Я не разочаруюсь

Бомбежка продолжалась больше недели. Почти без перерыва. Оглушительные взрывы больше не заставляли вздрагивать всем телом будто от озноба. Чувства притупились. Притупился и страх. Толчея в бункере больше не напоминала испуганных зверьков, как раньше. В глазах людей поселилась тоска, обреченность, и сами они стали напоминать безвольных амеб. Даже облезлая дворняжка, которую голодные люди еще чудом не растерзали, лежала у дверей с выражением вселенской скорби на лохматой морде. Временное затишье было хуже смерти. Смутный страх вновь окутал умы людей. Паника. Паника витала в воздухе - ее можно было даже потрогать. Такая липкая, противная... Мирена нащупала руку своего брата - единственного выжившего близкого ей человека. За кого самой умереть не жалко. Тот натяжно улыбнулся ей в не совсем удачной попытке подбодрить, поддержать. - У меня идея, - шепнула она прямо в ухо брату. Тот удивленно вскинул брови в немом вопросе. - Я устала бояться. Пошли. - Что? - вяло удивился он, что Мирена усомнилась уже в способности брата чувствовать. - Хочу кое-что узнать. Нам нужно наружу. - С ума сошла! - по бледному лицу брата, наконец, проскользнули хоть оттенки эмоций. Девушка коварно улыбнулась. - Пошли, давай пошли, поднимай свою задницу... - Тревога! Попрошу внимания! Через десять минут по городу будет нанесен ядерный удар... - Что за... - возмутился парень, и его голос утонул в шквале испуганных голосов толпы. -...прошу всех следовать в более надежные убежища (помехи)... без паники... (помехи) - на сей фразе прибор окончательно вышел из строя. Толпа обезумевших людей металась по бункеру, не способному спасти от ядерной бомбы, и пытались спуститься на уровень ниже. Быстрее-быстрее... поток людей задевал стоящих брата с сестрой, но дверь одна... а люди глупы и испуганны, кого-то уже даже затоптали... звери, истинные звери. Мирена потянула брата в противоположную сторону, к выходу из этого Ада. - Мы все равно умрем, - спокойно заключила она, поглядывая на наручные часы. Прошло уже три минуты. - Не хочу умирать в этой безумной толчее. Брат молча шел за ней. Лишь на улице, вдохнув полной грудью пыльный, дымный воздух, спокойно спросил: - Так ты не боишься умирать? - Нет, - последовал не менее спокойный ответ. - Совсем? - ухмылка озарила красивое лицо. Мирена глянула на брата искоса и, придав лицу умиротворенный вид, тихо произнесла: - Во мне говорит научный интерес. Мне любопытно, есть ли что-то за гранью... или нет. - А ты хочешь, чтобы что-то было? - Было бы неплохо. - А если... ничего? Что тогда? Мирена усмехнулась: - Думаю, мне уже будет все равно. Я не разочаруюсь, - она еще раз мельком глянула на часы. Еще четыре минуты. Она чувствовала... легкое волнение. - Самое прекрасное в смерти, что ты в любом случае не разочаруешься. Даже если ничего нет. Тебя ведь тоже уже нет. - Немного обидно, правда? - успокаивающе сжал руку сестры парень. Он тоже видел время. - Ничуть, - категорично заявила Мирена, вглядываясь в тревожное алое небо. Заревом вспыхнуло что-то вдали. - Минута, - предупредила девушка. Ее спутник кивнул, улыбаясь и сильнее сжимая ладонь сестры. - Прощай, что ли, - хмыкнул он. - Может, свидимся? - голосом полным надежды спросила Мирена, что парень сразу понял, что ей обидно, даже очень, от того, что там может быть пустота. Но он не успел ничего ответить, ослепленный светом и жаром. Секундная боль. А потом пустота. И почти кажущееся ощущение тепла в ладони, которой уже... нет?