Последний из Скорпионов

Где-то в центре Великой пустыни есть пленительный оазис, где спрятано сокровище, благодаря которому можно одолеть любого врага. Говорили, что только отважный и храбрый сердцем способен отыскать это сокровище. И многие испытывали судьбу в поисках скрытого оазиса, следуя своим корыстным целям, раз за разом прокладывая себе неблизкий путь до этого места. Но пустыня пожирала каждого, кто пытался пересечь ее необъятные просторы, погребая в своих горячих песках. И каждый раз находился новый человек, желающий покорить себе не только пески, но и дитя, охраняемое одним из сильнейших племен, именующих себя детьми Скорпиона. Старцы всего мира пытались убедить людей, что племя Скорпионов, способности которого в стократ превышали человеческие, давно исчезло с лица земли. Потому как никто из ныне живущих никогда не видел это племя, известное своими смертоносными ядами и жуткими нательными рисунками, рассказывающими о предназначении своего носителя. Но с каждым новым поколением память блекла, и забывались наставления старцев, все чаще порождая темные помыслы в душах и сердцах… Раид вел своих людей через пустыню уже больше двух недель, раздавая приказы и подбадривая тех, кто готов был сдаться и умереть в объятиях золотого песка. Им оставалось совсем немного, чтобы добраться до оазиса, где им предстояло найти и забрать любой ценой названное сокровище. Сухой ветер хлестал по раскаленным телам, черные одежды почти не спасали, а вода закипала в баклажках, совсем не утоляя жажду людей. Приходилось раз за разом переставлять ноги, которые тяжелели с каждым новым шагом. Сапоги из тонкой кожи наполнялись песчинками все того же песка, который царапал влажную кожу и забивал тонкие раны, орошаясь в алые пятна. Бесстрашные воины терпели боль и усталость, следуя за своим вожаком, которому они были преданы до самого потаенного уголка своего сознания. Раид был выбран вожаком не за силу мощного тела, и не за ум, который ценился в варварских племенах, а за храбрость и дух, который вот уже столько дней оплетал своими путами всех, помогая двигаться только вперед. Никто не боялся Раида, но его уважали и почитали, как одного из сильнейших воинов. Он был поистине отважным человеком. Два месяца назад до него дошли слухи, что в четвертый месяц по Старийскому календарю Великая пустыня уснет на девятнадцать дней, и за это время у странников и караванов есть шанс пересечь пески. Но Раиду не нужны были пешие походы в чужие страны или караваны, набитые золотом и шелками, ему нужен был оазис. Место, где есть чистейшие озера сладкой воды, ярчайшая зелень кустарников и гибких пальм, и племя, живущее в больших шатрах. Он, как и многие другие, желал найти сокровище, но лишь затем, чтобы спасти своего брата, который с каждым пройденным днем терял нить с живым миром, все сильнее окунаясь в толщу мертвого мрака. Наим умирал, отравленный чужеземным ядом, от которого не было противоядия, а значит и самого спасения. И только Раид, винивший себя в случившимся, верил, что найдет средство для умирающего брата. И пока пустыня спала, вожак варварского племени Лиамов вел за собой четырнадцать самых выносливых воинов к заветному и скрытому от людских глаз оазису. Восточные абайи укрывали их тела, а тяжелые никабы покрывали головы и лица, оставляя лишь узкую прорезь для уставших глаз. И вот, когда силы были почти на исходе, путники наконец вышли к высокому бархану, за которым простирался самый большой в мире оазис. Упав на колени, воины сдирали с лиц черные лоскуты ткани, вдыхая свежесть зелени, доносящуюся даже до них, освежая их, казалось бы, сухие легкие. Раид остался стоять на ногах, лишь стянув с головы никаб, который высвободил из тесного плена его длинные черные пряди, обрамляющие суровое и словно высеченное из камня лицо, пронизанное большим количеством металла. Взгляд темных, почти черных глаз скользил по верхушкам разноцветных шатров, охватывал толпы людей в прозрачных одеяниях и ловил блики озер, вокруг которых и обосновался сказочный народ. Казалось, что над оазисом царит другое время, когда еще существовали маги и прославленные воины с божественной силой, но Раид знал, что это лишь обман, пелена, сотканная для отвода глаз. Там, внутри этого буйства красок, обитало страшное племя убийц. И знал это вожак варваров только потому, что его настоящий отец был одним из Скорпионов. Никто в его племени не догадывался об этой страшной тайне, даже Наим, рожденный его матерью, не ведал о настоящей крови своего старшего брата. А рисунок пламени на его шее и лице, считался подарком Богов и предзнаменованием к новой жизни, а не отпечатком черной крови погибшего родителя. Раид и сам бы никогда не узнал об этом, если бы его мать перед смертью не призналась в том, что тридцать лет назад была женой великого воина Скорпионов, но после того, как его убили, вынуждена была покинуть свой временный дом и отправиться обратно в открытый мир людей. И вот спустя три года со дня ее смерти Раиду предстояло встретиться со своими настоящими соплеменниками. - Раид, когда мы будем выдвигаться? – на плечо вожака опустилась тяжелая ладонь его друга Усама. - Когда сядет солнце, вокруг невидимого купола зажжется лента пламени, и только тогда я смогу совершить обряд, разорвав ее для прохода, – отозвался Раид, оборачиваясь лицом к другу. – Отдыхайте и набирайтесь сил, потому как неизвестно, насколько далеко мы сможем проникнуть. - Хорошо, мы верим тебе, – склонив голову, Усам