Two King and Arisu

Погода располагала к чтению, когда Кенсу решил уединиться в дебрях зеленого лабиринта с книгой. Ему не нравилось учиться, учитель то и дело кричал на него и требовал невозможного – то не так, сё не эдак. От него у Кенсу болела голова, и только чтение могло помочь ему расслабиться. Скрытая от глаз плотной стеной плюща беседка была излюбленным местом маленького лорда. Отец все время причитал, что ему надо учиться и учиться, чтобы стать достойным наследником. Но Кенсу не прельщала такая перспектива, его всегда тянул загадочный мир приключений… Кто-то рядом громко закопошился в соседних кустах терновника, а затем промчался мимо ошарашенного Кенсу с причитанием: - О боже, какой ужас! Королева убьет меня! Красная королева убьет меня! «Голову с плеч»! О ужас! О ужас. Я опаздываю. Какой ужас. Она убьет меня, голову с плеч! Как же я опаздываю… Кенсу хотел спросить проходимца: что за королева, куда он опаздывает и, вообще, что он тут делает, это частная территория! Но сколько бы он не звал и сколько бы не бежал за парнем по бесконечным коридорам лабиринта, тот не оборачивался и не реагировал, продолжая теребить в пальцах часы и все время поправлять белый цилиндр на голове. Поэтому Кенсу смог разглядеть его, только со спины, к сожалению. Высокий, стройный парень, таких в слугах и гостях поместья лордов До не было отродясь. С цветом цилиндра сливались его волосы – такие же белые, жилеточка была немного велика и висела мешком на худосочном теле, а рубашка не была заправлена в штаны. Кенсу даже фыркнул: как можно быть таким растяпой?! Словно прочитав его мысли, парень вдруг спохватился насчет своего внешнего вида и принялся приводить себя в порядок прямо на бегу, застегивая жилет и заправляя рубашку в штаны. Из-под подола длинной хлопковой ткани появился белый кроличий хвостик. Кенсу замотал головой: ему привиделось! Но через несколько секунд какая-то ветка-рука зацепила цилиндр паренька, но тот даже не заметил, продолжая свой путь. В его волосах запрятались белоснежные кроличьи ушки. Кролик, догадался Кенсу за секунду до того, как странный глюк нырнул в норку под деревом, а молодой лорд вслед за ним. Разбудили Кенсу стоны. Как будто кто-то совсем рядом занимался йогой или другими разными непотребствами, что имели странные названия. Кенсу открыл один глаз, затем другой, понимая, что находится в маленькой, незнакомой ему комнате, а стоны раздаются за дверью. Кенсу оглядел маленькую дверь, похожу на бочку, затем весь интерьер, и понял, что он в домике для гномиков. Все было такое маленькое и скромное, совсем не похожее на то, что он видел в отцовском поместье, но было даже приятнее. Только стоны не способствовали расслаблению. Наверное, подумал Кенсу, там кого-то режут и открыл дверь. И правда резали. В попу. Кролика, схватив его за уши и оттягивая на себя. А тот, закинув ногу на кухонную тумбу, а второй еле доставая до пола, с превеликим удовольствием насаживался на то, чем его резали. Ему хоть и оттягивали уши, но драли знатно – с каждым толчком кролик все сильнее хрипел и цеплялся за незнакомого Кенсу мужчину. Кенсу извинился и закрыл дверь. Через несколько секунд стоны прекратились, а затем синхронное рычание сотрясло стены милой избушки. Парень-кролик предстал перед Кенсу абсолютно обнаженным, ворвавшись в комнату. Его тело пестрело следами недавней пытки, по ягодицам текло нечто, похожее на йогурт, а уши стояли торчком. Весь внешний вид показывал возбужденность. - О ужас! – воскликнул кролик и начал метаться по комнате в поисках своих вещей, видимо. – Какой ужас! Я опаздываю! Королева убьет меня! Снесет голову с плеч! О ужас! Я опаздываю… Как же я опаздываю. Он суетился, даже не обращая внимания на Кенсу и продолжая пестреть голой задницей. Напрочь забыв про нижнее белье, он натянул свои изрядно потрепанные брюки, рубашку наизнанку и жилет с тремя оторванными пуговицами. Схватил с полки первый попавшийся цилиндр и вынесся из дома, как метеор, оставив позади себя лишь причитания: «пощади