Контакт неизбежен

С шести утра солнце не давало мне спать. Лучи настырно лезли сквозь зашторенное окно, светили прямо в глаза, заставляя недовольно щуриться и ворочаться. Ко всему этому в квартире было очень душно, и даже после того, как я открыл окно, жара никуда не делась. Из-за этого подремать мне так и не удалось. Я лениво поднялся и поплёлся собираться. Аппетита утром совершенно не было, но я всё-таки запихнул в себя пару вафель с чаем, чтобы потом не умереть от голода, и принял решение хорошо пообедать на работе. У меня и так сильно сбился рацион в последнее время. К тому времени на часах было 08:13 а.m. Издательство находилось в тридцати минутах ходьбы от моего дома. Обычно я ездил на скейтборде, и таким образом мог добраться минут на десять быстрее, чем пешком. Я не любил транспорт, меня больше устраивал мой скейт, который был куплен давно — к моему шестнадцатому дню рождения. Тогда от родителей я ожидал более крутого подарка, но только сейчас осознал, что сильно ошибся, когда думал, что скейт мне не понадобится. Какое-то время он пылился у меня в коридоре, и я даже не брал его в руки, но позже всё-таки решил пару раз прокатиться на нём и понял, насколько он удобен. Уже к совершеннолетию я прекрасно научился кататься, и скейт заменял мне любой транспорт. В семье у нас никогда не было машины, а когда я переехал, уж тем более не мог позволить себе что-то дорогое. Да и сейчас это не в моих силах, поэтому скейтборд спасает до сих пор. Так как к девяти мне нужно быть уже на работе, я поспешно начал собираться и приводить себя в порядок. Обычно это занимало у меня не много времени. За всё время работы я ещё ни разу не опоздал, что было довольно-таки удивительно для меня. Когда я ещё учился в школе, мои опоздания были регулярным явлением. К последнему году обучения учителя уже не обращали внимание на то, что я мог прийти в середине урока, а то и пропустить урок вовсе. Учителя вообще относились ко мне недоброжелательно. Учился-то я приемлемо, но вот поведение всегда оставляло желать лучшего. Я не любил школу, школа не любила меня, всё было взаимно. Но когда я поступил в институт, моё отношения к учёбе кардинально изменилось. Поступал я туда, куда мне хотелось, и решение было лично моим. И осознание того, что меня не заставляли и не будут больше заставлять что-то делать, изменило меня. В институте проблемы с оценками или с поведением возникали редко. Вообще, конечно, не могу сказать, что я был примером для подражания, но учился действительно неплохо. Однако, идея стать мангакой зародилась у меня в голове ещё задолго до окончания школы. Я загорелся ею давно, и желание научиться рисовать накрыло меня с головой. Несмотря на все упрёки одноклассников и друзей, несмотря на советы родителей подумать лучше о своём будущем, несмотря на «это не твоё» и остальное, я продолжал идти к цели. Ничто не могло отбить у меня это желание. Возможно, именно поэтому, когда я первый раз пришёл устраиваться на работу, я был готов абсолютно ко всему. Был готов к тому, что мне придётся постоянно вкладывать свои силы. Я даже был готов к тому, что провалюсь после испытательного срока и мне придётся пытать счастье в каком-нибудь другом издательстве. Но всё обстояло намного сложнее, чем мне казалось. Когда меня приняли, мои представления насчёт того, что меня ожидало, рухнули. Нет, я не перестал идти к своей цели, не перестал стремиться, но тем не менее работа забирала гораздо больше сил, чем я думал. В большинстве случаев виновником этого был мой начальник. Я не попал к милому и добродушному мангаке — я попал в ад, прямиком и без возможности вернуться обратно. Внешне Акияма-сан был похож на ангела: высокий, худой, улыбчивый. Его голос был вкрадчивым, а выражение лица всегда казалось добрым. Но его милая внешность и обворожительная улыбка не соответствовала характеру жестокого садиста. По крайней мере, мне так казалось. Возможно, он был не жесток, а просто строг, но в любом случае Акияма раздражал меня. Его