вернулся к остальным мужчинам и занялся приготовлениями к ночлегу. А Раид еще долго смотрел вниз и любовался мнимой красотой, которая уже через несколько часов превратится в место возможного сражения. *** Осторожно спустившись с бархана, Раид обернулся и дал знак своим людям приготовится к захвату. Яркая линия огня простиралась так далеко, что вожак уже сомневался в истинных размерах поселения и самого оазиса. Но отбросив все сомнения прочь, он сделал шаг к невидимому куполу и рассек кинжалом внутреннюю сторону ладони, опуская ее прямо на безжалостный огонь. Сделав глубокий вздох и мысленно сливаясь с острой болью, варвар произнес: - Дух Скорпиона, открой проход для своего сына… Время затихло всего на одно мгновение, а после перед лицом Раида разошлись серебряные нити, словно разрывая воздух и образуя высокой аркой проход. Поднявшись на ноги, варвар вскинул вверх левую руку, на которой не осталось ни единого следа и, сделав взмах, шагнул в сумрак купола. Его люди за считанные минуты спустились вниз и, образовав плотное кольцо, тут же последовали за вожаком, ступая на чужую землю. А там… царила другая жизнь. В тишине ночи сияли факелы и костры, и не было ни одного человека. Шатры стояли крепостями, охраняя своих хозяев, а в самом центре возвышался темный купол, над которым поблескивали похожие серебряные нити. Раид подал знак и варвары, почти неслышно ступая, двинулись в сторону огромного черного шатра, держа наготове свое тяжелое и смертоносное оружие. Никто не выходил им навстречу, никто не бросался на них из-за спины, как и не слышно было ни единого голоса, словно все вымерли и никого не осталось в живых. И когда Раид подвел своих людей ко входу в шатер, то оставил их снаружи, а сам вместе с Усамом скользнул внутрь, готовясь к неожиданной схватке. Но и здесь их встретила тишина, хотя живые люди все же были. В самом центре, который освещался расставленными по кругу небольшими факелами, сидели двое седовласых старцев с совершенно белыми, выцветшими глазами, которые, словно зрячие, прожгли взглядами двух незваных гостей. Они были безоружны и спокойны, разорвав тишину только тогда, как варвары подошли к ним почти вплотную. - Нет смысла затевать войну, – хриплым, как после долго молчания, голосом произнес один из старцев. – Опустите оружие, здесь нет врагов. Пока. - Почему так тихо? – не выдержал Усам, стараясь держаться рядом с вожаком на случай внезапного нападения. - Мы знали, что придет этот день, когда нам придется отдать своего сына, – ответил второй старец, рассыпая перед собой разноцветные камушки разных форм. – Ты прибыл за ребенком, храбрый воин. С момента, как он покинет нашу землю, его жизнь окажется в твоих руках. Сможешь ли ты сберечь его? - Он нужен мне, а для этого я сделаю все, чтобы защитить его, – произнес Раид, присаживаясь перед старцами. – Вы можете видеть будущее? - Нет, – на одно мгновение варвару показалось, что белесые глаза первого старца сверкнули неестественным блеском. – Но давным-давно нам было поведано пророчество, что последний из Скорпионов покинет нашу землю с приходом варварского племени. - И вы так спокойно отпустите его с нами? – нахмурился Раид, пытаясь отыскать какой-нибудь подвох. - Отпустим. Только не пожалей о своем решении, воин. С неожиданной легкостью оба старца поднялись на ноги и, обойдя гостей, вышли наружу. Раид молча последовал за ними, жестом подзывая друга держаться за его спиной. А на улице их ждало необычное зрелище: тринадцать воинов были окружены людьми Скорпионов, но не с поднятым оружием, а лишь с напряженными лицами – единственным открытым участком кожи. Остальное же было укрыто черными одеяниями, так похожими на те, в которых сюда пришли варвары. - Следуйте за мной, – позвал один из мужчин, вышедший из толпы. – И оставьте оружие, чтобы не напугать его. Раид нахмурился, но послушался, отдавая оружие своим людям. Усам, решивший идти следом, был остановлен властной рукой вожака. - Я пойду один. Кивнув, варвар отошел к остальным, а Раид последовал за чужаком, огибая встречающиеся им на пути шатры, пока дорога не привела их к ближайшему водоему, у которого они и остановились. Откинув полог неприметного шатра, мужчина вошел внутрь и позвал за собой Раида, призывая жестом к молчанию. Устав от всех загадок, вожак коротко кивнул и зашел внутрь, стараясь отыскать напряженным взглядом ребенка. Его спутник медленно разжег маленький факел и, пройдя вглубь, тихо произнес: - Собирайся, за тобой пришли люди с западных земель. Послышался шорох, и из вороха тяжелых пестрых тканей показался хрупкий человек, лицо которого было скрыто под черными рваными прядями. Раид нерешительно замер, а затем сделал шаг, привлекая к себе внимание. Человек вскинул голову и Раид встретил взгляд жутких глаз, от которых по телу бесстрашного воина прошлась неприятная волна дрожи. На бледном, чуть заостренном лице, белели совершенно бесцветные глаза с тонкой едва заметной линией зрачка. И это зрелище заставило содрогнуться Раида, потому как белесый взгляд притягивал и будто что-то высасывал из него, а оторваться не было сил. - Аман, не нужно. Ты пойдешь с этим человеком на его земли. Остановись, – тихо произнес мужчина, заставляя юношу отвлечься на него. И действительно, юноша совсем тонкий, словно вот-вот сломается. Раид выдохнул и подошел вплотную, смотря на него сверху вниз. Темные пряди были коротко сострижены и лишь рваная челка закрывала половину бледного лица. Черная рубаха укрывала