мою душу, великая красная королева!». Кенсу только сейчас заметил: в комнате было подозрительно много шляп. В основном вычурных и громоздких. Они лежали везде и всюду, не оставляя свободного пространства. Как он раньше не мог заметить целую тонную вырвиглазного цвета шляп! В комнате стало невыносимо находиться, и он вышел, желая узнать, что происходит в его самом худшем сне. Второй мужчина спокойной курил абсолютно обнаженным. На голове у него была уродливая женская шляпка с гигантским леопардовым бантом. Кенсу ужаснулся, но постарался не подать виду. - Простите… - Эй! Арису, ты проснулся! Долго же ты был в отключке, брат, я думал, ты там умер. Хорошо, что не умер. Иначе умерли бы мы все. Конечно умерли бы, подумал Кенсу, ведь это его сон – умрет он, умрут остальные. - Простите, я… - «Простите»? Детка, ты, видимо, сильно ударился головой. Забыл, что ли? Я Тао. Какое обычное имя, подумал Кенсу, для такого странного человека, который делает больно кролику. В попу. - Тао, а где я? - В мастерской Шляпника. Но если ты тоже забыл, то напомню. Шляпник – это я, - произнес Тао и горделиво задрал нос. - А этот… - Сехун? Он кролик. Убежал к своей королеве. Хотя тебе тоже стоило бы торопиться. Она не любит ждать. - Королева? Тао выгнул бровь и еле слышно зарычал: - Тоже забыл, что ли, Арису? Королева, между прочим, устроила праздник в твою честь. Не придешь – голову с плеч, - хрипло засмеялся Шляпник, откинув голову. Кенсу решил в сумасшедшем доме больше не оставаться и осторожно поинтересовался: - Как мне добраться до королевы? - Не думаю, что Хунни далеко ушел. Когда выйдешь из дома, повернешь направо по тропинке, и если будешь идти быстро – догонишь его. Догнать бы. Сехун в прошлый раз мчался, как экспресс. Все еще не понимая происходящего, Кенсу ушел. Сон казался ему странным, но сны ведь и должны быть такими! Кенсу шел до самой темноты, практически выбившись из сил. А впереди даже не было намека на Сехуна-кролика. Ноги отваливались, но Кенсу все равно упрямо шел вперед по извилистой тропинке. Странные звуки, похожие на волчий вой, откуда-то из глубины леса пугали, но еще больше – это перспектива остаться на ночь. Не выдержав, Кенсу рухнул на землю, подбирая под себя ноги, и уткнулся лицом в колени. Сон был дурацким! Он хотел проснуться! Щипал себя и покусывал пальцы, с ужасом чувствуя боль, и это никак не помогало. Уже отчаявшись, Кенсу услышал музыку. Скрипки заливисто пели где-то совсем рядом, как будто зазывая Кенсу в свои сети. Молодой лорд поднял голову и ужаснулся, оказавшись возле больших каменных ворот с железными дверями. Кенсу мог поклясться: еще секунду назад их здесь не было! Как и пышного сада за ними, светящихся нежно-желтым светом ламп, голосов людей, смеха, говора. Отряхнув штанишки от дорожной пыли, Кенсу осторожно зашел в прекрасный сад и тут же оказался сбит кем-то, кто забежал вслед за ним с такими знакомыми воплями: - Я вовремя, Ваше Величество! Я вовремя! Это был Сехун. Но Кенсу не удивился. Чем меньше он будет думать о странностях вокруг него, тем лучшее – голова болеть не будет. Но Кенсу не знал, куда идти, и что делать. Тао сказал, что королева устроила прием в честь него, но Кенсу понятия не имел, как отличит её от остальных. Поэтому просто двинулся за Сехуном, белая макушка которого ярко выделялась над толпой придворных. Дамы в пышных, цветастых туалетах, преимущественно в красных цветах и их кавалеры в смешных костюмах, усыпанных красными сердечками, были похожи друг на друга и очень забавны. Кенсу в бриджах чувствовал себя неудобно, а в грязной от пыли футболке было прохладно. Белые уши Сехуна мельтешили рядом с кем-то высоким. Кенсу ужаснулся: он едва доставал королеве по плечо, в прямом смысле этого слова дыша в пупок. Может быть, она на каблуках, взмолился Кенсу и подошел ближе. Королева ругалась отборным матом, что её бас перекрывал звуки оркестра. Такой голос мог быть только у сорокалетнего мужика, который безостановочно курил с десяти лет, но никак у тонкой и нежной