Holy Shit

«Дерьмо», - думает Кирен, украдкой стирая вытекшую из носа черную каплю. Густая, немного вязкая, размазывается по пальцам и вытирается об штанину. Джемайма обеспокоенно смотрит на него, но он лишь растягивает губы в улыбке, мол, я в порядке. Сестра, поджав губы, кивает, делая вид, что поверила. «Дерьмо», - трясет рукой Кирен, и мелкие стеклянные осколки сыпятся на барную стойку. Хозяйка паба настороженно наблюдает за ним, незаметно нащупывая пистолет под фартуком. Женщины за соседним столиком испуганно молчат, поглядывая на то, что осталось от пивной кружки. И вряд ли они снова поднимут о том, что всех больных СЧС нужно отстреливать как бешеных собак. Не лучшая идея, если они хотят остаться живыми. «Дерьмо», - шепчет Кирен, видя перепуганную мать. Он не помнит, как оказался в гостиной, не помнит, как его привязали к стулу. Он видит, как дрожит от страха Сью, как нервно сжимает свой револьвер Джем, и понимает, что не хочет вспоминать. В отражении телевизора он видит бледного взлохмаченного подростка с зияющими чернотой губами. Плохой знак. «Дерьмо», - стонет Кирен, глядя в окно на приехавших за ним работников клиники Норфолка. «Всё будет хорошо», - говорил отец, - «Они тебе помогут», - говорил отец. Вот только Рен понимает, что это полная чушь. Если его заберут - это конец, оттуда уже не будет выхода. Либо родители действительно верят, что в клинике ему помогут, либо отсылают его подальше от дома, потому что боятся. Он даже не знает, какой вариант лучше. Кирен нервно задергивает занавеску, задумчиво кусая губы, и стремительно шагает к запертой двери. «Дерьмо», - жмурится Кирен, вжимаясь в пахнущую прелыми листьями землю. Его ищут уже третий день и, кажется, не собираются прекращать. Он слышал их голоса. Слышал, как они уговаривают, угрожают, умоляют. Но не верил ни единому звуку. Сложно верить тем, кто сам привел в дом его палачей. Он перехватывает поудобнее рюкзачок со шприцем с нейротриптилином и, крадучись, обходит стороной отряд людей, оставляя их позади. «Из меня вышел бы отличный шпион», - измучено улыбается Рен, небрежно вытирая рукавом нос. На пыльной ткани остается темнеющий развод. «Дерьмо», - трясет головой Кирен, пятясь назад. Зеленые глаза смотрят на него как будто с укоризной, а из раскроенного черепа льется буро-красная кровь. Её так много, что она не успевает впитываться в землю. Рен смотрит на сжатый в руке блестящий от крови камень и впервые за долгое время вновь ощущает себя монстром. «Дерьмо», - удовлетворенно выдыхает Кирен, облизывая окровавленные пальцы. Выгрызает из-под отросших ногтей розовые кусочки мозга, хрипло рыча от удовольствия. Кажется, это была та самая женщина из бара, но он уже не может вспомнить. «Дерьмо», - едва мычит Кирен, смотря на направленное на него дуло револьвера. Стиснутое побелевшими от напряжения пальцами, оружие мелко подрагивает. Джемайма всхлипывает, заливая щеки слезами, и затравленно шепчет: «Ну как же так, Кирен? Как ты мог?» Но Кирен молчит, ему нечего ответить. Безграничное море боли, разочарования и сожаления в глазах напротив. Когда-то давно, словно в прошлой не-жизни, ему тоже было бы жаль, но сейчас - всё равно. Рен шагает вперед, протягивая окровавленную руку. Громкий хлопок с силой бьёт по ушам, словно проникая в каждую клеточку мозга. Джем осознает, что она сделала, лишь когда видит распластанное на полу безвозвратно мертвое тело брата. Джемайма обессиленно падает на колени и воет, как раненый зверь. Наконец-то она все сделала правильно.