критика была острой, грубой, он всегда язвил и часто заставлял прорисовывать что-то на черновике сотню раз, перед тем, как приступить к самой манге. С одной стороны, я понимал, что это идёт мне лишь на пользу, потому что таким способом он оттачивает мой опыт и упорство. Однако, с другой стороны, мне часто казалось, что он несправедлив ко мне. Но, несмотря на это, я точно знал одно: мне было и будет абсолютно плевать, какие преграды меня ждут. Я справлюсь со всем, что мне предстоит, ради работы мангаки. Это единственная цель в моей жизни. Когда я вышел на улицу, людей уже было много. Неудивительно, ведь сейчас самое начало рабочего дня. В каком-то смысле мне повезло, что работа находилась не очень далеко, и сейчас мне не придётся тащиться в метро, где наверняка толпа в трое больше. Быстро затыкаю уши наушниками, предпочитая внешнему шуму — музыку, опускаю скейтборд на асфальт и, довольно ухмыляясь, еду по знакомому пути. В издательстве уже кипела работа, когда я зашёл туда. Я прямиком отправился в кабинет Химори, во избежание опоздания, от которого меня отделяли какие-то три минуты. Быстро поднялся на второй этаж, параллельно здороваясь со всеми своими коллегами. Чуть не врезался в юношу с чёрными, длинными волосами, собранными в хвост. Он показался немного взволнованным, а потому что-то грубо бросил мне и поторопился дальше. Ни разу не видел здесь этого человека… Отбросив все посторонние мысли, я направился к нужной двери, шумно выдохнул, постучался в неё и зашёл. — Здра… — недосказанное слово так и повисло в воздухе. Наверное, если бы я держал что-то в руках, то обязательно бы это уронил. Напротив меня стоял тот самый высокий очкарик, которому я, казалось бы, ещё вчера подарил свой первый поцелуй. А ведь я так искренне надеялся, что судьба нас больше не столкнёт. Я не понимал, что он здесь забыл, да и в издательстве видел впервые. Из-за воспоминаний, которые быстро воспроизвелись в голове, мне снова стало стыдно, потому я сразу отвёл взгляд куда-то в сторону. — О, Ята-чи, познакомься со своим новым коллегой, — Акияма-сан положил руку на плечо очкарика, и тот мило улыбнулся. Я всё-таки посмотрел на него и кивнул в знак знакомства. С одной стороны, это было не удивительно, Акияма-сан давно должен был найти ещё одного помощника. Прошлая ассистентка, хоть и прекрасно справлялась с работой, быстро ушла в декрет, а достойную замену ей так и не нашли. Но с другой стороны, я действительно не ожидал увидеть этого парня здесь. Будто закон подлости сработал. А я ведь всё ещё чувствую перед ним свою вину. — Его зовут Фушими Сарухико. Он возьмёт на себя работу с обводкой и скринтонами. Я очень надеюсь, что вы поладите, — после он представил и меня ему. Назвал только фамилию, тактично пропустив имя. Акияма отпустил своего нового подчинённого, и мы приступили к работе. Я всеми силами старался сконцентрироваться на ненавистной мне прорисовке заднего плана. Хотя не обращать внимание на Фушими выходило с трудом. Он работал хорошо и вполне умело, несмотря на то, что частенько отвлекался от работы. И что странно — Акияма это полностью игнорировал. Я свалил это на то, что мангака ушёл в работу с головой, потому что другой причины, чтобы он игнорировал своего подчиненного, я не нашёл. Всё-таки позволил себе на пару минут перевести взгляд на своего коллегу. Почему-то после того, как я разглядел его намного внимательнее, он мне не показался таким типичным очкариком. Его волосы были иссиня-чёрного цвета. Окно было открыто и из-за солнечных лучей они переливались в холодный тёмно-синий оттенок. Это выглядело красиво. Фушими был высоким, выше меня сантиметров на десять точно. Через линзы на меня смотрели суженные голубые глаза. Я бы мог их назвать даже серо-голубыми… Стоп, он смотрит на меня? Я понимаю, что привлёк к себе внимание, и резко отвожу взгляд в окно, делая вид, что не рассматривал его. Слышу, как он тихо усмехается и продолжает работать. Теперь даже завидую себе. Если бы вчера рассмотрел его