≠
Сехун старательно делает вид, что учебник по физике его хоть немного интересует, а тетрадь, что лежит неподалеку, с задачей в одно действие и вымученный вывод, как следствие бессонной ночи и вычеркнутый красным пунктик в списке «невыполненных дел». Он очень хочет верить, что физика важнее новой главы любимой манги, но позорно проигрывает томику и капитулирует под звуки фанфар и ехидно смеющегося где-то на подкорке сознания Чонина – этот балбес с Ньютоном всегда был «на ты». - О Сехун, в тебе умер маленький гений,- Чонин плюхается на соседний стул и потягивает клубничное молоко из трубочки,- в первый раз вижу, чтобы ускорение находили таким способом,- он пробегает глазами ниже, и его губы складываются в безмолвном «оу», когда ответ Сехуна сходится с его собственным. - Ну, да, конечно,- Сехун закатывает глаза и отмахивается,- скажи это учителю Паку и прекрати, наконец, пить эту приторную дрянь. Он вырывает из рук друга тетрадь, на которой мерзким пятном растекается розовая жижа, скидывает в рюкзак лежавшие на столе вещи и выбегает из класса, пока еще не прозвенел звонок. - Се, ты куда? А как же дополнительные? - Оставляю их на тебя, Чонин. У Сехуна выпускной класс и наступающие на пятки экзамены. А еще ненавистная физика, неугомонный Чонин и извечная проблема – как выполнить олли на скейте, не разбив при этом тощие коленки и не разодрав в клочья новенькие джинсы, когда мать лишает всех карманных денег, как залог мотивации и успешно решенных наспех задач. Се тихо стонет и откидывается на стуле. За окном ранняя осень, когда солнце все еще греет своими лучами, рампа в соседнем парке наверняка заполнена дворовыми парнями, а Сехун, а что Сехун? У него второй закон Ньютона и изрисованный Халком ненавистный задачник. Он ненавидит физику, но маленький Халк, больше похожий на сгусток зеленой травы с края поля, делает его вечер чуточку веселей. Мать заходит в его комнату чуть позже, с подносом горячего чая и любимого Сехуном печенья, когда Се засыпает за столом, уткнувшись носом в открытую тетрадь. Она вспоминает себя в его возрасте и молодого учителя физики, за которым бегали все девчонки, и думает, что сына нужно просто заинтересовать. - Милый, у меня для тебя замечательная новость,- шквал ненужной информации обрушивается на Сехуна, стоит ему зайти на кухню с утра. Он кладет в тарелку вареный рис со вчерашнего ужина и методично пережевывает тосты с клубничным джемом, пропуская сквозь уши то, о чем с таким энтузиастом щебечет его мать. Сехун кивает, не раздумывая, закидывая в рот лимонный леденец, и выбегает из дома, где у калитки его уже ждет Чонин. - Нет, это несправедливость какая-то! Сехуну обидно с пометкой «очень». У него снова неуд на пробном тесте, когда как Чонин красуется своими девяносто пятью баллами и улыбается так ослепительно, что О даже упрекнуть друга не в чем. Для получения проходного балла от Сехуна не требовали многого. Запомнить парочку законов? Без проблем! Заполнить предложения недостающими терминами? Будет сделано! Сделать расчетную часть? Вот здесь-то Сехун и запнулся, и от этого стало невыносимо обидно, ведь таких глупых ошибок он не совершал даже на рампе, будучи совсем новичком. - Чонин,- О переводит взгляд с тестового листочка на друга, и план в голове возникает сам собой. - М?- Ким откликается, не сводя глаз с экрана мобильного телефона, где, не умолкая, тренькает сообщение из какаоток. - Помнишь, когда нам было по десять лет, ты украл у меня коллекционную ауди? - Ту обшарпанную машинку, что пылилась у тебя в комнате?