О чём поют цирикию, Кто знает ответ? Пусть стрекочут до бесконечности, Глупые кузнечики. Тишину опасности предупреждая.
- Лейд, останься. Для тебя - особое задание. Когда уважаемый кайсё говорил подобным тоном, и дураку становилось понятно: речь идёт о чём - то чрезмерно важном. Лейд не был дураком. В клане Саи дураки попросту не выживали. Дождавшись, когда дом совещаний освободится, и все двадцать асинов исчезнут, растворившись в ночи, кайсё позволил себе подняться. Лейд ждал его в зале, сидя на пятках и почтительно согнув голову. Кайсё молчал. Он часами мог находиться в полной неподвижности, точно так же, как Лейд и многие другие из клана Саи, зарабатывающие себе на жизнь тем, что убивали людей. Или охраняли. В зависимости от заказа. Заказы приходили редко. И в последнее время клан Саи переживал не самые лучшие времена. Поэтому, когда наставник соизволил заговорить с ним в присутствии остальных, Лейд даже не удивился. Деревня находилась на грани выживания, и многие, ранее неукоснительно выполняющиеся формальности были отодвинуты на задний план. Гораздо больше Лейда удивило другое: Почему именно он? С детства асина и других, подобных ему, учили трезво оценивать ситуацию, отбрасывая в сторону эмоции и пыль ненужных амбиций. В клане Саи были воины гораздо опытнее и сильнее, чем Лейд. Впрочем, кайсё никогда не делал ошибок. А Лейд умел ждать. Пламя высоких металлических светильников высвечивало суровое, ничего не выражающее лицо кайсё. Он поднялся и передвинулся в соседнюю комнату, просто двинув ладонью. Лейд всегда восхищался его стремительностью и скоростью. Кайсё уже восемьдесят лет, и лицо изрезано морщинами, словно испечённый картофель, но до сих пор кайсё занимает главенствующее положение и двигается мягко, словно кошка. Лейд плавно поднялся и почти столь же неуловимо перетёк следом за хозяином, чтобы, коснувшись лбом разделяющей границы доверия циновки, снова замереть, ожидая, когда выяснится причина подобного приказа. Кайсе сел на возвышении и тоже замер. За тонкими деревянными стенами вовсю стрекотали цирикию. Говорят, что чем тоньше стены, тем больше простора для ушей. Но так думают лишь идиоты. Когда поют цирикию - это значит, что поблизости нет никого постороннего. - Лейд, я хочу говорить с твоими глазами. А вот это что - то новенькое. Лейд поспешно выпрямился и сел, глядя на кайсё. Обычно задание давалось в устной форме, но сейчас... Кайсё бросил ему пергамент. Лейд поймал на лету и, дождавшись утвердительного движения глаз, открыл и прочёл. После этого он бросил бумагу в жаровню. Они вместе дождались, когда она сгорит. - Ты всё понял? - мягко спросил наставник. Лейд кивнул. - Можешь идти. Кайсё закрыл глаза, давая понять, что разговор окончен, и Лейд, поклонившись, покинул комнату. Можно было не кланяться. Раз Кайсё не смотрит. Но так думают дураки и поэтому долго не живут. Кайсё смотрит всегда. Даже когда его нет рядом.О чём поют кузнечики? Кто станет спрашивать у насекомых. Много тайн есть у них в запасе, Тебе ли поведают?
Вопросов в голове была куча. Не просто куча, а целая тысяча. Лейд собирался недолго. Для асина нет понятия существования вещей. Всё необходимое, включая меч и снаряжение, он носит с собой; всё остальное должен уметь добыть сам. Лейд покинул деревню через час и, бесшумно скользя по лесу среди деревьев, пребывал в полном смятении, впервые в жизни осознавая жуткую и страшную истину: кайсё сошёл с ума? Вот уже три года страна находилась под правлением седьмого короля Гайтетсы Хиромы. Проявив себя как мудрый и дальновидный политик и человек, чутко относящийся к нуждам своего народа, Хирома снискал всеобщую любовь и уважение. Искреннее желая ему долголетия и благоденствия, люди молили богов о продлении золотой эпохи Гайтетсу в храме Дайкуган. Но нашлись люди, которым правление седьмого короля пришлось не по душе. И эти люди, именуемые кланом Тойба, пытались совершить на него покушение. Восстание алых лент было безжалостно подавлено, так как не нашло сторонников, а головы тойбинцев - так пренебрежительно называли в народе этих подлых собак - долгое время украшали главную площадь в столице Канны. Но, как оказалось, урок не пошёл на пользу. И не раз, и не два, на короля совершались покушения, чтобы, устранив его, возвести на престол девятого дракона Гайтетсу, известного как принц Кира Риому. Что случилось с восьмым драконом, было неясно. Точно так же оставалось загадкой, каким образом девятый дракон не только ускользнул от возмездия, но и, вообще, остался жив. В народе короля любили и уважали. В клане асин - тоже. Ибо знали - король платит щедро. Гайтетсу Хирома не поскупился, оплачивая гибель своих братьев. Точно так же, как в своё время он не поскупился на то, чтобы устранить своего отца. С его стороны это был мудрый поступок. Шестой дракон Гайтетсу ничего из себя не представлял. И лишь под властью энергичного и решительного Хиромы удалось, наконец, объединить разрозненную страну, прекратить бесконечные феодальные междоусобицы и даже расширить территориальные границы. Гайтетсу Хирома, без сомнения, много сделал для своей страны. И если бы Лейду разрешалось думать, он бы сказал, что считает его идеальным королём для Эрована. Но за все свои семнадцать лет, проведённых в границах клана, Лейд научился не думать, а беспрекословно подчиняться приказам. Потому что если много думать - это обязательно начинало грозить неприятностями. Например, Лейд не понимал - почему девятый дракон оказался жив? Почему для его охраны и транспортировки к месту назначения выбран он, Лейд, в то время как в клане полно куда более опытных воинов и убийц. И зачем было всё так усложнять? Когда Лейд прибыл на место назначения, первое, что он сделал, столкнувшись со своим заданием, это основательно и цветисто проклял кайсё. Естественно, про себя. "И ветер имеет уши, а цирикию могут петь до бесконечности".О чём поют кузнечики? В ожидании замерли скрипки: Там где людно, цирикию не станут петь. Но если прислушаться, В шорохе трав отыщется знакомый мотив. Иногда молчание красноречивее слов. О чём молчат кузнечики?