получше, возможно, мне бы было приятнее его целовать. О чём я вообще думаю? Дверь со скрипом открылась и все перевели взгляд на источник звука. В кабинет робко зашла растрёпанная, низкая девчушка. Она поправила очки и передала какие-то документы Акияме. Я иногда замечал её, мелькающую и бегающую по издательству, но мне никогда не приходилось контактировать с ней. Мне казалось, что она занимает должность разве что чуть выше уборщицы. Акияма сказал ей спасибо и положил бумаги на стол. Она с уважением поклонилась и быстро удалилась из кабинета. Казалось бы, милая, но явно не привлекательная. Химори-сан покосился на меня. — Не отвлекайся, — с укором сказал он. Я спокойно кивнул и продолжил прорисовывать здания. Это довольно сложная и кропотливая работа. С задним фоном у меня всегда были проблемы, и эта часть редакции была более чем ненавистна мной, поэтому приходилось вкладывать ещё больше усилий, чем обычно. Зная это, Акияма, видимо, специально заставил меня работать над этим. И почему я не удивлён? Он просто дьявол во плоти. — Так как твоё имя? Я перевёл взгляд на коллегу. Голос у Фушими не менее приятный, чем внешность. Он подпёр ладонью голову и пробежался взглядом по мне, от чего я вздрогнул. — Я предпочитаю, чтобы меня звали по фамилии, — тихо ответил я, не отвлекаясь от работы. Родители дали мне девчачье имя, которое я всю жизнь ненавидел. Одноклассники не позволяли себе называть меня по имени, им это дороже. Учителя уже по привычке называли по фамилии, а остальным я своё имя не говорил. Даже Акияма не особо горел желанием называть меня по имени. Оно и не удивительно, я сверлил его прожигающим взглядом каждый раз, когда он хотел назвать меня так. Фушими ненадолго замолк, а потом ответил: — А я предпочитаю называть людей по имени. Тем более, я просто обязан знать имя человека, который вчера так нагло поцеловал меня в самом центре торгового зала, — он язвительно улыбнулся, не отрывая свой взгляд от меня. Я чертыхнулся. Он специально? На несколько секунд я замолк, стараясь подавить внутреннюю злобу. — Мисаки. Меня зовут Ята Мисаки, — всё так же тихо проговорил я. — Какое красивое имя, — он довольно улыбнулся и потрепал меня по волосам. Я еле сдержался, чтобы не отшатнуться. Меня не покидало чувство стыда, и кровь снова подступила к щекам. Я до сих пор удивлялся, как не умер вчера в ТРЦ. — Можешь забыть то, что произошло вчера, — он выпрямился и взял в руки перо. На секунду мне показалось, что он читает мои мысли. Или же по мне и так всё видно? — На самом деле, — я вспомнил, что наплёл ему вчера вечером и поспешил объясниться, — я поспорил со своим другом и так вышло, что… — как назло все слова вылетели из головы — Так это был спор, — он усмехнулся. — А я потом ещё долго думал, с кем же ты меня мог перепутать. Я смотрел в окно, пытаясь хоть как-то скрыть свой стыд. В последнее время мне приходилось часто краснеть. Тем временем коллега продолжил: — Если это был действительно спор, то ты можешь не волноваться. На самом-то деле мне всё равно. Я шумно выдохнул. Мне действительно стало легче, зная, что он не воспринял это близко к сердцу. Мы ведь даже не знакомы были, поэтому тот поцелуй никак не мог что-то значить. Дальше мы работали спокойно. Только когда собирались уходить, я снова перевёл на Фушими взгляд. Теперь я мог смотреть на него совершенно спокойно, не краснея каждую секунду и не чувствуя свою вину. Возможно, его появление в издании только к лучшему, ведь он на самом деле показался мне не таким уж и плохим. После того, как мы распрощались, я поспешил отправиться домой. Моё самочувствие начинало ухудшаться, и я подумал о том, что мне действительно стоит поторопиться. После того, как я вернулся, сил не осталось совсем. Вроде как сидел весь день, но такое ощущение, будто пешком по всей редакции ходил. В голову пришла мысль о том, что, пожалуй, мне придётся всё-таки отказаться от скейтборда и перейти на общественный транспорт. Этого мне не хотелось, и всё же выбора у меня не оставалось.