Научи меня любить

«Если бы я хотел что-нибудь посоветовать начинающему писателю, я бы не смог сказать ничего конкретного - только общие слова. И это лучшее, что я бы мог сделать. Я бы сказал ему: не думай, не оценивай, насколько разумно то, что ты пишешь, получай удовольствие. Если тебе будет скучно со своими собственными словами, написанными на бумаге, представь, каково с ними будет читателю. Твое удовольствие абсолютно необходимо. Как только начинаешь зевать, выбрасывай все. И последний совет: не старайся выглядеть прилично. Это ключ к обманыванию себя, который эксплуатируется снова и снова». Ричард Бах - Правее, повернитесь, пожалуйста. Да, вот так, улыбнитесь. Влад послушно выполнял команды фотографа. А что делать? Реклама новой «Подземки» уже запущена, скоро откроются продажи. В издательстве уверены, что книга побьет рекорд своей предшественницы, тираж которой допечатывали три раза. «Самое ожидаемое литературное событие года»… а ведь первую сначала и издавать-то не хотели. Не формат. - Побеседуем? – девушка-интервьюер очаровательно улыбнулась. - Давайте уж, - без особого энтузиазма откликнулся Влад. Фотосессия утомила, от постоянной улыбки сводило скулы. - Итак, всех наших читателей интересует, конечно, продолжение «Подземки 2055». О чем оно? Конечно… можно подумать, больше он ничего не написал. - О метро, - просто ответил писатель. - И-и? - Вторая книга не такая мрачная, в ней нет той тягостной безысходности, гнетущей атмосферы ненужности и бессмысленности существования, которыми буквально пропитана первая. Место действия – то же. Петербургское метро после апокалипсиса, явившегося последствием ядерной войны России и США, если помните… время – год спустя. Девушка спрашивала, Влад отвечал. - А концовка? - А вот это секрет, - обаятельно улыбнулся Влад. Они еще немножко поговорили и распрощались, довольные друг другом. Уже выходя из помещения, Влад услышал, как журналистка сказала фотографу: - Не ожидала, что все так мирно пройдет. Слышала, говно он полное. Мужчина улыбнулся «комплименту» и тихо прикрыл за собой дверь. Великая вещь – репутация! Скоро к нему должен был подъехать Данил, и писатель не хотел заставлять мальчика ждать. - Привет, - Влад широко распахнул дверь, пропуская гостя. - Привет, - робко откликнулся Данил, пристально разглядывая хозяина квартиры. Признаться, в костюме и при галстуке, чисто выбритый и благоухающий какой-то невероятной туалетной водой, он выглядел потрясающе. И гораздо моложе. Раньше Дане казалось, что писателю не меньше сорока, а сейчас едва ли можно было дать больше тридцати. - Только что пришел, - прокомментировал свой внешний вид Влад. – Ты располагайся, кофе нам свари пока. Я быстро. Данил остался один. Чем не преминул воспользоваться, разумеется. К сожалению, поверхностный обыск в гостиной ничего не дал. Влад вернулся через несколько минут, теперь в черных джинсах и белой облегающей футболке. Данил сглотнул и отвел взгляд, и не заметил, как довольно усмехнулся Влад. Они разлили по чашкам кофе. - Пойдем в кабинет, - Данил, естественно, не возражал. Пожалуй, кабинет был тем местом в квартире, где Влад проводил больше всего времени. Больше, чем в спальне или кухне. Даже воздух здесь был иным. - Присаживайся. Давай, что принес, - Данил протянул стопку листов. Рука мелко дрожала. Влад принялся листать страницы. – Хм… - и углубился в чтение. Юноша нервно пил кофе, неотрывно наблюдая за мимикой писателя: вот он нахмурился, и у молодого автора душа ушла в пятки, вот улыбнулся, хмыкнул. И вновь нахмурился. - Так. Вот это, пожалуй, - отложил в сторону несколько листов. – Это точно нет. Вот это… надо подумать. Это нет, снова нет. О, вот этот. Замечательно