***
Будильник прозвенел уже, кажется, в сотый раз, но, как и полчаса до этого, Чанёль не мог заставить себя встать с постели. В связи с происходящим в последние дни Паку было очень сложно засыпать, мысли и образы не давали нормально отдохнуть, даже просто закрыть глаза казалось непосильной задачей. Как следствие, каждое утро для молодого человека превращалось в нескончаемый поток безуспешных попыток проснуться. Перевернувшись на другой бок, Чанёль по привычке хотел закинуть руку на чужое тёплое тело, но вместо этого ладонь ощутила только холодную мягкость постельного белья. Тяжело выдохнув и всё же приоткрыв глаза, парень уставился невидящим взглядом на соседнюю подушку. Мысли снова атаковали его голову, подкидывая страшные картинки и разрывая сердце тупой болью. Окончательно проснувшись, Чанёль резко развернулся к прикроватной тумбочке и что есть силы ударил по вопящему будильнику. Тот, издав протестующий треск, всё же замолчал, и квартира погрузилась в полнейшую тишину. Пропали совершенно все звуки, что позволило фантазии Пака разыграться ещё больше. Уши заполонил противный писк, готовый разорвать голову на множество маленьких частей. Не в силах больше это терпеть, Чанёль порывисто вскочил с кровати, остановился на пару мгновений, пережидая противное головокружение и черноту перед глазами, и широкими шагами направился в душ. Струи прохладной воды яростно били по спине, болью выгоняя из тела усталость короткого сна и давая силы для продолжения дня. Время текло слишком медленно и одновременно с этим бежало без оглядки. За этим своеобразным ритуалом возвращения к жизни Пак не заметил, как потратил почти всё оставшееся свободное время, рабочая смена маячила буквально перед красными от недосыпа глазами. Напоследок растерев лицо горячей водой, Чанёль выкрутил кран до упора, перекрывая поток, и вышел из ванной, обматываясь на ходу полотенцем. Дойдя до шифоньера, мужчина снял с дверки рабочий деловой костюм и принялся одеваться. — Дорогой, поторопись и иди сюда, — раздался из кухни мелодичный голос. — Завтрак уже почти готов! Чанёль, будто и не слыша, медленно застегнул все пуговицы, проверил запонки, затянул галстук и уже после этого отправился на кухню. Бэкхён крутился у плиты и тихонько напевал себе под нос незамысловатый мотив. Услышав шум за спиной, он обернулся и улыбнулся: — Доброе утро. Хорошо спал? Чанёль с громким шумом отодвинул стул и сел, положив руки на стол и мрачно уставившись на них. Его положение говорило обо всём лучше любых слов. Улыбка медленно сошла с лица Бэкхёна. На секунду виновато опустив глаза, он снова в упор уставился на Пака: — Ты опять? Я же просил тебя… Чанёль не ответил, только перевёл взгляд с рук на настенные часы. Бездушный механизм совсем не оставлял времени на завтрак. — Хотя когда ты меня слушал, вечно делаешь всё по-своему, — не успокаивался Бэк. — Ладно, на работе поем, — тяжело выдохнул Пак и поднялся со своего места, направляясь в комнату за кейсом. Бэкхён, не отставая, последовал за ним. — Ну как так? Я что, зря готовил? — повысил он голос, но Чанёль даже не среагировал, молча собрал документы в сумку и всё так же прошествовал в коридор, где натянул свои ботинки. Бэк расстроенно вздохнул. — Хорошо, не буду с тобой спорить. Встретимся в перерыве? Ответом ему была громко хлопнувшая дверь. Грустно улыбнувшись, Бэкхён прислонился к стене коридора и устало прикрыл глаза. Он понимал, что Пак ещё не скоро сможет отойти от всего того, что произошло в их жизни в последнее время, но тотальный игнор всё равно глубоко ранил. К счастью, даже без ответа Чанёля Бэк знал, что тот обязательно придёт в их любимое кафе на обед и сядет за самый дальний столик. — Тебе просто нужно смириться и продолжать жить как раньше, дорогой, — прошептал Бэк, последний раз кинул взгляд на закрытую дверь и скрылся в квартире. Время не ждёт, пора и ему выдвигаться.***
Новый рабочий день ничем не отличался от всех предыдущих. Такие же приевшиеся лица коллег, куча бумаг и проходящих через его стол документов, совещание у главного и разбор полётов. Ничего нового, лишь каждодневная рутина, которая совсем не улучшала и без того поганое настроение. Чанёль посмотрел на часы — обеденный перерыв начался уже пять минут назад, а он и не заметил. Оглянувшись по сторонам, он не увидел в своём отделе ни одного сотрудника. Все уже ушли есть, не трогая его. Пак их в этом не винил — с некоторого времени он стал слишком нервным и мог сорваться даже от незначительного слова. Он сам отлично всё понимал, поэтому не видел ничего плохого в том, что коллеги обходят его стороной. Пожалуй, так будет спокойнее всем, так зачем же что-то менять. Более-менее опрятно сложив документы на столе, Чанёль взял деньги, планшет с важными записями и направился