Forever

Даже мчавшись в спальню, Гарри знал, что он не особо верит в то, о чём только что подумал, но от одной мысли о Луи с кем-то другим глаза застилало красным, а гон только всё ухудшал. Он ведь почувствовал бы на омеге чужой запах…так что Луи точно ни с кем не встречался. Дверь с шумом распахнулась, и Гарри потерял последние крупицы контроля над собой, едва переступив порог. Поняв, что омега больше ни с кем не был, в голове альфы билась лишь одна мысль — восстановить их связь после нескольких месяцев разлада. Луи же упаковывал вещи в сумку, небольшую сумку, и, если бы Гарри мог здраво мыслить, он бы понял, что данное количество вещей предусмотрено примерно лишь на одну ночь. Что означало, омега собирался уйти только на пару дней максимум. Но всё, что видел Гарри — это сумка, и чувство того, что омега собирается уйти от него, буквально сбивало с ног. — Гарри, я люблю тебя, но я совершенно не в состоянии видеть тебя прямо сейчас. Так что, если ты не хочешь… — Лу, — тяжело выдохнул альфа. Чем ближе он подходил к Луи, тем больше самообладание покидало его. Гарри обогнул омегу и снёс сумку с кровати, после чего обхватил шатена за талию и поднял, заставляя последнего обхватить себя ногами. — Гарри! Проигнорировав возглас, альфа развернулся к кровати и завалил их обоих на нее, при этом аккуратно придерживая второго парня, чтобы он не ударился. Оказавшись в горизонтальном положении, Гарри уткнулся лицом в шею омеги и рыкнул, зная, что имеет несправедливое преимущество над Луи, который машинально притих. — Я сделал тебе больно, — прошептал альфа напряжённым голосом, стараясь сдерживать себя и оставаться спокойным, когда всё, чего ему хотелось, это сорвать с них обоих одежду и войти в омегу. — Ты относился ко мне, как к дерьму. И всё потому что ты… — вздохнул Луи, обхватывая альфу за плечи и запуская пальцы в его спутавшиеся кудри. — Как ты мог подумать, что есть кто-то кроме тебя? Омега звучал так сломлено, и Гарри вновь почувствовал себя жалким. Он знал, что как только его гон закончится, и он сможет всё обдумать ещё раз с чистой головой, он скорее всего заплачет из-за того, что натворил. Однако сейчас он хочет утешить своего омегу. — Я просто…я ненавижу то, что я не могу быть с тобой. Что я не могу держать тебя за руку, не могу пометить. Иногда мне кажется, что тебя и нет у меня вовсе. — Я всегда есть у тебя, — заверил альфу Луи, всхлипывая ему в ухо. Шатен сдвинулся, устраиваясь удобнее, и то, как его бёдра впоследствии прижались к бёдрам Гарри, заставило последнего зарычать и впиться зубами в нежную кожу шеи Луи. Это недостаточно глубоко для метки, но достаточно для того, чтобы шатен чувствовал след несколько часов. — Нет, — с ноткой злости в голосе начал Гарри, — я всегда делюсь тобой. С Элеонор, с фанатами, с парнями, с твоими друзьями. Каждый получает кусочек тебя, кроме меня. Когда я подумал…что ты ждёшь кого-то другого, чтобы отдать ему часть себя… Гарри не смог закончить предложение, и, отодвинувшись, он с яростью во взгляде посмотрел в глаза Луи. Откинув чёлку шатена со лба, альфа потёрся пахом о Луи, пока тот не застонал. — Ты принадлежишь мне, — жёстко сказал он. – Мне. Не дав омеге времени на ответ, Гарри придвинулся к нему и втянул в грубый поцелуй, практически сразу врываясь языком в чужой рот. Альфа чувствовал, как Луи пальцами вцепился в его волосы. Шатен, прерывисто дыша, шептал имя любимого в губы напротив. — Я найду способ правильно извиниться перед тобой, малыш, — непоколебимо сказал Гарри. — Но прямо сейчас ты нужен мне. — Да, — согласился Луи. Это единственное слово Гарри воспринял как разрешение, чтобы наконец выпустить всю агрессию, что копилась в нём, и которую он так усиленно сдерживал последние часы. Он сорвался с места, быстро садясь, чтобы снять футболку. Соскочив с кровати, он быстро избавился от джинс и боксеров, после чего наклонился к омеге, и, сдёрнув с него футболку через голову, выбросил её назад через плечо к