Глаза врага

Алехандро просыпается по ночам, и волосы у него влажны от пота, как после выматывающих занятий со шпагой. Он подолгу сидит, глядя в пустоту, и трет ладонями виски, словно надеется избавиться от видения, подкрадывающегося во сне, когда он не готов к нападению и здравый смысл не может его защитить. Иначе рассудок вовремя подсказал бы, что такое невозможно, что голубые глаза не могут так походить на черные, и объяснение очень простое: у всех загнанных людей, умирающих насильственной смертью, взгляд одинаков. Но раз за разом во сне у Лава, насквозь пронзенного шпагой, подгибаются ноги, он падает, но со звериным упорством отказывается принимать свое поражение, и из ушедшего прошлого доносится голос: «…взглянуть на мир глазами врага». И Алехандро рывком садится на кровати и закрывает лицо руками. Элена, полусонная, приподнимается на подушках, и, щурясь, трогает его за плечо. — Хоакин? — спрашивает она, думая, что все понимает. — Да, — по-прежнему держась за голову руками, отвечает Алехандро. — Хоакин.