Пять раз, когда Джендри обращался с Арьей как с девчонкой

Один Джендри знал, что Арья зла на него из-за того, что их поймали, из-за того, что их всех поймали, и это беспокоило его больше, чем должно было. Ему не пристало переживать из-за того, что какая-то высокородная девица зла на него. Когда её брат лорд выяснил, где она находится, она собиралась бросить его и Пирожка и вернуться в Винтерфелл. Один из людей Горы разбил ей губу, когда она пыталась поговорить с Пирожком, и Джендри понадобилась вся выдержка, чтобы не заставить его ответить за это. Он ненавидел каждого из этих людей, людей, убивших Ломми, Йорена и всех остальных, направлявшихся к стене. Он ненавидел их манеру смеясь пытать людей, нападать на беззащитных, затаскивать женщин в кусты, чтобы изнасиловать. Это заставляло его тосковать по своему молоту, оставленному в лавке Мотта. Эти люди, возможно, и старше его, и у них есть доспехи, но Джендри был силён и этим молотом мог поранить человека, неважно в броне тот был или без неё. Но молота у него не было, у него вообще ничего не было, и Джендри не хотел погибнуть от меча одного из этих людей. Они остановились на ночлег, холод сумерек заставлял Джендри дрожать, Пирожок рядом с ним трясся, пока они располагались на грязной траве. Один из мужчин — его зовут Чизвик, вспомнил Джендри, — схватил девушку посимпатичнее. Когда она начала сопротивляться, вокруг послышались одобрительные присвисты. Джендри вздрогнул, увидев, как мужчина с силой ударил девушку по лицу, сбивая её с ног. Когда Чизвик упал на колени в грязь, раздвинув её ноги, Джендри услышал тихий болезненный возглас Арьи, царапнувший его по сердцу. Джендри поднял взгляд на Арью, лежавшую рядом с ним. Несмотря на то, что он давно знал, что она не мальчик, Джендри забывал об этом, потому что она ругалась, двигалась и вообще вела себя жёстче, чем все другие мужчины, которых знал Джендри. Но когда она в ужасе смотрела на то, что делал Чизвик с бедной девушкой, умолявшей того остановиться, а остальные солдаты Ланнистеров подбадривали его, выбирая себе женщин, Арья выглядела как напуганная девятилетняя девочка. Он неосознанно обвил руками её тело и передвинул его в сторону, так что теперь она оказалась рядом с Пирожком, спиной к насилию. Арья сопротивлялась мгновение, но хватка Джендри оставалась крепкой. Спрятав её за собственным телом так, чтобы её спина крепко прижималась к его груди, он немного повернулся, укрывая её. Пирожок, будучи обычно таким рассеянным, сейчас, кажется, понимал, что делал Джендри, и придвинулся ближе, помогая спрятать Арью. С Пирожком с одной стороны и Джендри с другой, Арья Старк, казалось, растворилась между ними. Арья умудрилась перевернуться, её лицо было напротив его груди. Джендри ожидал увидеть ярость в её серых глазах, ожидал услышать, как она плюется обвинениями и проклинает его за то, что с ней обращаются как с глупой девчонкой. Вместо этого она расслабилась в его руках и прошептала так тихо, что Джендри едва услышал: «Пожалуйста, не позволяй им делать это со мной». Девушка закричала, и Арья дернулась. Джендри молчал, прижимая руку к её уху, но, встретив её взгляд, безмолвно дал ей обещание. Когда Арья крепко уснула, Джендри вслушивался в шум зверств, совершающихся вокруг него, и прижимал Арью крепче к себе. Она всего лишь маленькая девочка, подумал он, смотря в лицо спящей Арьи, и кто-то должен её защищать. Не то чтобы Джендри когда-нибудь собирался сказать ей это. Она бы, наверное, заколола его просто из принципа. Два Иногда он ловил на себе взгляды Арьи. На Пирожка она такими глазами не смотрела: то было сочетание раздражения, недоверия, верности и привязанности. И это не было похоже на то, как она, спокойно пряча глубокую пылающую ненависть, смотрела на всех мужчин в Харренхолле. Нет, когда Арья смотрела на него теперь, иногда казалось, будто она видела его впервые, будто она оценивала его. Он привык к тому, что девушки смотрят на него. Даже благородные дамы, которые приходили в кузнечную лавку, смотрели на него голодными глазами и флиртовали, пока их отцы или мужья