Бежать! Главное бежать!

Меня нашли! А я не могла даже обернуться, зная, что они гонятся за мной. Я слышала их тяжёлое дыхание. И осознавала, как и они, для меня всё кончено. Они загоняли меня в угол, как зверя, целенаправленно и методично. Они были уверены, мне не убежать. Только вот они не знали, я готова даже умереть, чтобы больше никогда не возвращаться обратно. Я успела вкусить свободу и умру, ради неё. Удар был неожиданным, сверху на меня налетел один из его прихвостней, поскользнувшись упала, и мы вместе покатились вниз по склону, встречая по дороге деревья и камни. Новый удар о ствол выбил воздух из, и без того, покалеченных лёгких, а боль подсказала моему затуманенному мозгу, что я сломала себе несколько рёбер. Когда падение, наконец, прекратилось, я подняла голову и постаралась осмотреться по сторонам. Вервольф валялся всего в двух метрах от меня, из его горла торчал сук. Он хрипел, а его глаза, уже человеческие, смотрели вверх, почти бессмысленно. Поборов всхлип, я на коленях поползла к нему, но помочь уже была не в силах. Его остекленевший взор был направлен на свинцовые тучи. Кажется, сегодня снова будет дождь. Поднявшись на трясущиеся ноги и хватаясь за всё, что попадалось под руки, я упорно побрела дальше. Хотя мне и хотелось вернуться, я всё же осознавала, что вернуть из мёртвых я его не в силах. Моё падение, кажется, здорово увеличило между нами расстояние. Но если сейчас начнётся дождь, мои шансы убежать будут абсолютно нулевыми. А я так хочу жить! К чёрту боль, плевать на горящие огнём лёгкие и рёбра. Я должна выбраться отсюда. Я просто сойду с ума в этой клетке, в этой стае, в этой вечной боли и унижении. Как же я ненавижу этот мир, но при этом я до безумия хочу жить. И почему только я не родилась птицей? Я бы парила в небесах, где никто больше не смог бы надеть на меня ошейник. Никто не смог сковать меня… Нет! Почему так?! Что я такого сделала?! Почему судьба снова отвернулась от меня? В эту секунду мне казалось, что все мои мечты разбились в дребезги. Они специально гнали меня именно сюда. Ну какая же я дура! Резко оборачиваюсь и вижу светящиеся пары желтых глаз. Медленно приближаясь, они, видимо, хотели обступить меня. Но как только между нами осталось двадцать метров, я сделала предусмотрительный шаг назад, потом ещё один. - Стой! Остановись! Всё тело сковывает страх, хочется сжаться в комочек, чтобы меня никто не видел. Чтобы ОН меня не видел. Девил, вожак стаи, моей стаи. Жестокий, не знающий пощады, признающий только силу и ненавидящий любое проявление слабости. Он уже подчинил себе две близлежащие стаи, а все остальные трепетали перед ним, поджав хвосты. А всех, кто был с ним не согласен, он уничтожал. С наслаждением, упиваясь их кровью, болью и страхом. Меня учили с самого детства, женщина ничего не значит, она должна только ублажать мужчин и рожать сыновей. У неё нет и не должно быть своего мнения, она должна беспрекословно подчиняться своему господину. Я видела, как мама верила в это, и я верила, всем сердцем, считая это истинно верным. Глотая слёзы боли и унижения. Но когда я увидела жизнь за стенами, за устоями, царящими в нашей стаи я поняла всё уродство мира, в втором я жила так долго. Вернувшись, не смогла выдержать больше недели и поняла, я умру, без нового глотка свободы. И сейчас, стоя на краю обрыва, я не видела иного выхода. Вариант вернуться назад даже не рассматривался. Бежать было некуда, с трёх оставшихся сторон окружали волки. - Мелитина! - ноги сразу подкосились от столь грозного тона вожака, но я смогла удержаться - Иди ко мне. Приказ. Как же тяжело бороться. Делаю шаг вперёд, но сразу же с испугом делаю два назад, смотрю куда угодно, только не на него. Если я посмотрю ему в глаза, то точно не смогу сопротивляться его воле. - Посмотри на меня, - внутри всё скручивается в тугой комок, даже мне недо-волку тяжело бороться с ним. А каково остальным? Нет! Не время думать о других. Неужели я хоть раз в жизни не могу подумать о себя? Побыть хоть немного эгоисткой? Мотаю головой, отступая назад. Если я останусь рядом с ним ещё хоть несколько секунд, то он подчинит меня себе и я снова стану его личной игрушкой, если только его. Скорее всего, он милостиво "поделиться" мной со всеми. Эти мысли сразу отрезвили меня от накатывающего тумана. Резко поднимаю голову и гордо смотрю в глаза своему вожаку. Он, кажется, обескуражен моей смелостью, впрочем, как и я. - Я скорее умру, чем вернусь в этот ад! А в следующую секунду я уже летела вниз, навстречу свободе. Я всё-таки летела. *** Если я умерла, то почему у меня так болит каждая клеточка тела? Может я попала в ад, как