Может всё к лучшему?

На улице стояла ранняя осень. Её прохладные ветряные пряди пронизали улицы вечернего города. Воздух был свежий. Вечерние огни освещали всё, даже самые закромные уголки проспектов и улиц. Небо этого дня решило снизойти, рассказывая совам звездные сказки: как светила млеют на темном полотне, на которое словно пролилось молоко, напоминая старый, забытый многими млечный путь. На душе была несказанная радость. Мне хотелось кричать на весь мир, чтобы все знали, знали... что скоро на одну маму станет больше. Но прежде... хотела бы оповестить любимого о том, чего он долго ждал - он станет папой. По пути домой, я разглядывала жизни прохожих - их грустные, понурившие лица, чьи взгляды устремлялись в серый асфальт. Почему-то мне стала интересна жизнь окружающего мира. Какими он жил эмоциями, жестами, взглядами... Да, конечно, мне говорили, что я эгоистка, но все же. Осталось несколько ступенек до родной двери, где ждал любимый. Постучала в нее, но никто не отвечал. Насторожилась, вдруг что-то произошло? Ведь он всегда открывал мне... - Странно, - я замешкалась. Пытаясь по-быстрому найти ключи, услышала шаги. На секунду они притихли, пару щелчков верхнего замка, и дверь открылась. В квартире было темно, горела лишь освещающая подъезд лампочка. Лица не видно, с трудом проглядывался образ. Мой организм начал вырабатывать адреналин. Страх стал брать верх на до мной. Найдя в себе силы вымолвить хоть слово, обратилась: - Милый? А в ответ тишина, только образ показывал пригласительный жест. - Да что ж такое, почему ты молчишь? Что случилось? Силуэт все не отвечал, пройдя в глубь прихожей, замер. Несколько минут он так и стоял. Страх окутывал все больше, я никак не могла понять, что происходит. Сам на себя не похожий, что на него так повлияло? - Не молчи, пожалуйста. Ты меня пугаешь, - боясь сделать хоть шаг, я пыталась как-то узнать, что произошло. - Ты… - Он хотел что-то сказать, но замолк. Его странность всё больше пугала. Моя слабая нервная система давала о себе знать. Я уже хотела чуть ли не сорваться, накричать, но сдерживалась - знала, ни к чему хорошему это приведёт, а лишь усугубит ситуацию. Стояла и ждала, пылко всматриваясь в него. Хотелось заметить хоть что-то. - Зачем... – Он, пытаясь не сорваться и не накричать, - зачем ты изменила мне? Я ведь любил тебя, не чаял в тебе души. Лелеял тебя, превозносил, а ты... Как последняя шлюха себя повела. Растоптала мои чувства, правду говорили, что ты только играешься мною! Что я всего лишь куколка. Наверно, и насмехалась надо мной из-за спины. Те слова, что ты говорила... Были лживыми, как ты могла? А я, дурак, ещё повёлся, верил до последнего… - Солнышко, - прошептала я, пытаясь сделать шаг. - Заткнись и не приближайся ко мне. Не хочу слышать твой противный голос, свали отсюда, уйди с глаз моих! Не хочу видеть тебя! И зачем вообще появилась в моей жизни? Он руками прикрывал уши, сгорбился, слегка подогнул колени, опираясь на стену. Ему было очень больно. Его мир рухнул прямо на глазах. Он затерялся, но мне было не легче. Час назад я была на седьмом небе от счастья, а сейчас уже готова под землю провалиться. Что это такое? Я никак не могу понять: почему он так решил? Что его так убедило в том, что я не делала? На глаза наворачивались слёзы. Боль сжималась в груди, мрак, опустошение, пустота… Давно такого не было. Думала, убежала, а она, сволочь, снова вернулась. Ноги тяжелели, было сложно стоять, хотелось упасть. Жизнь пролетала перед глазами. Но… была одна ещё... ещё одна маленькая надежда, чтобы вернуть всё назад. Мой малыш. Почему всё так обернулось? Я уже потеряла счёт времени, найдя последние силы, чтобы сказать несколько слов. Вот уже приоткрыв