острые плечи, а длинная шея отчего-то была перевязанная плотной шелковой лентой. Рискнув, Раид опустился на одно колено перед юношей и вновь заглянув тому в глаза, представился: - Мое имя Раид. Я заберу тебя с собой, но будь уверен: я буду охранять тебя, как самое великое сокровище мира. - Я и есть это сокровище, – и голос, совсем лишенный эмоций. - Пусть так, – Раид криво усмехнулся. – Тогда как мне к тебе обращаться? - По имени, – отозвался юноша, поднимаясь на ноги. А Раид с неожиданным интересом скользнул взглядом по фигуре юноши, начиная от тонких лодыжек до самых плеч, отмечая неестественную хрупкость. Аман был высок, чуть ниже его самого, но в два раза уже в плечах. И бледен настолько, что казалось он и вовсе неживой. Поднявшись, Раид коротко кивнул и, развернувшись, вышел из шатра, давая время на сборы и последние наставления. И уже через несколько минут вышел мужчина, ведя за собой одетого Амана, передавая его в руки варвара. - Здесь его вещи, позаботьтесь о нем, – и отдав Раиду походный мешок, добавил: – Берегите его. - Обещаю, – кивнул варвар, чувствуя, как внутри все сковывает от понимания того, что эти люди совершенно спокойно отдают чужеземцам свою самую большую ценность. – Со мной он в безопасности. - Идите, вас проводят к выходу, – отозвался мужчина и ушел, оставив их двоих. Мотнув головой, словно сбрасывая с себя невидимые путы, Раид пошел к центральному шатру, уверенный, что юноша следует за ним по пятам. А оказавшись среди своих людей, вожак взял свое оружие и, разместив его на теле, подошел к двум старцам, которые, по всей видимости, только их и ждали. - Ты еще вернешься сюда, – произнес один из них, протягивая Раиду небольшой мешочек. – Вот только живым или мертвым – решать тебе. - Спасибо, – отозвался Раид, не смутившись столь серьезных слов. – В следующий раз я приду сюда при свете дня, как знакомый гость. - Идемте, – позвал старец после недолгого молчания. – Я провожу вас. Расступившись перед ним, люди Раида обступили своего вожака и юношу в плотное кольцо и двинулись в сторону того места, через которое они пробрались сюда. И уже у раскрытой серебристой арки старец подошел к Аману, прижимая того к своей груди. - Ничего не бойся, дитя. Помни, что только в твоих руках кроется спасение двух народов. Отступив, он подтолкнул юношу к варварам и, дождавшись, когда они перейдут на ту сторону купола, махнул рукой, закрывая разорванный переход. Обернувшись и убедившись, что больше ничего невидно и за ними никто не следует, Раид осмотрел своих людей и отдал приказ: - Возвращаемся за бархан и пережидаем там остаток ночи, а на рассвете отправляемся домой! - Раид, мы не успеем до начала бури… – начал Усам, как его перебил тихий голос. - Бури не будет, – и Аман сделал шаг в сторону бархана. – Старцы помогут. - И его они назвали ребенком? – возмутился Усам. – Эй, юнец, сколько тебе лет? Аман остановился и не оборачиваясь произнес: - Девятнадцать. Я последний ребенок племени Скорпионов. *** И снова дорога через горячие пески Великой пустыни. Обжигающее солнце и сухой ветер, который никого не жалел. Но обратный путь был легче и терпимей, потому как Скорпионы позаботились о варварах, дав возможность набрать им воды и взять немного запасов еды, пока их вожак находился в одном из шатров. Воины не задавали лишних вопросов, но внутри ликовали оттого, что не нужно было поднимать оружие против сильного племени, которое так легко их приняло и отпустило с миром. А Раид все думал, раскладывал детали по местам, разыскивая то, что могло изменить ход дальнейших событий. Аман знал достаточно много и это было видно по его расслабленным плечам, потому как юноша совершенно не испытывал страха, лишь изредка косясь на массивное и тяжелое оружие варваров. Раид же знал ту малость, что когда-то поведала ему родная мать. Ламис рассказывала не только о тайнах купола, но и о том, почему Скорпионы называют своих детей сокровищами. Не от великой любви, а оттого, что дети, которые родились под знаком Скорпиона, обладали страшной силой, способной как спасать, так и убивать каждого, кто представлял для них опасность. Таких детей рождалось мало и потому их так ценили в своем племени убийц. Белесые глаза могли управлять чужой волей, завлекая жертву в свои невидимые сети. Но кроме этого, было еще одно живое оружие в телах этих детей. Яд. Самый сильный и мгновенный, способный за секунды отравить любое существо, будь то человек или зверь. И этот яд и нужен был Раиду для спасения брата, потому что только он мог вывести из организма Наима другую отраву. Вот только Раид не знал, как вырабатывается яд в телах Скорпионов, уж не верилось, что они пропитаны им. Но выбора не было, и когда Наима ранили, он решил испытать судьбу и отправиться на поиски скрытого оазиса, переживая только о том, что брат может не дождаться его помощи. И вот теперь, когда сокровище Скорпионов было в его руках, а дорога домой становилась все короче и короче, Раид стал сомневаться в том, отпустит ли он назад этого юношу. Его влекла хрупкость острых плеч, терпкий запах с нотками горечи, и голос, который редко, но все же звучал, оседая в сознании варвара тихой песней. И белесый взгляд жутких глаз больше не пугал, лишь манил и привязывал к своему хозяину. Раиду не нужна была слава и бесчисленные победы над другими племенами, хотя, владея Аманам, он мог с легкостью всех поработить. Но нет, ему нужен был сам юноша, такой далекий и чужой, что казалось он лишь выдумка для уставшего