самоубийца и это моё наказание? Хм, а я всегда считала, их методы должны будут более изощрёнными. Они уж точно должны быть изобретательнее Девила. Девил. Неужели? Я рывком подняла своё измотанное тело, которое очень ощутимо познакомилась с холодным каменным полом. Значит жива. Моё чутьё подсказывало мне, что сейчас день. Тогда почему так темно, неужели? Мои руки сразу взлетели к глазам. И если бы не повязка, думаю, я бы осталась без них. По крайней мере, лоб себе, я уж точно поцарапала. - Твои глаза на месте. И если ты перестанешь пытаться их вытащить, думаю, они там останутся ещё на долго. - Что? - как он так тихо подобрался ко мне, я ведь ничего не почувствовала. Послышался тихий скрип, значит я в темнице, или в подземелье. Не хочу в подземелье! Шагов я не слышала, но когда его большая ладонь легла мне на голову я вскрикнув, хотя это больше походило на писк затравленной мыши, отскочила в сторону. Как он так тихо ко мне подкрался, неужели я настолько ослабла? - Тише, спокойно. Я не сделаю тебя ничего плохого, - этот голос обволакивал, лишая тех крох силы, которые я успела накопить. Поэтому, когда он снова дотронулся до моих волос, чтобы снять повязку, я просто обмякла. Хорошо, что у него реакция хорошая, а то не миновать мне ещё одной встречи с полом. Меня аккуратно усадили на кровать и начали разматывать бинты, потом привезли еду, и мы ещё минут тридцать сидели в тишине, пока я тщательно прожевывала каждый кусочек мяса, заедая его овощами. - Теперь ты готова поговорить? Сытая и довольная я милостиво кивнула. Но честно, лучше бы я этого не делала. Спокойные до этого омуты чёрных глаз, словно покрылись льдом и теперь светились голубым, как у любого вожака. Истинного альфы. Такого светлого оттенка не было даже у… Нет не хочу вспоминать о нём. - Я хочу знать, что волк из восточной стаи, делал на территории северной, тем более из клана, с которым у нас война, - с каждым его словом мне становилось всё тяжелее дышать, как же страшно. Его взгляд стал немного обеспокоенным, наверное, он заметил перемену во мне. - Я сбежала, - тихо и глухо. А если он отдаст меня обратно? - Ты сбежала? - Не отдавай меня ему! Я сделаю всё, что ты хочешь, только не дай ему меня забра-ать! Наверное, он опешил, когда я бросилась к нему на шею, пытаясь своими слезами залить его рубаху. Я плакала в жизни всего два раза. Когда погибла моя мама, и после ночи с вожаком, когда узнала, что теперь я его личная шлюха. Я научилась держать себя в руках, ему ведь нужно было моё тело, а от вида слёз мог сделать только больнее. И вот сейчас, я рыдала навзрыд, цепляясь за мускулистую шею руками и сплетала в замок ноги, чтобы его у меня никто не мог отобрать. А бедному мужчине пришлось успокаивать меня, и стражу, которая не знала, как оторвать от своего вожака моё исхудавшее тельце. В итоге меня всё же напоили каким-то отваром и я стала проваливаться в сон. Интересно, а какое у него имя? Наверное, такое же, как и он сам. Сильное и тёплое. *** - Дем-мид прекрати! Пожалуйста, перестань, - я уже начинала молить о пощаде, а этот наглый волчара всё продолжал меня щекотать. - Сдаешься? - губы коснулись моей шеи, и его хриплый шёпот погнал мурашки по позвоночнику. - Не-е-ет. Так не че-естно. Это подлый приём, не смотри на меня таким взглядом, - лёжа сейчас в густой траве, в пьянящем запахе леса и волка, было трудно фокусировать своё внимание. Да и вообще, зачем я ему такая нужна? Кажется, мою точку зрения он не разделял. Глухо зарычав, от чего я затравленно пискнула, он впился в мои губы властным поцелуем. Сразу же впустив его язычок, я даже не пыталась сопротивляться. Просто позволяла его делать всё, что он захочет. Слишком хорошо я знала, что следует за неповиновением. - Почему? Я на столько тебе противен? - тихо прошептал мужчина, оторвавшись от мои губ. - Что? - я не верю своим ушам. Он, мне? Да он самое лучшее, что случалось со мной, - Нет, конечно, нет! - Тогда почему ты ведешь себя так, словно тебе не приятны мои поцелуи? Словно тебе неприятно быть со мной? У меня чуть сердце из груди не выскочило, когда он стал подниматься. Всхлипнув, я вцепилась в него всеми конечностями, и снова разрыдалась, попутно пытаясь убеждать его в том, что он мне совсем не безразличен, что он самый лучший, что это я его недостойна, а он самое лучшее в моей жизни и вообще, что я его люблю... - Любишь? - вся моя истерика сразу сошла на нет, а он затаив дыхание, прижимал меня к себе. - Ты, правда, меня любишь? Скажи это. Но я не могла и слова вымолвить. Люблю, я его люблю? Я раньше об этом не задумывалась. Да и вообще старалась избегать мыслей об этом сильном, добром, заботливом