рот, пытаясь заставить себя... не могла. Голос словно отказывался подчиняться мне. Предатель, даже сейчас приходиться бороться с собой. Несколько слов так и остались несказанными. - Хорошо, если так желаешь, я уйду, но потом не жалей о том, что сделал, - мой голос похолодел, боль настолько была сильная, что снова сработала защитная система - безразличие ко всему - та часть меня, что я с ужасом ненавидела и испытывала к ней боязнь с отвращением. Он не пытался меня останавливать, всё так и стоял на том месте с яростными, как у дикого зверя глазами. Только дрожь не успокаивалась от этого. Голова в тумане, на улице пошел дождь - небо решило вместо меня плакать. Зная, что я гордая сволочь, слезинки даже не покажу. Пускай и боль разрывает на части, но жизнь научила не показывать чувства, не доверять никому. В который раз меня она в этом убеждает. Не стоит показывать своё «Я» - заплюют, затопчут и обесчестят без колебаний, даже глазом не моргнут. Лишь на лице появится злорадная усмешка и глаза, полные презрения. Ничего, я сильная, всё могла и сейчас сумею. Только вот одно, куда теперь идти? Дома у меня уже нет. К родителям не уеду, не смогу в глаза их смотреть - стыдно. Что, была путёвая дочь, а превратилась шлюху? Мокнуть тоже не хочу, надо себя беречь ради ребёнка. Я не откажусь от него, что бы не случилось, не откажусь. В голову начинали лезть глупые мысли. Сильно ударив себя по щекам, решила пойти в гостиницу. Денег хватит только на одну ночь. Зашибись, больше ничего сказать. Как назло путь был долгим. Промокла даже до нижнего белья. Зато успела по пути обдумать всё, что только могла. Заказав убогий номер на последние копейки, направилась в него. По дороге встретила милого парня. Приветливо улыбаясь, он начал меня расспрашивать. Сделав глубокий вдох и выдох, посмотрела в его глаза. В них читалась доброта, а блестели они, как драгоценный камень – такой ещё попробуй найди. Моя боль немного позволила расслабиться. На лице появилась улыбка, но душа ещё напоминала, что не стоит... «Просто пройди мимо, твоя доброта снова приведёт к тому, что ты всегда боялась. Уходи, ради своего же блага, умоляю! Я ведь и так на гране. Один удар и не вынесу больше, исчезну. Подумай о малыше своём, дурочка». Голос настолько был громким, не могла не подчиниться. Простилась холодным, переполненным болью взглядом. Хочу уже снять с себя все эти тряпки, с которых вода стекала маленькими ручейками. Шаги оставляли мокрые следы. Открыла номер, он был ужасен. Стояла ужасная вонь от сырости. Мокрые потолки были в желтых пятнах. Стены обшарпанные, мебель припала вся пылью. Здесь невозможно было находиться. И это так называемый «самый лучший отель»? Пф-ф, в трущобах и то лучше. Скинула с себя одежду, в дверь кто-то постучал. Меня от холода бил озноб. От испуга я растерялась. Кому надо стучаться сюда, в этот Богом забытый номер? Накинув на себя ледяной плащ, босяком подошла к двери: - Да? Я вас внимательно слушаю. - Меня из сто сорок третьей попросили принести вам некоторые вещи. - Я ничего не просила, поэтому уходите и заберите это тоже с собой. - Мне говорили, если вы откажетесь, то передать, что это от парня, с которым вы сегодня виделись. Он настоятельно просил, чтобы вы их взяли. Тяжело вздыхая, открыла дверь. За ней стоял, молодой консьерж с тележкой, на которой разместилась куча блюд. - Разрешите пройти, - вежливо попросил служащий отеля. Я хотела возразить, ведь нельзя принимать помощь от других людей. Мысли о моём малыше рассеяли всё это в пух и прах. Горячий шоколад разбудил во мне зверский аппетит. Помимо еды, парень откуда-то с низа тележки ещё достал какие-то вещи. Переспросив ещё раз у него про того парня, с недоверием села кушать, позабыв, в