***
-Хисаги! – окликнула Рангику проходящего мимо парня. - Какой-то ты сегодня сердитый. Будто не после вечера поэзии, а после драки возвращаешься. А Кира почему не с тобой? Мы же сегодня вместе, вроде как, за чашечкой саке посидеть собирались. И где же он? - Понятия не имею, куда он подевался, - буркнул Хисаги. - Наверное, светлячков ловить пошел. - Каких таких светлячков? - удивленно захлопала ресницами Мацумото. - Не знаю. Просто сегодня они у него весь вечер с языка не сходили, что ни стих, то светляка помянет. А нам, как назло, ничего в голову не шло. Если бы не Киеми–сан, точно проиграли бы сегодня. - Да ладно тебе, что ты так на светляков взъелся? По-моему, очень милые создания. Мацумото мечтательно прикрыла глаза и произнесла: - Падает с листком... Нет, смотри! На полдороге Светлячок вспорхнул. (Басе) Хисаги ошарашено посмотрел на нее. Кто бы мог подумать! Мацумото-сан, такая земная женщина и вот те на, поэзией интересуется. Да еще и сразу вспомнила то, над чем весь вечер бились. - Мацумото-сан! - угрожающе произнес он. - Еще одно слово об этих насекомых… - Полно тебе,- замахала на него руками Рангику, - я пошутила. Не забудь, жду через час. Хисаги пошел прочь, Рангику же еще некоторое время стояла, прижав ладонь к щеке, и о чем-то размышляла. - Светлячок, значит, - произнесла она задумчиво и улыбнулась. - Ну что ж, удачной охоты тебе, Кира.V
20 июля 2012 г. в 09:27
Вечер в клубе любителей поэзии начинался как обычно. Участники оживленно переговаривались и рассаживались по местам. Некоторые нервно перебирали листки бумаги и пробегали еще раз критическим взглядом хокку и танка, которые собирались представить на суд публики. Согласно традиции, собрание начиналось с чтения стихов собственного сочинения, затем все делились на две команды и играли в «закрывание рифмы», после чего каждый член одной команды по очереди задавал «тему», то есть, читал какое-либо стихотворение, представители же второй команды должны были дать «ответ», то есть сочинить сами или вспомнить другое стихотворение, в котором были бы представлены несколько образов из «темы». За этим поэтическим состязанием следовало другое – каждый по памяти цитировала первые строфы из танка или хокку какого-нибудь известного поэта – остальные должны были вспомнить последние строки и закончить его.
Хотару практически никогда не пропускала заседания клуба. Она не считала себя хорошей поэтессой, поэтому даже если и писала стихи, то никому их не показывала, однако, нередко у нее получалось сочинять довольно удачные ответы, и наизусть она знала огромное количество стихов. Киеми с детства любила читать и много времени проводила в отцовской библиотеке, а когда ей было двенадцать лет, в библиотеке отца ей попался в руки том под названием «Песни ста поэтов», который она впоследствии залистала до дыр, с этого и началось ее увлечение поэзией.
Изуру Кира, как председатель клуба, в начале вечера поднялся и поприветствовал всех присутствующих. Вроде бы все как всегда, но что-то в его облике поразило Хотару. Еще ни разу с самой смерти капитана Киеми не видела лейтенанта в таком замечательном расположении духа. Он был весел, отпускал какие-то остроумные замечания, голубые глаза озорно поблескивали, на губах то и дело играла улыбка. Как показалось Хотару, его взгляд останавливался на ней чаще обычного. Может быть, это была всего лишь случайность, но почти каждый раз, когда Хотару поднимала глаза, их взгляды сталкивались, и девушка тут же в смущении отводила взгляд.
И вот, пришла очередь председателя задавать тему. Кира поднялся с места, окинул присутствующих взглядом и продекламировал следующее строки (Прим. автора: здесь и далее герои цитируют вспомнившиеся им подходящие строки известных поэтов. Поэты указаны в скобках.):
- Влюбленный светлячок
Не плачет навзрыд,
Но пламени молча отдавшись,
Горит светлячок, -
Наверное, так же, как я,
Любовным недугом объят... (Таясу Мунэтакэ)
Команда Хотару принялась перешептываться, стараясь придумать или вспомнить достойный ответ. Она же не принимала участие во всеобщем обсуждении и сидела молча, пытаясь побороть охватившее ее смятение.
«Что же это? К чему такая тема? Праздник любования светлячками еще не скоро. Разве возможно, чтобы это был намек?» (Прим. автора: имя героини «Хотару», переводится как «светлячок»).
Ее сердце тревожно екнуло. Хотару откашлялась и попросила, чтобы ей дали слово, команда, которой так и не пришло на ум ничего подходящего, посмотрела на нее с надеждой. Стараясь не смотреть в глаза Изуру, девушка тихо ответила:
- До чего он спокойно сгорает,
Этот светляк!
Он прав: не стоит наш мир того,
Чтобы в голос о нем сожалеть (Минамото–но-Тосиери-но асон).