просто, - поднял голову, встретился взглядом с замершим Данилом. - Ты что трясешься? - А у меня нет на это причин? - Нормально все, не переживай. Еще кофе сваришь? Паренек кивнул и выскочил из кабинета. Влад потер переносицу. Ну, что сказать? Талант у парня определенно был, что не могло не радовать. Писал он образно, богатым языком, с сюжетами тоже все было в порядке. Тащить за собой полную бездарность, пусть даже с такой аппетитной задницей, он бы не стал. Только этот талант требовал огранки, и почему бы не Владу этим заняться? Совмещая, так сказать, приятное с полезным. Он поднял трубку и набрал номер. - Привет. Я готов написать в твой журнал. Но с условием… Данила мелко трясло. Вроде ничего, ровным счетом ничего не произошло. Он всего лишь принес Владу рассказы, но живот сводило, а горло пересохло. Он сварил кофе, поставил кофейник, чашки, сахарницу и сливочник на поднос и аккуратно и осторожно понес всю конструкцию в кабинет. - Поздравляю, - довольно сказал Влад, отпивая горячий кофе. – Я только что продал три твоих рассказа. Денег получишь не особенно много, конечно, но надо же с чего-то начинать. - Да ты шутишь? – не поверил Данил. - Отнюдь, - театрально развел руками писатель. – Вот, держи, - юноша покрутил в руках визитку. – Это мой друг, он издает ежеквартальный литературный журнал. Позвони ему, встреться. Я обо всем договорился. - Спасибо, - сказал тихо. – Но почему? - Что «почему»? - Почему ты мне помогаешь? Потому что хочу переспать с тобой? Нет, пожалуй, правда могла травмировать неокрепшую авторскую психику. Поэтому сказал иначе, тоже правду, впрочем: - Я решил, что твои рассказы достаточно талантливы, чтобы быть опубликованными, - Влад залпом допил кофе и вышел из кабинета, оставив юношу в одиночестве. Данил секунду смотрел на дверь, потом резко вскочил, прикрыл ее тихо, без скрипа, и, обойдя большой письменный стол, принялся выдвигать ящики один за другим. Было ли стыдно? Еще как. Раскаивался ли Данил? Несомненно. Но желание, превратившееся в снедающую жажду, желание узнать правду притупляло стыд. Один из ящиков был заперт, и интуиция кричала, что именно там, в этом ящике, находилось что-то, способное пролить свет на жизнь отца. Юноша подергал ручку – бесполезно. Тогда схватил канцелярскую скрепку и принялся усердно ковырять замок. Он увлекся. Увлекся настолько, что не заметил, что дверь давно открыта. И в кабинете он не один. Скрепка не помогала, в конце концов, опыта вскрытия замков подручной канцелярией у него не было совсем. Внезапный щелчок удивил и напугал юношу, ящик открылся. Поверх бумаг лежала фотография в рамке, изображением вниз. Данил выдохнул, утер пот со лба и поднялся. И встретился взглядом с Владом. - Нашел что-нибудь интересное? – поинтересовался тот. - Ох… - Признаться, не ожидал, - Влад сделал шаг к Данилу. - Я… - еще шаг. – Мне… - как назло, в голову ничего не приходило. Еще шаг. - Да? Я слушаю, - шаг. Данил отступил назад и уперся спиной в стену. Дальше отступать было некуда. - Я… - промямлил. Шаг, и Влад прижался к жертве всем телом. - Ну? – горячий шепот у самого уха отозвался волной мурашек по всему телу. Данил прикрыл глаза и тяжело вздохнул. – И это твоя благодарность? – Влад внезапно прикусил мочку, и юношу будто током пронзило. - А-ах… - влажный язык обвел раковину. В паху стало жарко. - Какой нехороший, неблагодарный мальчик, - прошептал Влад. И накрыл губы Данила своими. Он целовал его жестко, словно наказывая, вжимал в стену, терся о бедро мгновенно вставшим членом, он владел, не требуя взаимности, да и не рассчитывая на нее, однако скоро юноша обмяк и начал отвечать. Он вцепился в плечи, притянул ближе, еще ближе. Влад положил