Ласточка

Ее действительно это уже задолбало. Вновь она пытается решить этот пример. Эта гребанная алгебра никогда не давалась ей с особой лекгостью, о чем ей регулярно напоминала мама. "Только приложив особый труд ты действительно добьешься чего-то стоящего!" - одна и та же фраза каждый чертов день ее жалкой жизни. Чья именно жизнь жалка? Да обеих. Вновь ломается грифель карандаша и она перечеркивает всю страницу тетради черным шрамом. "Блять"- проносится матерное слово у нее в голове, и она чуть не говорит его вслух, но сразу осекается. Почему? Потому что это не в ее принципах, потому что она не такая, как ее мать. Вновь раздается стук в ее окно первого этажа. Последний раз она слышала этот стук на прошлой неделе. Хах, когда-то этот стук был не просто ожидаемым, - желаемым. Когда-то она существовала от звука этого стука до следующего, и жила лишь те мгновения, что следовали после этого. А как раз за этим следовал скрип открываемого окна, легкий удар ботинок о деревянные доски пола, и тихое "Привет". - Что-то ты поздновато сегодня - она разворачивается на стуле и встречается с парой блестящих карих глаз. - Ну извини, меня чуть отец не поймал - парень садится на угол кровати и кладет руки на колени, вздыхая - Ты ведь помнишь, что было в прошлый раз... - темноволосый проводит рукой по уложенным волосам, как бы невзначай показывая огромный синяк на руке - Блин, он ведь чуть руку тогда не сломал... - Почему тебя не было так долго? - нет, в ней конечно есть чувство сострадания, особенно к такому человеку, как Зейн, друг как никак. Но вот когда он палку перегибает- показывал он ей уже этот синяк, и пожалела она уже его. Она знает о жесткости его отца, и по своему горькому опыту тоже, но все таки. - Ей снова было плохо, температура 39.9 - пакестанец вздыхает. Ее пугает его вид- последний месяц он как будто в тихий омут опущенный. Это отражается и в его внешнем виде- кожа побледнела, под глазами черные круги, и в психическом состоянии. Теперь когда они разговаривают по телефону, он подолгу молчит, не отвечая на вопрос, все размышляя и размышляя, и в какой-то момент вдруг говорит " Да, наверное ты права", или фразу похожую на эту, но совершенно не подходящую на роль ответа. Один раз, пару дней назад он вдруг затих, а она просто сказала "Сладких снов, ласточка", и так и не повесила трубку, слушая его размеренное дыхание. Наверное сон у них единственное спасение от реального мира. - Как долго она уже болеет? Ты давно ее к врачу водил? - ей действительно не наплевать на его сестру, он всегда относилась к ней как к своей родной. - Где-то недели три... Я не знаю... А к врачу водил прошлую среду, сказали статичную фразу "Пейте антибиотики такие-то, такие-то, горло полоскать, сбивать температуру и будете здоровы!". Всегда одно и то же, кто бы мог подумать... - а вот насчет этого он прав - всё одно и то же, и всем всё так же наплевать на тебя, пока ты не совершишь чего-нибудь на "благо общества" - изобретешь очередное дерьмо, которое будет убирать за тобой весь мусор, тобою самим произведенным, жопу тебе подтирать... И люди вознесут тебя на вершину их обезьяньего прогресса. - Давай сходим завтра, так не может продолжаться. Ты же видишь, это какая-то серьезная форма гриппа, надо что-то с этим делать... - Как ты? - парень направляет на нее взгляд своих лучезарных глаз. Что, что, а вот тепло этого взгляда с того момента так и не изменилось. Да, теперь без этого стука она сможет жить, но ей будет тоскливо. Может она больше и не любит Зейна, но все таки она всё так же лишь существует, исключая моменты с ним, эти моменты. - Че за игнор? Я же спросила про врача - она делает серьезный вид, пытаясь не улыбаться этим смеющимся