Memento mori

…Уже совсем стемнело. Лена мирно спала рядом, а я никак не мог прийти в себя и понять – правильно ли поступил? Что, если этого попросту не должно было быть? Вдруг другие узнают? Что они подумают??? От всех этих мыслей у меня невыносимо загудела голова, и одевшись по-тихому, я решил выйти наружу и немного подышать свежим воздухом. …Что не говори, а ночное небо прекрасно. Казалось, что до звезд можно дотянуться рукой – настолько близкими они виднелись мне отсюда. Кажется, теперь я понимаю Лену – вид звездного неба настолько завораживает, что приходишь в себя не сразу. Кроны деревьев неспешно покачивались на тихом ветру, унося всю дневную суету прочь. Сверчки затягивали свою звонкую трель-симфонию, дополняя и без того красивый пейзаж позднего лета. Вдохнув поглубже запах сирени, я зашел в домик. Яркая луна сквозь окошко освещала нашу кровать. Осторожно присев на край, я легонько потряс Лену за плечо: - Просыпайся, пора вставать. Скоро выезжаем. Сквозь сон она улыбнулась, и, приподнявшись, недоуменно взглянула на меня: - Ты о чем? Мы можем остаться здесь, ведь тут и так хорошо!... - Ольга Дмитриевна должна скоро вернуться. К этому моменту мы должны быть собраны, - улыбнувшись, я приобнял ее. – Зачем нам оставаться тут? Я тебя не понимаю. На ее лице промелькнула ухмылка вперемешку с недоумением. - Ты не хочешь остаться со мной? Не хочешь быть рядом? КУДА ТЫ ТОРОПИШЬСЯ, А??? – она сорвалась на крик, на глазах выступили слезы. Не понимая ее поведения, я попытался взять ее за руку, но она лишь отстранилась от меня, укутавшись в одеяло. - Небось по ней скучаешь да?? Хочешь с ней увидеться? – замолкнув, Лена вдруг прошептала: - Наверняка ты все это время только о ней и думал… Сказать, что ее поведение меня шокировало – это ничего не сказать. - Что? Что за чушь ты несешь?!...О ком ты вообще?...Я тебя попросту не понимаю!!! - Не притворяйся, что не знаешь!!! Я все поняла!!! К моему очередному удивлению она резко успокоилась, и выдохнув, сказала: - Ладно, мы поедем. Только позволь мне собрать вещи. Встретимся через пятнадцать минут на площади. Все это она говорила настолько холодно, что мне стало как-то не по себе. Попытавшись хоть как-то разбавить обстановку, я предложил ей помочь в сборке, на что получил жесткий отказ. - Сама справлюсь. Тебе уже пора идти. Не решившись возразить, я развернулся и уже было собрался уходить. ХЛОПОК. Нож. Кровь. Глубокий порез на руке. «Глупая, зачем ты вдоль порезала? Все режут поперек, а ты – вдоль!». Меня словно из ушата ледяной водой окатило. - Нет, нет, нет, нет…НЕТ, НЕТ, КАК ЖЕ ТАК??? ВЕДЬ Я ВСЕ ПРЕДУСМОТРЕЛ! Я медленно сполз по стене, пустым взглядом уставившись на Лену. - Ты уже уходишь? Я не сразу услышал вопрос. Совершенно без эмоций Лена вновь повторила: - Семён, пора. Нужно собираться, ты сам сказал. Краем глаза я заметил, что ее рука потихоньку лезет под подушку. Нельзя терять ни секунды. Резко подорвавшись, я подскочил к ней и выхватил из-под подушки довольно большой кухонный нож. К моему несчастью, опасения подтверждались. Попятившись назад, я взглянул перед собой. Нет, это уже была не та Лена, которую я так сильно любил. Сейчас мало что оставалось от образа той застенчивой девушки, которая краснеет чуть ли не при каждом тобой сказанном слове. - Отдай его, сейчас же! – в ее голосе звучала злоба. - Ну уж нет!!! – я заорал. – Ты совсем рехнулась!? Только через мой труп! - Отдашь, по-хорошему, либо по-плохому! Не дожидаясь ответа, она накинулась на меня, кубарем протащив по полу. БОЛЬ. Я не сразу понял, что произошло. Медленно отстранившись от меня, Лена вдруг дрожащей рукой показала на мой живот. Нож торчал в нем по самую рукоятку, образовывая вокруг багровое расплывающееся пятно на белоснежной пионерской рубашке. Ноги сами собой подкосились, и я рухнул