Hello from Katherine, kids

Молнии освещали ночное небо яркими сполохами. Стёкла окон жалобно дребезжали от раскатов грома. В свете покачивающейся на крыльце лампы, струи дождя стояли серебристой стеной, казалось, в них мелькают призрачные силуэты. Кэтрин, проснувшаяся с очередным раскатом грома, медленно вылезла из постели. Марк лаял уже добрых пять минут. Её пёс никогда не боялся грозы, крепкая будка защищала его от дождя. Но в эту ночь его обеспокоенный лай заставил Кэтрин выйти на крыльцо. Она обула тёплые тапочки, открыла дверь и попыталась разглядеть собачью будку. Но ливень надёжно скрыл внутреннюю часть двора. Пёс внезапно замолк. Поскальзываясь, девушка спустилась по лесенке и, переступая через низенькие кусты роз, двинулась вглубь двора. Собачья будка была пуста, привязь Марка сиротливо лежала на земле. На обратном пути тапочки Кэтрин увязали в грязи, поэтому ей пришлось разуться перед входом в дом. Она волновалась, но решила, что поищет Марка утром, когда гроза поутихнет. За дверью дома царил мрак, хотя она точно помнила, что не выключила свет в прихожей. Шаря рукой по стене, девушка пыталась нащупать выключатель, но его нигде не было. Замёрзшая, в мокрой ночной рубашке, Кэтрин в кромешной тьме шла в сторону ванной. В доме пахло чем-то странным: так пахнут те дома, в которых давным-давно никто не живёт, запах затхлости. К запаху добавился звук, нежный скрежет металла. В одно мгновенье, Кэтрин поняла, что все остальные звуки исчезли и, что она очень хорошо помнит этот… Зазвонил будильник, часы показывали 6.30. Девушка резко проснулась и испуганно огляделась. Всё было как обычно. Сквозь зазор меж задёрнутых штор, пробивался луч солнца, пели утренние птицы. Она очень хорошо помнила свой сон и думала о нём пока готовила завтрак. С того случая, о котором хотелось забыть на веки вечные, прошло четыре года. Сегодня она надела бежевый жакет и тёмные брюки, взяла свою любимую, потрёпанную сумочку и вышла из дома. Кэтрин всё время забывала полить розы, вот и сейчас они грустно покачивали пыльными, подсохшими лепестками. Ничто не указывало на то, что минувшей ночью шёл дождь. Марк спокойно спал в своей будке, но его привязь оказалась аккуратно перерезанной чем-то очень острым. В этот день в центр привезли новую девочку, её нашли спящей на скамейке в парке. По-видимому, ещё одна сбежавшая из дома, об этом говорила её добротная, но грязная одежда. Новенькую закрепили за Кэтрин, которая долгое время работала с трудными подростками и легко находила с ними общий язык. В её кабинете всё было просто: крепкий стол, цветастая штора на единственном окне, два стула с потёртыми спинками и небольшой шкаф с документами и книгами по психологии. Сейчас на одном из стульев сидела новенькая. У её ног валялся грязно-серый рюкзак. Длинные светлые волосы беглянка заплела в косу, которая совсем растрепалась после сна на скамейке. - Как тебя зовут? – спросила Кэтрин. - Шерон – ответила девушка, у неё был очень приятный, нежный голос. - Очень приятно познакомиться с тобой. Я Кэтрин. Шерон, сколько тебе лет? - А вам сколько? - Не думаю, что это важно, но если тебе интересно, то скрывать не стану, – улыбнулась Кэтрин. – Мне двадцать пять. - А мне шестнадцать. - Ты сбежала из дома? - Я бы так не сказала. Не назвала бы это побегом. Просто ушла. - И у тебя были веские причины? - Ох, ну не погулять же я вышла. Дома просто невозможно было находиться. - Расскажешь, что случилось? - А вы не отправите меня обратно? - Если причина действительно веская… - Ну, хорошо, слушайте, мне не нужны проблемы. Мать бросила меня в детстве, та ещё была сучка, ей не нужны были обязательства, дочь только мешала планам о свободной и беззаботной жизни. Я осталась с отцом. Он пил по-чёрному. Нет! Не думайте, что он бил меня или типа того, просто запойным был. А два месяца назад он умер, – Шерон сделала паузу, на её лице читалась печаль. – А ваши родители живы? Кэтрин вздрогнула. - Нет. Они давно мертвы. - Вы скучаете по ним? - Может ты всё же расскажешь что произошло дальше? Кого назначили опекуном? - Мою тётку, Шарлотту. Она никогда мне не нравилась, впрочем, это взаимно. А теперь ей достался дом, по которому она ходит королевой. И говорит только о том, каким отвратительным алкашом был мой несчастный отец. А нет, ещё и о том, как ей повесили на шею меня, будущую алкоголичку и наркоманку. Шерон ударила кулаками по столу и злобно крикнула: «Да пошла она к чёрту!». - Успокойся, Шерон, мы свяжемся с органами опеки, и твою тётю поставят на место, – Кэтрин сочувственно погладила девушку по сжатой в кулак руке. - Это не поможет, у меня всё равно нет других родственников. И домой я не вернусь! - Ты можешь пожить здесь, думаю, сбегать не захочется. А мы займёмся твоей проблемой. - Я всё равно не вернусь, – упрямо повторила Шерон. - Хорошо, пока не будем об этом. У нас, конечно, не царские условия, но зато все ребята очень хорошие. Кэтрин встала из-за стола. - Пойдём, я всё тебе покажу. Пока они шли по длинному коридору, Кэтрин рассказывала о других ребятах. - Сейчас в центре живут четверо: Стэн, Колин, Стейси