каком виде я была. Сделав несколько глотков горячего шоколада, посмотрела на консьержа, который стоял рядом, выжидая, пока не закончу трапезу. - Сжалюсь над тобой, можешь идти, - показывая рукой прощальный жест, указала на дверь. - Я должен дождаться пока вы закончите, - неуверенно суетливо говорил парень. - Я тебя позову. - Хо... Хорошо, только потом ещё переоденьтесь, пожалуйста. Не поняв сначала, про что он, посмотрела с удивлением: чего это он так добр? Вспомнив, что я голая и в одном коротком мокром плаще, вмиг покраснела. - Отвернись быстро! - Хорошо, только не кричите, пожалуйста. - Ты ещё мне указывать будешь? - Простите, простите. Шуму поднялось много, не успел консьерж выйти, как в комнату зашёл тот парень. Он был удивлён, увидев меня в моём, так сказать, не лучшем виде. Он постоял так, посмотрел, изучая взглядом каждый сантиметр моего тела. Мне это жутко не понравилось. Почему, когда я хочу побыть одна, всегда находятся люди, которые препятствуют этому? Словно кто-то всегда против моего одиночества и подговаривает всех мешать. Несмотря на то, что сейчас происходит, я улыбнулась. Мне уже не так тяжело. Боль почти не чувствую, словно скоро затишье. А может, так и будет? О чём бы сейчас ни были мои мысли, но лучше думать сейчас о происходящем у меня в номере. - Покиньте, пожалуйста, комнату, все, быстро! - меня начинала одолевать злость. Я всё ещё была уставшей, проголодалась и жутко замёрзла. Мне только заболеть нахватало. Возможные последствия мне не нравятся. - Только, если ты согласна завтра пообедать со мной. - Я сказала «быстро вышли отсюда», что же не доходит к вам с первого раза? - злость меня всё больше наполняла, рука тянулась к тяжелому предмету. Запустить бы его! А он лишь тепло улыбнулся и медленно вышел из комнаты. От этого меня передёрнуло, даже улыбнулась, а гнев пропал без следа. Еда остыла, только шоколад немного был теплым. Опробовав здешний напиток, решила пойти принять тёплую, нежную, с бодрящей пенкой, ванну. Как оказалось, это было нереальным. Забив на свою тупую гордость, самым наглым способом направилась к тому парню. Как только подошла к его двери, вся решимость – предательница - вмиг улетучилась. Что это такое? Почему я не могу даже постучать в дверь? Сердцебиение становилось быстрее, вот-вот сердце выпрыгнет из груди. Дыхание всё тяжелее, ноги ватные. Уйти не могу и постучать тоже. Паника медленно закралась в моё подсознание. В голове стоял громкий оклик: «ну же, давай!». И снова кто-то решил помочь. Шаги за дверью слышались всё громче, секунда, и она открылась. В этот миг я забыла, как дышать, поражённо, ни слова не сказать, стояла неподвижно. Дверь открылась, увидев меня, он пригласительным жестом позвал в свою комнату. Одет был он нарядно, видимо, куда-то собирался. - Прости, что нарушила твои планы. Ты собирался идти? – показала пальцем на выход. - Нет. Один короткий ответ. На его лице виделась лишь улыбка. Сняв свой черный пиджак, он аккуратно повесил его на спинку стула. По мере приближения ко мне он ослабил свой галстук. Меня это встревожило, ноги произвольно отступили. Заметив во мне легкий страх, он не растерялся: спокойным голосом парень быстро уверил меня, что не причинит вреда. Правда, странно? Я недавно только его узнала, а он уже пленил меня своим голосом. Ах-ах, я даже имени не знаю, а уже оказалась в его номере. Куда катится мир? - Что же делать с тобой, - протяжным голосом спросил он в пустоту. Слова меня удивили. Заметив это, быстро поправил себя. - Точнее, ты идёшь в ванную. Ты жалко выглядишь и, вижу, очень устала. Да, учитывая твой вид в вестибюле, ты явно замёрзла, - спокойным голосом ответил он. - Жалко выгляжу? – «удивлена» - это, можно сказать, что