не слышали. Он спал с двумя девушками в Королевской гавани и даже делил постель с Пиа одной ночью в Харренхолле. Но это были взрослые женщины, а Арье едва исполнилось одиннадцать. Она была слишком юна, чтобы смотреть на него так. Не то чтобы её взгляды были именно такими. В серых глазах Арьи мелькал не голод, но понять, что это было, Джендри не мог. Хозяйка гостиницы одела Арью в новое платье взамен порванного желудёвого, и, когда Арья вернулась к нему и остальным членам Братства, Джендри осознал, что смотрит на неё по-другому. Она красивая, понял он, когда она заняла место рядом с Харвином. Грязь, обычно покрывавшая её лицо, теперь исчезла, и Джендри разглядел веснушки на её носу и щеках; густые и темные, её волосы переливались, они значительно выросли с момента отбытия из Королевской гавани и теперь спускались ниже её подбородка и немного вились. Это платье шло ей больше, чем желудёвое, и Джендри смутился, заметив под корсажем выпуклости, которых не было ещё несколько недель назад. Смотря на очаровательно улыбающегося Эдрика Дейна, сидящего рядом с ней, Джендри чувствовал поднимающуюся внутри ярость, потому что Арья с мягким румянцем на скулах улыбалась Дейну в ответ. Она леди, а он лорд, и когда-нибудь она выйдет замуж за лорда, пока я буду работать в чертовой кузнице. Слишком благородная для кого-то вроде никому не нужного бастарда. Джендри взял кружку с медовухой, вышел наружу и сел на траву, пытаясь успокоить сложную мешанину чувств. Он не знал точно, сколько просидел так, когда к нему присоединилась Арья, выхватила кружку из его рук и уселась на траву рядом с ним. Джендри хотел отобрать кружку и сказать, чтоб она шла воровать медовуху у Неда Дейна, но не сделал этого, смотря как она делает глоток и кривит губы, возвращая ему напиток. — Отвратительно, — говорит она, откидывая волосы с лица. — Как ты можешь пить это? — Это мужской напиток, не предназначенный для леди, — отрезает он, осушая кружку, просто чтобы задеть её. — Я не леди, — возражает Арья, ощетиниваясь, будто он гнусно обозвал её. — А ты ведешь себя как осел. — Мне так жаль, м'леди, — парировал Джендри, желая раздразнить её, увидеть злость в её глазах, увидеть его Арью, а не эту маленькую леди. — Я не леди! — А выглядишь как одна из них, — огрызнулся он, потянув за юбку её платья, мягкая ткань заструилась между его огрубевших пальцев. — Пахнешь как одна из них. Ты даже улыбаешься и флиртуешь, как они. — Нет! — Да. Думаешь, я не видел тебя с лордом Дейном? Могу поспорить, ты хочешь поцеловать его. — Заткнись! — Хочешь, — усмехнулся Джендри и осознал, как гадко звучал его голос, но, казалось, не мог остановиться. — Хочешь даже больше, чем просто поцелуй. Могу поспорить, ты даже позволишь ему залезть под платье и потрогать себя... Ладонь крепко ударила его по щеке, и это заставило Джендри замолчать. Когда он коснулся своего горящего лица, он увидел влагу в глазах Арьи и никогда еще не чувствовал себя хуже, никогда не чувствовал себя таким дерьмом, как сейчас. — Арья... Она поднялась на ноги, готовясь бежать, но Джендри был быстрее, он перехватил её запястья одной рукой, понимая, что на ногах никогда не угнался бы за ней. Арья начала сопротивляться, но её скорость не шла ни в какое сравнение с его силой, и Джендри с легкостью усмирил её. — Отпусти меня или я закричу, — угрожала она. Джендри знал, что с ним случится, если Братство подумает, что он повел себя неподобающе с миледи. — Я не имел в виду то, что сказал. Арья попыталась ударить его по ноге и прорычала: — Мне все равно, черт возьми. — Ты просто должна быть осторожна, — продолжил он, стараясь заставить её перестать ерзать. — Ты больше не ребенок, и мужчины будут думать, что ты хочешь... — Хочу что? — То же, что хотела Пиа, — ответил он, и Арья перестала сопротивляться, замешательство и отвращение заставили её поморщиться. Он отпустил её, осторожно отступая назад на случай, если она набросится на него с кулаками, но Арья стояла спокойно, как будто пытаясь понять, что он имел в виду. — Почему бы мне вдруг захотеть этого? — сказала она наконец, и