уже имеющейся кучке одежды. Луи даже не пытался как-то притормозить альфу, он только сейчас понял, что альфа на грани. Вместо этого, шатен лёг обратно на постель и свесил ноги с края, давая Гарри возможность стянуть с себя джинсы и нижнее бельё одним движением, и оставляя их обоих обнажёнными. — Гарри, я не изм… — Я знаю, — рыкнул альфа. Он легко перевернул Луи на живот, не обращая внимания на его визг, и раздвинув ягодицы омеги, уткнулся между ними лицом. Поскольку у шатена нет течки, Гарри знал, что это отличный способ «уговорить» его выделить смазку, а учитывая то, что Гарри не трогал его несколько недель, это займёт едва ли много времени. Гарри застонал, уже один раз проведя языком по тугой дырочке Луи. Руками он мял и массировал упругие ягодицы омеги, одновременно дразня омегу языком. — О, Боже, — выдохнул Луи, когда Гарри прикусил кожу рядом со сморщенным отверстием. Альфа почувствовал, как шатен начал увлажняться, и нетерпеливо лизнул, вкус был ещё слабым, но сладким, и даже не ярко выраженный знакомый вкус после такого долгого перерыва казался раем. Гарри зарычал, прекрасно зная, как вибрации подействуют на маленького омегу. Когда Луи неосознанно начал толкаться в кровать, Гарри немного отстранился и, освободив одну руку от увлекательного занятия, одним пальцем потеребил вход шатена. Палец вошёл легко и быстро. — Г-гарри, пожалуйста, — простонал Луи. Палец внутри него резко двигался внутрь и наружу, и Гарри был слишком изголодавшимся, чтобы так просто прекратить дразнить омегу и перейти к большему. Альфа внутри него вытеснил присущие Гарри обычно спокойствие и заботливость, ему доставляло небывалое удовольствие видеть омегу таким. Альфа добавил второй палец и задвигал ими ещё быстрее. Он не заходил достаточно глубоко, чтобы задеть простату шатена, но то, как сладко стонал Луи и просил о большем, когда кудрявый его растягивал, просто как дар Божий для последнего. От эрекции уже было больно, и Гарри понимал, что не сможет долго оттягивать кульминацию. Луи, наконец, начал выделять достаточное количество смазки, так что Гарри не переживая добавил третий палец, а вскоре и четвёртый. — Гарри, — взвыл омега, уже готовый умолять своего альфу. Гарри без предупреждения освободил пальцы и быстро перевернул Луи на спину и дёрнул его так, что он оказался на краю постели. Альфа встал, широко расставив ноги, и его член оказался на уровне глаз Луи. Ему не нужно было ничего говорить, омега сам нетерпеливо погрузил орган себе в рот, сжимая и лаская самое его основание, которое, как знал омега, он никогда не сможет обхватить ртом. Они несколько раз обсуждали ранее возможность того, чтобы Гарри повязал рот шатена, и несмотря на то, что оба хотели бы попробовать это, альфа всегда сомневался и волновался, сможет ли Луи это вынести, альфа боялся навредить омеге. Так что Луи плотно обхватил ладонью основание, где вскоре будет расти узел альфы. Омега всегда знал, что он миниатюрный, но это никогда не было так очевидно, как в моменты, когда он делая минет, помогал себе руками, не имея возможности полностью обхватить член ладонью. Луи вообще благодарил звёзды за то, что его первый раз произошёл в темноте, и не было и шанса хорошо рассмотреть член Гарри, прежде чем он трахнет его. Омега сомневался, решился ли бы он принять в себя этого монстра, увидь он его сначала. Конечно, ни одна из этих мыслей не беспокоила Луи, когда он с удовольствием смаковал толстый член альфы, с которого сочился в рот и попадал в горло предэякулят. Омега умело двигал головой к лобку и обратно, стараясь не вызывать рвотных позывов и не захлёбываться собственной слюной вперемешку с предэякулятом. Подняв взгляд наверх, Луи изумился, как великолепно выглядит Гарри с запрокинутой назад от удовольствия головой, лицо альфы было скрыто, но шатен знал, что глаза его закрыты, а рот приоткрыт. Ещё пару раз скользнув губами по члену, омега медленно отстранился. По протестующему стону Луи понял, что