воина. Но был и страх, который медленно охватывал сознание Раида. Седовласые старцы пророчили ему возвращение на свои земли, но остерегали, что его может поджидать скорая смерть. Казалось, что они все знали, и поэтому позволили так легко увести своего соплеменника, но радости от этого не было, лишь опасения за жизни юноши и своих людей. Он так и не понял, чего он должен бояться и кого остерегаться. Но мысль, что Скорпионы знали о том, кто настоящий отец Раида, все сильнее пускала в него корни. И оставалось лишь поверить в то пророчество, про которое сказали старцы, потому как для вожака варваров это было единственным объяснением всех неожиданных для него поступков. Постепенно золото песка сменилось на коричнево-желтый камень, а затем и на мягкую землю с травой и высокими деревьями, убеждая уставших путников в том, что они наконец-то дома на своей родной земле. Хриплые голоса обретали уверенность и ликующие нотки, глаза наполнялись радостью и спокойствием, ведь совсем скоро они увидятся со своими близкими и семьями, где почти каждого воина ждали жены и маленькие дети. Раид тоже был счастлив, понимая, что брат вскоре откроет свои глаза и поднимется с теплых шкур, а это значит, что он выполнил свой долг старшего брата и вожака большого племени. И путешествие их закончилось в тот момент, когда перед глазами появились первые дома в самой гуще родного леса у подножия западных гор. Постепенно все четырнадцать воинов расходились по дорожкам к своим домам, и лишь Раид с Аманом продолжали идти к самому большому дому варварского поселения, окунаясь в гомон и шум соплеменников, встречающих своих отважных воинов. - Я думал, что варвары живут под открытым небом, – неожиданно заговорил юноша, рассматривая деревянные постройки, служащие укрытием от непогоды и верным домом для племени варваров. - Наши предки так жили, но мы переняли быт соседних племен, и теперь можем не бояться того, что наши дети заболеют и умрут от холода, – ответил Раид, искоса наблюдая за удивленным юношей. - Где я буду жить? – снова задал он вопрос, оборачиваясь лицом к вожаку. - Со мной, – решительно произнес мужчина и, остановившись рядом с одним из самых больших домов, пригласил юношу войти внутрь. И только оказавшись дома, Раид смог облегченно вздохнуть, сбрасывая с себя тяжелое оружие и походные мешки. Он помог устроится Аману, приготовив для того ложе из теплых и самых лучших шкур, а затем и деревянную лохань для купания, чтобы юноша, наконец-то, смог помыться после стольких дней путешествия. Стянув с себя верхнюю одежду и оставшись только в рубахе и штанах, Аман тихо обратился к Раиду с просьбой: - Оставь меня одного, я справлюсь сам. - Хорошо, – кивнув, Раид собрался уже выйти из дома, как обернулся и добавил: – После ложись спать, потому что потом я отведу тебя к своему брату. - Нет. Если хочешь спасти его, не тяни, когда лекарство уже есть в твоих руках, – холодно произнес Аман и повернулся спиной к вожаку, давая тем самым понять, что разговор закончен. И как только вожак оставил его одного, Аман скинул рубаху, начиная разматывать ленту со своей шеи. Откидывая запыленные вещи в сторону, юноша опустился в глубокую лохань и ненадолго замер, набираясь сил. Горячая вода, нагретая над большим кострищем во дворе, приятно обволакивала тело, а горсть подсушенной травы напитывала кожу сладким запахом сайры. Усталость отступала и на ее место возвращались мысли о доме, мудрых старцах и вожаке, который появился в его жизни. Аман давно был посвящен в пророчество, но встретившись лицом к лицу с Раидом, вдруг четко осознал, что теперь его жизнь изменится, и что только от него зависит будущее родного племени. Скорпионы вымирали, женщины таяли на глазах и дети больше не рождались, перестав молодить их племя. Старцы молчали, ожидая воина из пророчества, которое им было соткано дурманом, а Аман молча наблюдал за тем, как отважные соплеменники уходят в открытый мир, чтобы отыскать новых женщин для потомства, и как лишь единицы из них возвращаются домой, принося новости о смертях остальных. Когда-то Скорпионы были самыми сильными и опасными людьми, но проживая век за веком под неестественным куполом, силы их стали гаснуть, отчего смертей становилось все больше и больше. Дети росли и превращались в воинов, которым уже не с кем было биться, потому как племя намертво осело на земле оазиса. Аман был последним ребенком, родившимся в племени за последние тридцать лет, и все его годы юношу воспитывали с мыслями, что скоро он покинет свой дом и приведет на эти земли спасение в лице варварских женщин. А Раид, отправившись к дому своего брата, чтобы навестить того и узнать у знахаря, как здоровье Наима, в который раз задумался о том, почему сам Аман так спокойно принял свою судьбу, молча принимая чужую волю. Еще в начале пути он рассказал юноше, зачем тот ему понадобился, и все, что тогда ответил Аман, было: - Я помогу, но ему придется заплатить за спасение своими глазами. - Он ослепнет? – спросил тогда Раид, страшась такой участи для своего брата. - Нет, но глаза его станут другими. Больше Аман говорить не стал, вновь замолкая на долгие часы и заговаривая лишь тогда, когда его спрашивали о самочувствии и нуждах. Раид не знал, радоваться ему или переживать, но ради спасения брата был готов пожертвовать даже своими глазами, лишь бы избавить Наима от всех страданий. Почти три месяца прошло с той битвы, когда молодого варвара ранили отравленным кинжалом. Сначала Наим