Джендри залился краской, когда все ответы, которые он не мог ей озвучить, пришли ему на ум. — Некоторым леди это нравится, — наконец ответил Джендри, — но ты... ты не... это, ты... — Я что? — спросила она, уперев руки в бёдра, и когда это, черт возьми, у Арьи появились бёдра? — Ты красивая, — выпалил он, прежде чем добавить: — Когда молчишь. Джендри подумал, что она покраснеет или даже ударит его; последним, чего он ожидал, было печальное выражение, с каким она покачала головой. — Нет, моя мать и Санса — они красивые. А потом она исчезла в гостинице, оставив Джендри смотреть ей вслед, слова, которые он хотел ей сказать, застряли у него в горле. Я думаю, ты прекрасна. Три Он никогда не верил в это, ни секунды. Братство настаивало, что Рамси Сноу женился на Арье Старк, чтобы получить контроль над Винтерфеллом, но никто из них не знал Арью. Если бастард Болтона осмелился хоть пальцем тронуть её, значит, он точно остался без руки. Том и Лим сказали, что он смешон, что Арья была всего лишь маленькой девочкой, когда сбежала в Речных землях, но Джендри знал Арью. Он видел её в моменты, когда нужно было убивать или убивали тебя, помнил выражение её глаз, когда солдаты Ланнистера насиловали женщин по дороге в Харренхолл. Он не сомневался, что, если она против воли была преподнесена в качестве невесты человеку, укравшему её дом, она умрёт прежде, чем станет его женой. Все думали, что он сошел с ума, но Джендри было плевать. Другие девочки могут умереть в бегах, могут быть пойманы или изнасилованы, заморены голодом или убиты, но те девочки не Арья Старк. Братство приехало в гостиницу, чтобы передохнуть, и, пока Джейн и Уиллоу наполняли свои чаши, весь в поту, задыхаясь, Нед Дейн ворвался в двери. Джендри не уделял особого внимания лорду Звездопада, но точно ещё не видел его настолько выбитым из сил. — Талли вернули себе Риверран, — выдохнул Дейн, потрясающая новость эхом отразилась в гостиной, и все тут же забыли про обед. — Как? — прокаркала леди Бессердечная, и Джендри вздрогнул, как всегда, когда она говорила. Он вспомнил, как Арья отзывалась о красоте матери, но ничего привлекательного в посмертной тени Кейтилин Старк не было. — Чёрная рыба привел армию северян и солдат из Долины, — начал Нед. — Из Долины? — в неверии воскликнули разом несколько мужчин, и Джендри понял, что в этом поразительного: с самого начала войны Долина не присягнула никому. Маленький лорд Аррен правил в Орлином гнезде со своим отчимом-регентом лордом Бейлишем; Джендри знал, что леди Аррен в девичестве была Талли, но она была мертва уже три года. — И с ними были волки, — продолжал Нед с улыбкой на губах. — Огромная стая, сотни волков, их вела девушка. Глаза Неда встретились с глазами Джендри, и Джендри почувствовал, как надежда разрастается в его груди, когда Нед добавил: — У неё был лютоволк, который разорвал на части дюжины солдат. — Арья, — произнес Джендри, а затем все поднялись на ноги, оседлали лошадей и помчались в Риверран так быстро, как только могли. Сугробы становились всё глубже, и его плащ не согревал, но Джендри ничего не чувствовал, кроме волнения, предвкушения и облегчения. Той ночью он пытался поймать её. Часами он кричал и звал её по имени, делал всё, что мог, чтобы найти Арью, но она исчезла. Когда появились слухи о том, что она была замечена с Псом у Близнецов, Джендри начал винить себя в том, что не был достаточно быстр, чтобы спасти её. Через несколько лет после того, как они виделись в последний раз, Джендри часто думал об Арье Старк, бесстрашной и сильной, представляя её целую и невредимую где-то далеко, очень далеко от Вестероса. Когда они наконец достигли Риверрана, знамёна с изображениями форели и лютоволка развевались над его стенами, Джендри был готов упасть с лошади в спешке попасть внутрь. Он слышал волков, воющих в отдалении, а лютоволк, большой и устрашающий, начал рычать, завидев леди Бессердечную. Джендри был простым рыцарем и иногда оружейником, и поэтому не мог присутствовать на встрече с Бринденом Талли. Вместо этого его проводили вместе с остальными мужчинами в