Регресс индустриализации

Совсем недавно я впервые увидела солнце. Я даже представить себе не могла, насколько оно ослепительно. Подняв глаза к небу, вместо привычных черных туч я увидела нежно-голубые облака и яркий сияющий круг высоко надо мной. — Нечего в небо пялиться, лучше бы помогла! — недовольно пробурчал один из агрономов и передал мне пару колбочек, наполненных почвой. — Отнеси в Партию Ученых, пусть разберутся с этой землей. Ну, шевелись, нечего стоять! Я послушно кивнула и сжала стеклянные колбы. Поля Земледелия находились вне территории нашей колонии. Хотя, назвать это полями было бы слишком рано. Мы совсем недавно покинули нашу родную планету, ибо она стала совершенно непригодной для проживания. Радиоактивное загрязнение, отсутствие провизии, вечная зима и война заставили Российскую Федерацию всерьез задуматься о перенаселении. Америка - страна, затеявшая весь этот апокалипсис, первой построила Мост. Так мы называем огромную установку, с которой космические корабли могут преодолевать пространство и время, путешествовать между мирами и солнечными системами, разгоняясь до нескольких тысяч световых лет. России понадобился месяц, чтобы закончить свой Мост, и тогда начался Отбор. Шанс на спасение был у немногих. В первую очередь на корабль взяли правительство, затем ученых, врачей, руководителей, учителей, фермеров, агрономов... Но больше всего повезло людям, умеющим работать руками: слесари, строители, механики, сварщики, электрики - все они были спасены в независимости оттого, какое положение имели ранее. Моя мать была секретарем, а отец учителем литературы. Власти посчитали, что необязательно брать их с собой. Я все прекрасно понимаю: запасы провизии ничтожны малы, шанс добраться до планеты, обладающей атмосферой, гидросферой и литосферой тоже невелик, да и на кораблях места не рассчитаны на все оставшееся население, но мне все равно было обидно и больно. Я не до конца понимала, почему мое имя прозвучало на Церемонии Отбора, но уже после отлета нам объяснили: молодые девушки ни что иное, как способ продолжить человеческий род. Если бы мужчины могли сами рожать, они бы не взяли нас. Расчет был прост. — Простите, пожалуйста, — сказала я, когда нечаянно задела одного из рабочих. — Бабы... — пробурчал в ответ мужчина и скрылся за ближайшим кораблем. После того, как правительство открыто заявило, что Партия Рабочих - это фундамент нашей жизни, все люди, входящие в эту группу, стали открыто помыкать другими. Как по мне, так это Партия Земледелия заслуживает почета, ибо они снабжают нас едой и водой, и без них мы бы точно погибли. Планета, на которую мы приземлились, была очень похожа на Землю в период Мезозойской эпохи складчатости: огромные деревья с могучими корнями и раскидистыми кронами, кустарники, папоротники, тростники, коренья, а главное - чистая вода. Я шла по протоптанной дорожке, осторожно обходя корабли. Сейчас их использовала Партия Ученых как свой штаб. В каждом отсеке находилось около двух-трех рабочих, трудящихся на одну тему. Сейчас мне нужны были агрономы, поэтому я направилась к кораблю под названием «Заря». — Мне нужно отнести вот это, — я помахала перед лицом охранника двумя колбами. — Третий отсек, — коротко ответил он и пропустил меня. На стенах, на расстоянии двух метров друг от друга, висели маленькие лампочки под решетками. Они светили тускло, то и дело мерцая, отчего у меня сразу заболела голова. Несмотря на то, что Отбор обращал внимание на здоровье человека, я почему—то все равно оказалась здесь. Хотя если подумать, каждый второй человек сейчас страдает либо от частых головных болей, либо от душераздирающего кашля. Мне определенно не повезло, ибо сопутствует и то, и другое. — Здравствуйте, — поздоровалась я, когда вошла в отсек номер три. Я постаралась быть вежливой. — Что? Сколько раз я говорил, что меня нельзя тревожить? Я работаю! Уйди отсюда! — заорал молодой парень в белом халате, вскакивая со стула. Наверняка это агроном. — Что встала? Двигай ножками отсюда, пока я не разозлился! — Меня попросили передать образцы почвы с Поля, — я положила на ближайший стол колбы и вытерла руки о штаны. — Все? Передала? А теперь вали отсюда. Этот парень выглядел едва старше меня, но вел себя так, словно ему лет сорок. Я бы с удовольствием ответила ему, но сейчас лучше не привлекать к себе внимание. Прошло совсем немного времени с нашей высадки, и я понятия не имела, что