- Чонин изгибает бровь, припоминая, и хмурится. - Именно ее,- Сехун опускает слова друга - та машинка была ему дороже жизни, пока тот не скормил ее своему псу,- а еще мою любимую кепку, футбольный мячик и… - Боже, избавь меня от этого. Не могу понять, к чему ты ведешь,- Чонин откидывает мобильный и кладет голову на сведенные на парте руки,- но мне заранее это не нравится. - Ты задолжал мне, Чонин, не считаешь? А помощь в физике лишь малая часть того, чем ты можешь откупиться. - О Сехун, ты попадешь в ад. Сехун считал, что идеальнее плана и быть не может, он наивно верил, что Чонин – негласный-бог-расчетов-Ким-Чонин, что так умело все это время прятался под его крылышком, поможет ему с его проблемой. Но Сехун тотально просчитывается, потому что пока он, сидя в полумраке своей комнаты, строил глазки портрету Ньютона, друг времени зря не терял. У Чонина в голове цветет весна, а еще у него новая девчонка и Се, у нее такие мягкие волосы, а еще улыбка, боже, мне кажется, что это раз и навсегда! А у Сехуна после каждого вечернего прихода друга вянут уши. И в скором времени он больше чем уверен, что учеба уступила место заочному знакомству с Суджон, и из этого не вышло ничего хорошего. Сехуну кажется, что, как минимум, это он украл у нее первый поцелуй, сидя на диване в чониновской гостиной, как максимум, Сехуну даже не хочется об этом знать. У Чонина все мысли и разговоры лишь о белокурой красавице из параллельного класса, а Се на сто процентов из ста уверен, что его красавица - запылившееся под кроватью доска, о нем и не вспоминает, считая изменником, когда как он грезит о рампе и переворотах каждую ночь.≠
Все решается само собой и как-то неправильно - для Сехуна неожиданной новостью, перевернувшей все с ног на голову. Для его матери кинутой в пустоту фразой «Я нашла тебе учителя» и «Никогда меня не слушает, балбес». Мать всегда любила ставить его в неловкие ситуации, и эта, несомненно, была одной из них. Он переминается с ноги на ногу, стоя у порога незнакомого дома, судорожно придумывая предлог для того, чтобы как можно быстрее отсюда смыться. Но когда дверь квартиры открывается, и оттуда показывается лицо заспанного парня, Сехуна отпускает. Этот коротышка в растянутых пижамных штанах и с вороньим гнездом на голове кажется совсем уж домашним, будто бы Сехун знает его несколько лет. - Эмм, Минсок? - Для тебя хён вообще-то,- рыжий парень трет глаза кулаком, как только дети это делают, и впускает в дом новоиспеченного ученика. - Как скажешь,- он улыбается и протягивает руку,- Сехун. - Знаю, можешь не выделываться, проходи на кухню, я переоденусь и приду. Пока Сехун стягивает с ног поношенные кеды, он замечает в гостиной макет небольшого кафе с мансардой и стопку незаконченных чертежей за ним. - А это..? - Чертежи для одного проекта,- не задумываясь, выкрикивает Минсок из соседней комнаты. Сехун не удосуживается спросить у того разрешение и проходит внутрь, разглядывая кафе с разных сторон. - Я учусь на архитектора,- О вздрагивает, когда на его плечо ложится чужая рука, - у меня скоро дедлайн и… на тебя не так уж много времени. Сехун хочет удивиться и похвалить своего репетитора, в конце концов, за всю свою жизнь он никогда никого не хвалил, кроме себя, пожалуй. Но осознание чего-то неправильного медленно разъедает его изнутри. - Стоп, если ты архитектор, то физика… - Ну, знаешь, у меня остались конспекты со школы и несколько неплохих учебников… - Шикарно,- Сехуну кажется, что ему не хватает воздуха, и он обхватывает любимую доску двумя руками, так обычно он себя успокаивает, но сегодня явно не его день. - Шикарно,- на автомате повторяет за ним Минсок и ведет того на кухню,- но сначала мне нужен крепкий чай. Когда Минсок, окончив школу с отличием, уходит в свободное плавание, покинув насиженное местечко в родительском доме, и переезжает из Пусана в Сеул, он и не думает, что жить одному будет настолько трудно. И дело здесь не в его неопытности и неприспособленности к бытовым делам, а в элементарной нехватке общения и той заботы, которую предоставляла ему семья. Но главным минусом самостоятельной жизни является вечная нехватка денег, свободного времени и сна. И если с последними двумя пунктами он мирится, то первый пункт каждый месяц грозит выселением из старенького дома, чего Минсоку ну никак нельзя