боролся, пытался ходить и выполнять свои привычные обязанности, но с каждым пройденным днем силы покидали его крепкое тело. Повязка на груди чернела на глазах, пропитываясь ядом и гноем, потому как рана не закрывалась, принося немыслимую боль мужчине. И Наим слег, совершенно обессилив и потеряв голос, а затем его глаза закрылись, и вот уже столько времени он находился на грани жизни и смерти. Встряхнув головой, Раид оставил все мысли на потом и вошел в дом брата, где его встретил знахарь, обнимая и провожая к ложу Наима. - Как он? – Раид присел рядом с братом, рассматривая его белое как полотно лицо. - Плох, – Сабир положил руку на плечо вожака, подбадривая того. – Я уже знаю, что ты принес спасение. Заходил Усам и поведал, что ты привел юношу, способного излечить твоего брата. Но мне с трудом верится, что это возможно. - Он сказал, что поможет, – Раид вскинул голову, встречаясь взглядами со знахарем. – Я верю ему, поэтому, когда он отдохнет, я приведу его сюда. - Хорошо, будь по-твоему, Раид. Но я буду рядом. *** Когда Раид вернулся в свой дом, то застал Амана уже вымытым и одетым в чистую одежду. Подойдя ближе, мужчина осмотрел юношу в его странных одеяниях, которые, несмотря на свой черный цвет, были пошиты на восточный манер, и приказал идти за ним. Кивнув, Аман все так же молча последовал за вожаком, стараясь лишний раз не заговаривать и не осматриваться по сторонам. А когда они оказались в доме брата вожака, то и вовсе сжался, стараясь держаться от мужчины как можно дальше. - Мне нужен кинжал, – произнес Аман, встав напротив ложа с лежащим на нем бледным мужчиной. - Для чего? – хмуро спросил Раид, с тревогой поглядывая на знахаря, мелькающего за их спинами. - Чтобы сделать надрез на ладони и напоить твоего брата кровью, – без капли эмоций отозвался юноша, протягивая к вожаку руку. – Кинжал? - А другого способа нет? Обязательно нужно себя ранить? – все еще неуверенно уточнил Раид, но руку все равно положил на рукоять своего кинжала. - Есть, моя слюна так же ядовита как и кровь, – впервые за все их знакомство Аман улыбнулся, обнажая ровный ряд белых зубов. Раид же в шоке наблюдал за преобразившимся юношей, улыбка которого делала его лицо мягче и не таким заостренным, и даже странные глаза не казались такими пугающими. Он словно стал ярче, живее и еще притягательней, что хотелось ощутить это руками, пройдясь кончиками пальцев по бледной коже. Сглотнув и отведя взгляд, варвар мысленно обругал себя за столь постыдные мысли в такой серьезный и важный момент. Но вернув взгляд к осунувшемуся лицу Наима и представив, как Аман касается его губ своими, пусть даже в попытке спасти его жизни, вожак содрогнулся, не желая подобного действия, словно оно могло его как-то задеть. Однако и видеть кровь юноши, полоснувшего себя лезвием острого кинжала, ему хотелось меньше всего. - Что действеннее? – наконец-то спросил Раид после затяжного молчания. - Кровь, конечно, – вернув на лицо непроницаемую маску, Аман вновь протянул руку за кинжалом. И Раиду не оставалось ничего другого, как протянуть ему свой кинжал, чтобы уже через несколько мгновений дернуться при виде густой черной крови, стекающей по тонкому запястью. Поднеся рассеченную ладонь к лицу Наима, Аман сжал ее в кулак, а пальцами второй руки тут же раздвинул ему губы, позволяя тонкому ручейку проникнуть в его рот. С минуту ничего не происходило и в комнате был слышно лишь тяжелое и нервное дыхание Раида, как неожиданно глаза Наима распахнулись, а затем снова закрылись. Аман тут же отстранился от раненого и обернулся к знахарю, протягивающему белую полоску ткани, чтобы перевязать руку. - Может стоит сначала обмыть и приложить лечебные травы? – спросил Сабир, глядя, как юноша ловко обматывает свою ладонь. - Не нужно, вскоре все само затянется, – отозвался он, переводя взгляд на замершего вожака. – Через день, может два он придет в себя. Рана постепенно затянется, можете не переживать. А сейчас он просто спит. - И это все? – растерянно спросил Раид, переводя взгляд с юноши на брата и обратно. - А чего вы ждали? – холодно отозвался Аман. – Молитв и гнусных благовоний? Я не шаман. Сильный яд побеждает более слабый, но если правильно отмерить количество крови или слюны, то человек исцелится, не успев вкусить нового яда. - Значит все, – кивнув самому себе, Раид посмотрел на брата и улыбнулся. – Тогда идем, тебе нужен отдых. Сабир, не отходи от Наима, будь рядом. Произнеся это, Раид чувствовал, как его наполняет давно забытое чувство безмерного счастья и благодарности по отношению к юноше, проявившему участие к чужеземцам. Не задумываясь над тем, что он делает, вожак схватил Амана за руку и быстро повел его за собой к дому, чтобы там рассказать обо всем, что он думает, и какие его переполняют эмоции в этот момент. Аман едва поспевал за мощным воином, боясь, что тот с легкостью переломает ему запястье, если он вдруг ненадолго останется позади. А еще было странно ощущать чужое прикосновение к своей коже, ведь ранее до него не дотрагивались, хотя иногда и приходилось соприкасаться с людьми через ткань. Запястье жгло и покалывало, словно кто-то оплел его руку огненной лентой, но это были лишь сильные пальцы Раида. Оказавшись в доме, мужчина первым делом усадил Амана на высокое ложе и опустился перед ним на колени, утыкаясь лбом в острые колени. Он сам забрал этого юношу из оазиса, сам привел его на свои земли, и сам просил о помощи для родного брата. Аман мог отказаться в любой