Команда одобрительно загудела и захлопала. Киеми же села на место. Мысли в голове перемешались, а сердце бешено колотилось.
Наступило время для следующего состязания. Киеми с замиранием сердца ждала, когда дойдет очередь до Киры, иногда она давала ответ, иногда поднималась и заканчивала строки, но все как во сне.
- Лишь вечер настает,
Пылаю я сильней,
Чем светлячок.
Произнес Кира следующие строки.
Команда устало вздохнула. Ну неужели опять светлячки?
Киеми знала это пятистишие, но не торопилась с ответом. Прошло довольно много времени, команда соперников довольно перешептывалась, предвкушая победу. Хотару же чувствовала на себе обжигающий взгляд Киры и понимала, что ему, как и ей, уже нет никакого дела до соревнования и до того, что происходит вокруг. Он ждет ответа именно от нее. Она должна ответить.
-Но пламени тебе, наверное, не видно,
И оттого ты равнодушна
Ки-Но Томонори), - тихо закончила она.
Настала ее пора задавать первые строфы. Она видела перед собой его сияющее лицо. С каким нетерпением он ждал, что она скажет сейчас! Хотару вздохнула и произнесла:
- Что глупей темноты!
Кира задумался и потом проговорил:
- Хотел светлячка поймать я —
напоролся на шип.
Выражение его лица изменилось. Вместо былого веселья и задора на нем отразилось удивление и растерянность.
Заседание клуба подошло к концу. Хотару еле дождалась закрытия заседания и выскользнула на улицу вперед всех.
Девушка добежала до моста, облокотилась на перила, перевела дыхание и попыталась успокоиться. «Дура! Что я натворила! Зачем? Мне не следовало отвечать так! Что он, теперь, должно быть, подумал?» Пытаясь собраться с мыслями, она смотрела на воду. Прохладный блеск волн действовал на нее успокаивающе. Почему, почему именно в этот вечер она осознала в полной мере то чувство, которое скрывалось за фасадом восхищения и уважения и было намного сильнее их? Может, потому что сегодня он весь вечер не спускал с нее глаз, а за невинными стихами ей померещились намеки, которые зажгли в ее сердце надежду на то, что это чувство не безответно? Одной маленькой надежды хватило для того, чтобы все стены рухнули, и она больше не могла обманывать себя. Возможно, это было не ее разгоряченное воображение. Возможно, надежда действительно была, но она сама невольной грубостью, явившейся результатом крайнего смятения чувств, уничтожила ее.
- Киеми–сан, - внезапно прозвучавший голос вырвал ее из забытья.
Девушка обернулась. Запыхавшийся лейтенант третьего отряда остановился перед ней.
- Как хорошо, что вы не успели уйти. Я хотел извиниться перед вами за сегодняшний вечер. Я вел себя как последний дурак. Сам не знаю, что на меня нашло. Если игра слов.. . Если я оскорбил вас, пожалуйста, простите меня, – краснея, выпалил он.
- Нет, что вы, я совсем не сержусь, просто это было немного неожиданно, - ответила Хотару и улыбнулась. Хотя то, как сегодня на все лады с легкой руки лейтенанта склоняли ее тезку, и смутило ее, если она на кого и сердилась, то только на себя. При виде ее улыбки Кира воспрял духом, и она не могла не улыбнуться снова. Некоторое время они стояли молча, склонив головы.
«Отсюда до бараков третьего отряда рукой подать» - думал Кира. Ему не хотелось в очередной раз так просто отпускать эту девушку. Он знал, что Хотару будет ждать, но ему больше не хотелось заставлять ее ждать. «Сейчас или никогда», - подумал он, поймав на себя взгляд черных глаз, в котором читалась бесконечная нежность.
- Сегодня такой прекрасный вечер. Как вы смотрите на то, чтобы немного прогуляться?
Девушка кивнула. Они шли, сами не зная куда, по залитому лунным светом берегу реки. Нечаянно, Изуру задел рукавом росший у воды куст, и, внезапно, оттуда поднялась стайка похожих на золотые искорки насекомых и, устремившись к реке, звездной россыпью засияла над ее гладью. Кира и Киеми с минуту с восхищением наблюдали это картину, а потом взглянули друг на друга и рассмеялись.
- Знаете, -сказала Хотару,- я ведь тогда очень дурно ответила. Мне следовало сказать другое:
-Когда думы печальны,
Даже тот светлячок над рекою
Кажется мне душой моей...
- Тело покинув,
Она искрой мерцает во мраке (Идзуми-Сикибу),- договорил за нее Изуру.
Повинуясь внезапному порыву, Кира обнял девушку за талию.
- Кира-сан, - прошептала она, но не отстранилась, а склонила голову ему на плечо.
- Не нужно, – шепнул Кира ей на ухо,- просто Изуру. Вы ведь не против, если я вас тоже буду звать только по имени? Хотару…
Она кивнула и провела ладонью по его щеке он поймал ее руку и прижал ладонь к губам, затем привлек девушку к себе и осторожно коснулся губами ее губ.