Я буду жить вечно. Здесь, рядом с ним

Он приходил часто. И каждый раз неожиданно. То появлялся передо мной из закоулка в лабиринте троянских улиц, то словно из-под земли вырастал, когда я с луком в руках бродил по берегам Скамандра. Он никогда не называл своего имени, но я знал, что он не простой троянец – слишком изысканным было его одеяние. А его оружие… - Такой великолепный меч мог бы выковать лишь сам Гефест, - сказал я однажды. Он рассмеялся и ответил: - Да, Гефест искусный мастер. Он провожал меня – иногда до ворот Трои, иногда до городской площади. Я не любил, когда он приходил к самому дворцу. Стражники делали вид, что не обращают внимания, но иногда я ловил их удивленные взгляды. Причина удивляться была - юный царевич Трои в сопровождении никому не известного мужчины… Я полагал, он был старше меня лет на двадцать. Мне, шестнадцатилетнему, все мужчины старше тридцати казались почти стариками, но он… С ним все было иначе. Хоть я и замечал тонкие морщинки, разбегавшиеся от уголков глаз, когда он улыбался, и серебристые пряди на висках, для меня он был молод и прекрасен. На берегу моря, в скалах, мы отыскали небольшую пещеру, где прятались, чтобы побыть вдвоем. Я говорил отцу, что собираюсь поохотиться, а сам шел, куда глаза глядят. И ждал, когда он найдет меня – мы никогда не договаривались о месте и времени встречи. Он всегда находил, где бы я ни был. - Уйдем со мной. Оставь Трою, я покажу тебе другой мир – прекрасный настолько, что ты и представить не можешь, – шептал он между поцелуями. - Нет… Нет, не проси того, что я не смогу сделать. Я не оставлю отца, не оставлю мой народ… - Ты хочешь стать царем, верно? Уйдем со мной, и царский венец покажется пустой игрушкой в сравнении с тем, что дам тебе я. Уйдем… Он обнимал меня так крепко, что, казалось, я не могу дышать. Без него я не чувствовал, что живу. Но и уйти с ним не мог. Я не знал, кто он, откуда. Не знал, не обманывает ли он меня. И не в силах был оставить отца, который последнее время был слаб здоровьем. Мой побег убил бы его. - Скажи мне, кто ты, - просил я. - Разве это важно? Ведь ты и так любишь меня, верно? - Ты и сам знаешь, - и я теснее прижимался к его груди. В один из дней отцу стало совсем худо. Недуг причинял ему сильные страдания, и в течение недели я не отлучался из дворца. Я часто выглядывал из окна, стараясь разглядеть знакомую фигуру среди толпы на главной площади и прилегающих улицах, но тщетно. Зато каждый раз видел орла, парящего над стенами Трои. Он проносился над дворцом с клекотом, так близко, что можно было различить каждое перо. Как-то вечером я вышел на балкон, прилегающий к покоям отца. Начиналась гроза, небо было плотно затянуто тучами. Я видел первые вспышки молний на горизонте. Внезапно раскат грома раздался почти над головой. - Зевс Громовержец… - прошептал я, вздрогнув. То, что произошло затем, я помню плохо. В памяти осталось лишь несколько мгновений, когда я услышал хлопанье крыльев, почувствовал, как ноги отрываются от пола, и вот уже подо мной бездна… - Я не мог ждать дольше, Ганимед… Знакомый голос. Его голос. Я наполняю протянутую чашу. В моих жилах течет кровь троянских царей, и если бы кто-то сказал, что я стану виночерпием – я бы не поверил. Но подносить нектар самому Зевсу, правителю Олимпа, – великая честь и для бога, и для смертного. Хотя я более не смертный. Я буду жить вечно. Здесь, рядом с ним. Он сидит на троне, прекрасный и величественный. Боги склоняются перед ним. Я стою за троном и вижу, как Зевс о чем-то говорит с Гефестом. Потом поворачивается ко мне – лицо серьезное, но глаза смеются. Совсем как в нашу первую встречу у стен Трои. - Скучаешь по дому? - Разве это важно? Ведь ты любишь меня? - Ты и сам знаешь, - отвечает он, и мое сердце счастливо замирает.