Говорят, боги получают свою силу из молитв смертных

«И как я на это согласился?» – продолжала вертеться мысль в голове. И правда? Ну с какого ляда он полез в эту укреплённую крепость в одиночку, надеясь на прикрытие ётунской сущности? Сыграло ли роль то, что Клинт мрачнел день ото дня, видя, что позиции всё больше приходится сдавать под натиском растущей армии? Или же эта вскружившая голову вера в собственную неуязвимость, мол, сейчас он, скорее всего, сильнейший в их пантеоне? Может, не считая Одина, конечно, который плотно сидит на всех трёх источниках Иггдрасиля, но ведь покинет Асгард – и всё это развеется как пшик… Но не об этом речь. Или же его просто, как эти смертные любят выражаться, взяли «на слабо», это преувеличено, но ведь гордость в какой-то момент взыграла. Так или иначе, или один пункт, или их совокупность и привели Локи в эти запутанные ледяные коридоры. Пробраться внутрь было не так сложно, «своих» особо не проверяли, а в собственных навыках иллюзий маг не сомневался, тем более, что впервые (если не считать той запоминающейся ночи) ётунская суть очень помогала: если позволить этой половине, которая ранее заталкивалась как можно глубже, взять основной контроль, то Локи становился практически полностью ледяным великаном. Как оказалось, если постараться, можно даже добиться тех самых обжигающих прикосновений априори, а не только при желании. И как хорошо, что удалось Тора сделать подопытным, надо же было проверить свои навыки! Кровь Лафея, бурлившая внутри как никогда, буквально горела от такого близкого присутствия родовой реликвии, всё внутри пело от подступающей силы, может, сейчас он даже был сильнее, чем обычно, чем ас, неслабо подпитываемый молитвами. И сейчас даже не приходилось концентрироваться для сохранения ётунского облика. Ларец совсем близко, если его украсть, то порталы и армия продержатся не долго: ётунам сложно находиться в таком климате, а все маги тогда будут задействованы на поддержку межмировых разрывов. Ещё несколько переходов, туннелей. Теперь приходилось пользоваться магией невидимости – не у всех рядовых ётунов был доступ к королевским покоям, пусть и военно-полевым. А тем более к такой реликвии. Осталось лишь дойти и взять свой приз. Бюлейст, судя по сведениям разведки, должен был быть где-то на поле боя, а значит… Локи улыбнулся, наконец обнаружив свою цель. Касект стоял, переливаясь, на постаменте, отдавая свою силу куда-то вверх, видимо, поддерживая магов-пространственников, ну или армию… Не важно, точнее, уже не важно. Локи провёл ладонью по ледяному боку и начал настраивать заклинание перемещения. Сейчас надо бы выкинуть Ларец как можно дальше, желательно в другой мир, пока не заглохнет вся ётунская магия, а потом можно пройти по координатам и забрать его себе - кто же в здравом уме откажется от такого артефакта? А Тору можно сказать, что ларец уничтожен… или исчез… или вообще ничего не сказать, а взять своего человека в охапку и свалить куда подальше, пока ситуация не утрясётся. – Ты правда думал, что это так просто? – Локи даже обернуться не успел, как его впечатало в ледяную стену. Бюлейст? Но как? Он же должен быть… – Так просто оказалось заманить тебя сюда, маленький ублюдок, – не ругательство, а лишь констатация факта – бастард Лафея, почему-то доживший до этих дней. – О, вижу, ты гостеприимен? – через силу ухмыльнулся Локи, поднимаясь по стенке. Даже странно, что так больно, как братцу такое удалось? Тем не менее… – Но что ты изменишь? – и маг выпустил из рук уже приготовленное заклинание. Ётун отпрыгнул, поняв только в последний миг, что чары были направлены не на него. Каскет в последний раз вспыхнул ледяной магией и пропал. – Ах ты! – а вот теперь было больно, очень больно. Почему