ничего не сказать. Такого я не ожидала. Игнорируя сказанное мной, он торчал около своего шкафа. Высматривая и беря вещи, направился в ванную. Меня здесь нет. Словно приведение. Может, имя его узнать? Или не надо? Скажет ещё, чтобы заткнулась. Да нет, не буду. Из ванны слышался шум воды. Через несколько минут донёсся голос. - Ты какую воду любишь: горячую или несильно? - Люблю горячую, но сейчас мне нельзя. Он даже такое спросил, заботливый какой. Опять накручиваю себе. Пора прекращать так делать. Ванная набралась, силуэт незнакомца стоял передо мной. - Почему это нельзя? У тебя «эти» дни? – спокойно, не спеша, спросил. Как он вообще такое спросил, даже не запинаясь? Парень не из скромных. Зато вот я стою вся красная как варёный рак. - Не постеснялся даже такое спросить, - тихо пробубнила под нос. - Я прав? - Мимо, - пыталась сказать спокойно, но не получилось, вспылила и голос слегка сорвался, - совсем промахнулся! - Беременная? – снова без возмущения, словно так и надо, спросил. - Да кто ты такой? Поздравляю, теперь в точку! Неожиданно, да? Ну, теперь ты знаешь обо мне всё, что хотел. А я даже твоего имени не знаю. Возможно, вы соизволите представиться хотя бы, месье? Ах, да, и простите, что обрушила ваши планы! Мне надо было сразу сказать, что я беременная. Иначе ведь ничего бы не сделал из этого и просто прошел бы мимо, ведь так? - Дамир. Почему ты посчитала, что я прошел бы мимо? - Разве не так? – изумленно спросила его. - Нет, но теперь получается, я не знаю имени прелестной дамы, - его голос совсем не поменялся, всегда спокойный. - Алиса. Не нужно врать. Никому не нужны беременные… Даже папашам, - последние слова сказала с препинанием и с большой болью, слезы навернулись на глаза. Чёрт, снова слезы не могу сдержать. Почему всё так обернулось? Думала по-быстрому принять ванную и испариться, словно меня здесь не было. Но нет! - Пожалуй, ты ошибаешься. Вижу, нам есть о чём поговорить. Сейчас быстро пошла в ванную. Тон был приказной, но в то же время заботливый и опять спокойный. Это только у меня здесь взрыв атомной бомбы. Его спокойствие начало давить на меня. Но здесь, и дураку понятно, против такого не попрёшь. Оспаривать уж никак не выйдет - только себе вреда больше будет. Тогда я сама была на себя не похожа: как паинька, пошла быстро в ванную. Через минуту нежилась в теплой воде. Пока лежала, в голову приходили разные мысли. Сначала оглядывала ванную. С крана капала вода. Каждый раз, когда она соприкасалась с водой, звук вводил меня в транс. Обдумывая, что сегодня произошло, как на меня очень много за один день, не могла успокоиться. Одна мысль о Саше, и дрожь пошла по телу. Почему? Что это с ним было? Кто ему сказал или, точнее, откуда Саша узнал эту ложь? Почему он так легко в неё поверил? Даже не сделал попытки правду узнать… Возможно, он просто хотел в это поверить. Хотя вряд ли, ведь только об одном упоминании слово «ребёнок», его глаза блестели. В них читалось много радости и надежды. «Всё, хватит, прекращай уже думать об этом», - мысленно уговаривала я себя. Нужно будет ему сказать правду. Ну, или попытаться сказать. Но это потом. Сейчас у меня другая проблема - Дамир. Я сейчас лежу в ванной в его номере, одна мысль о нем, и в груди становится тепло. Не понимаю, что это такое? Неужели я влюбилась в него? Возможно, даже отрицать не буду. Ведь я пленена его голосом. Низкий, спокойный. За всё время общение с ним, он ни разу не повысился. Всегда был спокойный. Его глаза… о них промолчу. Ведь вселенную можно описывать очень долго. Странно только одно: у Дамира они грустные, полны печали и одиночества. Что он пережил? Что ему стоило поведать, чтобы таким стать? Загадочный он. Мне нужна разгадка.