В доме девятого дракона не было даже охраны. Несколько стражей, лениво дежуривших у ворот, занимались тем, что играли в кости. И лишь при появлении гостей торопливо вскакивали и принимали подобающий вид. Судя по красным лицам и нервному смеху - пьяны, так же, как и все остальные в этом доме. Лейд с лёгкостью перемахнул через двухметровую стену. И скрипнул зубами. О чём думают эти люди? Неужели жизнь принца ничего не значит для них? Со слов кайсё, многие, охраняющие Риому, понятия не имели о его высоком происхождении. Знатный чиновник из столицы, находящийся во временной отставке. И лишь самые доверенные и приближённые были посвящены в эту тайну. Но какими бы ни были причины подобного поведения - за своё пренебрежение к обязанностям - эти люди заслуживали смерти. При виде элегантного двухэтажного особняка, украшенного шёлковыми полотнищами и ярко освещённого пузатыми фонарями, у асина началась оскомина. Из распахнутых перегородок доносились звуки музыки. Стрекотание тайко, умело заплетённое в звуках кото. Слышался смех и визг девушек. Шла вечеринка и, судя по тому, что иногда из дома появлялись наряженные гости разной степени подпития, она была в самом разгаре. Девятый дракон даже не думал скрываться. С одной стороны - это было удачной идеей. ... "Если хочешь спрятаться, - не раз говорил кайсё, - стань веткой в вязанке хвороста" ... Но это? Это было чересчур откровенно. И этого человека он должен охранять, при учёте, что в любую секунду сюда могут пожаловать люди Хиромы Гайтетсу? Лейд вошёл в дом, не скрываясь. За всё время следования никто даже не подумал его остановить и поинтересоваться, по какому праву он находится на чужой территории. Перехватив одну из служанок, Лейд, чуть морщась от витающего по дому запаха благовоний, приказал проводить себя к хозяину. По словам кайсё, принц находился в курсе ситуации и должен был быть готов к тому, чтобы покинуть дом в любую минуту. Готов? Девушка оценивающе оглядела его с головы до ног и попросила подождать. Через пять минут она вернулась и проводила Лейда в комнату, сообщив, что там он найдёт все необходимое, чтобы выглядеть более подобающе для встречи с господином, и что господин скоро придёт. Господин и не думал торопиться. Почти два часа прождав Киру в уютной гостевой, Лейд ощутил холодное бешенство. Господин девятый дракон был прекрасно осведомлён о его прибытии. И должен был ждать его с минуты на минуту, дрожа за свою жизнь и понимая, что в любую секунду на них могут напасть. Однако эта невежливая задержка и - более того - это идиотское предложение могли значить, что, возможно, господин Риому не осознаёт сложившейся ситуации и не понимает тяжести своего собственного положения. Им надо бежать немедленно. Но вместо этого... Он сделал несколько расслабляющих упражнений, заставляя сердце биться ровно и спокойно. Лейд спешил в Дагон с такой скоростью, словно за ним гналась стая демонов, и вот, теперь вынужден сидеть в комнате, любуясь расписанными стенами, и медленно, но верно начиная понимать, что если, продолжая церемониться, он не предпримет никаких действий, возможно, произойдёт самое худшее и он не выполнит своего задания. Подумав об этом, Лейд снова принялся делать дыхательные упражнения. Когда, потеряв терпение, асин поднялся, собираясь отыскать сумасбродного принца самостоятельно, перегородки распахнулись, и в комнату, благоухая духами, неторопливо вошёл высокий юноша лет двадцати. Первые десять секунд Лейд потрясённо молчал. Изнеженная, утончённая кукла: раскрашенная, напомаженная, манерная и явно понятия не имеющая ни о чём, кроме праздников и развлечений, удивлённо и высокомерно взирала на него, слегка сложив веер и - судя по задумчиво склоненной на бок голове с каскадом увешанных колокольчиками волос - впечатление, которое произвёл Лейд на этого странного субъекта, было тоже...так себе. - Тебе следует уделять внимание тому, как ты выглядишь, - наставительно заметил юноша. И представился. - Ты можешь называть меня господин Риому. Я буду беседовать с тобой после того как ты, - он поморщился, - переоденешься и приведёшь себя в порядок. Осами сообщила, что вместо того, чтобы исполнить то, что я тебе приказал, ты уже два часа сидишь здесь, как последний баран. Даю тебе ещё один шанс. И поторопись, пожалуйста. Иначе наша беседа попросту не состоится. Лейд подумал о том, что было бы неплохо убить господина Риому прямо сейчас. И сделать это самому. - В любую секунду за вашей жизнью могут прийти люди Гайтетсу. Господин Риому, я умоляю вас, - он упал на колено, протягивая ему личное послание кайсё, - прочесть этот свиток и отправиться вместе со мной...Прямо сейчас. Лейд и сам уже понимал всю бессмысленность этого разговора. Кира, проигнорировав позу Лейда, негромко рассмеялся, прикрыв рот веером. - Так ты пришёл меня спасти. Как мило. Лейд почувствовал, что стервенеет, и никакие дыхательные упражнения ему не помогают унять поднимающуюся злость, возникшую из - за абсурдности ситуации. - Мой брат никак не успокоится в своём стремлении уничтожить меня, - принц картинно вздохнул. - Мои охранники мрут как мухи. Но, как видишь, честно исполняют свою работу. Я до сих пор жив. Приведи себя в порядок. Ты грязный и, к тому же, от тебя воняет. Он демонстративно помахал веером. - Чистота души должна пересекаться с чистотой тела! Без второго не может быть первого. - Принц сложил веер. - Так сказал один мудрец, правда, я не помню его имени. Я могу посидеть с тобой пока ты моешься, и ты расскажешь мне что-нибудь забавное. А то эти девушки такие глупые... Это было абсурдно и немыслимо.Надрываются скрипки, разрезая воздух тишиной. Молчи, молчи, кузнечик. О чём молчишь ты, цирикию? Поведай глазами.
- Ну кто бы мог подумать. Да ты - милашка! - присвистнув, сообщил принц, с удовлетворением рассматривая стоящего перед ним асина. Мокрые волосы ещё не успели просохнуть, и мелкие капельки, падая на обнажённую грудь и плечи, стекали по спине. Гайтетсу, абсолютно не стесняясь, пялился на его тело и даже обошёл со всех сторон, с интересом трогая выступающие выпуклые пластины мышц. Лейд надеялся, что его одежду, отобранную по прихоти этого идиота, выстирают и вернут ему прежде, чем случится нападение. Его смущало чересчур наглое поведение Гайтетсу. Лейд стоял перед принцем абсолютно голый и нервно сжимал в руках меч, не зная, куда его приспособить. Точно так же, как и всё своё снаряжение, лежащее на полу, которое Риому рассматривал с таким видом, словно увидел забавные игрушки. - Ты настоящий асин? А стрелять умеешь? А это для чего? Научишь пользоваться? Какой интересный у тебя клинок... Принц хотел забрать катану из его рук. Лейд сжал её, принц дёрнул на себя и нахмурился. - Кажется, - медленно