королевы. - ГОЛОВУ С ПЛЕЧ! – заревело чудовище, оглушая. Цвет лица Сехуна слился с его волосами. – ГОЛОВУ С ПЛЕЧ! Молоток для крокета, больше похожий на боевой топор, пропахал землю, когда королева (?) замахнулась им и ударила наобум по гостям. Те бросились в рассыпную, но тут же принялись успокаивать госпожу. Кенсу оказался зажат среди обеспокоенных слуг и дворян, готовый проститься в жизнью. На его писк резко обернулась королева, чья фигура до этого была скрыта широкой королевской мантией с мехами и красными камнями граната. Королева была королем! Это было точно и стопроцентно! Голый торс являлся тому доказательством. Рыжие кудри походили на живое адское пламя, а один красный глаз пылал ярким, опасным сигналом, наверняка обозначающим «не подходи, убьет!». - Арису! - Моя королева!!! – взвизгнули хором слуги, но тут же оказались раскиданными молотком для крокета. Король целенаправленно приближался к Кенсу. Его взгляд будто бы стал мягче, но сильное, напряженное тело, длинные ноги, облаченные в шутовски штаны в разбитое сердечко хоть и выглядели нелепо, но до смеха Кенсу не было. Сам Сатана шел на Кенсу с таким лицом, будто хотел слопать его в один присест. Ан нет. Король не по-мужски завизжал от радости и обнял Кенсу так, что чуть не переломал ему кости. Хотя молодому лорду казалось, что переломал. - Арису! - Видите, Ваше Величество! А вы злились… Я же говорил Вам, что он здесь, - рядом, словно зайчик-энерджайзер, заскакал Сехун, радостно дергая ушами. Его радость подхватили и остальные, но только не Кенсу, висящий на высоте около двух метров с заканчивающимся воздухом в легких. Горячая грудь короля как-то не способствовала его успокоению, но он все равно предпринял попытку отстранится, пихая своими грязными ладошками человека. Человека ли? Чудовище из ада. - Ой, Арису-я, я так скучал, - король перехватил кеннины ладошки и зацеловал их, позволяя Кенсу вдохнуть немного воздуха. Затем обратился к подданным: - мы с Арису уходим, не мешайте нам и не шумите. До завтра… завтрашнего вечера. Слуги забормотали «конечно-конечно» и прикрыли лавочку в долю секунды. Кенсу и что-то сказать не успел, как его закинули на плечо, словно добычу, и потащили во дворец, что-то мурлыкая себе под нос. Конечным пунктом стала королевская спальня. И тут Кенсу забеспокоился, отодвигаясь в конец кровати, на которую его аккуратно сложили. - Это какая-то ошибка. Я не Арису. Я Кенсу. Кен-су! – дрожащим голосом пробормотал Кенсу, наблюдая как червовый король откладывает свой топор в угол и медленно снимает с себя королевскую накидку. - Никакой ошибки, - глубоким басом проворковал король. – Если тебе не нравится быть Арису, ты можешь быть кем угодно, любовь моя. Даже Чансу. О! Чансу! Мне нравится. Оно очень созвучно с моим именем. Кенсу пару раз видел тигров в клетке, когда отец возил его в зоопарк, но никогда не думал, что человек может быть так похож на этого прекрасного хищника. У червового короля алчно блестели глаза, будто он был на охоте, а его тело двигалось медленно, будто кто-то нарочно затормозил время. Но Кенсу не думал, что сбежать получиться. Все равно что пытаться вырваться из мышеловки, которая уже захлопнулась. Вот тебе и приключения, подумал Кенсу. Странности достигли своего предела, выйдя за грань разумного. - Мой малыш, я так долго не видел тебя, я так соскучился. Почему же ты тогда сбежал, мой любимый? Король шептал и медленно раздевал Кенсу, чуть царапая когтями его кожу. Когтями!? Кенсу чуть не заверещал, но, столкнувшись со взглядом разноцветных глаз, заткнул себе рот и откинулся на подушки. - Какой же ты прекрасный, - приговаривал король, изучая обнаженное тело под собой, - такой желанный… Почему? Почему ты покинул меня? Ответь. - Я не помню. В глазах короля было много боли. И Кенсу не сомневался, что сам причинил её ему, ведь жалобный взгляд не мог соврать. - Не помнишь? Хм… Сехун говорил об этом… - Я ничего не помню, - захныкал Кенсу, ощущая, как его чувствительные соски напрягаются под пальцами червового короля, а