допустить. Поэтому, когда на горизонте маячит легкий заработок в виде дополнительных уроков с сыном старой маминой подруги, Минсок без промедлений решает взяться за это дело. И плевать, что учебник по физике он открывал несколько лет назад. В конце концов, ему не жалко потраченных часов на школьника, ведь их куда меньше, чем в ночной смене в захудалом кафе, особенно, когда все твое время уходит на проектировку такого же. Дипломный проект, что поделаешь. В тот день, когда на пороге его дома появляется Сехун, такой неловкий в своей напыщенной крутости, с дерзким взглядом, за которым прячется детский страх и обычное непонимание, Минсок еле сдерживает смешок. Возможно, для своих сверстников он и выглядит круто в этих своих ободранных джинсах и потертом скейтом в руке, но в глазах Минсока он скорее потерявшийся щенок. - Знаешь, это элементарные вещи, тебе всего лишь нужно подставить значения, а дальше простая математика,- Минсок допивает остывший чай и зачеркивает задачу. Ровная алая линия перечеркивает страницу по диагонали, вместе с надеждой Сехуна по-быстрому отвязаться от дополнительных, которые так любезно навязала ему мать. Он считает, что все его среды и пятницы отныне можно пометить жирным крестом с пометкой «с-к-у-ч-н-о». Новая короткая юбка и перекрашенные на тон светлее волосы Суджон кажутся сейчас куда интереснее, Сехун жалеет, что отказался от помощи Чонина. Минсок же считает это забавным, разглядывая гримасу полного недовольства и отчаяния, когда задает Сехуну новую задачу. Он ведь видит, что младший не глупый, просто лень в плюсе с нулевым процентом заинтересованности делают свое. К вечеру, когда Сехун расслабляется в новой обстановке, нагло оккупировав кровать старшего и сладко посапывая на ней, Минсок понимает, что если он и помнит что-то из курса физики, то это определенно не та физика, которую знает Сехун. Возможно, все дело в том, что Сехун ее просто не знает. А еще он понимает, что дети в наше время совсем уж бесстыжие и наглые, получив рукой по носу, когда пытается разбудить своего нерадивого ученика. - Это выше моих сил, хён,- Сехун стонет в подушку, а затем медленно скатывается на пол. На дворе темень, а ему еще катить до своего дома. После теплой кровати шевелиться совсем уж лениво, но старший стоит на своем. - Давай-давай, мелкий,- Минсок подталкивает его к двери и смеется, когда младший недовольно фыркает на его обращение. Позже, ночью, Сехун думает, что его репетитор забавный. Но эти дополнительные он бы все равно отменил.≠
Сехун мучается несколько следующих недель в тупом непонимании. Минсок забавный, это факт, но уроки физики слишком скучные, от них больше спать хочется. И без того туманная мотивация сходит на нет. Когда вечер очередной пятницы окутывает ярким, хоть и плохо греющим, уходящим солнцем, а рампа манит своей безотказностью, Сехун решает, что нудная писанина на пару со старшим могут подождать. Минсок ждать не может, он слишком ответственный в тех случаях, когда на него полагаются, поэтому, когда младший не является на дополнительный, заваливает его гневными сообщениями. Се намеренно их игнорирует, смело удаляя репетитора из чата, но тот звонит, когда у него вот-вот получается идеальный бэксайд на сто восемьдесят, и: - Мелкий, я ведь узнаю, где ты живешь, а потом… Сехун не слушает, сбрасывает звонок и, тяжело вздохнув, укатывает с рампы. Сегодня вечером ему не поздоровится, но если он постарается и сделает как можно жалостливый вид, Минсок смилуется. Сехун уверен в этом максимум на десять процентов из ста. В общем-то, если убрать ненужные мелочи, в жизни Сехуна ничего не меняется. Все те же уроки, недовольная разбросанными вещами мать, предсказуемость сюжетов в манге поднимается до уровня «гадость» и «на что я трачу свои деньги», а баллы по тестам медленно ползут вверх. Сехун этому немного удивляется, ведь, если уж совсем на чистоту, Минсок не рубит в предмете почти в том же