будут делать, если кто-то устроит драку или что-то в этом духе. Не рискну узнать это. Сжав руки в кулаки, я вышла из помещения, заполненного разной техникой. Я видела подобное еще на Земле, правда, в разобранном виде. Люди, желая не помереть с голоду, сдавали весь нужный и ненужный металл взамен на еду. Но в кабинете злого ученого красовались совсем новые модели каких—то непонятных мне вещей технического прогресса. У простых людей не было такого. Наша колония разделена на части — Партии. Есть Партия Рабочих, Партия Земледелия и Партия Ученых. Каждый занят своим делом в независимости от интересов. Если, скажем так, тебе хочется заниматься собирательством, но у тебя есть расположенность к точным наукам — вряд ли тебе дадут корзиночку и отправят в лес, уж скорее посадят за белый стол и прикажут следить за движением молекул очередного образца. Правительство думает, что мы сможем обжиться в этих землях, поэтому уже сейчас придумывают новые законы и предписания. Около главного корабля, служащего штаб-квартирой управления, стоит огромный экран, на котором высвечивается свод правил и законов. Недавно там появилось следующее: «В целях безопасного и благоприятного развития нашей колонии переход от одной Партии в другую запрещен. Исключениями является лишь присутствие веской причины, либо же таланта». Это означало, что если все пойдет как надо, и наше поколение нарожает детишек, у тех не будет право выбора. Родился ты в семье ученых, так трудись на благо своей партии. Хотя это глупо — если ребенок не будет иметь никаких задатков ученого? Что тогда? Правило придется нарушить, но правительство этого еще не поняло. В первые дни проходило распределение. Учитывали только наши умения. Я попала в Партию Земледелия. Каждый новый день не отличался для нас от предыдущего. Если ученые делали какое—то открытие, а рабочие сооружали новую хижину, то для земледельцев все было по старому: в зависимости от своего направления люди брали необходимые предметы и начинали работать. Я занималась собирательством. Люди, сбегая с планеты, не позаботились взять такие мелочи, как, например, лукошко или ведерко, поэтому собирать ягоды мне приходилось в пакет. Еще в первые дни мы, собиратели, принесли ученым несколько видов ягод, какие только смогли найти. Агрономы и химики быстро объяснили нам, что съедобное, а что — нет. Выбора особо не оставалось — из семи видов ягод съедобными оказались только два: маленькая черная и чуть поменьше зеленая. Этим было особо не наесться. Перчаток нам не выдавали, поэтому пришлось голыми руками раздвигать колючие ветви в поисках еды. Солнце было практически у меня над головой. Ученые про такое говорят: «Солнце в Зените», и это значит, что уже полдень. Я все никак не могу привыкнуть к этому климату: солнце светит и греет, птички поют, воздух просто замечателен, под ногами зеленая травка.… В России этого не было. На протяжении всей моей жизни я видела лишь сероватый снег и темное небо. На всей Земле уже несколько лет подряд царила зима, вызванная загрязнением атмосферы. Солнечные лучи не могли достигнуть поверхности, потому что в небе вечно находились черные, густые облака, наверняка даже они радиоактивные. Ничего нельзя было посеять, вырастить, собрать... Все это последствия Третьей Мировой Войны. — Кто ты и что ты тут делаешь? — раздалось за моей спиной. Я выронила от неожиданности пустой целлофановый мешок, который тут же унесло ветром. Медленно согнула руки в локтях и подняла их на уровне плеч. — Ну-ка! Чья-то тяжелая рука оказалась на моем плече, она тянула меня назад. Признаться, мне было жутко страшно. Я обернулась и увидела перед собой коротышку. Это был мужчина, довольно-таки крепкий боец. Он был облачен в длинную рубаху, свободные штаны, и что—то вроде валенок на ногах. Поверх всего этого на нем был плащ, а в руках — топор. За ним стоял человек, парень. Меня удивили его длинные светлые волосы, но больше всего лук в его руках, которым он, кстати, целился прямо мне в голову. — Не убивайте меня! — единственное, что я могла сказать. Эти люди не из нашей колонии. Может, они Американцы? Их страна же на месяц быстрее построила Мост, велика вероятность того, что они тоже высадились на эту планету. Но то, как они говорили по-русски — без всякого акцента… Это не могли быть ни Американцы, ни Русские. — Не убьем, если ты ответишь на наши вопросы, — сказал коротышка и погладил свою бороду. — Ладно, ладно. — Парящие в небе гиганты, издающие ужасно громкий звук — ваше оружие? — спросил блондин. Его сообщник угрожающе замахал топором. — Нет-нет, это не оружие! Это средство передвижения, мы прилетели на них сюда! — попыталась успокоить их. — Откуда вы взялись? — спросил рыжий. — Мы.