Не та принцесса, не тот принц

Бельфегор на всю жизнь запомнил эту лукавую улыбку, серьезный голос («Здравствуйте, принц»), бирюзовый бант в золотистых волосах, синие глаза, которые были намного ярче ленты, смотрящие насмешливо, и тоненькую ручку, протянутую ему. Виктория была одета в белое платье с голубой шелковой лентой, завязанной сзади в большой пышный бант. Бельфегор покраснел и шаркнул ногой. Рассиэль оказался куда проворней. Он изящно оттеснил брата и легко поцеловал кисть девочки. Виктория была подчеркнуто вежливой со всеми. Но Мария, няня близнецов, хмурилась, когда видела девочку. Однажды Бел спросил ее об этом. -Понимаешь, bello, — вздохнула она, — Виктория кажется такой ненастоящей. Словно дорогая фарфоровая кукла. Словно искусная иллюзия. Потом девушка быстро посмотрела по сторонам и произнесла: — Я тебе ничего не говорила, хорошо? Маленький принц кивнул, и, скучая, вышел из комнаты. Рассиель вел себя с Викторией совершенно свободно. Бел с завистью смотрел на то, как парочка прогуливается по заснеженной аллее, или наблюдал их посиделки в библиотеке или каминном зале. Сам же младший Каваллини при виде Виктории терялся, густо краснел и начинал нести околесицу. Именно поэтому первые несколько дней девятилетний принц проводил больше времени с братом Виктории, одиннадцатилетним Андре. Тот оказался заносчивым и глупым, но выбирать не приходилось. …В главном зале установили елку. Лесная красавица расправила слежавшиеся ветви, распушила хвою, и по всему замку запахло хвоей и отчего-то – морозцем. Елку украсили, опутали золотой паутиною, и – ушли, закрыв двери на замок. Бельфегор еще немного полюбовался на дерево через замочную скважину, потом вздохнул и направился в оружейную. Морозный аромат хвои постепенно стал ослабевать. Стилеты, совершенно случайно обнаруженные среди остального оружия, точно попадали в цель. Через полчаса стены оружейной были изрешечены. Бельфегор вздохнул. Скучно. -Вы очень меткий, — услышал он. Риппер стремительно обернулся, и Виктория вскрикнула от неожиданности – стилет вонзился в дверной косяк всего лишь в нескольких сантиметрах от плеча девочки. -А, это вы, — Бел кивнул и отвернулся. – И давно вы здесь? -Да, — она вошла в оружейную. – Покажите еще что-нибудь, принц…Бельфегор, если не ошибаюсь. Каваллини кивнул и поклонился. …Из оружейной доносился веселый смех Виктории. У Бельфегора уже ныли мышцы, но он упорно продолжал. -А теперь вооон туда, в шлем нарисованного воина, — показала Виктория. Стилет вонзился точно в забрало рыцаря, и девочка, громко смеясь, захлопала в ладоши. …Солнце страшно медленно ползло к горизонту. Облака окрасились в нежно-золотистый цвет, тени удлинились. Бельефегор уже давно переоделся и теперь со скучающим видом наблюдал за Рассиэлем, крутящимся перед зеркалом. -Идемте, — на пороге комнаты стояла Мария. – Уже пора. Близнецы устремились за няней. В зале было много народу. Взрослые негромко переговаривались, музыканты что-то играли, дети сновали туда-сюда. В центре кружилось несколько пар. Виктория разговаривала с незнакомой Бельфегору девочкой, стоя около елки. Младший Каваллини глубоко вздохнул и направился к ней. -А, это вы, — завидя мальчика, улыбнулась принцесса. – Здравствуйте. -Позвольте пригласить вас на танец, — произнес Бельфегор и замер, ожидая отказа. Виктория удивленно захлопала ресницами, потом несмело протянула ему руку. Они вальсировали по залу. Бел в который раз мысленно поблагодарил учителя танцев. Виктория лукаво улыбалась, посматривая на принца насмешливо. Девочка была красива. В пышном белом платье с кисейными юбочками, на голове – маленькая серебряная диадема. Волосы уложены в сложную прическу и шесть локонов по бокам ее лица спускаются на худенькие плечи. Во время перерыва между танцами к ним подошел Рассиэль. Не обращая внимания на Бельфегора, старший Каваллини ненавязчиво предложил потанцевать. Маленькая ладошка