в кафе напротив их корпоративного здания. Так получилось, что это место стало любимым у них с Бэкхёном. Они проводили здесь каждый обеденный перерыв, а иногда забегали и в выходные. При мысли о Бэке сердце болезненно сдавило, но Пак постарался взять себя в руки. Как бы больно ни было сейчас, он был обязан пойти туда и хотя бы съесть этот чёртов обед! Просто не нужно ни на что отвлекаться. И ни на кого, что главное. Ещё слишком свежи были раны, чтобы бередить их бессмысленными речами. Спустившись на лифте вниз и перейдя через дорогу, Чанёль оказался в нужном месте. Двери кафе приветливо открылись, приглашая внутрь. Пак всего на секунду замер на пороге, решая, но всё же отправился именно на «своё» место, дальний столик у стены. Сев спиной к остальному залу, мужчина даже не стал брать меню — его заказ не отличался оригинальностью и каждый раз выглядел одинаково. Подошедший официант записал список блюд и удалился, а Чанёль тут же уставился в планшет, читая последние сводки. — Я даже говорить ничего не буду по этому поводу, — надул губы Бэк, усевшись на стуле с другой стороны стола и наблюдая за Паком. — Сколько можно? Я понимаю, что работа помогает тебе забыться, но не отдавать же ей всё своё время! Чанёль будто демонстративно отложил планшет на край стола и начал крутить в руке солонку. — И на этом спасибо, — грустно улыбнулся Бэк и, подперев руками голову, продолжил смотреть на парня. Когда принесли заказ, Чанёль тут же принялся за еду, чёткими и размеренными движениями отправляя куски в рот. Он не обращал внимания ни на других посетителей, ни на обстановку, ни на что. Казалось, взорвись перед самым его носом бомба, он бы и это оставил без внимания, просто механически набивая свой желудок. Расправившись с едой, он достал деньги и кинул их на столик. Бэкхён грустно за всем этим наблюдал. — Пожалуйста, не будь таким, — шёпотом попросил Бэк, но Чанёль, не удостоив его и взглядом, молча встал и направился на выход, туда, где его ждала работа, с недавних пор единственная отдушина.***
На работе Пак задержался до позднего вечера. Последнее время он перестал торопиться домой, но подозревал, что хуже этим делает только себе. Однако он никак не мог заставить себя перешагнуть порог собственной квартиры и увидеть… Просто не думай об этом. Не думай о нём! Чанёль каждый день повторял себе эти слова, но игнорировать проблему становилось всё труднее и труднее. Мужчине казалось, что он медленно сходит с ума. А вообще… Кто знает, может, он уже сошёл. Когда до полуночи оставалось не больше часа, Чанёль всё же открыл дверь собственной квартиры и грузно плюхнулся на пуфик у входа. Сил не было ни на что. Дверь медленно закрылась, и прихожая погрузилась в темноту. Прошло минут десять, прежде чем Чанёль будто очнулся ото сна и пришёл в себя, оглядываясь, но едва различая предметы в кромешной тьме. Чанёль, сидя стянув с ног ботинки, медленно поплёлся в комнату, где так же неспешно переоделся, убрал подальше бумаги и сел на кровать. Взгляд его блуждал по помещению, пока не наткнулся на что-то, стоящее на тумбочке. Резко зажмурившись, мужчина сильно протёр руками лицо, встал с постели и направился в гостиную. Там, сев на одно из кресел, он включил телевизор, попадая на спортивный канал. Огромные парни в массивном снаряжении кидали друг другу мяч и явственно наслаждались этим. — Никогда не понимал, что может быть интересного в футболе, в любом его виде, — заметил лежащий на диване Бэкхён. Кажется, несколько секунд назад он спал, но звук телевизора его явно разбудил. Он наморщил нос и бросил быстрый взгляд в сторону Чанёля. — Может, посмотрим какую-нибудь киношку? Всё лучше этих потных мужиков. Пак продолжал пялиться в экран, его глаза прослеживали траектории движения мяча. Мужчина хотел выглядеть заинтересованным происходящим в телевизоре, однако вид его показывал только уставшего от жизни человека. Бэкхён вздохнул: — Может, тогда хотя бы потише сделаешь? Слушать их воинственные крики невыносимо. Потратив пару секунд на раздумья, Чанёль положил руку на пульт. Комнату заполнили звуки футбольного матча, превышающие по громкости предыдущие в несколько раз. Можно было подумать, что мужчина просто очень сильно хотел оказаться на стадионе среди болельщиков. Бён не выдержал издевательств и встал с дивана, молча удаляясь в сторону кухни. Пак туда точно не пойдёт, в последнее время он отказывал себе в еде перед сном, поэтому укрытие было как никогда актуальным. А Чанёль вдруг почувствовал невероятную пустоту и тоску, как будто остался один в этом мире. И даже орущий на весь дом телевизор не приглушал этого чувства, а, скорее, только делал его острее. В порыве раздражения Пак выключил телевизор и отбросил от себя пульт так, что он отскочил от столика и упал на