теперь Гарри смотрит на него, поэтому устроил маленькое грязное шоу: развратно пройдясь губами по члену в последний раз, он отстранился, не закрывая рот и сглотнул, чтобы Гарри видел, как постепенно исчезает в горле его преякулят. Очередное рычание послужило единственным предупреждением глотать быстрее, которому Луи и последовал, прежде чем Гарри толкнул его на кровать и перевернул на живот. — Я оттрахаю тебя так хорошо, Лу, — прохрипел альфа. Шатен попытался отползти дальше на кровать, дабы предоставить Гарри больше места, но альфа, в его животном состоянии духа, воспринял его действия, как попытку сбежать, которую тут же пресёк. Он взобрался на кровать, становясь на колени, и резко дёрнул омегу к себе и обхватил свой член. — Я буду ебать тебя, пока тебе не будет больно, детка. — Г-гарри…Хазза, — зашептал Луи. Он чувствовал, как альфа трётся членом о его проход, и готовился к укусу боли оттого, как он войдёт в него. Гарри вошёл в него медленно, но недостаточно медленно для того, чтобы Луи не почувствовал боль оттого, как растягиваются его стенки. Омега просто молился, чтобы оказалось достаточно смазки, и он не порвётся. Войдя наполовину, Гарри остановился и наклонился вперёд, прислоняясь грудью к спине омеги. — Ты такой маленький, малыш. Такой маленький, такой узкий…Боже, ты такой узкий для меня, — застонал альфа и одним толчком вошёл до конца, а затем вышел, но только для того, чтобы снова толкнуться в омегу, быстро и жёстко, не давая последнему возможности привыкнуть. — Такой, такой узкий, милый, — продолжал бубнить Гарри. Когда толчки неожиданно начали ещё набирать скорость, Луи знал, что вскоре альфа заденет его простату, и от одной только мысли об этом внутри всё переворачивалось. Шепча имя альфы, Луи бесконтрольно сжимался вокруг него. Давление на спину внезапно пропало, вместо него на шею омеги опустилась ладонь, толкающая вниз. Руки шатена не выдержали напряжения, и он едва успев повернуть голову в сторону, оказался вдавленным в постель. Альфа теперь входил в него медленно, но от этого не менее жёстко, короткие, резкие толчки заставляли Луи кричать. — Ты любишь это, ты любишь мой член. — Блятьблятьблять…ох…чёрт, да, я люблю это, так сильно люблю, — заскулил Луи в ответ. — Да, именно так, именно так, детка, прямо туда, — Гарри ускорился, проникая глубоко, и, наконец, задел простату. Омега вскрикнул, и приглушённый звук перешёл в скулёж. Омега знал, что это именно то, что нужно его альфе, знал, что альфе надо слышать доказательство того, каким полностью разрушенным он делает омегу. Каждый раз, когда у Гарри был гон, шатен всегда давал ему знать, как сильно он любит всё то, что альфа с ним делает. Гарри провёл рукой по спине омеги, наслаждаясь каждым вскриком и стоном. Животные инстинкты всё ещё сжигали его изнутри, поддаваясь им, он с размаху шлёпнул Луи по ягодице, затем ещё раз и ещё. Стенания омеги превратились во всхлипывания, а Гарри не мог остановить себя, продолжая наносить удары снова и снова, теперь уже обеими руками. Заметив, как сильно покраснели ягодицы Луи, альфа крепко, до боли, сжал задницу омеги, чувствуя, как трясётся и содрогается его тело от каждого толчка. В конце концов, Гарри отметил, что омега просто дрожит под ним, какая-то часть альфы знала, что он должен волноваться об этом, но всё, что он мог сделать, это резко выйти из шатена и перевернуть его на спину. Ухватившись за колени, Гарри широко развёл ноги Луи и устроился между ними, с лёгкостью проскальзывая обратно в него. — ГарриГарри, ох, чёрт, детка, чёртчёрт, пожалуйста, Гарри, пожалуйста, это слишком, это слишком, милый, — взвыл шатен. Гарри посмотрел в глаза омеги и увидел, что тот открыто плачет, лицо Луи может сравниться по цвету с его задом, а щеки мокрые от слёз. — Так близко, дорогой, давай же, хочешь кончить, да? Хочешь кончить для меня? Из-за слёз Луи не мог ответить, но зато он серьёзно кивнул. Мышцы его живота судорожно сжимались от сумасшедшего