принцессы выскользнула из его руки, и Бельфегор остался один. Вечер сразу потерял свое очарование. Елка уже не казалась такой красивой. Принц отошел в сторону и принялся наблюдать. Вот невдалеке от него, около стола, стоит невысокий полный мальчик. Его щеки измазаны в шоколаде, который безуспешно пытается стереть его мать. В противоположном углу зала девочка примерно десяти-одиннадцати лет. Длинные серебристые волосы растрепались. Она что-то гневно выговаривает отцу и топает ногой. Вокруг полно народу, но у каждого свои проблемы, свое счастье, свое… И никому нет дела до маленького принца. …Бельфегор и сам не понимал, как так получилось. Лишь когда его оттолкнули, и мимолетное прикосновение губ к губам прекратилось, он понял, что только что произошло. -Принц! – ее глаза метали молнии, — Не забывайтесь! Виктория отвернулась от него и зашагала по коридору. Тонкая, словно стенка мыльного пузыря, пленка счастья, окружавшая его, лопнула. Удар пришелся в скулу. Рассиэль, нелепо взмахнув руками, упал на спину, едва только переступил порог спальни. Бельфегор, шипя, словно рассерженный кот, накинулся на брата. -Я. Тебя. Ненавижу. – Руки младшего сомкнулись на горле Сиэля. Тот захрипел, попытался ослабить хватку. Их разняли. Дворецкий, ворвавшийся в комнату, откинул Бельфегора в угол, помог подняться кашляющему Рассиэлю. Эта драка и положила начало войне между близнецами. -А что Виктория, Бел-семпай? – Фран зевнул и перелистнул страницу. Бельфегор, удобно устроивший голову на его коленях, зашишикал. -Она вскоре уехала. Но она писала Рассиэлю. Мама считала, что она станет его невестой, отец смеялся, говорил, что мы еще маленькие для любви. -Вы ее любили, Бел-семпай? -Любил? Не говори глупостей, Лягушонок. Но знаешь, встреча с этой…Встреча с ней натолкнула меня на очень интересную мысль. -Какую же? -В каждой истории замешана женщина. Троя пала из-за прекрасной Елены, многие гении уходили из жизни именно из-за женщин… -Вобщем, chercher la femme, — вздохнул Лягушонок. – Вы именно из-за этого решили только с парнями… Бельфегор заткнул его излюбленным способом – поцеловал. Эта миссия была одной из любимых. Зачистка. Одно только это слово заставляло сердце биться чаще, в предвкушении еще одной резни. Бельфегор поигрывал стилетом, Фран спал. Скуало неторопливо вел машину. …Виктория кардинально изменилась. Вместо длинных золотистых волос – короткая стрижка. Синие глаза были не такими яркими – блеклыми и безжизненными. Именно сейчас Бельфегор понял слова Марии : «Она похожа на дорогую фарфоровую куклу». -Здравствуйте, принц, — похоже, жизнь научила ее больше не удивляться. – По мою душу. Бельфегор засмеялся – шипяще, почти на грани сумасшествия. -Как вы угадали? -Интуиция. Шли секунды, плавно переходя в минуты, а он стоял посреди комнаты, смотря на нее и понимая, от чего его «спас» — по-другому и не скажешь – Рассиэль. Внезапно Виктория расплакалась. Девушка упала на колени и подползла к принцу, обняла его ноги. -Пожалей. Я ведь любила, — сквозь слезы прошептала она. Он отстранился, брезгливо морщась. В комнату заглянул Фран. -Скуало-тайчо просит поторопиться. -Идите без меня. Иллюзионист скрылся. -Помните тот вечер в оружейной? Выбирай, — спокойно ответил принц. Виктория вздрогнула, и, размазывая слезы и остатки макияжа по лицу, встала. Молча расстегнула первые несколько пуговиц на блузке и показала чуть-чуть выше ключицы. Стилет, как всегда, не подвел. -Прости, мы просто не те, — десятью минутами позже сказал Бельфегор телу, распростершемуся около его ног. – Ты не та принцесса, я не тот принц. И знаешь, мне никогда не нравились куклы – фарфоровые бездушные подделки под человека. Каваллини покинул комнату. В особняке Варии его ждал Фран. А тот новогодний вечер останется в памяти красивой сказкой. И долго еще он будет помнит морозный запах хвои, и милую девочку в белом платье – ту, что умерла задолго до этого дня.