проговорил он, - ты смеешь высказывать мне неповиновение, асин? Лейду остро захотелось убить его. Вместо этого он выпустил меч из рук, давая принцу возможность рассмотреть своё оружие. Откуда этот напомаженный хмырь может знать, что для асина оружие - это часть души, и нет более ужасной вещи, чем позволить обнажить лезвие просто так. Всё равно, что заглянуть в душу. Сила покинет клинок, а этот ублюдок даже понятия не будет иметь, какое оскорбление и унижение нанесёт ему. Но, отобрав его меч, принц даже не взглянул в его сторону. Он смотрел в глаза Лейду, находясь так близко, что невозмутимый асин мог ощущать лёгкое дыхание. От принца исходил странный, обволакивающий аромат, рождающий видение звенящей золотой струны, по какой - то ошибке натянутой на тетиву лука. Она вибрировала от напряжения и, в то же время, была неподвижна, ведь не существовало стрелы, которая бы заставила её зазвучать так, чтобы родилась музыка. - Ты, кажется, не понимаешь, асин, - мягко промурлыкал принц. - На время выполнения своего задания - ты моя вещь! Он сказал это ласково, словно комплимент, и внутри сердца Лейда образовался замороженный булыжник. В соседней комнате стремительно заиграла флейта - на одной резкой, пронзительной ноте. Принц отбросил катану на пол, словно это была дешёвая базарная безделушка и улыбнулся загадочной, кукольной улыбкой, которая выражала всё и, одновременно, ничего, тщательно сокрытая слоем многочисленной краски и белил. Искусственная красота Риому была невероятной. Но она ни в какое сравнение не шла с мерзостью его характера. Кира улыбался, растянув тонкие губы, и было абсолютно невозможно понять, о чём думает это хрупкое, похожее на безликую куклу, существо. Кажется, пока асин принимал ванну, смущаясь под его пристальным и внимательным взглядом, Риому успел ознакомиться с содержимым бумаги. А там было написано, что он, Лейд, поступает в его полное распоряжение. И что на время выполнения задания он является личным рабом его высочества принца Гайтетсу, и что он, действительно, его вещь. Оружие, которое обязано защитить священную жизнь девятого дракона. Именно об этом сказал ему кайсё, перед тем, как Лейд получил разрешение покинуть клан Саи и приступить к выполнению своего опасного задания. Но если бы Лейду было разрешено думать, он бы добавил, что этот приказ явно не включал в себя фрагмента того, что благородный девятый дракон окажется такой распоследний мерзкой сволочью.Непокорство духа цирикию Не сломить окриком. Топай ногами, шуми : Усмехнётся кузнечик и, выждав недолго, Снова станет петь О глупости смертных.
- Интересно, это правда, что асины ничего не чувствуют? Ногти Киры были выкрашены чёрным лаком. Длинные, как и положено всем знатным особам, аккуратные, покрытые странным золотистым узором. Риому, болезненно надавливая, провёл ими по груди неподвижно стоявшего перед ним наёмника, чувствительно ущипнув его за сосок. - Нас учат терпеть боль, - проговорил Лейд, искренне надеясь, что этому уроду не придёт в голову, эксперимента ради, помучить его. Например, прижечь кожу раскалённым светильником. Бровь Киры приподнялась вверх, и в глазах мелькнула искорка веселья. - Только боль? - иронично поинтересовался он. Лейд промолчал, не зная, что ответить на этот вопрос, а затем едва не потерял своей внешней невозмутимости, когда ладонь Киры неожиданно переместилась на его пах, без усилий захватывая в плен и сжимая равнодушно молчащую плоть. - А если я сделаю так? Лейд напрягся, готовясь к пытке, но вместо этого один из аккуратных, ухоженных пальчиков принца неожиданно принялся ласкать его. Медленно, удивительно чувственно. Лейд искренне надеялся, что на его лице ничего не отразилось, но, видимо, зря. - Ты покраснел. И ты не только покраснел, - многозначительно прибавил принц и довольно расхохотался, словно сделал что - то забавное. Лейду захотелось дёрнуться назад, вырваться, ударить его, провалиться сквозь землю, потому что этот ублюдок стремительно выбивал у него из - под ног почву и все привычные законы равновесия. Но, вместо этого, он не сделал ничего, оставшись стоять гордой безразличной статуей. И только пылающий взгляд яростных тёмных глаз выдавал его истинное состояние. - Я всегда говорил, что слухи о вас чрезмерно преувеличены, - всё ещё хихикая, проговорил принц и, выпустив его из унизительного плена, хлопнул в ладоши, призывая служанок. Когда несущие одежду девушки неслышно возникли в комнате для того, чтобы помочь Лейду одеться, асину на секунду захотелось стать досками пола. Стоять посреди комнаты с торчащим от прилившей крови членом - в осознании ядовитой насмешки чужих глаз - не самое приятное занятие. Неизвестность рождает страх. Лишь глупые кузнечики не думают о будущем. Стрекочут пронзительно. В какой - то миг Лейд начал понимать замысел кайсё. Возможно, его наставник знал, с чем ему предстоит столкнуться и, может быть, именно поэтому он выбрал Лейда - как самого уязвимого из всех. Всего лишь несколько минут общения с принцем не вызывали у воина никакого сомнения в том, что это задание изрядно закалит его выдержку или заставит покончить жизнь самоубийством. И, возможно, поэтому, когда на них напали, Лейд посчитал это почти благословением. Уже одетый и оставивший свою попытку достучаться до этого разряженного кукольного болвана, он покорной тенью следовал за Риомой, у которого, видимо, сохранились остатки рассудка, раз он приказал Лейду сопровождать себя на празднике вместо того, чтобы попросту взять и отослать асина за ненадобностью. Они вошли в комнату для гостей и, встреченные всеобщим одобрительным гомоном, присели на почётное место на возвышении. Принц на подушках, Лейд по правую руку от него. Риому не приказал подать ему угощение. Зачем кормить слугу? Для этого есть кухня. Вместо этого он отослал прислуживающих ему девушек и протянул асину чашу, приказывая налить себе вина. Лейд, не переставая держать комнату в поле зрения, покорно взял кувшин. Пронзительно звучала музыка. Пять наряженных в алые шелка девушек, под непрекращающиеся звуки флейт и барабанов, исполняли сложный танец хризантем. Разлетались в воздухе длинные шарфы, мелькали в руках багровые букеты, качаясь вверх и вниз, взлетая и рассыпаясь, чтобы снова оказаться пойманными уверенными руками. Танцовщицы кружились по комнате, исполняя сложные фигуры, то - превращаясь в длинную тягучую вереницу, бегущую друг за