зал на горячий обед, желание спросить об Арье вертелось у него на языке. Они почти вошли в обеденную комнату, когда лютоволчица преградила им дорогу. Она была больше, чем Джендри представлял, слушая рассказы Арьи. Он чувствовал, как леденела кровь в жилах, когда волчица повернулась к нему, толкаясь лбом ему в бедро. Пока остальные мужчины замерли, ожидая нападения, Джендри осторожно опустился вниз, поглаживая её голову. — Нимерия, — рискнул он, припоминая имя, которое говорила Арья, когда рассказывала о своей волчице, и она ткнулась мордой в его руку, как будто узнала его. — Нимерия, ко мне! — позвал хриплый женский голос, и Джендри повернулся, его сердце сжалось при виде старого друга. Ей теперь было четырнадцать, поджарая фигура с длинными руками и ногами. Её волосы свисали до середины спины, к низу переходя в беспорядочные кудряшки, и даже за бриджами и мужской рубахой Джендри мог разглядеть изгиб её бёдер и выпуклость груди. Теперь в её лице было что-то жесткое, её серые глаза были похожи на камешки, но он увидел искру узнавания в их глубине, когда они встретились взглядами. Он не смог сказать ей что-нибудь. Том и Лим с жаром поприветствовали её, Харвин сказал что-то смешное, а потом всё происходило так быстро, что Джендри едва успел улыбнуться ей, прежде чем её поглотила толпа мужчин. Арья ела с ними, сидя в своем кресле, скрестив длинные ноги, развлекая людей историями о Браавосе и обо всём, что она видела. Джендри старался не сверлить взглядом Неда Дейна, когда тот сел очень близко к ней, наполнив её чашу вином, будто был слугой, и смеялся слишком ожесточённо над вещами, которые не были так уж смешны. Её сестра, леди Санса, присоединилась к ним с Чёрной рыбой и рыцарем по имени Гарри, и общее настроение стало немного сдержаннее в её присутствии. Джендри обнаружил, что пытается найти что-то схожее у двух сестер, но не нашёл почти ничего. Детские рассказы Арьи о сестре были правдивы; Санса была красива, но что-то таинственное в ней говорило, что у неё гораздо больше секретов, чем у Арьи. Джендри когда-то знал все секреты Арьи. Сейчас он не знал её совсем. В конце вечера его определили в комнату с двумя другими рыцарями Братства, но он никак не мог уснуть. Проворочавшись несколько часов, Джендри снова оделся и вышел из комнаты, собираясь прогуляться, чтобы немного успокоиться. Он стоял в нише, смотря через замызганное окно наружу, когда его горла коснулась сталь клинка. Джендри замер на секунду, пока не почувствовал горячее дыхание у уха, и голос Арьи произнес: — Если бы я была из Ланнистеров, ты уже был бы мёртв. Джендри вздохнул, когда она отпустила его, разворачиваясь на каблуках, чтобы взглянуть на неё. — Ты не можешь здороваться как нормальные люди? — Я не нормальный человек, — заявила она, и в её словах не было жалости к себе — только решительность. Они оба замолчали ненадолго, пока Арья усаживалась на подушки, разложенные на подоконнике, и Джендри присоединился к ней. Потом она сказала: — Я видела Пирожка пару месяцев назад. Он уже не такой пухлый, и он хотел знать как ты. Я рассказала ему, что ты стал рыцарем. Джендри ухмыльнулся; чем старше он становился, тем чаще он думал о Пирожке, о Ломми и даже о маленькой девочке, которую они звали Лаской. Казалось, что это была не его жизнь — настолько это было чуждо тому, кем он был сейчас. — Откуда ты знала, что я не умер? — Потому что я видела тебя во сне, — сказала Арья как ни в чем не бывало. Он тоже видел её во сне. Вначале это были кошмары: зверства, которые с ней мог сотворить Пёс, ужасная смерть, которую она могла встретить, Гора и его люди, рвущие её на куски. Позже, когда он убедился, что она жива, сны стали куда более страстными; Джендри потерял счёт тому, как часто он болезненно просыпался, как часто помогал себе рукой, пытаясь снять напряжение, остававшееся после этих снов. Его сны были об Арье Старк, но ничего хорошего не происходит, когда мальчики-бастарды видят сны о сбежавших принцессах. Но принцессы со снами о бастардах... — Я скучал по тебе, — выпалил он, заливаясь краской, глядя в удивлённые