ладонь на пах паренька, с удовлетворением отмечая, что его собственное возбуждение нашло отклик в юноше, и легонько сжал. Данил застонал ему в рот. Тогда Влад оторвался от припухших губ и поцеловал открытое горло, рукой не переставая ласкать через тонкую ткань член юноши. - Не-ет, прошу тебя, нет, остановись, - как в бреду, шептал Данил, никаких активных действий по освобождению, впрочем, не предпринимая. Голова у него кружилась, тело горело, требуя ласк, а член… член стоял, словно каменный, напряженный до боли. - Не надо, не надо, не надо, - шептал исступленно, чувствуя, как расстегнулась молния брюк, как крепкая и теплая мужская ладонь обхватила член и начала движение. – О-ох… Все звуки, казалось, стихли, все, кроме его стонов и тяжелого дыхания Влада. Данил прикрыл глаза и отдался ощущениям, отдался умелой руке на члене, губам и языку на своей шее. Влада только что не трясло. Слабое, чуть картинное и абсолютно бесполезное сопротивление не на шутку завело. Он резко опустился на колени и рывком стянул с Данила брюки и трусы. - Что… - начал тот, но, почувствовав чужие губы на собственной плоти, вновь глухо застонал. «Идеален», - думал Влад. Мальчик был идеален: красивый, чувственный, пылкий, с ровным крупным розовым членом, аккуратными яичками и светлыми тонкими волосками в паху. А его запах! Слабый мужской запах на фоне чистого тела буквально сводил с ума. Влад расслабил горло и принял член целиком. - О-ох… - вот так-то. Девочка твоя наверняка так не умеет, подумал удовлетворенно. Девочка так, конечно, не умела. Куда там девочке с ее минимальным сексуальным опытом и вялым энтузиазмом тягаться с многоопытным и увлеченным Владом! Надолго Данила не хватило, он застонал и излился. Прямо мужчине в рот. Тот проглотил все, до последней капли, и удовлетворенно облизнулся. В мутный, расфокусированный взгляд постепенно возвращались осознанность и какая-то осмысленность, в голову – способность думать. Господи, что он натворил? Что теперь делать? Влад выгонит его? Передумает помогать? Или нет? Мужчина поднялся. - Еще раз увижу возле своего стола – тут и разложу, прямо на нем. Понял? Данил сглотнул и кивнул. Почему-то вместо страха по телу прошла дрожь возбуждения. - Вот и славно. - Прости, - сказал тихо. - Забудь, - был ответ. – Еще кофе? - Я домой пойду, хорошо? Конечно, хорошего в этом было мало, но Влад отлично понимал, что давить пока нельзя, можно напугать так, что даже перспективы издаваться не вернут ему мальчика. - Иди. Не затягивай с издательством. - Спасибо, - прошептал. - Позвони мне потом, я проконтролирую. - Спасибо, - прошептал опять. Прошел в прихожую, быстро обулся, инстинктивно стараясь не поворачиваться к хозяину квартиры задом и, пробормотав очередное «спасибо», выскочил из квартиры. И снова ступеньки вместо лифта, и снова бег вдоль проспекта. И тяжелое дыхание, и полное непонимание того, как такое вообще могло с ним приключиться. Как получилось, что Влад сделал ему минет? Да какой минет! Самый потрясающий в его жизни, такой, что пальцы на ногах подгибались, что заставил забыть обо всем: об Ирише, об отце, о цели визита, даже о том, что все происходящее откровенно попахивало гомосексуализмом, против которого толерантный Данил, конечно, ничего не имел, но всегда считал слишком далеким от себя. Ан нет, не таким уж и далеким, как оказалось. Влад закрыл дверь и прошел в спальню. Рухнул на кровать, сунул руку в штаны. - О-о… - перед глазами стоял образ Данила, такого, каким он был сразу после оргазма: с распухшими от поцелуев кроваво-красными губами, томным взглядом и влажными светлыми кудряшками. Влад бурно кончил в собственную ладонь и довольно улыбнулся. Все шло по плану.