другом, то - распадаясь на отдельные фрагменты. От этого обилия мельтешащих разноцветных фигур у Лейда рябило в глазах. В доме Риомы не было ни одного спокойного плавного уголка. Всё было ярким, вызывающим, кричащим. Стены, обитые золотистым шёлком, расписанные парящими драконами, яркие наряды гостей, драгоценные украшения, цветы и удушливый дым благовонных курильниц. Но Лейд не зря был воином и тренировался всё это время. Поступки Риомы, и даже это празднование, устроенное им в день покушения, казались удивительно нелогичными. Кайсё не раз предупреждал принца. Риому должен был знать но, тем не менее, отнёсся к этому легкомысленно и небрежно. И, лишь отточенная годами реакция асина, спасла девятого дракона от смерти в ту секунду, когда одна из танцовщиц, взметая волны стелящегося алого шёлка, внезапно оказалась слишком близко и выплюнула в принца зеленоватый дым. А после полетели отравленные иглы. Лейд успел отреагировать за мгновение до этого действия. Толкнул сидящего на подушках Риому в сторону, выхватив белоснежный веер из безвольной руки. Отмахнул воздух назад, делая одновременное движение по касательной. Ударом ноги отшвырнул красавицу в стену и поймал летящую смерть тонкими полупрозрачными пластинками, в скользящем танце веерного листа. Пронзительный визг стонущей свирели в бесконечном скольжении разлетающегося во все стороны алого шёлка. Пять призраков, раскинув струящиеся водопады прозрачной ткани, кружась, взмыли в воздух, расшвыривая десятки опасных жалящих иголок, один укус которых сулил мгновенную смерть. Надрываясь, закричала флейта и оборвалась, подавившись собственным звуком. Музыкант начал медленно заваливаться назад. Лейд выхватил золотой поднос, блокируя ядовитый стальной дождь. Быстро. Очень быстро. Метнул поднос вперёд, опрокидывая стол, подхватил принца за шиворот, бросая под прикрытие одного из столбов. И, не прекращая движения распахнувшегося веера, взмыл вверх, уходя из - под атаки струящейся вереницы длинных шелковистых шарфов, которыми девушки попытались связать асина, бросившись на него одновременно с разных сторон. Ожившие мифические птицы, разматывающие алое оперение, в стремительном кружении которого невозможно было предугадать ни единой атаки. Лейд выхватил вакидзаси, рубанув стремящуюся обвиться вокруг него ткань. Двинул запястьем, пойманным в алую ловушку, дёргая шарф на себя. Парировал атаку веером, крутанулся, ловя иглы дорожкой натянутого шёлка, ударяя ногами с разворота. Два шарфа запутались в атаке. Взмах клинка, веер. Одна из птиц, рассыпавшись волной кармина, упала вниз, нелепо разбросав воздушные крылья. Мёртвый цветок, срезанная хризантема. Музыкант коснулся пола. И только после этого раздался запоздалый крик. Всё происходило слишком стремительно для пьяной реакции собравшихся в комнате гостей. Многие из них оказались мертвы до того, как сумели понять, что происходящее не является частью представления. Ведь это представление было так прекрасно. Громкий звук лопнувшей струны като послужил сигналом, приводя в действие сорванную пружину взорвавшейся паники. Сорвавшись с мест, люди ринулись бежать. Некоторые до сих пор не понимали что происходит, и почему вдруг один за другим начали заваливаться сидящие гости, под истошный визг нескольких сообразительных проституток, большинство из которых были гораздо трезвее, чем казались на первый взгляд. Танцовщицы, превратив комнату в алое безумство ожившей ткани, закружились снова. Им не было никакого дела до гостей, но сейчас они не оставляли ни единого шанса на спасение, безжалостно уничтожая всех, кто - случайно или нет - попадал под действие атаки. Меньше людей, больше пространства для действий. Для того, чтобы выжить, нужно было спрятаться, затаиться, не двигаться, упасть на пол и молиться, что разлетающиеся во все стороны смертельные плевки минуют твоё тело. Убийцам был нужен лишь принц. Но только Лейд был единственным, кто понимал это, и поэтому, защищая жизнь начавшего орать от страха Риому, он не сделал ни единой попытки, чтобы помочь этим сорвавшимся с места людям, которые падали, не успевая добежать до дверей. Падали - и давали ему шанс, отвлекая внимание шиноби на себя. Всего за несколько секунд безобидная гостиная превратилась в прекрасный ад, полный бесконечного струящегося шёлка, что в единое мгновение, став ожившей бурей, заволок всю комнату. Словно прозрачная алая паутина, где каждый находил свою смерть, по собственной глупости становясь жертвой бесконечных жалящих атак, которые, внезапно рассыпавшись, сосредоточились на одном человеке. Юном асине, в чернильном одеянии бога смерти, чей белоснежный веер порхал животрепещущей бабочкой, раз за разом разрушая слаженные движения нападающих. И непонятно было: где - руки, а где - ноги. Всё превратилось в странный безумный хоровод боя призраков, находясь в эпицентре которого, Лейд не позволял нападающим дотянуться до принца.Пять духов ками, Распахнув карминные зонтики одеяний, Закружились по комнате птицами смерти. Осыпаются белые лица Дождём из лилий. Краска и кровь мешаются в чёрных волосах, Распахнутые клювы источают яд. Красиво, красиво. Остановить невозможно танец, смертельных птиц. Страшно оказаться рядом. Я бы смотрел издалека. Но разве кто-нибудь спросит моего желания?
Часть гостей, крича, сумела добраться до выхода, ломая расписные перегородки, стремясь оказаться как можно дальше. В своём стремлении спастись, этим людям было плевать друг на друга, и судьба хозяина дома была им тем более безразлична. Драгоценное дерево больше не имело смысла. Что касается Риому, то, накрыв голову фигурным столиком, он орал не переставая, умудряясь швырять в нападающих фруктами, тарелками и подушками. Это было почти смешно. Почти. Одна из бестолковых чашек угодила в спину асина, и Лейд едва не свалился под атаку воспользовавшейся моментом танцовщицы. Выхватив стилеты - заколки из роскошных волос, шиноби пошли на прямое столкновение, нападая разом с боков, сверху, по прямой. Лейд застыл на долю секунды, сосредотачиваясь перед тем, как взорваться чёрным цветком белого веера и укороченной стали. Откуда - то появилась запоздавшая охрана, в неразберихе принявшаяся резать гостей. Полетели разбитые мечами драгоценные ширмы, безжалостно вспарывались лезвиями шёлковые перегородки. В этом тесном пространстве применение длинного меча было равносильно самоубийству, и поэтому Лейд дрался