… Издалека. Послушайте, мы пришли с миром, нам просто негде жить. Пожалуйста, только не убивайте меня. — Вот еще! — воскликнул низкий мужчина. — Из тебя даже суп не сделать, одна кожа да кости! Парень все еще держал лук наготове, а коротышка не собирался откладывать топор. — Чего вы хотите? Еды? Денег? У меня нет ничего! Ничего! — мои руки затряслись от страха. Я даже ничем не могу откупиться от них. — Ты прибыла издалека на летящей железке, — проигнорировал меня коротышка. — Зачем? Сколько вас еще? — И не думай солгать, — добавил блондин. — Иначе я убью тебя раньше, чем ты сможешь закричать. Я нервно сглотнула. Эти двое явно не шутят, вид у них совершенно серьезный. В голову лезли плохие мысли. А что, если попытаться сбежать? Я смогу добраться до своих, а там уже армия. Мне смогут помочь. Лишь бы эти двое плохо бегали. Я отступила на два шага, обошла упавшее дерево и принялась бежать. — Леголас, за ней! Незнакомцы не отставали. Они практически схватили меня за руку, но тут во мне словно открылось второе дыхание, и я делала рывок вперед, оставаясь на свободе. — Я не угонюсь за ней! На секунду обернувшись, я увидела, что коротышка остановился, уперев руки в колени. Зато блондин практически догнал меня. Я завизжала и задышала быстрее, прибавляя скорости. Бок ужасно болел, но хуже было, когда я переносила вес на левую ногу. Возникало такое чувство, будто меня подстрелили. До колонии было слишком далеко. Возможно, что я побежала не в ту сторону, и теперь мое спасение было очень далеко. Я почти уже шла быстрым шагом, а не бежала. Воздуха не хватало, тогда я начала дышать ртом. Сил не было не то что бежать, даже стоять. Я просто опустилась на землю и положила ладонь на левый бок, другой рукой оперлась о землю. Парень подошел ко мне, присел и железной хваткой вцепился в плечо. — Не убегу, не бойся, — прошипела я и одернула плечо, но парень лишь сильнее вцепился в меня. — А я и не боюсь, — без какой-либо усталости и отдышки ответил он. — Ты даже не устал! — я закашлялась. — Почему ты дал мне убежать? — Я подумал, что ты побежишь к своему поселению, — ответил он. Я ничего не ответила. — Вот вы где! — из-за дерева вывалился карлик. Вот, кто действительно устал так же, как и я. — Леголас, ну и чего ты с ней возился? Хвать и все! Значит, блондина зовут Леголас? Он точно не русский. Леголас подал мне руку и помог подняться. Ноги еле держали меня, и это не только из-за бега. С момента моего пробуждения прошло много времени, а я еще ничего не ела. Сейчас ни у кого в колонии нет еды. Ее доставляют в основном собиратели, но что будут делать люди, если мы ничего не найдем? Мы эмигрировали с Земли практически с нулевым показателем провизии, то, что оставалось, было съедено в первые дни. Фермеры еще ничего не успели вырастить, скотоводы не обзавелись животными, а охотники упорно утверждают, что в лесах не водится дичи. — Чего это с тобой? — карлик наклонился и заглянул мне в глаза. — Я есть хочу, — тихо ответила я, даже не надеясь, что эти люди чем-то помогут мне. Блондин снял с плеча свою сумку, положил на землю и начал что-то искать там. Когда он отложил сумку, в его руке оказалось что-то вроде лепешки, обернутой в зеленые листики. — Возьми, это лембас, — сказал он. Я не доверяла им, но руки сами выхватили лепешку. Избавившись от листьев, я откусила большой кусок и начала его жадно жевать, сжимая лембас в руках. Из чего только он сделан? Вкус просто прекрасный! Ничего раньше такого не пробовала. — Язык не проглоти, — ухмыльнулся карлик. — Гимли, друг мой, да она истощена, — меланхолично заметил Леголас, оглядев меня с ног до головы. Мне стало неуютно под его пристальным взглядом, и я съежилась. — Тебя что, не кормили что ли? — Гимли присел на корточки и отложил топор. Я покачала головой и откусила еще часть от лембаса. Голод практически утих, и живот больше не скручивало и не выворачивало. — Я отвечу на все ваши вопросы, только, пожалуйста, дайте доесть. Гимли и Леголас переглянись, но ничего не сказали. Они молча наблюдали за тем, как я жадно поглощаю их еду. А оставшиеся на Земле люди сейчас умирают от голода. Как и мои родители.