Взрыв

Мёрдок уже не помнил, когда в последний раз нормально спал. Нормально — это не чувствуя на плече мягкого веса Йита и не вздрагивая от каждого шороха с приборной панели. Он приоткрыл один глаз, удостоверился, что радар пуст, а Йит наконец-то отлип от расчётов курса и свернулся калачиком рядом, и снова погрузился в чуткую дрёму. Однако, уставший организм взял своё, и вместо того, чтобы задремать, Мёрдок провалился в самый настоящий глубокий сон, ради разнообразия, не навеянный телепатическими волнами Йита. Он видел рождение галактики, видел, как разлетаются яркие камни звёзд и образуются завихрения туманностей, и душа его пела. Пути комет и кораблей сливались в ажурное кружево разноцветных росчерков, наполняя сердца радостью. Вспучивались взрывами в галактических войнах планеты, солнца и целые системы, и волны скорби затопляли сознание. Тонкое лезвие холодного расчёта проходило сквозь вселенную, и Мёрдок тянулся следом, наблюдая, как рассеиваются по новым мирам капли знания. И снова взрывались звёзды, рассеивая на световые столетия своё излучение; и снова парили в холодном космосе неведомые существа, несущие в себе мудрость, доброту и неизбывную любовь к расселяющимся народам. И он рыдал и смеялся, тянулся руками к далёким туманностям, зарывался лицом в разноцветные планеты, собирал в горсти звёзды. Проснулся Мёрдок рывком, сразу и целиком осознав собственное несовершенное тело, зажатое в тисках полётного кокона. Каждая клетка кожи горела от соприкосновения с одеждой и полотном кокона подобно сверхновой. Мёрдок чувствовал биение своего сердца и ток крови внутри своего тела. Казалось, если сосредоточиться, он почувствует электрические импульсы, проскакивающие по нейронам. Он изо всех сил постарался не сосредотачиваться. Галактика его тела содрогнулась от шевеления постороннего существа справа от него, и одновременно с этим Мёрдок почувствовал прикосновение к своему разуму. "Так получилось, что ты получил-почувствовал часть моей памяти. Прости..." — мысли Йита были окрашены бесконечным сожалением и безудержным любопытством. — "Реакции сознания и реакции тела твоей расы ещё слишком тесно связаны. Сохраняй спокойствие и не открывай глаза, чтобы не получить сенсорную перегрузку." Стоило Йиту упомянуть глаза, как Мёрдок почувствовал каждую ресничку на своих веках. Горячая солёная капля пота доползла до края брови и устремилась в долгий путь по щеке. Мёрдок ощущал вкус кожей, и это было ещё хуже, чем ощущать колотящееся за двойной стенкой рёбер от его собственного сердца сердечко Йита. Сохранять спокойствие под нахлынувшей какофонией ощущений и эмоций было явно не в человеческих силах, но Мёрдок мог гордиться тем, что хотя бы не заорал. Всё же, путешествия в компании излишне разумного комка меха, родившегося от кошки и камня, приучают к неожиданностям. Йит даже не счёл нужным вербализовать возмущённый мысленный посыл. Почему-то сейчас его разум был для Мёрдока как открытая книга, хотя и написанная на неизвестным языке, но полная красочных иллюстраций. И на одной из них очень явственно была обрисована схема работы человеческой гормональной системы. "Жаль, что ты взрослый", — посетовал Йит. — "Детёныши проще поддаются изменениям и легче переносят их. Юный разум пластичен и гибок, тебе же потребуется серьёзное потрясение, чтобы вернуть гармонию в работу сознания и тела." Мышцы живота болезненно напряглись, кожу ожгло щекоткой, кровь взревела в жилах, и спустя мгновение Йит коснулся его мягким, чуть шероховатым кончиком пальца. Место соприкосновения запульсировало, посылая противоречивые сигналы по всему телу, и Мёрдок с ужасом ощутил, как ревущий поток крови перекрывается в районе паха, как набухают губчатые трубы соединительной ткани под становящейся всё более чувствительной кожей члена. Мёрдок инстинктивно дёрнулся, и всё тело прошило вспышками боли и удовольствия, перемешанными с восхитительной хаотичностью сингулярности. "Прости, — снова извинился Йит, эмоции которого были крайне далеки от чувства вины. — Мне придётся отключить двигательные центры, иначе ничего не получится." От второго прикосновения дёрнуться не получилось. Ловкие ручки касались тела Мёрдока снова и снова, каждый раз вызывая иную реакцию. В какой-то момент Мёрдок перестал различать, где заканчивается его личный сходящий с ума космос, и начинается горящий любопытством и нездоровым возбуждением разум Йита. Звёзды оборачивались кошачьими глазами, раскалённый язык тёк млечной туманностью сквозь пульсирующее пространство возбуждённого члена, пролетал яркой кометой мимо пиков сосков, ввинчивался в чёрную дыру ануса. Теперь, если бы Мёрдок мог, он выл бы в голос, но вместе со способностью двигаться и дрожать Йит отнял его дыхание.

* * *

"Человеческое сознание может вытерпеть всё, кроме бури человеческих гормонов," — промурлыкал Йит и прыгнул Мёрдоку на живот, окончательно приводя его в чувство. — Ах, ты блядский выродок! — выругался Мёрдок. — Спать теперь будешь отдельно. "Бессмысленно. Мы связаны, человек." Впервые в жизни Мёрдок захотел убить живое существо.