Двум капитанам не место на одном мостике

Говорят, Гектор Барбосса и Джек Воробей точно помнят, с чего началась их вражда – с неудачной попытки реквизировать «Жемчужину». Причем история умалчивает о том, кто у кого собирался увести корабль. Однако оба пирата были уверены, что имеют на него равные права, а поэтому каждое утро, толкая друг друга мощными плечами, поднимались по узкой лестнице на капитанский мостик. С громкой руганью отдавали противоречащие команды, заставляя матросов метаться по палубе не хуже загнанных антилоп. Говорят, именно после одной из таких ссор Барбосса и стал прихрамывать на одну ногу. Удивляло то, что за такое самоуправство Джек еще не высадил Барбоссу на ближайшем острове в компании пистолета и пули. — Капитан Воробей, Вам не кажется, что мистером Барбоссой…эээ… постоянно нарушается дисциплина? — Разве? Почему же я этого не замечаю?! – в своей привычной манере отвечал Джек, после чего спускался в трюм за очередной бутылкой. Так же говорят, что вечерами, когда основная часть команды отправлялась на боковую, Джек и его верный шкипер, прихватив с собой волшебного пойла, удобно устраивались на площадке впередсмотрящего и подолгу вели таинственные разговоры. — Мистер Барбосса, а Вам не кажется, что Вы должны вести себя уважительнее с капитаном Воробьем? — Ха! Кому я должен – всем прощаю! – и Гектор аппетитно хрустел яблоком. Матросам только и оставалось смотреть, как по бороде стекает струйка сока. Обезьяна действительно была мерзкая. Это признавал и сам Барбосса. Она была настолько мерзкой, что невольно напоминала вечно гримасничающего Джека Воробья. Гектор мотнул головой, отгоняя наваждение, а после снова взглянул на обезьяну – та что-то заверещала на своем языке и замахала лапками. Сходство стало еще сильнее. — Сколько стоит эта обезьяна? Тридцать шиллингов? Я даю десять, и еще могу поставить вам синяк под глазом! Взяв старую медную клетку, в которой была заперта зверюшка, Барбосса покинул магазин. — Тебе просто необходим наряд, как у твоего прототипа! – ласково сказал обезьянке шкипер, разразившись после громким, чуть каркающим, смехом. Возражать против шелкового костюмчика и тонкого ошейника с серебряной цепочкой мартышка не стала. И снова противно заверещала, выражая свою радость. — Знаешь, чем вы отличаетесь? – спросил Гектор, усаживая приодетую обезьянку себе на плечо. — Тем, что ты хотя бы не притворяешься человеком. Довольный своей проделкой, он вернулся на корабль как ни в чем ни бывало. Говорят, Гектор Барбосса и Джек Воробей точно помнят, с чего началась их вражда – с «этой вшивой обезьяны». Ведь стоило капитану Воробью выйти из своей каюты, как рядом обязательно раздавалось чуть растянутое: «Дже-е-ек!». Поначалу Воробей недоуменно оглядывался и замечал стоящего чуть поодаль Барбоссу и поглаживающего обезьянку на своем плече. Джек невольно кривился, щелкал пальцами, приоткрывал рот, чтобы съязвить, но Гектор смотрел на него в ответ таким кристально честным взглядом, что даже Воробей терялся…в сомнениях, что же лучше: застрелить кого-нибудь из команды, мерзкую обезьяну или самого Барбоссу? Первое снимет раздражение, второе обеспечит отличный ужин, а третье ему просто давно хочется попробовать. Ну какому капитану понравится, когда команда бросается его именем почем зря и носится с какой-то обезьяной больше, чем с парусами и веслами? И почему теперь никто не замечает, что Гектор Барбосса постоянно нарушает дисциплину? Говорят, после этого Джек сам отправился на необитаемый остров.