Договор

      - Это ты виноват, убийца! - С безаппеляционностью справедливого судьи, признающего вину обвиняемого. – Почему ты его не спас?! - А вот это уже с дрожащими от слез нотками в голосе.       Никто во всем Асгарде не смеет упрекнуть Тора. Да что там, со всех сторон наследник трона только и слышит, что одобрение, смешанное с сочувствием – ради благополучия всех он убил человека, которого считал братом       - Ведь ты же его брат!!       И что тут скажешь? Когда сам с маниакальным упрямством называешь пропавшего Локи братом, тогда как другие иначе, как «йотуном» и «ледовым отродьем» и не поминают.       - Ты мог сделать что угодно, но не убивать!!       Как оправдаться, когда устами маленького племянника вещает собственная совесть, собственная боль?       Официальная версия была намного более сухой и малоинформативной, чем реальность… и от того ползшие по Асгарду слухи словно старались перещеголять друг друга дикостью и цветастостью, впрочем, периодически поразительно точно угадывая крупицы правды из скрытой от большинства истории.       Сказать ребенку правду об отце – нарушить прямой приказ Всеотца. Разрушить мир маленького Слейпнира, сейчас оказавшегося один на один даже не с миром, а с собственным непониманием и с всеобщим молчанием.       Тор протягивает племяннику руку и что-то появляется в его взгляде, от чего малыш Слейпнир лишь испуганно всхлипывает и вцепляется в руку дяди.       - Пошли, проведаем папу.       Ледяная пустошь – самый край мира ледяных великанов. Выжить здесь, не будучи йотуном, невозможно. Но сейчас Тор донельзя рад и даже странно горд за Локи – все пророчат ему смерть и забвение, но асгардец уверен, что брат выживет и станет сильнее после изгнания. Эта, немного наивная вера не дает Тору отчаяться – ведь он сам очень сильно изменился после собственной ссылки на землю, так может и с Локи произойдет тоже самое?       Слейпнир жмется к Тору – холод пробирается под одежду и настойчиво вытягивает тепло, заставляя мальчика дрожать.       Но он не жалуется.       Он сильный – совсем как папа.       Он ловкий и смелый, и поэтому он никогда не скажет дяде, что он уже очень устал и замерз так сильно, что не чувствует пальцев рук.       - Тор, братишка, да ты никак с ума сошел…       Тихий, до боли знакомый шепот растворяется в свисте яростного ветра. Тор скорее чувствует, чем видит или слышит опасность, поэтому, едва успев подхватить племянника на руки, резко отпрыгивает в сторону. Вековой лед, которого еще миг назад касались ноги асгардца, вскипает от огненного всполоха.       - Папа, папа!!       Слейпнир вырывается из рук дяди и, наплевав на его предостерегающий крик, на занесшего руку для следующего удара отца, бросается к Локи. Тот лишь в последний момент успевает отвести удар магического пламени в сторону и падает на колени.       Сын подлетает к нему и обнимает за шею.       - Папа! Папа, папочка, я так скучал, я так боялся, что ты погиб!!       Локи обнимает сына и ненавидяще смотрит на брата. Сейчас он ненавидит Тора – по-настоящему, слепо, так сильно, как никогда в жизни. Изгнание, позор, забвение имени - он смирился со всем. Но зачем было приволакивать сюда сына? Чтобы тот увидел, как низко пал его отец?!       Забвение, это же устроило бы всех…       Но Слейпнир счастлив. Возможно, он еще мал, чтобы увидеть насколько внешне изменился, насколько устал и душевно измучен его отец. А возможно он уже достаточно вырос, чтобы не обращать на это внимание и искренне радоваться тому, что смерть не отняла у него самого близкого человека.       Локи сейчас выглядит как настоящий йотун – красные глаза пронзительно смотрят, кажется, в самую душу, а заострившиеся черты лица делают его таким похожим на Лафея. Ни слова не говоря, Локи поднимается с колен, удерживая мальчика на руках и, повернувшись спиной к брату, уходит.       И Тору не остается ничего другого, кроме как последовать за ним.       Вход в пещеру полностью скрыт громадной глыбой льда, но незаметное движение руки йотуна – и перед ним и его гостями открывается проход. Когда «дверь» закрывается, по обе стороны от гостей вспыхивают неяркие огоньки, освещающие темноту – временное пристанище изгнанника. Ни мебели, ни утвари – это даже не жилище, скорее убежище, которое никогда не станет домом.       «Я здесь ненадолго» - будто бы поясняет Локи, кивком приглашая пройти дальше.       Слейпнир молчит.       Для него, еще утром не уверенного, что отец жив, сейчас его объятия – предел мечтаний.       