соотношении, в котором не рубит в нем сам Сехун. Но у него отлично получается скрывать этот факт первые два занятия, а остальное О не волнует, да и даже с такими неловкими пояснениями ему удается хоть что-то понять. Удается понять настолько, что самостоятельная работа в его тетрадке пестрит оценкой чуть выше, чем удовлетворительно. Сехун радуется этой новости и первым делом бежит к Чонину, но тот убегает из класса раньше, О даже знает к кому. Сехун врет самому себе, когда думает, что ничего не меняется. Потому что все имеет свойство меняться, у Сехуна в это «все» входит Чонин. Он больше не заходит за ним утром, они не прикалываются друг над другом после школы, не подшучивают над скучными одноклассниками, а о субботних традиционных вечерах с пиццей у Чонина дома приходится забыть. Друг все свое свободное время посвящает девушке, волчком вокруг нее крутится и при этом выглядит таким счастливым, что Сехун даже слова против вставить не может. Иногда О пытается развлечься, он вырывает лист из своей тетради и рвет его на две части. Первый комок летит в спину Чонина, когда они сидят на уроке истории, с лаконичным «Придурок». Второй с язвительным «Подотри эти розовые сопли, уже тошно на тебя смотреть». Чонин лишь пожимает плечами и крутит пальцем у виска. Компанию Сехуну теперь составляет скейтборд и рампа, да Минсок по средам и пятницам. Последний пункт висит над Сехуном маленьким плюсом, скрашивающим настроение, потому что понемногу в старшем он находит того самого друга, которого медленно теряет в Чонине. О надеется, что все это временно, и скоро все вернется на свои места. - Ты просто ревнуешь его,- говорит Минсок, наконец выпытавший причину плохого настроения младшего. Он держит в руках тетрадь, перечитывая свои старые лекции, но после нескольких часов над чертежами голова совсем не варит, и он откидывается на кровать. - Глупости какие, хён,- Сехун расхаживает по маленькой комнате, пока не упирается взглядом в полку с фильмами, а затем переводит взгляд на старшего. - Вам просто нужно поговорить друг с другом. Знаешь, школьная дружба самая крепкая, не теряй ее. - Хён,- Сехун уходит от темы и тянет совсем жалобно, со старшим это иногда прокатывает, он выяснил это еще в первый день,- а может, ну ее, эту физику? Давай посмотрим кино. - Се, у тебя через две недели промежуточный тест, а мы все еще торчим на самом начале, твоя мать меня по головке не погладит, если ты его завалишь. - Пф, ты такой скучный, дай-ка сюда,- Сехун тянется за тетрадкой, вырывая ее из рук Минсока и в ту же минуту накидывая на него теплый плед,- устраивайся удобнее, я все сделаю сам. - И даже слова мне не дашь вставить? - Зачем? Сегодня пятница, имеем право расслабиться,- О звонит матери и отпрашивается на ночь, уверяя, что его хён не против. И пропускает момент, когда Минсок закатывает глаза в знак полной смиренности, но от его взгляда не уходит то, с каким удовольствием хён закутывается в мягком пледе, не оставляя ни единого шанса младшему нырнуть к нему под бок. Минсок добродушный, но мстительный хён, об этом Сехун узнает чуточку позже. - Сейчас сгоняю на кухню за чаем и можно начинать,- бросает он напоследок, глядя, как старший расслабляется в теплом коконе. Уже позже, увлеченный перестрелками в фильме и нелепой смертью одного из друзей главного героя, Сехун чувствует, как что-то щекочет его шею. Минсок засыпает на его плече, уже во сне ухватившись за его руку, а младший готов поклясться, что с удовольствием бы провел так каждый их вечер. Он даже не вспоминает Чонина и их ночные посиделки до раннего утра. Старший во сне такой умилительный, что ради этого зрелища не грех получить новый неуд за тест. Когда утром Минсок вылезает из кровати, запутавшись в одеяле и развороченной простыне, из кухни тянет чем-то сладко-приторным с нотками крепкого кофе. Он плетется на первый этаж, чтобы увидеть Сехуна в старом фартуке его матери (а еще посмеяться до боли под