for you i leave it all

Гарри жестом подзывает к себе Луи. Они упрямо смотрят друг другу в глаза, зная, что их окружает огромная толпа фанатов. - Я должен кое-что сказать, - громко кричит он. Толпа шумит еще сильнее, а Гарри кажется, что его сердце сейчас выпрыгнет из груди. - Что ты делаешь? – Луи смотрит на него со смесью страха и азарта, да, Гарри знает этот взгляд. *** - Как ты думаешь, какую рубашку лучше надеть? – спрашивает Гарри. Луи качает головой: ему все равно. - Ты можешь пойти так, - он с усмешкой показывает на торс Гарри. Они смеются и Луи тянет Гарри на себя, усаживая того на колени. Они целуются, долго, тягуче, щетина Луи касается мягкой кожи Гарри, но обоим все равно. - Могу. Но в таком случае от меня ничего не останется. Они попытаются оторвать даже соски, не говоря уже об ушах, - и в комнате вновь звучит смех. - Гарольд Эдвард Стайлс, черт бы тебя побрал! – Луи кричит и рядом что-то разбивается. Его охранник смотрит с неодобрением на останки вазы, но не произносит ни слова. - Что происходит? – в комнату врывается Зейн, и при виде осколков в его голове паззл складывается, - потрясающе. Просто класс, друг! Как на счет пойти, даже не знаю, вены порезать? Луи молча бьет его точно в скулу. - Не смей, Малик, по сравнению с жалким тобой я - просто образец чертовой мужественности. - Мудак, ты мне чуть шею не свернул, с гримерами сам объясняться будешь, - шипит Зейн и трет наливающееся кровью место на подбородке, - Доставай косяк и виски. Через пару минут они уже раскуривают первую самокрутку. - Он встречается с Тейлор, ты в курсе? – затягиваясь, спрашивает Луи. Зейн кивает. - Наверняка она напишет в честь него следующий альбом, - посмеиваясь, говорит он. Забирая косяк, Зейн чуть придвигается к Луи и сдавливает в объятьях. - О нет, - шипит Луи, - не трогай. Не трогай меня. Не трогай, Зейн! Стайлс вдавливает Луи в стену прямо перед концертом, оставляя поцелуи на его ключицах. В туалете тесно, жарко, он, в общем, приспособлен только для одного человека. - Придурок, я тебя так ненавижу, - шепчет Луи, пытаясь стянуть с Гарри штаны, - ты что, решил получить награду за самые узкие штаны в мире? - Конечно, это же ведь я делаю вид, что люблю девочек, морочу ни в чем неповинной Эль голову, и трахаю своего одногруппника? – Гарри сильно прикусывает губу Луи, тот стонет больше от боли, чем от удовольствия, сильно сжимая его бедра руками, - тогда да, конечно, я придурок. Они делают все быстро, стараясь не оставить ни единого засоса, и при этом – причинить как можно больше боли. Луи быстро и жестко дрочит, сжимая оба члена, и вскоре им становится почти больно. Застегивая штаны, Луи устало смотрит на растрепанного Гарри. - Конечно, ты придурок. Ты бросил меня ради кантри-певицы, господи, неужели кто-то еще слушает кантри? И не говори, что тебя заставили это сделать. Гарри подходит чуть ближе, хотя куда уж, они итак стоят почти вплотную друг к другу. - Конечно, я. Ведь ты никогда не давал мне повода, не шутил гомофобные шуточки и не призывал меня вести себя более мужественно. Луи целует его, проводит рукой по отросшим кудрям, ласково дотрагивается рукой щеки. - Я придурок. Прости. - Я хочу быть с тобой, - пьяно шепчет Луи, стараясь сильнее навалиться на Гарри. Здесь только Найл и парни из бенда, вечеринка почти подошла к концу. - Ага, только тогда, когда ты пьян, - парирует Гарри, пытаясь скинуть его ногу. - Если ты сейчас поцелуешь меня, я обещаю, я не забуду об этом завтра, - уверенно говорит Луи и чуть подается вперед. Гарри завороженно смотрит на его губы, но отворачивается. - Я не хочу больше лгать, Луи. Найл подходит, хлопает Стайлса по плечу, и они идут играть с охранниками в пьяный волейбол. Луи думает, что единственное, чем обделала его мать природа – это инстинкт самосохранения. Самосохранения его чувств. Зейн плачет, а рядом с ним не может сдержать слез и Лиам. Никто ничего не говорит, потому что не за чем. - Ты же понимаешь, что ты всегда можешь вернуться, Зейн, - уверенно говорит Луи. Гарри оборачивается, сталкивается с ним взглядом, после чего быстро отворачивается. Он первый обнимает Зейна, и остаток вечера они проводят, опустошая мини-бар в номере отеля. - Гарри, Луи, пожалуйста, будьте уже друг другу хоть кем-нибудь, - прежде чем заснуть, шепчет Зейн. Найл пускает слюни на подушку, Лиам громко храпит, и это все возвращает их в первый год их карьеры. Когда было просто и тяжело одновременно, но так потрясающе и интересно. - Только не игнорируйте друг друга. Потому что иначе, если я захочу вернуться, возвращаться мне будет некуда. *** - Что ты делаешь? – Луи смотрит на него со смесью страха и азарта, да, Гарри знает этот взгляд. Гарри издает нервный смешок, и притягивает лицо Луи ближе. - Прямо сейчас я поцелую тебя. Ты хочешь, чтобы об этом узнал весь мир, Луи Уильям Томплинсон? Луи окидывает взглядом огромнейший стадион и улыбается, как сумасшедший. - Я не против. Ведь я ждал этого семь лет. Зейн позади них смеется, обливая Лиама и Найла водой.