мужчине. Я ещё сама толком не разобралась в себе, а тут такое выдала. Господи, ну что я за дура, честное слово. - Знаешь, - от этого тихо голоса, который успокаивал меня после кошмаров, сейчас вдруг стало так страшно. Ну, давай, скажи что-нибудь, - Я ведь тоже... - Господин! – мальчишка лет десяти мчался в нашу сторону со всех ног. – Господин! - Что случилось? – кажется, он был не доволен, что нас прервали, впрочем, как и я. Ну, и что, он хотел мне сказать? Я же теперь лопну от любопытства. - Там волки, из восточной стаи. С вожаком. И он требует выдать ему члена его стаи, который здесь укрывается. Я почувствовала, как спина под моими руками напряглась. Меня же саму потряхивало от страха, который полностью обездвижил моё тело. - Не бойся, я тебя никому не отдам, – поцеловав меня в макушку, он быстро поднялся на ноги и пошёл из леса, в след за юнцом. А я так и осталась сидеть, пока моё тело продолжало колотить. Но с каждой секундой, становилось всё спокойнее. Рассмеявшись, я упала на траву, вдыхая её запах, чтобы никогда его не забыть. Я приняла решение. Встав, я твёрдо пошла по следу Демида, не позволяя мыслям пугать меня. Отбросив все страхи, я храбро шла вперёд. А потом и вовсе побежала, боясь только одного, что он может пострадать. - Она принадлежит мне! Неужели ты хочешь развязать со мной войну из-за... из-за шлюхи?! – гневный рык Девила, заставил на мгновение остановиться, но его слова предали мне решимость. - Ну, так если она, как ты говоришь, шлюха, то зачем она тебе? – издевательский тон и ледяное спокойствие Демида пугали, однако, куда больше. Они стояли в трёх метрах друг от друга, а между ними пролегала граница, разделяющая территорию. Они были одинаково огромными, только Демид был жилистее и имел более тёмный цвет волос. К одному из них меня тянуло, и дышать им. А от второго, хотелось бежать не оглядываясь. Что я, в общем-то, и сделала, всего неделю назад. - Девил, - мой голос звучал тихо, сначала мне даже показалось, что меня не услышали, но потом, очень медленно оба повернулись в мою сторону. – Не надо войны, я пойду с тобой. Смотреть на Демида было слишком больно, знала, что не смогу уйти, посмотри я ему в глаза. Но он и так сделал для меня немыслимое. Он подарил мне неделю. Целую неделю счастья. Я за всю жизнь не улыбалась столько, сколько за эти несколько дней. И теперь я должна отплатить ему тем же. А благодаря воспоминаниям о нём, я смогу вынести всё, что меня ожидает. Подойдя к границе, я всё же обернулась посмотреть на потерянный, словно, взгляд мальчишки, который не знал, что ему делать. Естественно, веди в его стаи, женщин никогда ни к чему не принуждали, они имели право на выбор. Как же я буду по этому скучать. Сморгнув слёзы, я выдавила улыбку. - Я и, правда, люблю тебя. Протянув руку Девилу, я сделала шаг через границу. Ну, или во всяком случае попыталась. Меня дёрнули назад и через мгновение, я почувствовала жгучую боль в шее. Из горла вырвался хрип, а из глаз брызнули слёзы. Кажется, я даже отключилась на какое-то время. Потому что когда я открыла глаза, то была прижата к тёплой груди, вибрирующей от рыка. А Девил был готов обратиться. - Может, вы и не уважаете женщин, но обязаны соблюдать законы. А закон гласит, что помеченная самка неприкосновенна ни для кого, кроме поставившего эту метку, – я с трудом могла разбирать его слова. - Ты заплатишь мне за это! – скорее рык, чем слова, но меня это больше не пугало. - Хочешь объявить мне войну? - минута молчания, а после меня подняли на руки и куда-то понесли. – Так я и думал. - Демид? – кажется, мы перешли на бег – Зачем ты меня укусил? - Я поставил метку, - его дыхание совершенно не сбивалось, он говорил ровно, - конечно её обычно ставят во время спаривания, поэтому боль не чувствуется. Извини, я ненавижу себя за то, что пришлось так поступить. - Ничего, ты ведь меня защищал. - Да. И теперь ты никуда от меня не денешься, - через мгновение меня уложили на огромную постель, - а теперь я докажу право на тебя, чтобы никто не смел больше сомневаться в том, чья ты. - Стой! – я дёрнулась в сторону, под недоуменным взглядом волка. – Помнишь, тогда на поляне, ты не договорил. - Хочешь услышать это? – сглотнув, я осторожно кивнула и уже через мгновение снова лежала на постели. – Я тогда хотел сказать, - наклонив голову, он прошёлся своим языком, по месту укуса, заставляя табун мурашек пробежать вниз по позвоночнику, - что тоже люблю тебя. - Правда? – не верю своим ушам, он любит меня! – Скажи, а… - но в этот раз договорить мне уже не дали. Этот наглый волчара глубоко поцеловал меня, раздвигая мои ноги и наваливаясь сверху.