укороченным вакидзаси, который был заточен с двух сторон и давал ему возможность для манёвров. Но разве пьяные стражники смогут понять эти тонкости? Со стороны улицы раздался массовый вой и треск пожара. Потянуло дымом. У асина не было времени отвлекаться. Алые птицы не давали ему ни единого мгновения, чтобы утратить бдительность. Он метнул нож во взмывшую в воздух шиноби, перехватил вторую за струящийся в воздухе шёлк, швырнул на подругу. Встретил третью несколькими ударами веера, блокировал четвёртую ногами. Время замедлилось. Девушка уклонилась от летящего ножа, Лейд атаковал снова, перехватывая оружие до того, как оно коснётся стены, вновь оказываясь между нападающими и принцем. Раз за разом отбрасывая алых птиц назад. И непонятно уже было, сколько секунд или минут они продолжают кружится в этом мистическом шёлковом танце, под аккомпанемент визгливо орущего принца, который, видимо, родился с фантастическим везением, раз до сих пор оставался жив, несмотря на то, что танцовщицы прикладывали максимум усилий, чтобы разделить свои атаки. В какой - то миг им это удалось, и отравленное лезвие-стилет вонзилось в миллиметре от его бедра. Риому, взвыв, откатился в сторону. Швырнул в девушку столик, не переставая блажить дурным голосом, от ужаса срываясь почти на визг. Подоспел Лейд, хватая убийцу за волосы, бросая назад. Увернулся от пытающихся вонзиться в него трёх заколок, блокируя удары веером и используя пойманную шиноби в качестве живого щита. Они снова взмыли в воздух. Все четверо. Закружились в очередном круге множества неуловимых глазу движений. Пойманная танцовщица пыталась освободиться. Но, замотав шиноби в собственный шёлк, который из оружия превратился в ловушку, Лейд бросил её вперёд и, проскользнув следом, взмахнул мечом. Срезанная хризантема полетела вниз. Движение с разворота. Сумасшедший росчерк лезвия. Вспышка. Ещё один рассыпающийся цветок. Осталось двое. А, точнее, одна. Вторая девушка отвлеклась, переходя в поединок со стражниками, которые в узком пространстве только мешались друг другу, давая летающей хризантеме возможность убивать их с помощью своих нескончаемых игл и заколки, одной царапины которой оказывалось достаточно, чтобы вывести нападающего из строя. Атакующая Лейда внезапно споткнулась в воздухе, давая асину шанс. Лейд метнулся вперёд, метя в открывшееся пространство, но вторая шиноби, отбросив стражника, закрыла брешь собой, выплёвывая в лицо асина опасный зелёный дым. - Спасите!!! - неожиданно заорал Риома, и вцепился Лейду в ноги. Асин рухнул, почти теряя сознание, потому что, в результате действий этого трусливого ублюдка, он не сумел увернуться. Успел задержать дыхание. Но даже одного воздействия дыма оказалось достаточно, чтобы перед глазами всё поплыло. Он и сам не понял, как швырнул меч, но это спасло ему жизнь. Шиноби перехватила, и рукоять ощетинилась ежом. Особый секрет клана Саи. Во время боя достаточно было активировать скрытую пружину, и любой, не знающий, как правильно нужно держать оружие асина, получал в ладонь ядовитые шипы. Один из стражников взмахнул мечом, безжалостно вспарывая алую спину. Раздался тонкий вскрик. Что - то выкрикнула оставшаяся танцовщица, с удвоенной яростью нападая на Лейда. На секунду на лице её мелькнуло торжество. Риому, уцепившийся за бедро, и начинающееся действие яда не давали асину ни шанса на спасение. Но в этот момент перегородки окончательно рухнули, и в комнату ворвались вооружённые воины. Не охрана. Убийцы. Охрана принца, похоже, безнадёжно полегла в схватке с нападавшими. Девушка отвлеклась на долю секунды, но этого оказалось достаточно. Лейд метнул сюрикены и, воспользовавшись моментом, чтобы отодрать Риому от себя, подхватил его за шиворот, а затем, сражаясь веером, принялся пробиваться к выходу. - Не убивайте меня! Не убивайте! - не переставая, выл принц, усиленно цепляясь за Лейда. От его прежней напыщенности и надменности не осталось и следа. Было просто удивительно, что это ничтожество хоть как - то пытался драться. Ухватив Лейда за талию, и, прикрываясь им в качестве живого щита, принц обещал нападающим золотые горы, ловко маневрируя сражающимся асином так, чтобы самому оказаться вне досягаемости убийц. Он не давал Лейду сражаться. Почти подставлял его под удары, и лишь отточенные реакции спасали асина от неминуемой гибели. Из - за действия дыма Лейд находился как в тумане. Тело работало само, почти рефлекторно, без участия сознания. Последняя хризантема внезапно рухнула, нелепо напоровшись на вылетевший из - за его головы кулак Риому, с бестолково зажатым в нём ножом для резки фруктов. Он не помнил, как сумел пробиться в коридор и извлечь меч. Риому смертельно ядовитым клещом висел на поясе. Возможно, это было даже правильно. Мясорубкой проходя сквозь десятки нападавших, Лейду не приходилось следить за ним. Всё, что ему было нужно - не дать нападающим добраться до принца. Но Риому настолько сковывал его действия, что когда они пробились на задний двор, а затем перемахнули через стену, Лейд даже удивился тому факту, что всё ещё жив, и - самое странное - почти не ранен. На воздухе стало чуть легче. Голова почти проветрилась. Но, видимо, не до конца, потому что на какой - то миг у асина случилась галлюцинация. Ему казалось, что, подхватив Риому за пояс, он стремительно спасает принца от преследователей, но когда его ноги соскользнули, теряя опору, Риому внезапно прыгнул вперёд, увлекая Лейда за собой, удерживая от падения с многометровой высоты. Он оттолкнулся от ствола, взлетая обратно, с удивительной точностью ориентируясь в темноте, полной зажженных фонарей и оживших стрел, и тут же нелепо завалился на Лейда, крича и размахивая руками. Галлюцинация. Этот хныкающий и орущий ублюдок не только не способен был передвигаться самостоятельно, но, кажется, поставил себе задачей прикончить их. О каком бегстве могла идти речь, когда Риому вопил так, что было просто удивительно, что их не подстрелили. Давая ему это задание, вряд ли кайсё подразумевал всю степень возможной опасности. Но, к счастью для них, пять танцовщиц были единственными нанятыми шиноби, иначе он и Риому были бы сейчас мертвы. Уйти от асинов невозможно. По крайней мере, с этим орущим придурком на руках. Лейд ударил его в основание шеи. Чуть сильнее, чем хотел, вложив в этот удар чуточку запрещённых собственных чувств. Если бы асин имел право испытывать эмоции, Лейд