глаза Арьи, и сразу же пожалел, что не может забрать слова обратно. Он больше не был мальчишкой, он был взрослым девятнадцатилетним мужчиной, спавшим с дюжиной женщин, некоторые из них были даже прекраснее, чем Арья Старк. Не было никаких причин вести себя как влюблённый идиот. — Я скучала по тебе, — робко отвечала Арья, как будто пробуя эти слова на вкус, и жёсткая маска исчезла с её лица, когда она прошептала: — Твой шлем в моих покоях. Я выкрала его обратно. Он уже годами не вспоминал о шлеме в виде бычьей головы, бывшем предметом его гордости, когда они с Йореном покидали Королевскую Гавань, но тот факт, что он был у Арьи, что она выкрала его для него, потрясал. Джендри протянул руки, очерчивая контур её лица кончиками больших пальцев, он не был уверен в том, что собирался сделать, он не был уверен даже в том, что делал в этот самый момент. Арья повернула голову, касаясь губами тонкой кожи его запястья, и Джендри вдруг принял решение. Он потянулся вперед, касаясь губами её губ так нежно, как только мог, давая ей время отстраниться, если она захочет. Её губы были неловкими и неумелыми, её руки дрожали, как будто она не знала, куда их деть, и Джендри размышлял, целовал ли кто-нибудь Арью прежде, был ли это её первый поцелуй. Он проследил кончиком языка контур её нижней губы, пытаясь заставить её открыть рот, и услышал, как Арья, тяжело втянув воздух через нос, схватила его за рубашку, сминая ткань, и её губы наконец разъединились. Из горла Арьи вырвался тихий стон, когда его рука перебралась чуть выше её талии, она почувствовала, как его большой палец поглаживает её грудь, и Джендри углубил поцелуй, прижимая её крепче. Он удивился, когда она перекинула ногу через его колено, садясь на его бёдра и целуя его ещё отчаяннее, быстро приноровившись к ритму. Умнее его и находчивее, она всегда быстро всё схватывала; она была девочкой с тысячью имён, Призраком Харренхолла, она была сильнее его, когда всё это началось, но сейчас... Прямо сейчас она была просто хорошенькой девушкой в его объятиях с губами сладкими как ежевичное варенье; он мог думать только о том, как потрясающе было бы слиться с ней настолько, чтобы не понимать, где заканчивается он и начинается она. Хриплый возглас, который она издала, когда его губы проложили влажную дорожку по её шее вниз, целуя то место, где шея переходит в ключицу, заставил его тяжело вздохнуть в ответ, и только тогда он почувствовал, что Арья отстраняется. Её волосы были в беспорядке, лицо раскраснелось, дыхание участилось, а удивление мешалось с диким возбуждением в её чертах. Они смотрели друг на друга, пытаясь восстановить дыхание, и наконец Арья прошептала: — Мне нужно идти в постель. Джендри глупо кивнул, смотря, как она слезает с его колен и спешит дальше по коридору так же тихо, как и пришла. Они не будут говорить об этом поцелуе почти год. Четыре Джендри потерял счет тому, сколько раз Арья описывала ему Винтерфелл. Каждый раз он рассчитывал увидеть великий замок, нечто, похожее на Риверран, нечто раскидистое и старинное. Он не ожидал увидеть опалённые изнутри останки величия, крошащиеся стены, обожжённые камни и абсолютную разруху. Братство, северяне, освобождённые из плена в Близнецах, люди Талли, очевидно, тоже не ожидали подобного, выражая своим видом неверие и сожаление. Лицо Сансы не выдавало ничего, но Арья... Джендри никогда не видел такого отчаянья. Большой Джон удерживал руки бастарда Болтона сомкнутыми позади спины, бесцветные глаза Рамси наблюдали за людьми с едва скрываемым страхом. Все мужчины выкрикивали предложения по поводу того, как поступить с бастардом Русе Болтона, но Арья не слышала ни слова. Формально теперь Санса была леди Винтерфелла, и это было её решением, но Джендри знал, что тихая девушка с золотисто-каштановыми волосами не издаст и звука, коль скоро Арья коснулась меча на бедре. Это был меч Бриенны, подаренный ей Джейме Ланнистером; Тартская Дева назвала его Верным клятве, его близнец являлся собственностью Железного трона, но Арья звала его Льдом в память о великом мече дома Старков, переплавленном