ребрами, глядя, как младший от испуга опрокидывает на себя парочку яиц). - Для такого криворукого балбеса, ты отлично готовишь,- Минсок тянется через стол, чтобы потрепать Сехуна по волосам в одобрительном жесте. На самом деле, младший очень похож на зависимого до ласки котенка, а Минсоку нравится гладить его по голове. - Хён, для того, кто не разбирается в физике, ты тоже хорошо справляешься. - Один-один, Сехун. Дни идут своим чередом, сменяя нудный понедельник долгожданной пятницей. Сехун все больше времени проводит у Минсока, не обращая внимания на неодобрительные взгляды матери и кинутые вслед «Не понимаю, чем вы там занимаетесь. Твой балл за тест едва выше среднего». Сехуну плевать, если честно, потому что с Минсоком слишком интересно и совсем не так, как с Чонином. Сехун понимает, что к старшему неимоверно тянет и, возможно, это немного неправильно, но ему нет до этого никакого дела. Они умело скрашивают жизнь друг друга, болтают без перебоя о комиксах, дурацких ремейках любимых фильмов и ненормальном преподе Минсока по проектированию, очень быстро забывая о силе притяжения, формуле нахождения скорости и законе Ома. Тот неодобрительно смотрит на них с обложки учебника. На физику раз за разом они тратят все меньше времени. А вечером, возвращаясь домой через любимый парк, Сехун замечает знакомую фигуру. Пока Чонин переплетает с Суджон пальцы, прижимаясь к ней ближе, потому что на дворе поздняя осень, а на ней легкое пальто, она мило улыбается ему в ответ и целует в щеку. А Сехун понимает – он не ревнует. Завидует. И, немного подумав, добавляет – по-доброму, ему просто хочется, чтобы у него тоже был такой человек. Чонин с Суджон очаровательны вместе, и Сехун отпускает свою никому не нужную обиду, обещая себе, что в скором времени поговорит с Чонином. И между тем отправляет Минсоку сообщение: «Хён, хочу украсть тебя у твоей проектной работы. Как думаешь, она не против?» А затем тихо хихикает, когда Минсок отвечает кратким: «Против, но я с этим справлюсь». - Хён, я уверен, ты сможешь. - Сехун, ты сумасшедший! И как только…- Минсок не успевает договорить и заваливается на бок. Скейтборд укатывается в сторону, а он, кажется, успевает прокрутить в голове всю свою до боли скучную жизнь,- все, с меня хватит! Минсок встает с земли и отряхивается, младший чувствует, как вокруг старшего накаляется воздух, а венка на виске неодобрительно пульсирует, оповещая о приближающейся беде. Сехун тихо вздыхает, он всего лишь хотел растормошить впавшего в спячку хёна, а теперь тот будет игнорировать его звонки всю неделю, так еще и не поможет с решением задач. Сехун и сам не знает, виновато ли в случившемся врожденное везение, рассеянность сонного старшего или обыкновенная воля случая. Но Минсок, правда, забивает на свой проект, и дает вытащить себя в парк покататься на скейтборде, и он даже соглашается встать на доску, пока не оказывается на асфальте с содранной до крови рукой. - Иди сюда, неженка,- Сехун останавливает старшего, ухватив его за локоть, и ведет до скамейки, где валяется его рюкзак. Он усаживает Минсока рядом, не обращая внимания на испепеляющий его взгляд, и достает из рюкзака маленькую аптечку, которую давным-давно закинул туда Чонин. - Хён, у тебя такие маленькие ладошки,- хихикает младший, обрабатывая кожу. Руки у Минсока холодные, младший растирает их пальцами и делится своим теплом. - У кого-то слишком длинный язык,- Минсок морщится, когда от перекиси щиплет рану, Се лишь пожимает плечами и клеит пластырь сверху. - Ты просто строишь из себя недотрогу, хён. Младший знает, что преувеличивает, у Минсока по шкале ценностей руки стоят на первом месте, и ближайший год мало что изменится. Из-за того, что Сехун, я черчу пятнадцать часов в сутки, а еще эй, у меня совсем скоро диплом, но главное, наверное, все из-за того, что Сехун немного глупенький, и для него Минсок, ну, точно, не выделил даже мало-мальски ущербного местечка в своем списке.≠