пол, распадаясь на части. Чанёлю было на это наплевать, он резко вскочил с кресла и быстрым шагом унёсся в спальню. Там, с грохотом закрыв дверь, он камнем упал на кровать, уткнувшись лицом в одеяло. Однажды силы кончаются даже у самого выносливого человека. Чанёль никогда не отличался чрезмерной силой духа, и хотя он старался сдерживаться, волнение и боль разъедали его изнутри. Мужчина готов был кричать, рвать и метать, рыдать, да что угодно, лишь бы стало легче. Говорят, что время лечит, всё плохое забывается. Но когда сильно любишь, это почти невозможно. Чанёль перевернулся на спину, уставившись влажными глазами в потолок. Эта жизнь окончательно вымотала его. Иногда ему хотелось просто уснуть и больше никогда не проснуться. Конечно, он никогда не сможет поступить так радикально по собственной воле, но идея со сном показалась ему сейчас весьма разумной. Он уже и забыл, когда в последний раз нормально отдыхал. Каждый вечер он ложился в постель с надеждой нормально выспаться, и каждое утро он просыпался совершенно разбитым. Но надежда его не оставляла, поэтому сейчас он, не поднимаясь, пододвинулся к изголовью, устроившись на подушке, и вынул из-под себя одеяло, укрываясь. Естественно, глаза совершенно не хотели закрываться, а пустая холодная постель совсем не согревала. Пак так и лежал, пялясь в потолок, когда на пороге показался Бэкхён. Чанёль будто по инерции вытер навернувшиеся на глаза слёзы, даже сейчас не собираясь показывать себя тряпкой. Мужики и не такое терпели, поэтому, вытерев предательскую влагу, Чанёль повернулся набок и сосредоточился на том, чтобы уснуть. Бэкхён, тихо и печально вздохнув, подошёл вплотную к кровати. Он совсем не был удивлён, его парень всегда был таким: упрямым, независимым, но до безумия ранимым. Видеть эти страдания, прикрытые маской безразличия и мужественности, было невыносимо. Бэк прилёг на кровать, повернувшись лицом к Чанёлю и подложив под голову ладошку. Пак же всё так же лежал с закрытыми глазами, делая вид, что уже почти спит. — Знаешь… — через несколько минут вдруг тихонько заговорил Бэкхён. — Всё это неправильно. Чанёль вдруг открыл глаза, будто получил удар под дых, и невидящим, потерянным взглядом уставился перед собой. — Мы были так счастливы раньше, — тем временем продолжил Бэк всё тем же проникновенным голосом. — Неужели ты просто возьмёшь и отбросишь всё это? Жизнь никогда не подчиняется нашим правилам, всё происходит независимо от нас. Не опускай руки, борись. Ради всего того, что было у нас с тобой. Ради счастливого будущего. Ради воспоминаний. По щеке Чанёля скатилась одинокая слеза и впиталась в подушку под его головой. — Да, возможно, то, что случилось, трудно принять, трудно понять и простить, — совсем уже тихо сказал Бэк. — Но неужели ради нашей любви… ты не можешь перешагнуть через это? — едва слышно закончил парень. Чанёль ничего не сказал, прикрыл глаза и глубоко, рвано вздохнул. Он будто собирался прыгнуть в глубокую бездну и набирался сил. — Я люблю тебя и всегда буду рядом. Пусть моя любовь подпитывает твою душу. Возвращайся к жизни, возвращайся ко мне, — прошептал Бэк. Он не прекращал говорить всё оставшееся время до того, как дыхание Чанёля выровнялось и парень уснул. Бэкхён будто очищал ему душу своими речами и успокаивал сердце, давая маленькую передышку на несколько ночных часов. Они лежали на кровати словно два потерянных ребёнка, разделённых бездной, и пусть между ними было всего пару сантиметров, они были безумно далеки друг от друга. Заметив, что Чанёль наконец-то уснул, Бэкхён замолчал и просто лежал, разглядывая лицо любимого перед собой. — Я тоже тебя люблю, — сквозь сон прошептал Чанёль, и Бэк улыбнулся этим словам, понимая, что ещё не всё потеряно. У Чанёля обязательно всё будет хорошо! Пусть и без него. — Как бы я хотел вернуть время назад, — Бэк протянул руку, чтобы коснуться растрёпанной макушки Пака. — Вернуться в тот день. Не уходить с работы раньше и дождаться тебя. Не бежать сломя голову делать тебе сюрприз. Или хотя бы смотреть по сторонам и заметить ту чёртову машину… — голос прервался, когда ладонь Бэка прошла сквозь голову Пака, не останавливаясь. Грустно вздохнув, парень помрачнел и убрал руку, поднимаясь с постели. Встав рядом, он последний раз взглянул на спящего Чанёля. — Ты же знаешь, что я всегда с тобой? Не забывай обо мне. Невидимая слеза скатилась по его щеке. Найдя в себе силы, Бэкхён улыбнулся прежней радостной улыбкой и начал растворяться в темноте комнаты. — До завтра, любимый, — раздался в тишине едва слышный шёпот, и через пару секунд уже ничего не говорило о присутствии Бэкхёна в этом мире. Лишь перевязанная чёрной ленточкой фотография всё так же стояла на тумбочке, не давая вычеркнуть когда-то живого человека из истории…