Тайвином Ланнистером. Лезвие было слишком широким и громоздким для человека размером с Арью, вес не был сбалансирован, но Джендри не видел Арью без валирийской стали на боку, с тех пор как впервые увидел меч. — Плаху! — приказала она, и один из Мормонтов послушался, а Большой Джон заставил Болтона опуститься на колени. Здесь собрались тысячи человек, но когда Арья встала рядом с мужчиной, который убил её людей, сжег её дом, присвоил себе титул её отца, а его собственный отец убил её брата, стояла гробовая тишина. Джендри никогда прежде не боялся Арью по-настоящему; даже в битве, когда она убивала больше мужчин, чем значительная часть солдат, в ней было спокойствие и отрешенность. Но сейчас, настоящая волчица, она пульсировала чистым гневом, и Джендри задумался, как много Арья ещё прячет в себе. — Именем Робба Старка, убитого короля Севера... Именем Эддарда Старка, убитой десницы короля... Именем Брандона и Рикарда Старков, погибших правителей Винтерфелла... Именем Кейтилин Старк, убитой матери короля... Именем Сансы Старк, королевы Севера, я, Арья из дома Старков, приговариваю тебя к смерти. Бастард попытался отползти в сторону, но меч Арьи был быстрее и точнее, отделив его голову от плеч. Теплая кровь потекла на снег, растапливая его, но Джендри не видел крови — только то, как начали трястись руки Арьи. Потом послышались приказы, и Арья пропала в толпе людей, Джендри потерял её из виду, пока помогал заносить продовольствие в стены Винтерфелла. Несколько часов он не видел старого друга, помогая утеплять окна и укреплять замок для защиты от врагов и зимы. То, что он заметил, как коса Арьи исчезает в подземелье, было чистой случайностью, хоть он и знал, что ему достанется от Тороса и Тома, он последовал за ней. Холод, как Джендри быстро понял, крипты пробирал его до костей, и он не мог ничего разглядеть, следуя за тусклым мерцанием факела Арьи. К тому времени, когда он её догнал, она стояла на коленях у каменной статуи, окровавленный меч лежал на коленях каменного лорда, и, когда он заглянул в лицо статуи, он понял, что это, должно быть, крипта Неда Старка. Арья резко подняла голову на шум его шагов, готовая накричать, но когда увидела его, к удивлению, разрыдалась. Это был громкий отчаянный и надломленный звук, который он никогда не ожидал услышать от Арьи Старк. У него не было опыта в утешении женщин — единственными женщинами, с которыми он жил, была Джейн, и у неё не было времени на слёзы, и Бриенна, которая не сказала и слова без приказа — но Джендри присел около неё, крепко обхватывая её руками. Арья прижала лицо к его груди, её слёзы были горячими, просачиваясь через его одежду, всё её тело дрожало от горя. — Я не могла остановить это, — кричала она, пока он гладил её по волосам, держа её на коленях и неосознанно укачивая. — Я пыталась, но Йорен схватил меня, и все случилось так быстро. Я не могла спасти его. Все они — они называли его предателем и другими ужасными словами, но он был самым честным человеком в Семи Королевствах! — Я знаю, Арья, — убеждал он её. — Все узнают. Мы расскажем им. — И Робб и мама... Они отрубили ему голову, а вместо неё пришили голову Серого Ветра к его плечам! Арья взвыла, её истерика усиливалась, заставляя Джендри держать её крепче. — Он был добрым и честным, и чертовы Фреи осквернили их обоих! — И мы взяли Близнецы, — напомнил ей Джендри, когда она вздохнула. — Мы сотрём Фреев с лица земли. — Бран... Рикон, — бессвязно произнесла Арья, остальные слова разобрать было невозможно, и Джендри успокаивал её, целуя в лоб, покрытый испариной, прижимая к себе, пока она не перестала трястись. Он гадал, рыдала ли Арья прежде, оплакивала ли она семью и жизнь, что украли у неё Ланнистеры. — Ничего не осталось, — наконец прошептала она, звуча, как никогда раньше, отчаянно. — Есть ты, — произнёс он, осторожно поднимая пальцами её лицо за подбородок, чтобы они могли встретиться взглядами. — Ты, Санса и Джон Сноу, так? Мы отстроим Винтерфелл заново, и, когда победим Ланнистеров, когда получим второй меч обратно, я перекую Лёд. Дом Старков