момент, не послушав старцев и не покинув свой шатер, как мог и убить каждого из варваров. Но вместо этого он с легкостью отправился с чужеземцами, согласившись вылечить одного из них, и ни о чем ни разу не попросив. Вот оно, сокровище скрытого оазиса и племени Скорпионов – рожденный убийцей, но с чистым бескорыстным сердцем. Вот она опасность, о которой предупреждали старцы. Непривычная красота с отголоскам страха, смертоносное тело и доброе сердце. Настоящая смерть для того, кто это раскроет. Раид поднял голову и посмотрел в белесые глаза юноши, едва различая черную полоску зрачка, и едва слышно прошептал: - Спасибо… спасибо, что сделал то, чего делать был не обязан! - Ты заблуждаешься, – отозвался Аман, точно так же всматриваясь в карие, почти черные глаза вожака. – Я забрал краски из глаз твоего брата и отныне он будет смотреть на мир моими глазами. Я пошел за вами, потому что мне было велено это сделать, потому как я потребую плату за свою помощь. - Неважно какого цвета они теперь будут, главное, что мой брат будет жить. Плата? – Раид незло усмехнулся. – Все, что захочешь! - Хорошо. У тебя большое племя? - Большое. Это поселение всего лишь границы наших земель. - Тогда отдай моему народу половину своих женщин, – вдруг мягко попросил Аман. - Женщин? Но зачем? – напрягся всем телом Раид. – За одну спасенную жизнь вы хотите убить сотни невиновных женщин? - Мы не дикари, – юноша спрятал взгляд за длинной челкой. – Но мы умираем, а наших женщин почти не осталось. Наш род вымирает под защитой купола. - Женщины нужны для продолжения рода… но почему именно наши? - Потому что так было сказано в пророчестве. Варвары придут за спасением, а взамен отдадут Скорпионам надежду, – произнес Аман, вновь поднимая взгляд на мужчину. – Никто не убьет ни одну женщину, наоборот, назовет супругой и подарит ребенка. Вы – сильный и выносливый народ, поэтому есть шанс, что ваши женщины смогут понести от наших мужчин здоровое потомство, не дав Скорпионам исчезнуть. - Я подумаю, Аман, обязательно подумаю, – твердо произнес Раид. – Но что будет, если я не позволю этому случиться, а тебя оставлю подле себя? - Вожака племени выбирают не за глупость, – криво улыбнулся юноша, из-за чего его лицо исказилось, заостряя и без того острые черты. – Через несколько недель, когда Великая пустыня вновь уснет и мой народ не дождется нас, соберутся лучшие воины и отправятся на твои земли. И твой народ захлебнется в море яда, потому что я – залог мира. *** После того разговора Раид еще долго не мог уснуть, решая судьбу своего народа. Простота выбора настораживала, ведь выбери он родство со Скорпионами, то, возможно, обретал сильных союзников, а если нет – неминуемую гибель всему своему народу. Ему нужен был совет, мнение своих соплеменников, а потому решение было отложено на несколько дней. Зато на смену мыслям о возможной войне пришли потаенные желания, где преобладало то, которое носило имя юноши. Еще в пустыне он впервые попался в расставленные сети юного Скорпиона, замирая при звуках его голоса и оживая от мимолетных взглядов. В глазах Раида Аман виделся прекрасным юношей, завлекая варвара красотой смертоносной ауры и непривычной, чуждой внешности. И им хотелось обладать, хранить как ценность, и любить… Любить до изнеможения, до боли и стенаний. Любить и покорять, пока юное сердце не оттает и не примет чувства воина. И эта хрупкость сводила с ума, заставляла вожделеть молодое тело. Раид поддался чувствам, утопая в непристойных мыслях. Но яд ломал малейшую надежду. Гладкая кожа позволяла прикоснуться, но взять это тело было невозможным. Еще недавно Раид и представить не мог, откуда появляется отрава, а оказалось, что сами Скорпионы рождены с черной, пропитанной ядом кровью. И понимание этого терзало варвара до самых глубин сердца, которое впервые смогло полюбить. Так Раид три дня терзался всеми неосуществимыми желаниями, пока его не позвал взбудораженный Сабир, сказав, что Наим наконец-то пришел в себя и зовет брата. Взяв с собой Амана, чтобы показать брату его спасителя, вожак ворвался в дом, сгребая в объятия все еще слабого мужчину. Мужчину, чьи глаза теперь были лишены красок, белея с едва заметным черным зрачком. - Я верил, знал, что ты придешь в себя! – первое, что произнес Раид, отстраняясь от брата. – Как ты себя чувствуешь? - Все хорошо, правда, – хрипло рассмеялся Наим, вновь укладываясь на спину от накатившей усталости. – Кто этот юноша, Раид? Аман, стоящий чуть дольше от ложа, подошел ближе и осторожно улыбнулся, глядя на растерянное лицо мужчины. - Мое имя Аман, – представился он. - Так значит это правда, – пораженно произнес Наим, рассматривая странные глаза юноши. – Я думал Сабир рехнулся, когда начал без умолку рассказывать о чужеземце. - Нет, и твои глаза теперь очень похожи на мои, – Аман неожиданно склонился над лицом мужчины, убирая со своего лба длинные пряди. – Смотри. Глаза Наима распахнулись еще шире, и он перевел взгляд на брата, который со странным выражением лица наблюдал за ними. - Раид? - Да, твои глаза стали белыми, – подтвердил вожак и его тут же перебил Аман, отстраняясь от ложа. - Мой яд вытравил тот, который был в твоем теле, и цвет всего лишь маленькая плата за спасение. - Спасибо! – поблагодарил Наим после недолгого молчания. – Я обязан тебе жизнью… - Нет, твой брат должен мне, – спокойно произнес Аман, после чего развернулся и молча вышел на улицу, оставив двух братьев наедине. Тяжело вздохнув, провожая его спину, Раид