Все случается именно в том порядке, в котором предполагал Сехун. Минсок игнорирует его звонки и сообщения ровно до пятницы. Чонин, следуя примеру младшего, запускает в него скомканным листом с подписью «Вы как замужняя парочка ей-богу», а потом долго трет лоб на перемене от полученного щелбана. Сехун гордый, и, не получив в очередной раз ответ на свое сообщение, обижается в ответ, но по-своему. Закидывает хёна гневными стикерами в какао, фотографиями соседнего кота, который, кажется, поселился у него в комнате, а напоследок рисует Халка, рвущего тетрадку по физике, и отсылает фотографию, довольный собой. В общем, ведет себя так, как подобает взрослому. В голове за это время происходит маленькая катастрофа, отдающая тупой болью в висках и желанием прийти, извиниться, сделать хоть что-нибудь. Сехун хочет выговориться, а лучше проораться, но Чонин как всегда занят, а любимая рампа точно не поймет. - Сехун, мне кажется, что ты заигрался,- мать неодобрительно цокает языком, глядя на сына, который не расстается с телефоном, и ставит перед ним тарелку с ужином,- думаю, тебе пора прекратить эти бессмысленные занятия, физику ты так и не подтянул. - Но… - Никаких «но», это совершенно бесполезно. - И вовсе нет. Сехун берет толстовку со стула и выбегает из дома. Если он искал шанс, чтобы помириться с Минсоком, то это как раз он. До дома старшего всего три квартала, а для скейта это полная ерунда. Он кидает маленькие камушки в чужое окно, надеясь, что старший не слишком крепко спит. На десятом, и последнем камне, Се отчаивается, пока из окна не виднеется чья-то голова. - О Сехун, ты дурной, знаешь? На дворе второй час ночи,- Минсок выглядывает из окна и неодобрительно щурится, за ухом у него торчит любимый карандаш, а за спиной Сехун замечает отблеск от настольной лампы и понимает, что старший снова правит свои чертежи. - Ты не первый, кто мне это говорит, хён,- Сехун мнется, перекатывая ногой доску,- но… спасибо? Я очень рад. - Спасибо за что, интересно? - Для меня это комплимент. И вообще, может, впустишь меня? На улице собачий холод. - Ну да, и как я мог об этом забыть,- Минсок возвращается в комнату, проверяя, не проснулись ли приехавшие его навестить родители, и снова возвращается назад,- давай через окно. Сехун даже не спрашивает, видел незнакомую машину во дворе минсоковского дома. Он неловко забирается по деревянной изгороди, скейтборд и пакет со стратегическим запасом вкусняшек, которые он купил по дороге, мешают. И он думает, что если сейчас навернется с крыши, то это будет самая нелепая смерть. Минсок тянет ему из окна руку, помогает забраться внутрь и тихо смеется, когда Се, запнувшись о подоконник, чуть ли не летит носом вниз. - Ну, рассказывай, что стряслось,- старший усаживается на кровать, похлопывая рядом с собой, и смотрит пытливо, пальцами поддевая пластырь на руке. В коньячных глазах напротив Сехун не находит и капли обиды или злости. Минсок не умеет злиться, а младший вспоминает свои по-детски глупые угрозы, как показатель неопытности, и смеется над самим собой. - Ничего особенного, хён. Порой плохим парням свойственно убегать из дома. Сехун кладет пакет у изголовья кровати, скидывает с себя толстовку и грязные кеды, по-хозяйски забирается на чужую кровать, накрываясь пледом, и достает шуршащий пакетик с какой-то ерундой. - Яблочные чипсы, ты серьезно? - Даже у плохих парней бывают свои слабости, хён,- Сехун демонстративно закидывает чипсину в рот и неумело подмигивает. Ему сейчас как никогда не хватает Чонина, тот хоть и повернутый на голову, но из неловких ситуаций всегда выходит лишь с ему свойственным профессионализмом. По крайней мере, Суджон все устраивает. Сехун так не умеет, но очень хочет научиться. Определенно, такому умению он был бы рад. Минсок лишь закатывает глаза и тычет острым локтем меж ребер, мол, давай, делись, пока из дома не выгнали. Се забывает о своей неловкости и