Министерство Тайн. Загадка Красной Гарпии

В канун Рождества в Министерстве магии традиционно устраивался торжественный приём, а это означало: вкусные закуски, море шампанского, весёлая музыка, богато украшенный зал, плавающие в воздухе омелы, красиво одетые гости и непринуждённые разговоры о планах на новогодние каникулы. В этом году Министерство следовало негласной традиции, устроив бал-маскарад, которые Поттер с сами-знаете-каких пор не очень-то любил, однако на этот раз никому никакая опасность не грозила, и можно было расслабиться и отвлечься от всех забот. Благо они ограничивались лишь приятными мыслями о грядущей в июне свадьбе. Хоть и знал, что от него не потребуется ничего, кроме дегустации двадцати видов тортов, которые (он уверен) окажутся совершенно одинаковые на вкус, и разве что выбора свадебного костюма. Правда, велика была вероятность, что ему доверят только торт. И то вряд ли. Как бы то ни было, до свадьбы оставалось пять месяцев, и новости о его разрыве с Джинни и помолвкой с Полумной не обсуждались в газетах больше полугода. Если не сказать, что вообще не обсуждались. Одна небольшая просьба, одно маленькое предупреждение в редакции, и репортёры глотали громкие ненапечатанные лозунги первых страниц, как подружка невесты слёзы на свадьбе возлюбленного, что женился не на ней. Он только что перебросился парой фраз с Роном, пока его товарищи по команде «Паддлмир Юнайтед», в том числе и Оливер Вуд, не утянули его «выпить с командой», и Гарри, посмеиваясь, проводил их взглядом. Невдалеке он заметил Полумну, танцующую с отцом: Ксенофилиус не смог отказать единственной дочери в удовольствии почтить её своим присутствием в праздники. Кстати говоря, волшебник был вне себя от радости, когда узнал о помолвке Гарри и Луны. Поттер поставил пустой бокал на проплывший мимо поднос и, спрятав руки в карманах изумрудной, расшитой золотом, мантии, заскользил взглядом по залу в поисках знакомых лиц. Вот мимо него, кружась в танце с Джорджем, проплыла Анджелина: глаза блеснули под рубиновой маской, перехватив взгляд Гарри, и засветились благодарностью. После того, как Красная Гарпия оказалась в их руках, Поттер попросил Снейпа позаботиться о судьбе колдуньи. Не прошло и недели, как ей больше не пришлось заниматься тем, чем раньше: в Министерстве нашлось хорошее место и для неё. По словам мастера зелий, она проходила обучение и в скором времени должна была стать новым сотрудником Отдела Тайн. Информация, конечно же, была секретная. — Добрый вечер, Гарри, — раздался позади знакомый голос, и Поттер обернулся с улыбкой на губах. — Добрый вечер, Джинни, — он склонил голову в почтении и перевёл взгляд на её спутника, — Маркус. Они обменялись кивками, и пара продолжила своё движение по залу, приветствуя и общаясь со знакомыми волшебниками. И хоть они с Флинтом не стали друзьями, что в принципе было невозможно, на служебном уровне их отношения выглядели достойно. Гарри попытался отыскать Гермиону, двигаясь вдоль зала, и когда его взгляд, а затем и рука потянулась к подносу с небольшими закусками, украшенными хвостиком креветки, он заметил подругу: она стояла возле одной из колонн в дальнем конце зала и как будто была чем-то взволнованна. Поттер не узнал её по лицу, потому что оно полностью скрывалось маской, скорее по телосложению и повадкам: Гермиона всегда начинала что-то мять в руках и дергано двигаться, когда ей что-то не нравилось. На этот раз не повезло вееру, а причиной была омела, зависшая над её головой. Милая рождественская шутка, выводившая многих из себя, но по большей части вызывавшая смех. Ничего не стоило прийти другу или подруге на помощь, ведь было достаточно простого дружеского поцелуя в щёку. Проглотив пару аппетитных закусок, Гарри уверенно двинулся через зал, пока не заметил, что к Гермионе кто-то подошёл. Уж эту походку он не спутал бы ни с чьей другой. Подхватив новый бокал шампанского, Поттер постарался слиться с толпой, не отводя взгляда от происходящего. Барти (и никто другой), чьё лицо было наполовину скрыто маской, что-то сказал Гермионе, кивком головы указав на омелу, колдунья быстро ответила ему, нервничая ещё больше, потом отмахнулась несчастным веером, мол, не страшно; Гарри показалось, что она хотела как можно скорее избавиться от общества Крауча-младшего, но в то же время как будто не хотела. Он не понимал, как такое вообще возможно, хотеть одновременно противоположных вещей, но для женщин это было в порядке вещей. Мотнув головой, он прогнал ненужные мысли и как раз вовремя, чтобы увидеть, как Барти, склонившись к Гермионе, коснулся губами её обнажённого плеча у основания шеи. После, вложив в её ладонь крохотную записку, он откланялся и ушёл, а Поттер так и остался стоять на месте с бокалом в руке, пока не догадался, что так он точно привлечёт к себе внимание. Спохватившись, он решил разыскать Полумну, чтобы украсть её на танец. Он не видел, как Гермиона, прочитав записку, спрятала её в миниатюрной сумочке и поспешила занять себя хоть чем-нибудь, пока дурацкая омела не решила вновь над ней подшутить. Меньше пяти месяцев минуло с тех пор, как Поттер впервые увидел Лили в Центральном парке Нью-Йорка. Четыре месяца и неделя со дня, когда узнал, что у неё есть семья и ребёнок. Глупо было надеяться, что будет как-то иначе. Гарри понадобилось чуть меньше времени, чем он предполагал, на то, чтобы свыкнуться с этой мыслью. И совсем быстро пришло осознание, что это неплохо. В тот день, идя с Барти по парку, он думал, что это хуже, чем мысль, что твои родители мертвы. Да, Джеймс действительно погиб, но Лили… Видеть её живой, улыбающейся, пусть даже редко, пусть на другом конце планеты, но видеть и знать, что с ней всё в порядке, — Барти был прав, награда Поттера оказалась более чем щедрой. — Как проводите время? — Снейп приблизился к Гарри, приподняв бокал в приветствии, и мракоборец ответил тем же. — Осматриваюсь, профессор. Они переговаривались некоторое время, пока со стороны проходившей мимо компании волшебников до слуха Поттера не долетел обрывок фразы: — …слышал, Хромой Байрон вернулся, думает свить новое гнёздышко в Лондоне, надёжнее предыдущего, а то с этими властями… Голос перекрылся музыкой, компания удалялась от Гарри, теряясь среди ярких красок карнавальных костюмов, и тот, едва не выплюнув шампанское, которое не успел проглотить, обратно в бокал, ошалело посмотрел им вслед. — Вы это слышали? — спросил он у мастера зелий, но, заметив, что тот смотрел в противоположную сторону, привлёк его внимание. — Профессор! Снейп отвёл взгляд от Барти, мелькнувшего в толпе: вопреки собственным ожиданиям, как и ожиданиям Крауча-младшего, их отношения остались прежними. Если периодические шутки мастера зелий на некогда болезненную для Барти тему власти и ответные подначивания, вращавшиеся вокруг личности Поттера и его отношений с бывшим профессором, могли уместиться в рамки «прежнего». Мастер зелий посмотрел в том направлении, в котором указывал Гарри, но увидеть кого-то среди разодетых в пух и прах волшебников было нереально. — Хромой Байрон, — нетерпеливо пояснил Поттер, чувствуя подымавшееся в нём волнение, — тот самый, которого я почти поймал, пока меня не вызвали по делу Клары Брикман! — Да, я помню… — отрешённо откликнулся Снейп, думая о чём-то, пока Поттер продолжал рассуждать вслух, забыв о веселье: — Его будто предупредили о нашей операции, он был явно готов к встрече с незваными гостями… Ответ лежал на поверхности, и Гарри быстро это понял, а когда понял, то вскинул взгляд на Снейпа, пытаясь за прорезями маски разглядеть выражение, застывшее на дне чёрных зрачков. — Красная Гарпия? Профессор ожидаемо кивнул. — И что это означает теперь? — Теперь? — отчего-то с улыбкой откликнулся мастер зелий, забрав у Поттера бокал, который тот успел опустошить несколькими нервными глотками. Поставив его на подоспевший поднос, Снейп взял новый и, протянув его мракоборцу, приподнял свой бокал в тосте: — Это означает, что игра продолжается.