поведал брату о своем путешествии, о том, как их встретило племя Скорпионов, и как ему удалось заполучить сокровище в лице Амана. Вот только умолчал он о том, какая за этим стоит плата, решив, что когда брат окрепнет, то обязательно обсудит с ним все остальное. И дни потекли своим чередом. Наим оживал на глазах, возвращая себе былую силу и здоровье, а Аман все так же продолжал жить в доме вожака, заговаривая с ним крайне редко и только по делу. Юноша не страшился никакой работы, поэтому каждый день помогал по хозяйству местным женщинам и детям, в то время как вожак занимался своими обязанностями и постоянными тренировками. Но все же кое-что изменилось между ними… Раид по-прежнему грезил о несбыточном, почти не думая о том, что ему необходимо принять решение, а юноша вдруг стал все чаще прятать свой необычный взгляд. Тонкая нить напряжения натягивалась, и вожак сдался первым, уже в открытую наблюдая за Аманам, заставляя этим чувствовать себя вором, который пытается урвать нечто драгоценное. И взгляд все чаще замирал на тонкой шее, обмотанной черной лентой шелка. Раиду ни разу не удалось увидеть этот участок кожи открытым, а юноша, словно зная о мыслях варвара, всегда мылся и переодевался в одиночестве, не давая раскрыть свою тайну. А она была. Не страшная, но мало кому приятная. Аман и сам был не рад такому подарку судьбы, поэтому и скрывал свой нательный рисунок даже находясь среди своих соплеменников. Еще в детстве старцы рассказывали ему, что это знак самого Бога Ваиля – прародителя племени Скорпионов, и что Аман и есть то спасение, о котором молили его соплеменники. Юноше было отчасти все равно, какая ему уготована участь, ведь растили его именно с такой целью, но с приходом варваров Аман вдруг осознал всю серьезность своего положения. Однако, пройдя долгий путь среди чужеземцев, вид которых был весьма отталкивающим, и оказав помощь одному из них, Аман неожиданно растерялся, охваченный совсем не теми эмоциями, что должны были в нем преобладать. Да, он попросил плату за свою помощь, но волновал его не столько ответ вожака, как будущее, в котором неизвестно будет ли Раид или нет. Варвар, бесстрашный воин и вожак своего племени, поразил Амана еще в их первую встречу. Лицо, которое было пронизано огромным количеством металла, было привлекательным для юного Скорпиона, а татуировка пламени, захватывающая его челюсть и верхнюю часть шеи, навевала весьма странные мысли и желания. Да и вездесущий, обжигающий взгляд темных глаз доводил Амана до внутреннего трепета, который медленно сводил его с ума. Все эти чувства, эмоции, все это было ново и до конца непонято, но несмотря на это, темный янтарь все чаще встречался с белизной под длинными прядями. *** Решение было принято после долгого и тяжелого разговора с братом, а затем и воинами, разнесшими эту новость остальным. Раид рассказал Наиму правду и о себе, чтобы тот понял, каково самому вожаку, когда его разрывают противоречивые чувства. Но Наим всецело принял сторону брата, соглашаясь с каждым его доводом. И когда времени оставалось совсем немного, Раид решил поговорить с Аманам, который хоть и молчал, но ждал ответа сильнее, чем можно было представить. Дождавшись ночи, когда Аман был готов уже лечь спать, Раид поднялся со своего ложа и подошел к юноше, опускаясь рядом с ним. - Я принял решение, – произнес вожак после недолгого молчания, рассматривая бесстрастное лицо юноши. - И какое же оно? – склонив голову в бок, Аман впился белесым взглядом в лицо варвара. - Я выполню требования твоего народа и отдам половину женщин, – твердо ответил Раид, протянув раскрытую ладонь к юноше. – Но с одним условием. Ты будешь моим. - Рабом? – спросил Аман, вновь искажая свое лицо в дерзкой улыбке. - Разве я плохо относился к тебе все это время? – удивился вожак, схватив юношу за руку и притянув его ближе к себе. – Я обещал заботиться о тебе и я делал это. Я ни разу не позволил себе грубость, всегда уважая твои решения остаться одному или заниматься тем, что тебе нравится. Так неужели я могу просить тебя стать моим рабом? - Тогда для чего? – и варвар впервые услышал нотки сомнения в тихом голосе Скорпиона. - Для любви, – приблизив свое лицо еще ближе, так, чтобы их губы разделяло всего лишь несколько сантиметров, он добавил: - Хочу обладать твоим телом и душой. - Моя душа не принадлежит даже мне, а тело… – Аман едва коснулся его губ своими, – убьет любого. Ты хочешь умереть такой постыдной смертью? - Я рискну, – отозвался Раид, потянув юношу еще больше и усадив того к себе на бедра. Хотелось попробовать на вкус бледные губы, проникнуть языком в глубину жаркого рта, но он помнил, что слюна так же ядовита, как сама кровь Амана. Это злило, но вместе с тем будоражило сознание, подталкивая все сильнее к решительным действиям. Развязав шнуровку на рубахе, Раид стянул ее через голову юноши и легонько прикоснулся кончиками пальцев к шее, где из под темной ленты выглядывал рисунок, напоминающий тонкий хвост скорпиона. - Позволишь? И дождавшись короткого неуверенного кивка, Раид принялся разматывать ленту, обнажая тонкую шею. Глазам наконец-то показалась тайна в виде черного скорпиона, обнимающего своими лапками саму шею, словно охраняя ее или же удушая. Черный рисунок на бледной коже смотрелся дико и немного жутковато, но проведя по нему пальцами, словно лаская и гладя по всей длине, Раид вдруг испытал ни с чем несравнимое удовольствие, понимая, что назад пути нет, ибо невидимые клешни