перевозбуждения. — Чувствуешь это? Чувствуешь мой узел? Будет так хорошо в твоей узкой дырочке, я знаю, как сильно ты хочешь его, — утробно шептал Гарри. Он чувствовал его, давление, невыносимое давление на набухающий узел. Каждый толчок теперь сильнее растягивал самый вход, и альфа знал, что делает Луи больно, знал, что ему больно, пока узел не полностью в нём. — Да, да, хочу так сильно, пожалуйста, Хаз, — шептал Луи. Еще один сильный толчок, и Луи захныкал от боли, но альфа вошёл ещё глубже, зная, что узел будет расти, а он должен быть полностью внутри. Схватив руки омеги, Гарри упал на кровать, прижимая его руки над головой. По его лбу стекали капельки пота, вообще, их тела были полностью покрыты потом. Лица их находились в нескольких дюймах друг от друга, и альфа в Гарри, наконец, немного насытился, наблюдая за лицом своей пары, внутри которого растёт узел. — Нравится? — спросил Гарри, прекрасно зная ответ. — Мхм…да…так…так хорошо, Хазза, — нечленораздельно отозвался шатен, будучи почти пьяным от удовольствия. Его дырочка продолжала сжиматься и разжиматься, доводя до оргазма. Гарри уронил голову на шею омеги, кончая. Он знал, что шатен кончит в любую секунду, знал, как действует на омегу ощущение того, что он заполняет его своим семенем. Он никогда не кончал так много, как при гоне, и альфа знал, что иногда Луи даже боялся количества спермы, что оказывалось в нём. Внезапно омега выгнулся на кровати и обильно кончил. Гарри закусил губу от дополнительного давления на член. — Было так хорошо, Гарри, — пробормотал Луи. Альфа отстранился и внимательно посмотрел на лицо шатена, запечатлевая его блаженное выражение лица. — Так сильно скучал по этому, — добавил омега. — Я знаю, — кудрявый наклонился и глубоко поцеловал Луи. Это был долгий поцелуй, который то перетекал в простое прикосновение губами, то в игры языками. Этот поцелуй компенсировал все те недели, когда они едва говорили друг с другом. В конце концов, Гарри отстранился, когда у него свело челюсть. Луи лежал с закрытыми глазами, крепко сжимая пальцами пальцы альфы. — Боже, Гарри, ты до сих пор кончаешь, — простонал шатен. — Всё будет хорошо, Луи. Люблю тебя, малыш, — поцеловал альфа Луи в щёку. — Я люблю тебя так сильно. Так сильно. Меня пугает то, как сильно я нуждаюсь в тебе. Луи с нежностью и любовью посмотрел на кудрявого. — Я люблю тебя, Гарри. Пожалуйста, не… — шатен замолчал, неуверенно сглотнув. — Что? — Пожалуйста, никогда не думай, что я не люблю. Ты мой лучший друг, Гарри. Любовь всей моей жизни. Ты моя пара. Являешься ей с тех пор, как… — шатен прикрыл глаза, и его щеки порозовели, — с тех пор, как мы были детьми. Когда ты нашёл меня в той песочнице, пихнул меня на землю и сказал, что я вкусно пахну, — Луи засмеялся, и Гарри видел, как сияют его глаза, отчего он почувствовал новый прилив вины. — Прости меня, Лу. Я не помню этого. Луи пожал плечами. — Тебе было пять лет. Твоя мама сделала то фото. Я никогда…я никогда не думал, что увижу тебя вновь, а потом мы встретились на Х-Факторе. Клянусь, я узнал тебя, но не мог понять почему. А потом твоя мама показала мне фотографию. Луи крепче сжал пальцы Гарри. — Она сказала мне, что это судьба, — задушено выдавил омега. — Что есть…то есть, — вздохнул Гарри и поцеловал шатена. — Ты и я, Лу. Просто мы. Судьба с самого начала. Я твой, а ты…ты всегда был моим. — Ты всегда будешь моим, Гарри. — Всегда, — эмоционально согласился альфа. — Никогда не будет кого-то ещё. Я не жду никого, теперь, когда у меня есть ты, — улыбнулся Гарри омега. Гарри не мог сопротивляться. Всё ещё сжимая омегу в своих руках, он уткнулся лицом Луи в шею, в то место, куда ставят метку, и снова вонзил зубы в нежную кожу, недостаточно сильно для полноценной метки, но достаточно для обещания, что однажды она будет красоваться на этом месте. Однажды, когда он и Луи, в конце концов, закончат то, что началось с фотографии. «Однажды», Гарри с нетерпением ждёт это «однажды».