шея поддается ловкому языку. Тело реагировало само по себе, будто существуя отдельно. Но Кенсу ощущал всю правильность происходящего и ему даже чего-то не хватало. Чего именно, он понять не мог, и начал озираться в поисках источника. - Не помнишь? – раздосадовано зарычал Чанель и укусил Кенсу за ушко. – Даже не помнишь имя, что стонал ночи напролет? Кенсу помнил – это он знал, ведь это происходило тысячу раз. В этой спальне, в десятке других, в гостиной, в ванной, в приемном зале, в саду, на троне, на кухне – во всех уголках дворца. Он знал и этот дворец наизусть, и каждого слугу, даже неугомонный Сехун и уже не кажущийся таким странным Тао казались ему родными и знакомыми. Но он не мог вспомнить! Король довольно ухмыльнулся, наблюдая за терзаниями своего молодого любовника, и поцеловал его в покусанные губы. Он так скучал по их сладости, по их податливости. По всему малышу Кенни. И его теперь не терзала причина его исчезновения, только желание присвоить себе в сотый раз. Тело было девственно чисто, без любимых меток казалось чужим и одиноким. Ну уж нет, подумал король, и через секунду на шее Кенсу зацвели первые алые розы. Как же Его Величество любил красные розы! А Кенсу они шли сильнее всего! Лучше всяких рубинов и бриллиантов! Кенсу стонал и выгибался навстречу ловкой ласке, ощущая пустоту, но стараясь запихнуть её поглубже в себя. Туда, где были сейчас пальцы Его Величества и так умело доставляли удовольствие. - Какой же ты узкий, Кенсу-я, - прошипел король и задел простату. Кенсу вскрикнул и кончил себе на живот с именем: - Чанель! – тут же вырубившись. Чанель ухмыльнулся, слизал языком сперму, накрыл своего любовника одеялом и отправился в ванную, расправляться с проблемой, что давила изнутри на его любимые штаны. Сегодня горны не разбудили замок, и только прилетевшие в сад птицы нарушили мертвую тишину. Слуги знали, что лезть к своему королю, когда он так занят, опасно для собственной головы, поэтому даже не появлялись у него на виду. Кенсу наслаждался завтраком в постели. Хоть он и вырос в богатой семье, но никогда не мог себе позволить такой вольности. А Чанель, патлатое рыжее чудовище, сам предложил и даже сам покормил. Кенсу смущался, но ведь к хорошему быстро привыкаешь. Вот и Кенсу привык нежиться в чужих теплых объятьях. Ему казалось, что странное чувство неполноценности должно пройти, но оно еще назойливее терлось в мозг. Терзания Кенсу заметил Чанель: - Кенни, что-то не так? Каша горячая? Чай горький? Омлет невкусный? Бекон подгорел? Хочешь, я всем поварам снесу голову с плеч?! – огромная рука потянулась за топором, но Кенсу быстро остановил короля, чмокнув его в губы, словно смущенная девица. - Все в порядке, просто… Я… - Просто что? Говори, Кенсу-я, я очень беспокоюсь. Тебя так долго не было рядом, вдруг ты разлюбил меня, - длинные руки обвили Кенсу за талию, а рыжая макушка прижалась к его груди. Чанель был жестоким тираном, но рядом с Кенсу открывалась его детская сторона. - О чем ты говоришь, - так приятно было запускать пальцы в рыжие кудри, но вторая рука была словно не к месту. Кенсу забеспокоился. Тут-то его и настигло чувство абсолютной неправильности. С Чанелем было хорошо, безумно хорошо. Но… пусто. Неполноценно. - Мне как будто чего-то не хватает, - признался Кенсу, к счастью не увидев, как загорелись от злости глаза его короля. – Такое ощущение, будто мне некуда девать себя, но лишь на половину. Я… Я не понимаю. - Кенсу, - голос Чанель погрубел. – У тебя есть только я. Слышишь? Только я и больше никто. Он больно хватил Кенсу за руки заставил посмотреть себе в глаза: - Ты любишь только меня, тебе больше никто не нужен. Ты понимаешь? Кенни… Красный глаз пылал гневом, а в черном будто скопилась вся чанелевская боль. Кенсу обнял его и произнес: - Я люблю только тебя, Чанель. - И никуда больше от меня не сбежишь. - Никуда не сбегу. - Поклянись… - Чанель, я кля… Кенсу прервал звук горна, будто трубили из соседней комнаты. Вой, похожий на рев зверя, мог обозначать только