уже сомкнулись на его сердце. Заведя руку за голову юноши и потянув ее за волосы назад, мужчина склонился над шеей, обводя языком контур скорпиона. Прикрыв глаза, Аман поддался ласке, впервые испытывая подобное, потому как ни разу в своей жизни он не был близок с другими. Тело, скованное сомнениями, постепенно расслаблялось, и юноша решился, положив свои ладони на широкие плечи варвара. Это был его отклик, его желание, но разум все еще кричал о неосмотрительности такого поступка. Но желание… Оно окутывало, поглощая все на своем пути. И ему, как и Раиду, хотелось жаркого поцелуя, но собственное тело запретило вкусить подобную ласку, заставляя гореть губы от неудовлетворенности. А Раид не ждал, он наконец-то брал то, что в последнее время желал больше всего. Сильные пальцы сжимали тонкие бока, а губы скользили по груди, замирая на розовых сосках. Но терпение, словно тонкая нить, истончалось и вело его все дальше, в марево невероятных ощущений, где трепет боролся с дикой страстью. Уложив юношу на спину, Раид медленно стянул с него легкие штаны и, откинув их прочь, обнажился сам, являя белесым глазам всю мощь своего тела. Разведя стройные бедра, варвар навис над юношей, встречаясь с ним взглядами. И было там нечто жуткое, всепоглощающее и то, что не поддавалась словам. Лишь блики, отражение других глаз – вот что описывало ту бурю эмоций двух людей. Страсть клубилась, пытаясь вырваться наружу, но страх тушил порывы, и лишь безумный трепет обладания охватывал два возбужденных тела. Коснувшись кончиками пальцев гладкого естества юноши, Раид скользнул ниже, обводя колечко сжатых мышц. Аман напрягся, но развел ноги еще шире, позволяя варвару владеть им безраздельно. Все эти прикосновения, словно легкое касание крыла бабочки, завораживали и увлекали, заставляя забыться. Раид лишь ненадолго отстранился, чтобы взять масло, но по пути к ложу наткнулся взглядом на маленький мешочек, который ему дал седовласый старец. Взяв его и развязав тонкую тесьму, варвар обнаружил тончайший шелковый платок, который, словно морская пена, обволакивал его руки. Подойдя к Аману, он протянул ткань и спросил: - Ты знаешь для чего он? Но вместо ответа, Аман выхватил ткань и накрыл ею половину своего лица, а Раид неожиданно замер, уловив смысл этого жеста. Что-то порвалось в воздухе, словно те серебряные нити над оазисом, и это взбудоражило, стирая последние капли здравого смысла. Вновь склонившись над юношей, мужчина замер всего на мгновение, а затем, отбросив все сомнения и легкий страх, коснулся его губ своими в легком, почти не ощутимом поцелуе. И тонкий шелк, будто растворился, утопая в страсти. Но не было вкуса, потому что несмотря на легкость ткани и причудливых сплетений нитей, аромат был скрыт, спасая вожака от яда. Но этого хватило, чтобы запомнить ощущение запретного, и оттого дрожащая рука пролила масло на живот Амана. Скользнув по нему рукой, Раид собрал ладонью скользкую настойку, пробираясь пальцами к промежности, чтобы проникнуть ими и осторожно подготовить. А когда рваное дыхание сменилось на жаркие стоны, варвар не стерпел и заполнил юношу собой, связывая их на долгую ночь любви. А утром Аман впервые подумал только о себе, забыв про нужды племени и чужие жизни. Купаясь в ласке и безумном наслаждении, сжимаемый объятиями сильного мужчины, ему хотелось быть сокровищем только для него. *** Большой варварский караван остановился у высокого бархана. Раид, держа за руку Амана, взирал на яркие шатры и решал, как ему войти в этот оазис: снова обманом или же гостем, как и обещал. Но юноша сам решил за него, ступая за невидимую линию купола. А там, под ярким обжигающем солнцем, стояли черные шатры и люди не смеялись, двигаясь в легких прозрачных шелках. Скорпионы ждали, и когда на их земле показались Раид и Аман, вскинулись и закричали, радуясь свершению пророчества. Вожак варвар привел сотню свободных женщин под защитой своих воинов. Двое старцев, выйдя из толпы в центр образовавшегося круга, склонили головы перед Раидом, а после, дав указания расставить новые шатры и устроить всех гостей, увели варвара и юношу к себе. - Знаешь ли ты, варвар, кем был твой отец? – устроившись на подушках, спросил один из них. – Знаешь, ведь иначе бы никогда не добрался до этого оазиса и не прошел через огненный круг. Но твой отец был не просто воином, но и старшим сыном нашего вожака. Этот оазис – твое наследие. - Нет, мой дом на западе, там, где мое племя, – отозвался Раид, лишь сильнее сжимая руку Амана, сидящего рядом с ним. - Пусть так, но скоро мы объединимся и выбор будет за тобой. Ты можешь обосноваться здесь, приведя остальных, а можешь и уйти. - Я подумаю, – ненадолго замолчав, он все-таки спросил: – Тот платок, что вы мне дали в прошлый раз… Зачем? - В пророчестве было сказано, что варвар возьмет самое ценное и мы лишь предположили, что ты не устоишь перед чарами нашего дитя, – улыбнулся старец, вновь раскидывая разноцветные стекляшки. – Но пророчество исполнилось лишь наполовину. - Что еще? – помрачнел Раид, страшась услышать то, что может ему не понравится. - Скоро, очень скоро, ты станешь другим, а тот платок, – старцы неожиданно переглянулись и улыбнулись чему-то своему, – когда-нибудь останется лишь памятью. А ты познаешь скрытые от тебя ранее тайны нашего племени. Теперь уже Аман сжимал большую ладонь своего варвара. Какое бы ни было пророчество, но двое хитрых старцев могли не только говорить с видениями из дурмана, но и видеть будущее…