сказал бы, что, ударяя Риому, он испытал удовольствие. Закинув обмякшее тело на плечо, асин сорвал с себя плащ и, замотав в него Риому, чьё белоснежное одеяние казалось светлячком в ночи, ринулся в спасительную темноту. Это был сумасшедший бег. Кажется, даже на самых изнурительных тренировках ему не приходилось выдерживать такого бешеного темпа, чтобы спастись от тех, кто был послан по их следу. Лейд летел, почти не касаясь земли и стараясь не оставлять следов, хотя, это было очень сложно, ведь неподвижная тушка Риому ломала ветки и срывала кору. Если бы принц очнулся, то, вися вниз головой, испытал бы немало неприятных минут. Но сейчас Лейда меньше всего заботил факт светлейшего самочувствия. Иногда под ногами открывалась откровенная бездна, и, не имея опоры, асин совершал фантастические прыжки. Вверх и вниз, уходя всё дальше и дальше, в самую глубь леса, туда, где никому в голову не придёт их искать. Никто не должен знать. Таким был приказ кайсё. Хрупкий на вид Риому оказался не самой лёгкой ношей. На рассвете, когда Лейду удалось добраться до вырастающих среди деревьев скал у реки, асин, совершенно обессиленный, сбросил принца на землю, и лишь огромным усилием воли не упал сам, а, прислонившись спиной к покрытому мхом валуну, погрузился в некое подобие транса - оцепенения. Голова кружилась. От действия яда першило во рту, а глаза слипались, словно присыпанные песком. Он пытался восстановить силы с помощью медитации, потому что не имел права спать, ведь жизнь Риому зависела от него. - И тебя прислали меня охранять? Невероятно. Голос Риомы над ухом, был таким мерзким, что Лейд с трудом поборол искушение врезать принцу снова. - Даже я могу тебя прикончить, - презрительно сообщил принц. - Попробуй! - огрызнулся Лейд. Если бы уважаемый кайсё слышал своего асина, он бы, конечно, не схватился за голову. Кайсё вообще никогда не выражал своих эмоций, но вот у Лейда возникли бы большие неприятности. Впрочем, Риому, похоже, относился к странному типу людей - психов. Ничуть не боясь асина, и не испытывая к нему никакой благодарности за спасение собственной жизни, принц размахнулся и, изящным отточенным движением, врезал ему по губам. - Не забывайся. Лейд, моментально очнувшись, перехватил его руку, сжал, до хруста, и, открыв глаза, чтобы увидеть искажённое лицо этого нытика, отпрянул от неожиданности. Судя по всему, он действительно отрубился, потому что не заметил, когда Риому смыл с себя косметику. Это было непростительно. И гнев, и пренебрежение принца можно было вполне понять. Будь на его месте кайсё, Лейд был бы мёртв. Явление перед собой вполне человеческого и, можно даже сказать, в некоторой мере, мужественного лица, заставило асина на мгновение растеряться. Но лишь на мгновение, потому что, ощутив боль, Риому моментально скорчился и завопил так, словно асин, по меньшей мере, сломал ему кисть. Даже если без косметики он казался совершенно другим человеком, это был по-прежнему всё тот же отвратительный слизняк. - Ты хочешь убить меня! Я знаю! - повторял Риому не переставая, - Ты хочешь убить меня... Даже когда шатающийся от слабости Лейд сумел подняться и попытался сориентироваться на местности, определяя направление движения, принц продолжал сидеть на земле и, ноя, баюкать покалеченную, по его мнению, кисть. - Если ты не будешь мне подчиняться, - крикнул он злобно, - я расскажу об этом твоим старейшинам. А попытаешься меня убить - не получишь денег, - испуганно прибавил он, видимо, разглядев что-то такое в лице Лейда. Последующие несколько часов превратились для асина в пытку. - Я хочу есть! - капризно требовал принц. - Сделай же что-нибудь. Ты должен накормить меня! Здесь паутина - убери её. Мне нужна нормальная одежда. Если ты знал, что на нас нападут, почему ничего не предусмотрел? Ты - бестолковое ничтожество. В вашем клане все такие? Когда, страдающий от головокружения и непрекращающейся тошноты, асин сумел справиться с очередным приступом желания придушить Риому на месте и организовал некоторое подобие перекуса для его высочества, принц разнылся, что не может есть еду простолюдинов. Потом выяснилось, что он не может самостоятельно идти, не может выносить кислую рожу асина и ещё много чего не может. Его приказной высокомерный тон, и постоянное, ни на минуту не прекращающееся нытьё, сводили с ума. Лейд старался не обращать на это внимания, но, похоже, предстоящие три дня до храма Дагон станут поворотной точкой в его карьере. Когда принц, не терпящим возражений тоном, потребовал, чтобы Лейд понёс его на своей спине, потому что во время побега его высочество потянул ногу, Лейд начал сомневаться в том, что он сумеет выполнить это задание. Асин не должен думать. Асин должен исполнять приказы. Подумать только, а ведь этот ублюдок может оказаться его будущим королём. Прирезать его по-тихому казалось самым оптимальным решением. Но вот только тогда клан Саи не получит денег. А они очень остро нуждались в деньгах, и эта миссия, очень ответственная миссия, на которую кайсё возлагал такие надежды, должна была их принести, и принести немало. И, неся на спине драгоценную тушку девятого дракона, Лейд старался сосредоточиться на дороге, чтобы не думать о том, что, оказывается, он тоже может испытывать чувства. Сбросить принца на землю, попинать как следует, а потом раздавить, переломав поочерёдно все кости - было весьма заманчиво, особенно, учитывая, насколько беспомощным и неприспособленным оказался этот изнеженный, манерный слизняк. Обхватив Лейда за шею, Риому, даже не подозревая о том, какие кровожадные мысли бродят в голове асина, удобно расположился у него на закорках, нагло пристроив подбородок на чужом плече. - Ты всегда такой молчаливый? - через некоторое время, перестав изводить его бесконечными критическими замечаниями, спросил принц. Лейд, разумеется, промолчал. Он уже поставил себе за правило не разговаривать с ним, и тогда, возможно, был шанс, что он доставит Риому в храм живым и - относительно - здоровым. Там принца будут дожидаться союзники. Как только Лейд переступит порог храма, задание будет считаться выполненным. Он получит деньги, а дальше... Эта мысль заставила асина улыбнуться. Хоть какая - то справедливость в этом мире должна была существовать. И это радовало. Причём, можно было сказать, это была единственная радостная мысль за всё время общения с ненавистным Риому. Хотя вряд ли это можно было