воспрянет снова. Было что-то уязвимое в её лице, смесь надежды и страха надежды, Джендри вспомнил, что ей едва исполнилось пятнадцать, всё ещё такая юная, а в её сердце уже так много боли. — Ты останешься? Он ответил ей ухмылкой: — Так долго, как того пожелает м'леди. В противоположность прошлым временам, Арья не ударила его и не назвала глупым. Вместо этого она устроила голову на его груди, обвив руками его талию, и прошептала: — Пожалуйста, не покидай меня. Джендри понимал, что Арье понадобилось больше сил, чем он когда-нибудь сможет себе представить, чтобы сказать ему эти слова. Конечно, они были необязательны. Он не мог позволить себе потерять её снова. Пять Арья была нагой. На мгновение Джендри забыл, как дышать, весь мир остановился, когда она скинула платье, встряхнула волосами и ступила в бани так, будто была одна. Он запоминал каждый дюйм её тела: длину ног, изгиб бёдер, треугольник тёмных волос ниже живота, груди размером с яблоки, идеально поместившиеся бы в его ладонях. Её волосы ниспадали на плечи, скрывая грудь, но под ними проступили соски, как только она вошла в воду, испуская вздох наслаждения, сразу же отозвавшийся в его паху. Вдруг Джендри подумал о Джоне Сноу и королеве драконов и о том, что бы случилось с ним, если бы они обнаружили бастарда короля Роберта в банях с Арьей, нынешней принцессой Севера. Он начал подниматься, собираясь уйти, но взгляд Арьи быстро переместился на него, рассматривая его с таким же жадным интересом, что и он её, и Джендри сел обратно, стыдясь своего затвердевшего члена. Даже когда ее щёки покрылись румянцем, полуулыбка играла на губах Арьи, пока она лежала, бесстыдно откинувшись на стенку ванной. — Что? — наконец спросил он беззащитно, и смех Арьи отразился от стен. — Ты выглядишь не так, как остальные мужчины, которых я видела. — Как много мужчин ты видела? — резко спросил он, и она не осталась в долгу: — Как много женщин ты видел? Он был красив, высок и хорошо сложен; Том дразнил его «девичьей мечтой», и Джендри редко отказывался от женщины, пожелавшей разделить с ним постель. Другие мужчины в Братстве смотрели на лёгкость, с какой он обращался с женщинами, с уважением, но Джендри вдруг почувствовал стыд. — Ни одной, сравнимой по красоте с тобой, — сказал он наугад, — немного очарования, которое подкупало многих женщин — но Арья только нахмурилась, как будто в напоминание о том, как она не похожа на других. — Лжец, — сказала она и словом, и взглядом. Она произнесла, растягивая слова: — Та, что следовала за лагерем, с золотистыми волосами, она гораздо красивее меня. Джендри яростно краснел; он не думал, что Арья знает про Яну. — Ты не понимаешь... — Я понимаю, — прервала Арья, закрывая глаза и откидывая голову назад, на край ванной. — Ты хотел трахнуть её, и ты трахнул. Убийство горячит мужчинам кровь, и она дала тебе то, что было нужно. — Убийство не горячит твою кровь? — Убийство не вызывает во мне ничего, — легко ответила она, и Джендри действительно поверил в это. Несколько минут они оба молчали, а потом Арья спросила: — Почему ты больше не пытался меня поцеловать? Джендри удивленно моргнул. — Ты хотела, чтобы я поцеловал тебя снова? Она пожала плечами. — Не знаю. Это было приятно... когда мы делали это в прошлый раз. — Почему ты не поцеловала меня? Нерешительность мелькнула на лице Арьи, и она закусила губу. Она призналась: — Ты был единственным мужчиной, которого я целовала. Собрав всю свою смелость, Джендри приблизился к ней, рассекая воду. — Я надеюсь, это всегда будет так. Улыбка Арьи выглядела порочно, когда она поднялась с края ванной. — Правда? — Правда. В тот момент, когда он собирался поцеловать её, Арья взяла его за подбородок, останавливая. Её дыхание облачком пара поднималось вверх, она прошептала: «Если ты думаешь, что я когда-нибудь буду звать тебя своим лордом или штопать твои рубашки, ты глупее, чем Пирожок». Джендри хихикнул, прежде чем прошептать: «Да, м'леди». Это был первый раз, когда Джендри чувствовал поцелуй на своих губах и тычок под ребра одновременно. Почему-то с Арьей это было превосходно.