мысленно благодарит хёна. Быть плохим парнем слишком утомительно, да и Сехун для всей этой показухи слишком ленив. Наверное, этой ночью что-то меняется. Ведь как тут устоишь, когда Минсок настолько близко, глаза у него сонные, красные, а кожа наверняка мягкая, Сехун бы проверил, провел по ней пальцами, но боится вылезти из тупых рамок их отношений ученик-репетитор, поэтому он ограничивается лишь тем, что выкладывает все, что у него на душе. И про Чонина, которого он простил, хотя официально они и не ссорились, но дружба у них все равно не наладилась. И про мать, которая на мозги с учебой капает, а ему бы на рампу, где адреналин и ветер путает волосы, а не быть запертым в четырех стенах. Но главное, он боится взглянуть правде в глаза – их недоуроки давно исчерпали свое, а мать, конечно же, права. Минсок долго смотрит на него и все понимает, а потом просто обнимает за плечи и говорит: - Ты справишься. Руки у старшего теплые, гладят по спине, и Сехуну становится легче, потому что он уже успел прокрутить и придумать столько вариантов и оттенков своей безысходности, что хватит на едкую, разъедающую внутренности депрессию. - В конце концов, из меня вышел наихудший репетитор,- говорит Минсок и встает с кровати. А через пару минут в младшего летит растянутая футболка и пижамные штаны, в которые он уверен, не влезет. Но Минсок лишь смеется и треплет его волосы. - В следующий раз приноси свои. И, знаешь, ты не умираешь, не переезжаешь в другую страну и все еще помнишь мой адрес. Если что…приходи что ли? Я всегда тебе рад. Только давай обойдемся без всех этих выкрутасов. В следующий раз заходи через дверь. Старший забирается в кровать и поворачивается к стенке, а в голове Сехуна что-то ломается, потому что, вау, оказывается, он не безразличен Минсоку. И черт с ними, со всеми этими условностям, установленными рамками и отговорками. Сехун ведь плохой парень, ну, по крайней мере, он старается, а значит, ему можно все. Он тянется губами к плечу Минсока, целуя оголившуюся кожу, а потом утыкается лбом между его лопаток и улыбается, потому что Сехун-а, щекотно ведь - самое лучшее, что он слышал за последние несколько дней. А с утра он возвращается домой и говорит матери, что согласен на любые ее условия, лишь бы она дала проводить время с Минсоком как и раньше. Мать лишь качает головой и соглашается.≠
Сехун счастлив, от слова «очень», потому что школа больше не давит промежуточными тестами и подготовкой с новым репетитором, который оказывается слишком суровым, Сехун даже его немного боится. Он пишет тест с отметкой близкой к «отлично». Уделывает Чонина, который спорил на него с Суджон, и покупает девушке ванильный пудинг в знак благодарности, потому что она, в отличие от лучшего друга, верила в него. Сехун не обижается на того, потому что, ну, что возьмешь с этого придурка? И, да, он считает, что Суджон для него слишком хороша. О чем и говорит другу, а затем показывает язык и выбегает из школы, ведь там, у центрального входа, его ждет Минсок. - Шоколадка? Оу, какая прелесть,- Сехун выхватывает плитку молочного и улыбается. - Если не нравится, возвращай,- возмущается Минсок и тянет руку. - Не дуйся, - О перехватывает холодную ладонь и сует ее в карман своей куртки, а во вторую кладет кусок отломленной плитки,- на вот, лучше угостись. Осень медленно перетекает в зиму, студя неприкрытую курткой кожу, а внутри Сехуна все плавится и, кажется, сгорает до основания, когда Минсок переплетает в кармане свои пальцы с его. Все это становится таким привычным, по-своему любимым и неповторимым, что Сехуна понемногу отпускает. Он больше не ревнует, не завидует Чонину, потому что рядом с Минсоком настолько хорошо и удивительно, что мысли о ком-то другом отпадают сами собой. У Сехуна сегодня плюс сто к настроению, потому что самая нудная пора в школе закончилась, обещая месяц-другой перерыва перед новыми тестами, а впереди маячат выходные вместе с