одно. Оставив оглушенного парня в постели, Чанель вскочил, накинул на обнаженное тело халат и выскочил на балкон, откуда можно было увидеть шагающую по широкой тропе целую армию белых рыцарей. Их доспехи сияли белизной на солнце, превращая в одно размазанное пятно, но Чанель все равно смог различить своего врага номер один, ведущего войска. Мысли в ужасе разбегались в его голове. Только не сейчас! Как не вовремя! Чанель обернулся на ничего непонимающего Кенсу и чуть не взвыл. Пора покончить с этим. Пора убить белого короля. Белый король тоже заметил Чанеля, и его конь, отделившись от шествия, рванул рысью в сторону дворца. Будь то охрана или людоед, ничто не могло остановить его, поэтому ему не мешали. В конце концов, совладать с белым королем мог только красный. Чанель встретил его в тронном зале, в самую последнюю секунду успев запахнуть на себе мантию. Но белый король успел увидеть «красную розу» у него на шее и это его разозлило. - Где Кенсу?! Я хочу видеть его. - Это не твоего ума дело, Крис. Кенсу мой. Был и остается им, а ты лишь украл его у меня! - Да как ты смеешь так нагло лгать! – разозлился Крис и вытащил из ножен меч. - Ах, хочешь сразиться, значит, - хищно улыбнулся Чанель. Он явно только этого и ждал, но Крис вернул себе самообладание, понимая, что тягаться против топора бесполезно, и опустил оружие. – Слабак. - Я хочу видеть Кенсу. Он сам должен выбрать одного из нас. Кого он любит больше! - Итак понятно, что меня! Иначе почему он пришел после своего возвращения ко мне? - Это твой облезлый кролик привел его! Кенсу ни за что бы добровольно не пришел в этот рассадник похоти и разврата! – терпение Криса было на исходе. - Не будь дураком, мой милый брат. Кенсу любит меня. - Не правда! Двери отворились, впуская озадаченного и практически обнаженного Кенсу: - Чанель, что произошло? Почему ты так… Тут Кенсу заметил белого рыцаря. И сразу все стало как нужно. Кенсу не знал этого человека или думал, что не знал, но он четко ощущал – вот тот самый недостающий кусочек в мозаике, в их с Чанелем жизни. - Кто это, Чанель? - Так… Один бродяга-рыцарь. Тебе не стоит волноваться, Кенни, иди в постель. Я скоро приду. Кенсу не послушал. Если Чанеля одним словом он бы описал «сумасшедший», то этого рыцаря – «правильный». Он был словно чанелевская противоположность, уравновешивал его абсолютно везде, делал Кенсу золотой серединой в их сложных отношениях. Кенсу вздрогнул: - Крис? Воспоминания налили голову тяжестью. Тот день начался с того, что кролик Сехун возбужденно рассказывал о шляпках или Шляпнике, Кенсу не помнил. Помнил только, как сладко тянуло во всем теле после незабываемой ночи. Чанель был великолепен целых шесть раз, но душа рвалась к совершенно другому человеку, противоположному ему. И Кенсу (не без помощи кролика) сбежал. Белый король встретил его радушно, угощая вином и сладостями, а затем еще одной ночью, полной любви и нежности. Нет, Кенсу не был жаден. Просто душа его разрывалась от двух крайностей. И не выдержав очередной раз – порвалась на две части, отправив разум Кенсу в другой мир. Кенсу оглядел зал, будто заново его узнавая, двух самых дорогих ему людей и горько ухмыльнулся. Их вражда никогда не прекратится сама по себе, они будут вечно что-то делить. В их случае – Кенсу. Но еще раз и есть шанс, что Кенсу не вернется. Кенсу этого не хотел. Он хотел Чанеля, хотел Криса, хотел их обоих в самых развратных позах с самыми нежными признаниями любви. - Я вспомнил. - Что ты вспомнил, родной? – лицо белого короля преобразилось, словно он расцвел, и даже спрятал меч в ножны. - Что люблю тебя. Лицо Чанеля наоборот посерело от злости. - И тебя, Чанель, - поспешил добавить Кенсу. – Я люблю вас обоих. И своим отношением друг к другу вы делаете мне больно. Мне всегда будет чего-то не хватать, не зависимо от того, с кем я. Я буду страдать без нежности Криса, когда я с тобой, Чанель. И буду скучать по твоей грубости, когда окажусь с Крисом. Это невозможно. Здесь нет золотой середины. Я слишком