назвать общением. Он едва не споткнулся, потому что принц неожиданно потёрся носом о его шею, подув на завитки тёмных волос. Обычно Лейд носил маску. Но здесь, в лесу, можно было не соблюдать этой необходимой предосторожности. И его коротко обрезанные волосы изрядно смешили Риому, привыкшего к длинным аристократическим каскадам волос. Сам Риому щеголял великолепной роскошной гривой, сейчас, во время путешествия по лесу, собранной в хвост на затылке. Настоящий аристократ, наверняка понятия не имеющий о том, что такое вши. - У тебя здесь очень чувствительное местечко, знаешь об этом? - пробормотал принц с непонятным смешком и, видимо, желая показать Лейду, что он имеет в виду, неожиданно лизнул его за ухом. - Вот здесь. Лейд едва его не уронил. Это безобидное интимное прикосновение оказалось неожиданно острым, почти болезненным, вызвав в теле асина странную дрожь и ярость. - Прошу вас перестать! - стиснув зубы, Лейд перехватил принца повыше и дёрнул плечом и головой, поставив себе "отлично" за то, что сумел не сбиться с шага и сохранить ровное дыхание. - Ну, наконец-то, хоть какая - то реакция. - Риому звонко рассмеялся, ёрзая у асина на спине. - Ты не желаешь разговаривать со мной, а мне скучно, - протянул он капризным тоном. Лейд снова промолчал, решив игнорировать, иначе убийства здесь точно не миновать. - Почему ты стал асином? - спросил принц, не замечая, что у Лейда нет никакого желания с ним общаться. - Ты родился в клане или был взят со стороны? - не дождавшись ответа на свой вопрос, он хмыкнул и, не долго думая, снова прогулялся языком в районе уха, прикусив мочку зубами. - Твоя слабость в том, что ты очень чувствительный, Лейд, - насмешливо выдохнул Риому. - Интересно, кто- нибудь, кроме меня, знает об этой твоей особенности, Саи? Его пальцы с ласковой издёвкой прошлись вдоль шеи асина. Лейд, буквально стирая зубы в порошок, заставил себя идти вперёд и не реагировать. - Не хочешь разговаривать со мной? Ну и ладно. - Риому невидимо пожал плечами. - Тогда я займусь тем, что поищу другие чувствительные местечки. Например, вот здесь, или здесь. Его пальцы, с какой - то фантастической точностью нажали в районе затылка и ключицы, заставив тело Лейда покрыться волной разбежавшихся от позвоночника мурашек. Не выдержав, Лейд разжал руки и попросту швырнул принца на землю. К его разочарованию Риому не грохнулся со всего размаха, а вполне себе плавно встал, используя его шею в качестве опоры. Всё - таки, нельзя было отнимать факта, что они были одного роста. Так что больно уронить этого мерзавца не получилось. Но, оказавшись на земле, Риому тут же со страдальческой гримасой опустился на траву, глядя на Лейда снизу вверх и всем своим видом давая понять, как затекли у него ноги, потому что одно грубое животное несло его слишком неаккуратно. Для того, чтобы понять о чём он думает, Лейду не нужно было читать мысли. - Чего ты добиваешься? - глухо спросил асин, борясь с желанием оскалить зубы и зарычать. Уважения к этому человеку у Лейда не осталось, и поэтому он обращался к принцу на ты, как обращался бы к равному или младшему подчинённому. Или как к избалованному ребёнку, которым, судя по всему, Риому оставался до сих пор, несмотря на то, что по возрасту казался старше Лейда. Даже сидя на земле, Риому умудрился казаться удивительно аристократичным. - Чего? - принц изящно повёл плечом, - Разве это не очевидно? Мне скучно, а ты совсем не желаешь развлекать меня. Совсем рядом с ветки вспорхнула малиновка, заставив Лейда вздрогнуть. Он провёл рукой по лицу, с удивлением отмечая подрагивающие кончики пальцев. Риому выводил его из себя. Это было странно и непривычно осознавать - что нашёлся человек, рядом с которым привычные законы кажутся бессмысленными. Всего лишь пустые слова. Слова о том, что нужно быть терпеливым и мудрым, позволяя людям прозябать в их собственной глупости, и не реагировать на неё - ведь это чужая глупость. Но на деле¡K На деле это казалось почти невозможным. Риому забирал его жизненную энергию похлеще любого духа ками. Наверное, для него это было своего рода развлечением - искать лазейки во внешней броне невозмутимости асина. Стоило признать, у него это хорошо получалось. По какой - то причине, Риому бил точно в цель. Но знал ли он об этом? Малиновка улетела, оставив после себя дрожащую ветку. Кайсё любил говорить - "Под небесами всё имеет смысл. Даже полёт малиновки". Лейд посмотрел наверх. Пронзительная синева, расчерченная безмятежностью ленивых облаков и алые всполохи полуголых ветвей над головой. Осень в этом году оказалась неожиданно красивой. Поразительно красивой. Засыпав весь мир вокруг волшебным золотистым ковром. Под ногами всё было жёлтым, а наверху - алым. Фантастическая дисгармония времени, которая составляла дикий контраст. Но именно в этой дикости и таилась эта поразительная, удивительная красота, почти хрупкость окружающего их природного облика. Асин посмотрел себе под ноги, переводя взгляд на Риому. В своём роскошном светлом одеянии принц напоминал птицу, раскинувшую крылья посреди пышного золотого ковра. Жёлтые листья, умирая, сыпались вниз. Изредка оседая на длинных волосах, запутываясь в них, соскальзывая. Алые клёны стояли неподвижно, и даже порывы редкого ветра не могли сбросить ни одного листа. Ведь время для алого ещё не пришло. Оно придёт через несколько дней. Возможно, в ту секунду, когда они вступят под своды храма Дагон, эти деревья начнут ронять кровавые слёзы. Лейд сосчитал до десяти. Потом подумал и ещё раз посчитал. Риому выжидательно смотрел на него странными тёмными глазами. Неподвижно застывший во времени бог с прекрасным алебастровым лицом. На ресницах всё ещё оставалась краска, и от этого они казались удивительно длинными, пушистыми, как у девушек из дома свиданий. Впрочем, и сам принц, со своей фарфорово - бледной кожей и следами лёгкого румянца на щеках, напоминал одну из таких девушек. Наверное, потому что был таким же порочным, как они: грязным, омерзительным до мозга костей. Дисгармония души и тела, сочетание алого и золотого. Жизнь и смерть в резких звуках бронзового колокола на распахнутых воротах Дагон. Говорят, если колокол храма перестанет звучать - в мир придёт беда. Лейду пришлось считать снова и снова. И всё это время Риому смотрел на него. И, казалось, что сейчас он улыбнётся уголком губ. Но эта улыбка вряд ли когда-нибудь сможет быть нежной