***
Кибом зашипел от боли, когда острая игла проткнула его кожу. Шивон зашептал ему успокаивающие слова, зашивая последнюю рану. Наконец он осторожно вытер кровь вокруг. Он не хотел причинять Кибому лишнюю боль. - Ну вот, готово. Советую пойти принять душ, а затем Юна посмотрит, сколько костей у тебя сломано, - он улыбнулся Кибому, который только хмыкнул в ответ. Было хорошо видно, что он все еще винил себя во всем. - Шивон… не уходи, - прошептал младший, когда Шивон хотел уже покинуть комнату. Левой рукой он схватил старшего за рубашку, потянув обратно. - Прошу, не уходи. Какое-то время Шивон молчал, а затем сел на край ванной. Кибом пододвинулся поближе к нему, укладывая голову на его широкое плечо. - Я не хочу идти в душ один. Я не хочу быть один. - Я буду здесь с тобой. - Спасибо. Шивон стянул одежду с них обоих и помог Кибому встать под горячий душ. Он помыл опершегося на него младшего. Они так и остались стоять под горячими струями воды. Кибом плакал, уткнувшись Шивону в грудь, и старший обнимал его, ожидая, когда тот успокоится. Он собрал губами дорожки слез на мокрой коже и спустился чуть ниже, поймав его губы сладким поцелуем. - Прошу, не оставляй меня сегодня, - всхлипнул Кибом. Шивон никогда не видел его таким слабым и беззащитным. Кибом всегда был сильным. Его сердце было каменным, а разум стальным. В его жилах текла ледяная кровь. Но сейчас, в его руках был маленький слабый мальчишка, который считал, что предал целый мир. - Ни за что на свете.***
Чтобы успокоить Сонмина, понадобились трое. Итук пытался образумить его, как и Шиндон. Наконец Канин вышвырнул его в сад остудить голову. Он был безумно разъярен. Канин смотрел, как парень пинал цветочные горшки и стулья, прежде чем плюхнуться на землю, подтянув колени к груди и уткнувшись в них носом. - Ну что, ты в порядке? Никого больше не собираешься убивать? - спросил Канин, докуривая сигарету. Сонмин помотал головой, и Канин пожал плечами. - Я пойду. Ты не войдешь, пока не успокоишься. Сонмин едва заметно кивнул. - И прекрати винить Кибома. Ты прекрасно знаешь, что он не виноват в состоянии Реука, - прокричал Канин от двери. - Без него, Реука бы вообще не было в живых. Канин ушел, оставив Сонмина на холодном мокром газоне. Конечно, было неправильно обвинять Кибома. Но ему нужен был кто-нибудь, на кого можно было свалить вину, кто-нибудь, кто был виноват в нынешнем состоянии Реука. На него напали, изнасиловали. Очень жестоко. Этого не должно было произойти. Сонмин даже не хотел думать, что чувствовал тогда его бедный Реук. Он злился на Кибома и Хичоля, злился на человека, совершившего это, на Канина за то, что тот послал Реука на это задание, и на себя, за то, что ничего не смог сделать. Он потерся лбом о колени, раздраженно заворчав. - Заходи уже, а то отморозишь себе член, - услышал он наглый голос из дверного проема. Сонмин повернулся, удивленный, что кто-то пришел проверить как он. - Кюхен? - Думаю, Реук уже в порядке. Он спит. Юна сказала, что у него всего несколько ссадин. Его порвали, но несильно. Он будет в порядке, - сообщил Кюхен. - Скорее всего, он захочет видеть тебя, когда проснется. Ты самый близкий ему человек. - Спасибо. Но я сомневаюсь, что он будет в порядке, по крайней мере, не ментально, - вздохнул Сонмин с грустью в голосе. - Он сильнее, чем выглядит. Он с тобой уже три недели и все еще не вышиб себе мозги. Это можно считать успехом. Сонмин кинул на ухмыльнувшегося младшего злобный взгляд. - Кибом извиняется перед тобой и остальными. Шивон говорит, что он тоже в шоке, тебе стоит взглянуть на него. Я никогда не видел его таким…жалким. - О, - вина накрыла Сонмина с головой. Он вспомнил то время, когда Кибом был еще ребенком, младше, чем Реук. Если бы Сонмин тогда не спас его из того ужасного притона, его судьба была бы похожа на то, что случилось с Вуки сегодня. Кибом тогда выглядел таким напуганным, слабым и беззащитным. Жалким, как выразился Кюхен. Он ни с кем не разговаривал, будучи слишком застенчивым и испуганным. Он был самым первым учеником Сонмина. Он быстро учился, потому что не умел отказывать. Но он вырос в нечто большее, выстроил стену вокруг своего сердца. Щит, который мешал остальным видеть его настоящую сущность. Сонмин был счастлив за него, но и беспокоился не меньше. Счастлив, потому что Кибом стал увереннее и сильнее, но боялся, что когда сломается щит, сломается и Кибом. И судя по словам Кюхена, он почти сломался. И, несмотря на то, что он все еще злился на Кибома, Сонмин не хотел, чтобы эта стена рухнула окончательно. - Ну что, готов уже заходить. Я тут тоже замерзаю, - проворчал Кюхен, и Сонмин наконец поднялся. И крепко обнял младшего. - Спасибо, - прошептал он. - Я ничего не сделал, но, эм, спасибо? - Идиот.***
Юна рассказала ему все, что он должен был знать по поводу нынешней ситуации, и Сонмин закрыл за девушкой дверь. Она ушла спать и сказала Сонмину позвать ее, если что-то случится. Повернув замок, Сонмин тут же подошел к кровати, на которой, хмурясь от боли, лежал Реук. Старший протянул руку, нежно погладив его по лбу, и прикоснулся губами к щеке младшего. Присев на стул рядом с кроватью, взял мальчишку за руку. Он легонько сжал ее и был приятно удивлен, когда Реук вернул пожатие. Сонмин взглянул на лицо младшего. Тот все еще спал. - Тебе не нужно пока просыпаться, - прошептал Сонмин, хотя Реук все равно бы не услышал его. - Но я буду здесь, когда ты откроешь глаза. Он мог поклясться, что видел, как уголки губ парнишки дрогнули в улыбке.