Но ребенок чувствует напряженное молчание, чувствует отчужденность между братьями – и поэтому понимает, что это все ненадолго. Сказка исполнилась, но лишь на краткую ночь, а утром он опять окажется в Асгарде, в окружении тех, кто ненавидит и боится его отца, тех, кто и в нем самом видит лишь «еще одного йотунского ублюдка».       Локи садится на пол, приваливаясь спиной к стене и укутывая сына в свой плащ.       Для тех, кто любит – не нужно слов.       Легкая улыбка на посиневших от вечного холода губах.       «Ну, как ты, сынок?»       Задорный кивок, но предательские слезки поблескивают в уголках глаз Слейпнира.       «Все хорошо, только без тебя скучаю».       Вздох, и уже потеплевшая рука касается щеки мальчика.       «Мы с тобой справимся, вот увидишь».       Грустный всхлип, и ребенок обнимает отца, кладет голову ему на плечо.       «Конечно. Ты сильный… только я все равно скучаю».       Тор стоит в стороне и старается ничем не выдать своих чувств. Впрочем, сейчас они никому и не нужны – он лишний на этой короткой, запрещенной всеми законами встрече.       Локи все же решается заговорить с сыном.       - Что ты выучил за то время, пока меня не было?       Не касаясь ничего по-настоящему важного, не вспоминая оставшихся в Асгарде людей – говорить о самом незначительном.       - Заклятье оборотня и моментальное перемещение.       Гладя сына по голове, Локи целует его щеку.       - Если достигнешь совершенства в этих искусствах – станешь неуловимым.       - Как ты?       И не передать, какой болью отзывается вопрос сына в сердце отца. Это он-то, сосланный на край света, не погибший по чистой случайности – неуловимый? Впрочем, сейчас он для сына единственное мерило успеха, и совершенно не важно, как все это воспринимают придворные Асгарда.       - Нет. Намного лучше.       Локи поднимается с пола и кивает Тору, показывая, что визит подошел к концу. И сам асгардец уже чувствует, что они нарушили все временные рамки, но, видя, как Слейпнир обнимал Локи, он и слова не мог вымолвить для того, что бы напомнить им о времени.       Мальчик сжимается, как в предчувствии удара, и мертвой хваткой цепляется за плащ отца.       Они выходят из пещеры, и Локи все так же несет сына на руках к площадке, откуда Тор тайным путем вернется со Слейпниром в Асгард. Изгнанный принц знает об этом пути, но он для него закрыт.       Впрочем, как и все остальные.       Мальчик, хоть и запрещает себе плакать, а не может сдержать слез, что катятся и катятся, непослушные, из глаз, замерзают льдинками на щеках и подбородке.       Локи ничего не может ему сказать – ни обнадежить, ни отнять надежду не в его власти. Скоро Слейпнир подрастет и сам начнет копаться в прошлом, пытаясь все выяснить. И тогда он встанет перед выбором: возненавидеть отца или же понять и принять. И видит космос, Локи не знал, чего он желает для сына – какой из этих двух путей для него лучше… да и кто сказал, что он не выберет что-то третье.       Подойдя к площадке, Локи передает Слейпнира на руки Тору. И в этот момент мальчик начинает биться в руках дяди, пытаясь вырваться.       - Нет, папа, я не хочу!! Не отпускай меня!! Я хочу остаться с тобой!!       Как объяснить, что это запрещено, что это опасно? Как объяснить…       - Слейпнир, так надо. - Локи сжимает ручки сына и заставляет себя улыбнуться. Непослушные, отвыкшие от этого губы нехотя складываются в подобие вымученной улыбки, - давай договоримся так, что ты поработаешь над тем, чтобы стать самым быстрым в Асгарде, а я придумаю, как мне вернуться.       Мальчишка глотает слезы и тянется руки к отцу.       - Обещаешь?! – требовательно и отчаянно, как будто от этого зависит жизнь, - обещаешь?!!       - Обещаю.       Локи быстро вскидывает глаза на брата, с которым они так и не перемолвились и словом. Он и сейчас не намерен говорить, но смотрит так, что Тор понимает молча.       «Позаботься о нем».       Твердый кивок и уверенность в глазах.       «Позабочусь».       Во вспышке света исчезают Тор и Слейпнир.       Локи делает вперед пару шагов. В его руках появляется ледяная палица – в последнее время он все чаще и чаще использует магию йотунов. Один сильный удар, и идеально ровная площадка превращается просто в груду камней. По острым сколам пробегают энергетические всполохи – но это лишь отголосок недавней энергии, больше этим порталом никто не воспользуется. Сейчас изгнанному принцу не нужны еще какие-нибудь незваные гости из Асгарда.       Возвращаясь в свое временное убежище, Локи с теплотой у сердца думает, что ему нужно поторопиться – времени не так уж и много. В том, что сын выполнит свою часть их маленького договора в ближайшие годы, у йотуна нет никакого сомнения.