не действует защита? Почему ничего не действует? Локи не удалось сдержать крик перед странным заклятием, не удалось собрать силы для защиты. Что за?.. – Родовое проклятье, – словно прочтя мысли, пояснил Бюлейст. – Ты пусть и ублюдок, но несёшь в себе кровь Лафея, а цари Ётунхейма всегда имели последний козырь перед бунтующими принцами. И твоя половинчатая кровь тебя не спасёт, – о, ётун явно этим наслаждался и, кажется, вполне заслужено. – А раз ты лишил нас главного источника, то пора вспомнить о прежних методах, – сильная когтистая лапища приподняла Локи над полом, впечатывая в стену. – Ты силён, ублюдок, и это хорошо. Станешь новым источником, отдашь каждую каплю крови и боли во имя Ётунхейма. – Его давно нет, – озвучил Клинт мысль, которая вертелась в голове уже достаточно давно. – Да расслабься ты. Мало ли, может ждёт смены караула, – фыркнул Старк, откидываясь на диване. Они только что вернулись с поля боя. Вроде как их отряд должен был отвлекать внимание от основной цитадели, возможно, это у них даже получилось. – Семь часов! Его нет семь часов! И он не отвечает! – Клинт не находил себе места, и, не смотря на усталость, ходил из угла в угол. «Локи, ну пожалуйста! Где ты?» – в очередной раз воззвал куда-то в пустоту Бартон. И вновь ничего… Локи же должен услышать! Обязан! Он же говорил, что такое перекрыть невозможно, что это Изначальная сила, но тогда почему? Может, Старк прав? Может, Локи правда просто занят? – Да хватит себя вести как истеричная жёнушка. А то вдруг он тебе изменяет с какой-то ётуншей, – и беспардонно заржал. Клинт был на взводе, Клинт нервничал, Клинт слишком измотался за все эти бои… В общем, его можно понять и даже не осудить. Старк вскрикнул и приложил руку ко лбу, в который только что прилетела подставка для канцелярских товаров. Будет синяк. И очень большой. Вот что значит лучший снайпер в мире – не промахивается даже таким «кустарным» оружием. – Бартон, наша смена, – одёрнул его Роджерс. Тот, наверное, и хотел сказать нечто нелицеприятное за «атаку» на союзника, но придержал нравоучения при себе – понимал, что только ещё больше разозлит товарища. Теперь они работали по двое, спускались к армии, вели за собой, пытались хотя бы удержать ётунов от дальнейшего продвижения. Обычно Клинт работал с Локи, но того сейчас не было, напарницей Стива была Наташа, но сейчас оправлялась от ранений, благо, сыворотка, введённая ей ещё в СССР, пусть и не давала метаболизм Роджерса, но способствовала живучести. – Начнёшь нести что-то патриотически-нравоучительное – пристрелю, – хмуро пообещал Клинт, только они остались вдвоём. – И не собирался, – устало пожал плечами Стив. Да уж, сколько не зови его патриотической машиной, всё равно устаёт как любой другой человек. – Вот и чудно, – а дальше было не до разговоров. Клинт натянул тетиву и пустил первую стрелу в полёт, практически не глядя. Ему и не надо было смотреть на цель – он и так знал, что попал. Потом ещё стрела и ещё. И только после пятой Роджерс толкнул в бок. – Чего тебе? – Ты теперь промахиваешься? – Что за чушь?! Я не… – Клинт оглянулся туда, где были его предполагаемые жертвы, которые должны были лежать со стрелами в жизненно важных органах и не подавать признаков жизни. Они подавали… И продолжали идти вперёд. – Что за?.. – За полётом следующей стрелы Клинт проследил. Та, как и обычно, понеслась к цели, но отскочила от синей кожи. И следующая, и следующая… – Быть не может! – на этот раз стрела ровно в красный глаз. Она вонзилась, но явно не достаточно глубоко, чтобы повредить мозг. Затравленное «Локи» потонуло в рёве ётуна. Пули тоже не возымели эффекта, пистолет даже не пожелал вспыхнуть зелёным пламенем, как обычно. – Моё оружие… Локи… Не может быть…