Минсоком, выпрошенные у матери в качестве награды за успешно написанный тест. Дом старшего хранит их маленькие тайны: прикосновения, взгляды и секреты на двоих. Поцелуи – целомудренные, у виска, в щеку, уголки губ, а затем чуть ниже, к шее. Сехун где-то внутри задыхается и сам себе противоречит, хочет вернуть то время, когда Минсок был для него просто старшим с ярлыком репетитора, когда можно было спокойно болтать с ним и подкалывать, а не дергаться каждый раз от случайного прикосновения. Сехун еще слишком молод, у Сехуна потребности, а Минсока, в его этой растянутой футболке, что вечно оголяет одно плечо, хочется зацеловать до смерти. Перетянуть с чертежей на себя все внимание и сцеловывать с губ вкус утреннего кофе и уже любимых на двоих яблочных чипсов, а еще ловить своими губами вдохи-выдохи, чувствовать на себе горячее дыхание и прикосновение вечно мерзнувших рук. Но Минсок то ли издевается над ним, то ли играет роль наивной жертвы, ожидая, когда он, Сехун, сделает первый шаг. И Сехун его делает, потому что, ну, сколько можно себя обманывать? Он тянет старшего за руку, второй придерживая за талию, отвлекая того от заточки грифеля, и заваливается с ним на кровать. - Ты меня убить хочешь? Или поцеловать?- Минсок трет ушибленный лоб и улыбается. - А чего ты хочешь, хён?- в конце концов, Сехун имеет право на сомнение. Особенно, когда Минсок лежит на нем сверху, особенно, когда тот зарывается пальцами в его волосах и смотрит с таким хитрым прищуром, что у него внутри все обрывается. От старшего он ожидает чего угодно, и Сехуну это нравится – нравится тонуть в омуте коньячных глаз и понимать, что да, черт возьми, из Минсока вышел наихудший репетитор, но это, определенно, к лучшему. - Я хочу жареной свинины. Но, наверное, это не относится к делу, да? - Ну почему ты такой, хён,- Сехун тихо стонет от безысходности. Минсок с ним играет, не иначе, и улыбается так гаденько, сволочь, и сказать что-то хочет, но Сехун не дает, накрывая его губы своими, затягивая старшего в тягучий поцелуй. И Минсок, на счастье Сехуна, сдается, отвечает, хотя на самом деле больше смеется в поцелуй. Младший слишком нетерпеливый, ведет руками по спине к пояснице, забирается под футболку, щекочет холодным воздухом кожу, прижимая ближе к себе. - Находишь это смешным? Резкий рывок, и Минсок давится воздухом, оказываясь под Сехуном. Младший седлает его бедра, перехватывает тонкие запястья, целует пальцы и ребро ладони, измазанное в грифеле, прикасается горячими губами повсюду. Ведет дорожки по изгибу шеи, тонким ключицам, а затем чуть ниже, задирая домашнюю футболку. Поцелуи беспорядочные, обжигающие, Минсок поджимает губы и путается пальцами в густых волосах Сехуна, отвлекает от своей измученной губами кожи. Заставляет подняться выше, чтобы расстегнуть пуговицы рубашки, медленно, неторопливо. Минсок сам позволяет сделать младшему все, что тот хочет, растворяясь в ласках, задыхаясь в стонах, и ловит чужие выдохи, делая своими вдохами. Чтобы потом сойти с ума и обжечься тягучим удовольствием – движения Сехуна слишком медленные, прикосновения нежные и до неприличного правильные, такие, как хотелось всегда. Утром просыпаться от поцелуя в плечо непривычно, но приятно. Сехуну это нравится в разы больше самой любимой манги и идеально выполненного олли на доске. Он тянет руки, чувствуя теплое рядом, пытается нащупать кисть, чтобы притянуть к себе ближе, но Минсок перекатывается на другой край кровати и командует: - Сначала душ. А чуть позже Сехун узнает, что у старшего необыкновенная способность обжигать руки-пальцы горячей туркой с кофе, и думает, почему он раньше этого не замечал? - Сехун, убери руки,- или дело в том, что он стоит рядом? - Знаешь, хён. Я был бы рад переехать к тебе после выпуска,- Сехун шепчет на ухо свои планы на недалекое будущее и улыбается,- ты же согласен? И бурое пятно на кафеле, как доказательство, а к тычкам в бок можно привыкнуть.