сильно люблю вас обоих, чтобы выбрать одного. Так что, умоляю, не позволяйте мне делать этот выбор. Любите меня оба. Одновременно. В постели, в любой комнате этого дворца, в любой точке мира. Умоляю. Чанеля злило это, но отказать Кенсу он не мог. Крис подошел к нему первый и явно нехотя протянул руку: - Мы должны попробовать. Ради Кенсу. Чанель кивнул и пожал протянутую ладонь. Кенсу лежал на простынях раскрытый и доступный. Чанель так любил его в такие моменты, но теплые чувства быстро смывались желанием довести его до экстаза, чтобы тот срывал голос, произнося чанелево имя. К сожалению, сегодня они были не одни. Ярко-голубые глаза Криса жадно исследовали раззадоренного обыкновенными ласками Кенсу, он так скучал, что даже забыл – какого это, ласкать языком и губами эту прекрасную кожу. Соски напряглись под парой рук, и Кенсу застонал, цепляясь за плечи своих партнеров, расположившихся по бокам. - Где ты любишь его ласкать? – без стеснения спросил Чанель, размазывая предэкулят по члену Кенсу большим пальцем. - Везде. - Ну раз везде, то будешь сзади, - ухмыльнулся Чанель. Они повернули не соображающего Кенсу на бок, подложив подушку для удобства, так, чтобы задница парня упиралась ровно в возбужденный член белого короля. Крис проигнорировал позывы собственного тела и опустился, чтобы окончательно стянуть нижнее белье и приласкать покрасневший сфинктер языком. Стоны Кенсу разлились по комнате, слово тягучий мед. Чанель ласкал его член ртом, не забывая уделять внимание соскам, а Крис сзади разрабатывал анус, проталкивая три пальца сразу. Кенсу терялся в ощущениях. Он был на грани. Его самая сумасшедшая сказка оказалась самым лучшим порно. И, что самое главное, все было на своих местах. Кенни вплел свои пальцы в непослушную рыжую шевелюру, в жесткие, залаченные светлые волосы и почувствовал себя самым счастливым на свете. - Ты первый, - зашептал Чанель, выпустив чужой член изо рта с пошлым звуком. Кенсу разочарованно застонал, но Чанель нашел чем его занять – пальцами сжал соски и даже скрутил их. Это было великолепно, но Кен не мог поверить, что его жадный король кому-то позволил быть первым. Кенни прижался к Чанелю, чувствуя член Криса, и выгнулся. С обеих сторон воздался восхищенный вздох. Кенсу знал все слабости своих мужчин, знал, как им принести удовольствие. И, когда они поменяли позу, позволяя ему быть наездницей, он схватил Чанеля за бедра и приблизил к себе, стягивая такое ненужное нижнее белье. Член красного короля стоял колом, головка сочилась, а каждая венка выделялась, как нарисованная. Кенсу облизнулся и взял в рот. Чанель долбился ему в глотку, как с катушек слетевший. Рычание двух королей неожиданно стало единым, потому что, наверное, они изначально были одним целым. Но Кенсу наслаждался ими, как разными людьми, которые имели совершенно разные взгляды и позиции. Когда они поменялись местами, и в глотку Кенсу долбился член белого короля, не уступающий размером красному, Кенсу понял, что ублажают они его с одинаковым рвением, а любят одинаково безгранично. От этих мыслей по телу Кена прошла дрожь, и он, не сдержавшись, кончил первый, сжимая собой своих любовников. Сил не было, только желание уснуть, оказавшимся прижатым между двух любящих тел. Чанель недовольно продрал глаза от чужого внимательного взгляда. Прижатый к его груди Кенсу мирно сопел, извернувшись так, что его задница точно упиралась в бедра лишнего в их постели. Крис не спал, смотрел на Чанеля и думал о чем-то своем, видимо, «нормальном». Красному королю хотелось разбить ему лицо, чтобы хоть приятнее глядеть было – все-таки, красный – самый лучший цвет, но Крис не шипел ему проклятья и не читал нотации, как обычно было, что-то в нем вдруг поменялось. Чанель понял это не сразу. Когда белый король, одной рукой обнимающий Кенсу, придвинулся ближе, чтобы дотянутся свободной и переплести их с Чанелем пальцы, красный король понял – все можно пережить. Даже самого ненавистного человека в своей постели. Даже больше – его можно полюбить.