глаза. - Боже, ты бы видела сейчас свое лицо - темноволосый усмехается - Я, кстати, принес тебе кое-что... - парень достает из кармана джинс серебряный кулон. Это... - Ласточка... Это мне? - он подкидывает украшение и она с ловкостью ловит его. Символично это маленькая ласточка, совершенно такая же, как небольшая татуировка на руке парня - Хм, спасибо... - она задумчиво разглядывает кулон, а затем застегивает его у себя на шее. Цепочка приходится ей идеально- не тесная и не такая, чтобы можно было ее снять через голову. - И это все? "Хм, спасибо"? - улыбается Зейн. - Ну, это... Символично. - Хах, ну в принципе да - парень кладет руку на затылок - Это на день рождения... Прости что не пришел, ты сама ведь знаешь, что с Валией... - Зейни, плевать на это. Главное ее здоровье, сейчас это важнее... - Ооо, если ты назвала меня "Зейни"... У кого-то видимо сегодня ооочень хорошее настроение - он тянется к ней чтобы потеребить по волосам, но она играючи уворачивается, проговаривая: - Нет, ласточка! Мне уже 17, дурак, я тебе не маленькая девочка! - но парню ведь всегда было наплевать на эти ее взрослые замашки, и он просто начинает щекотать ее. Она смеется, действительно искренне за последнюю неделю, потому что ей с ним хорошо, всегда было хорошо. Вдруг она рукой случайно задевает стоящий на столе стакан с ручками и карандашами. Казалось бы что там, просто легкие канцелярские принадлежности, а грохоту-то... - Блин, идиот, мама... - Зейн сам понимая что наделал практически выпрыгивает из окна, с шумом падая на кусты с той стороны. - Эй, ты чо... Ты чо тут делаешь, я вообще не поняла? - ручка двери резко поворачивается и в открытую дверь вваливается пьяная дама. Господи, неужели это ее мать? Неужели эта женщина когда-то даже любила ее, свою дочь, и готова была свою жизнь отдать за нее? Что-то слабо верится... - Мам, я делаю уроки, случайно уронила стакан с ручками, прости - она машинально отвечает матери, опуская голову. Нет, нет смысла разговаривать с ней, уже пробовала, даже ей самой уже надоели эти разборки. Проще умаслить все и подать на серебряном блюдечке, чем спорить. Это просто бессмысленно. - Ну ты это... Смотри... Я слежу... - мама обводит всю комнату взглядом -всю комнату- это сильно сказано, скорее бы подошло слово "комнатушка"-, а затем осматривает дочь. И она вроде бы уже разворачивается чтобы уйти и наконец окончить эту пытку, но видимо только через секунду до ее мозга доходит, то, что на дочери какое-то новое украшение. - Это, блять, чо такое?! Тебе опять твой ухажер припер?! Я тебе сказала, чтобы ты с ним не общалась! - старая женщина замахивается на нее и ударяет рукой по щеке. Нет, мать не остановить, тем более она пьяна, и это ее почти постоянное состояние. Дочь знает, что нельзя злить и раздражать маму. Она знает что ее не спасет Зейн, нет, даже если он захочет, он не сделает этого - у них уговор- никто не вмешивается в побои родителей. Да, такова жизнь, но что поделать... На ее щеке остается красный след от удара, она знает что он пройдет и не останется даже намека на него, но сейчас он невероятно болит и жжет. Удар. Еще удар. Она чувствует жар в животе от боли и падает со стула. Почему? Почему именно она выбрала эту судьбу? Точнее почему эта судьба выбрала именно ее...? Слава богу мама не бьет ее, когда она уже на полу. Хах, неужели в ней осталась хоть капля чести? Какая разница, и так в глазах уже темнеет... - Что бы я не видела такого больше, тебе ясно?! - мать орет и вылетает из комнаты, хлопая дверью. Она почти ничего не видит, все темно... Она слышит скрип открываемого окна, удар ботинок об деревянные доски пола, теплые руки на плечах, и быстрый тихий шепот: "Кэтти, ты в порядке? Ты меня слышишь?!..."...