Помешательство

       Кэролайн повертелась перед зеркалом, придирчиво оглядывая себя. Корсет приподнимал грудь и утягивал талию, а юбка струилась по ее бедрам, выше колен постепенно расширяясь. Белый цвет платья придавал образу невесты нежность и хрупкость, делая ее похожей на принцессу.        — Ты прекрасна, милая, — на глазах Элизабет Форбс выступили слезы счастья. Кэролайн улыбнулась матери, затем надела белоснежные туфельки на каблуке, украшенные кружевом.        — Реально, была бы я парнем, уже влюбилась бы в тебя, — заметила Роуз, облаченная в платье из шелка глубокого синего цвета, как и другие подружки невесты. Кэр рассмеялась. Сегодня был самый счастливый день в ее жизни, и она была уверена, что ничто не сможет испортить его.        — Так, у тебя новые платье и туфли. Нужно еще что-то старое, что-то, взятое взаймы, и что-то голубое вспомнила Бонни.        — Сережки мне несколько лет назад подарил отец, так что их можно назвать старыми, — сказала Кэролайн, указав на маленькие жемчужины, красовавшиеся в ушах. Лиз достала из своей сумочки небольшой кулон-камею и протянула его дочери.        — Отлично подойдет к твоим серьгам, — промолвила она. — И как раз будет взято взаймы.        Она помогла надеть его, и Кэролайн осторожно провела по кулону пальцами.        — Красиво, — выдохнула она.        — И еще один штрих, — Кэтрин помогла закрепить на идеальной прическе подруги заколку в виде голубой розы, затем осталось лишь надеть фату.        — Ну что, пора отправляться, если ты не решила сыграть в сбежавшую невесту, — шутливо сказала Лекси.        — Ни за что на свете. Стефан не отделается от меня так легко, — улыбнулась Кэролайн, последовав вместе с подругами и матерью к ожидавшему их на улице отцу.        Чуть позже Кэр входила в церковь под руку с Биллом Форбсом. Гости, вставшие при их появлении, с восхищением и интересом глядели на представительного мужчину в костюме и белокурую девушку, которая в этот день была просто ослепительна. А Кэролайн сейчас видела перед собой лишь Стефана, стоявшего вместе со священником и Дэймоном, своим шафером. Играла красивая музыка, но она слышала лишь учащенное биение собственного сердца. А через минуту уже стояла рядом с мужчиной, которому подарила свое сердце и с кем намеревалась прожить всю жизнь.        Священник говорил о том, для чего они сегодня собрались здесь, но Кэролайн слушала его вполуха, не отрывая взгляд от Стефана, взиравшего на нее с неподдельной нежностью. Очнулась она лишь тогда, когда настало время произносить клятвы.        — Кэролайн… — произнес ее любимый. — Ты стала той, кто разделил мою жизнь на «до» и «после», раскрасив ее новыми красками. Ты подарила мне счастье. И пускай у нас были трудности, но мы сумели их преодолеть, и я верю, что вместе сможем со всем справиться и в будущем, если придется. Я обещаю всегда любить тебя, хранить верность, защищать, оберегать и делать все, чтобы ты была счастлива.        Сказав это, он надел кольцо на ее палец.        — Я даже не представляла в нашу первую встречу, что ты будешь так много значить для меня, — улыбнулась Кэролайн. — Но постепенно ты стал тем человеком, без которого я не смыслю жизни. Именно с тобой я ощущаю себя как за каменной стеной, зная, что ты всегда поймешь меня и примешь меня такой, какая я есть. Именно ты делаешь меня счастливой. Обещаю хранить эту гармонию между нами, любить тебя и оставаться верной. Всегда.        Следом за этим она надела кольцо на палец Стефана, почти не обратив внимания, что с шумом открылась дверь, и в церковь вошел кое-кто еще.        — Если кому-то есть что сказать против этого союза, пусть говорит сейчас или замолчит навсегда, — провозгласил священник. Последовало несколько томительных секунд, а затем раздался женский голос:        — Я возражаю против этой свадьбы.        Стефан прикрыл глаза, тяжело вздохнув. Кэролайн не нужно было поворачиваться, чтобы узнать обладательницу этого голоса, все-таки явившуюся сюда, чтобы добавить ложку дегтя в бочку меда. Но она это сделала.        Ребекка в черном вечернем платье стояла посреди прохода, взирая на пару с нескрываемым гневом. Сам цвет ее наряда как бы подчеркивал ее отношение к происходящему.        — Стефан, не делай этого, — выпалила Холт. — Не связывай свою жизнь с той, кто никогда не полюбит тебя по-настоящему и спокойно изменяет за твоей спиной с другим.        — Что за чушь ты несешь?! — возмутилась Форбс.        — Прекрати этот спектакль, — сказал Стефан, повернувшись к бывшей. — Я люблю Кэролайн, и мы поженимся, хочешь ты этого или нет.        — И тебя не волнует, что она спит с другим? — усмехнулась Ребекка. — Ты же знаешь, про кого я говорю. Про Клауса.        Среди присутствующих гостей послышались пораженные и возмущенные возгласы. Да уж, благодаря одной стерве, свадьба превратилось в театрализованное представление с драматическими нотками.        — Стефан, не верь ей, — прошептала Кэролайн, сжав его ладони. — Между мной и Клаусом ничего не было.        — Ты действительно любишь меня? — так же шепотом произнес он. — Ты готова закончить начатое?        — Да, — кивнула она, с трудом сдерживая слезы. — Я произнесла свою клятву и не отступлю от нее.        — Как и я, — улыбнулся Стефан.        — Мы не будем прерывать свадьбу? — наклонился к нему кузен.        — Ни за что на свете, — ответил он. Видя, что ничего не отменяется, Ребекка хотела еще что-то сказать или предпринять, но Элайджа и Кэтрин вовремя подоспели и вывели под руки сопротивлявшуюся возмутительницу спокойствия.        — Итак… — прокашлялся священник. — Если ни у кого, в том числе у молодых супругов нет возражений… — последовала небольшая пауза. — Стефан Сальваторе и Кэролайн Форбс, властью, данной мне штатом Аризона, объявляю вас мужем и женой! Можете поцеловаться.        — Наконец-то, — выдохнула девушка. А через несколько секунд губы Стефана уже касались ее губ в нежном поцелуе, на который она ответила с замиранием сердца. Несмотря ни на что, они сделали это…        После церемонии пара вместе с гостями последовала в ресторан. На них сыпались поздравления и приятные пожелания, и неприятный инцидент с Ребеккой вскоре забылся. Хоть она и подпортила идеальность церемонии, но сорвать свадьбу ей не удалось.        Кэролайн станцевала вместе со Стефаном первый танец молодоженов, после чего настала очередь ее отца.        — Не могу поверить, что моя маленькая принцесса вышла замуж, — промолвил Билл Форбс. — Но я верю, что с этим мужчиной ты будешь счастлива.        — Я тоже, — искренне сказала она. Кэролайн всегда мечтала, что ее брак будет таким же крепким, как у родителей. И именно со Стефаном она ощутила, что нашла того самого человека…        После настало время бросать букет. Так получилось, что поймала его Бонни Беннет. И, похоже, Дэймон Сальваторе был ничуть не против идеи, что она может стать его будущей женой. Когда же Стефан, приподняв юбку своей супруги, стянул зубами со стройной ножки кружевную подвязку, вызвав при этом в мыслях Кэр парочку эротических фантазий, и кинул ее, счастливчиком внезапно оказался Люсьен Касл.        А вскоре после разрезания свадебного торта настало время, когда молодые супруги могли уйти, чтобы уединиться.        — Ты же не против сбежать ото всех? — прошептал Стефан на ухо Кэролайн.        — С тобой — хоть на край света, — ответила она, невесомо касаясь губами его щеки.        Несколько слов кое-кому из гостей — и пара, под шумок выйдя из ресторана, поймала такси и отправилась в дом Стефана. Теперь действительно их дом.        — Мне уже надоела эта фата, — пожаловалась Кэролайн, когда они очутились в гостиной. Сказав это, девушка сняла ее и отбросила в кресло. Супруг последовал ее примеру, избавившись от галстука и пиджака.        — Тебе, кстати, идет костюм, — Кэр игриво пробежала пальчиками по его груди, сейчас скрытой тканью рубашки. — Но в данный момент я хотела бы видеть тебя без него.        — Это недолго исправить, — в глазах Стефана зажегся огонек предвкушения, и он принялся расстегивать пуговицы. Когда же мужчина снял рубашку, Кэролайн медленно провела ладонями по его плечам и груди, оглаживая красивое рельефное тело, затем проложила дорожку поцелуев от его шеи до пресса. Ее действия зажигали в нем настоящий пожар. Для окружающих они являлись лишь красивой гармоничной парой, но никто не подозревал, какая страсть способна бушевать между Стефаном и Кэролайн, когда они остаются наедине.        — И кто придумал эти корсеты, — проговорил мужчина, пытаясь снять с нее платье. Девушка задорно рассмеялась, забавляясь его нетерпению. Ее любимый мог быть нежным, чувственным любовником, растягивающим удовольствие до последнего, а мог — пылким и почти грубым, так непохожим на обычно сдержанного Стефана. Но больше всего Кэролайн заводило, когда в нем пробуждалась почти звериная жадность, такая, как в эту ночь.        Платье с шорохом соскользнуло на пол, а спустя полминуты новоиспеченная миссис Сальваторе оказалась полностью обнажена.        — Не заставляй меня долго ждать, — слегка потянув за ремень брюк Стефана, она побежала в сторону душа. Прерывисто выдохнув, ее муж избавился от одежды, что еще оставалась на нем, и последовал за ней.        Теплые струи воды стекали по их телам, но они будто не замечали этого, поглощенные жаркими поцелуями и совместной близостью. Так волнующе, так хорошо… Каждый раз — словно первый, когда они только начинали познавать друг друга.        Выключив воду и не позаботившись о том, чтобы вытереться, Стефан и Кэролайн добрались до спальни и опустились на кровать. Он слизывал с ее тела капли воды, заставляя девушку выгибаться и просить большего. А затем, войдя в ее жаждущее лоно, сводил с ума своими движениями, сильными уверенными толчками. Он знал ее тело наизусть. Знал так, как не сумел выучить больше никто.        — Я люблю тебя, Стефан, люблю… Только тебя, — шептала Кэролайн, ощущая приближение пика наслаждения. Даже если завтра рухнет мир, она будет вспоминать этот день и ночь и знать, что именно тогда была по-настоящему счастлива…