или мягкой, скорее - сардонической. Какая - то недоделанная изломанно - неправильная улыбка глубоко уродливого человека, в глазах которого таилась жгучая, выжидательная насмешка. "Ну, скажи же мне о том, что я урод", - говорил его взгляд. - Ваше высочество, - осторожно подбирая слова, проговорил асин, снова обращаясь к принцу так, как и было положено его рангом. - За нами по пятам следуют убийцы. Вы считаете, это забавно? - Я так не считаю, - медленно, не сводя с него своего странного, блестящего взгляда отозвался принц. - Если я буду отвлекаться на разговоры с вами, я потеряю бдительность, и нас могут убить. Лейду внезапно показалось, что мир вокруг наполняется листвой. Странной, шуршащей золотистой листвой, а глаза принца превращаются в глубокие затягивающие омуты. - Это говорит лишь о том, что ты плохой воин. - принц пренебрежительно фыркнул, разрушая собственную волшебную иллюзию. Секунду пронзительной осени, в которой Риому внезапно показался почти богом. И Лейд ощутил возвращающееся желание ударить его. - На данный момент я - единственный воин, который у вас есть, - стараясь не выходить из себя, отозвался асин. - Я должен защитить вашу жизнь. Прошу вас, не мешайте мне это делать. И отступив на шаг, асин почтительно поклонился. - Прошу вас, господин, - повторил он, не поднимая головы. Принц неопределённо хмыкнул. Не ответил, а именно хмыкнул, а затем расхохотался, заставляя Лейда поднять голову и посмотреть на него почти со страхом. - Ты забавный, Лейд, - отсмеявшись, проговорил Риому, - Нет, действительно, ты забавный, - повторил он и поднялся - на этот раз ¨C сам, без помощи асина, оставив юношу в состоянии глубокого недоумения. - Когда ты спасал меня нас едва не угробили по твоей милости, ты заметил это? - спросил он и, наклонившись, поднял осенний листок, разглядывая его с сосредоточенным интересом. Лейд моргнул. - Тебя едва не убили в комнате. С помощью вот этого, - меж пальцев принца блеснула знакомая отравленная игла. - Не заметил, - со вздохом сообщил Риому. Игла исчезла, а принц приложил листок к глазам, разглядывая его на свет. - Ты будешь разговаривать со мной, а я не буду тебя доставать. Как считаешь, это хорошая сделка? - он со странной улыбкой посмотрел на оцепеневшего асина и, подойдя, коснулся пальцем широкого закрытого кожаной вставкой плеча. - Ты плохой воин, Лейд. Но ты прав, - губы его неуловимо дрогнули. - Ты - единственное, что у меня есть. Ты сумеешь сделать так, чтобы я добрался живым до Дагона? - спросил принц и, не дождавшись ответа, разжал пальцы, позволяя листку бессмысленно упасть вниз. - Я сделаю всё возможное. - Спохватившись, Лейд поспешно поклонился, приложив ладонь к груди. Но, возможно, снова опоздал. Почему рядом с Риому у него постоянно возникало ощущение, что он опаздывает? Что вот, вроде бы, сейчас он ухватит какой - то важный момент истины, и, в то же время, это нечто постоянно ускользало за мгновение до того, как между ними могло бы родиться хоть какое - то подобие взаимопонимания. Риому пренебрежительно поморщился. - Когда тебя постоянно пытаются убить, - проговорил он, повернувшись к асину спиной, вызвав острую вспышку от видения своей беззащитной длинной шеи, которую достаточно было всего лишь сжать чуть сильнее, чтобы услышать хруст, - Рано или поздно к этому привыкаешь. Если ударить сейчас, Риому умрёт. - Хотя смерть, наверное, это не то, к чему стоит привыкать. Принц стремительно развернулся, пугая асина странной проницательностью своих бездонных чёрных глаз, словно в эту секунду он знал, что произойдёт. Ждал. Лейд не двинулся. Он молчал. Бесшумно падали жёлтые листья. - Ну вот, опять не желаешь разговаривать, - по губам принца скользнула лёгкая грустная улыбка, и на секунду он показался удивительно милым и трогательно беззащитным. - Я ...не знаю, что сказать. ¨C Асин первым отвёл глаза. - Я живу, зная, что моя жизнь может оборваться в любой момент. - Ты готов к смерти? - Риому, словно очнувшись от собственного внутреннего сна, посмотрел на него с любопытством. Лейд кивнул. - А сейчас? Асин сморгнул, осознав, что он пропустил момент, когда Риому вдруг оказался так непозволительно близко. В тонких пальцах принца сверкнула игла, метя в горло. - Если бы я попытался убить тебя, ты был бы готов к смерти? - повторил Риому с нажимом. - Ты можешь умереть прямо сейчас? Лейд достаточно жёстко перехватил его руку. На секунду в принце проявилось нечто. И вызвало внутри него страх. Но вялая безвольная ладонь была слишком слабой, чтобы суметь нанести удар. - Я не могу умереть до тех пор, пока не выполню свою миссию. - Очень серьёзно ответил асин. - Я должен доставить вас невредимым в храм Дагон, принц Риому. И если до этого момента мне придётся сделать всё возможное, чтобы выжить, я постараюсь это сделать. Он надавил на запястье принца, заставляя его разжать руку. Игла упала и затерялась в траве. - Тогда доставь меня в храм Дагон, Лейд, - принц на мгновение прикрыл глаза, а затем распахнул их, заставляя сердце Лейда забиться гораздо быстрее, чем раньше, хотя на невозмутимом лице асина, вновь не отразилось никаких эмоций. - С этого момента я доверяю тебе свою жизнь. - А раньше, нет? - ляпнул Лейд и едва не прикусил язык, в шоке осознав, что ляпнул и в каком тоне. - Ты - удивительный, слуга. - Риому звонко рассмеялся и резко оборвал смех. - Не забывай об этом, - он выразительно посмотрел на свою руку, всё ещё зажатую в хватке юноши. Не меняясь в лице, воин разжал пальцы, думая о том, что Риому - псих, и избавить от него мир будет, несомненно, благим поступком. Вот только как он тогда получит свои деньги? Да и, вообще, весь этот план кайсё с самого начала казался ему безумием. Хотя, в одном кайсё, несомненно, был прав... Когда Риому с независимым видом снова приказал нести себя, Лейд с тоской подумал, что кайсё был очень прав. Убить Риому однозначно стоило. - Ты обещал начать разговаривать со мной, помнишь? - томно выдохнул Риому Лейду в ухо, - Расскажи мне о себе. - Я ничего не обещал. - Скрипнув зубами, Лейд пришёл к выводу, что ему, похоже, пора смириться с неизбежным. - Ой-ей, - Риому неуловимо пощекотал мочку его уха языком, - Начнём всё сначала? О чём поют кузнечики? В стремительном звуке дудочек Каждый отыщет свой смысл. Один скажет: «Они плачут», Другой возразит: «Нет, смеются». А третий заметит: «А, может, просто послушаем?» О чём поют кузнечики? Прислушайся.