навзничь. Перед глазами проносились флешбэки из детства – наверняка каждый слышал, что перед смертью человек за доли секунды видит всю свою прожитую жизнь, какой бы она ни была: скучной и серой, как в моей старой памяти, или жизнерадостной и яркой – той, что я получил за столь короткое время в этом лагере. Мелькали знакомые лица: вот и всегда спешащая на помощь Славя, и неугомонная Ульянка, вредная, но все же милая Алиса, болтушка Мику, и даже вечно угрюмая Женя. И конечно же Лена…Лена… - СЕМЁН! Господи, я же не хотела! – её дрожащий из-за плача голос вывел меня из транса. – Если бы я знала, что все так случится, я…я… Она склонилась над моей головой, и ее горячие слезы закапали мне на лицо. При свете луны, выглядывающей из окна, она выглядела еще красивее, несмотря на заплаканное лицо. - Ты не виновата, - тихо прошептал я. – Мне нужно было думать, что говорить. С трудом улыбнувшись, я продолжил: - Я ни о ком и не думал, кроме тебя. Ты же сама это прекрасно понимаешь… И никто другой мне больше не нужен… Жестом я попросил ее наклониться. Сквозь всхлипы, улыбнувшись, она прошептала: - Я люблю тебя… *** Прильнув ко мне, она одарила меня горячим поцелуем. Казалось, что в нем была сосредоточена вся любовь, что наполняла наши души…» Закончив читать рассказ, Алиса развернулась на кресле в мою сторону в момент, когда я шел мимо и наигранно, с размеренными паузами захлопала в ладоши. - Брависсимо, Сёмка! Ты знаешь, а даже тут любовная линия выстроена лучше, чем в Сумерках! – прыснула она от своей же гениальной шутки. Дочь Петросяна, ей-богу. Я мысленно отправил себе в лицо сверхзаряд фейспалмов, за то, что своевременно не чищу свою корзину на рабочем столе. - Не, ну а че! Мне понравилось, да и Ленка в восторге, я права? Только сейчас я заметил сидящую на диване Лену, закрывшуюся от нас моим альбомом с фотками так, что были видны лишь зеленые глаза, направленные в нашу сторону. Я не мог видеть ее лица целиком, но был готов поспорить, что она сидела вся красная, словно вареный рак. Ухмыльнувшись, Алиса подхватила гитару со стойки, и ударив по струнам, запела: «Наш Семён совсем не прост, Торчит, словно в горле кость, Нами он любим однако, Вот что правда – то уж правда!» Убрав шестиструнную красотку на место, она, оглядев меня с ног до головы, замолкла. Повисла небольшая пауза – вроде прошло не больше десяти секунд, а ощущение, что будто вечность. Наконец нарушив тишину, Алиса хмыкнула: - А может, у тебя на компе завалялся какой-нибудь рассказ и про нас с тобой, мм? – она лукаво улыбнулась. Теперь настал мой черед краснеть. - Да это…не…я ж так, проба пера, все такое… - нечленораздельно мямлил я. Мое положение спасла Ульянка, носившаяся по всей квартире за моей кошкой, что позволило полностью переключиться на нее. - Уля, хорош уже Юльку гонять! Не дастся она на руки, уж поверь мне! Давай, дуй на кухню чай пить! Там небось Славя с Машей уже заскучали на пару без твоих выходок. Насупившись, Ульяна пробормотала что-то вроде «еще посмотрим, дастся или нет» и умчалась на кухню, чуть не сбив меня с ног. Ну точно девочка-ракета! -Девчонки, вставайте, пошли уже чай пить! – обратился я к Лене с Алисой. –Ждать вас долго не будем, и торт сами съедим. С этими словами я поспешил на кухню, откуда доносился привычный уже голос тараторки Маши. Э-эх, ладно, - нехотя Алиса встала из удобного кресла, и ткнув Лену в бок, пропела, - давай, подруга моя ненаглядная, пойдем, а то я чувствую, что ты скоро к этому дивану прирастешь! Вновь хихикнув своей шутке, она потянула на себя недолго сопротивляющуюся Лену, заявив: - Как ты смотришь на то, если мы как-нибудь разыграем Семёна за его ванильный рассказик про вас? Уловив смущенный взгляд, она лукаво добавила: - Ничего, глядишь, может напишет про нас что-нибудь стоящее, раз у него лежит к этому дело!