и Николь. У всех были некие семейные проблемы, думаю, они сами расскажут какие, если ты будешь открыта с ними. Женщина остановилась. - Это спортивный зал. Кэт открыла дверь и повела рукой в сторону довольно большого и обшарпанного помещения. - Как видишь, не густо. Боксёрская груша и пара беговых дорожек. Раньше у нас был бассейн во дворе, но его никто не чистил, сейчас он пуст и зарос травой. Они двинулись дальше. - Это спальня, если можно так выразиться, – Кэтрин открыла новую дверь, за которой скрывался зал с рядами кроватей. - Все спят здесь. Много свободных кроватей, так что у тебя богатый выбор, – она весело улыбнулась. - А где все ребята? – спросила Шерон. - Думаю на улице. Разошлись по своим делам. У нас здесь не тюрьма. Некоторые подрабатывают: летом подросткам легко найти работу. Кэтрин на секунду задумалась. - Я показала тебе почти всё, дальше по коридору душевые и туалеты. Столовая – неказистое соседнее здание. Можешь располагаться. Если что, меня всегда можно найти в кабинете. Я ухожу только в десять. После того, как Шерон осталась обустраиваться на кровати у окошка, перекладывая вещи из рюкзака в прикроватную тумбочку, Кэтрин отправилась к директору. - Новенькая легко идёт на контакт, - сообщила она с порога. - Замечательно! Директор, мистер Дасти, был серьёзным, пожилым мужчиной. Сейчас он сидел за своим столом и заполнял бумаги. Женщина поведала ему историю Шерон и пообещала в самое ближайшее время связаться с органами опеки в её городе. В дальнейшем это был обычный рабочий день: Кэтрин занималась повседневными делами, болтала со вторым психологом центра – Майком. Вместе с ним сходила на обед в близлежащую кафешку. И думать забыла об обеспокоившем её перерезанном поводке Марка. Вечером, по дороге домой, Кэт думала о Шерон и других подростках из центра. Ей искренне хотелось помочь им вырасти хорошими людьми, забывшими о детских травмах. Марк радостно затявкал и завилял хвостом, как только увидел свою хозяйку. Она зашла в дом и вынесла ему миску с кормом, затем потрепала пса за ухом и связала разрезанные концы привязи. Пёс не собирался никуда убегать, и она часто отпускала его с поводка, но сейчас ей было беспокойно оставлять двор без охраны. Лёжа в пенной ванне, Кэтрин расслабилась и чуть не заснула. Она вылезла, вытерлась пушистым, мягким полотенцем и, надев свежую ночную рубашку, пошла в спальню. Что-то было не так: раскрытые настежь окна хлопали створками рамы, ветер раздувал шторы куполом, казалось, что за ними кто-то прячется и вот-вот выскочит. Люстра раскачивалась под потолком, по очереди мигая всеми лампочками в рожках. Вдруг за спиной раздался знакомый скрежет. Кэтрин обернулась, но в той части комнаты никого не было. С громким хлопком лопнула лампочка в люстре, затем они стали взрываться одна за другой, пока комната ни погрузилась во тьму. Где-то прямо перед собой девушка услышала звук шагов. Кэтрин снова очутилась в ванной и чуть ни нахлебалась воды от резкого пробуждения. Завернувшись в полотенце, она побежала в спальню и, как только включила свет, закричала от ужаса. На стене, над кроватью, в свете мигающих лампочек сочились кровью буквы послания: «Спи сладко, малышка Кэтрин». Сидя на кухне с чашкой остывающего кофе, девушка не могла определиться с тем, как ей воспринимать свои сны. Когда она действительно проснулась, никакой надписи в спальне не оказалось, но её всё равно била нервная дрожь. С одной стороны, это могут быть отголоски прошлого, а с другой… - Он не мог вернуться, - прошептала девушка. – Фредди мёртв. Она была последней ниточкой, связывающей монстра с реальным миром, и она же эту связь оборвала. Это было ровно четыре года назад. Кэтрин вспомнила тот день и зловещий голос Фредди: - Ну же, надень перчатку. Это у тебя в крови. Нравится, верно? Ну, давай, покажи папе, как ею пользоваться. В тот момент, когда перчатка коснулась её руки, она почувствовала страшную силу, исходящую от этого предмета. Будто её коснулись души убитых детей. И она не хотела признаваться себе, но это ощущение было манящим, всё равно, что смотреть в глаза смерти, чувствуя власть над ней. Но эта сила принадлежала не ей. - Фредди развеян, как страшный сон, - невесело усмехнулась девушка. – Я не должна страдать от бессонницы только потому, что когда-то помогла его уничтожить. Успокоив себя, она решила лечь в постель и, кажется заснула, едва голова коснулась подушки. Кэтрин поняла это, потому что, открыв глаза, увидела старую котельную энергостанции Спрингвуда. - Это ничего не значит! Всего лишь игры разума, связанные с годовщиной его смерти, – Кэтрин двинулась вдоль пышущих паром труб. Она не знала о том, что это значит очень многое. Котельная оживает вместе со своим хозяином, и если из труб поднимается пар, значит Фредди близко. Медленно, оглядываясь и заглядывая в каждый тёмный угол, она продвигалась вперёд. Но это всё равно было неожиданно: - Ты кого-то ищешь? – спросил уже забытый ею голос. Он исходил откуда-то сбоку, но там не было ничего, кроме горячих бесконечных труб. - Как можно было так поступить с папочкой? – на этот раз голос зазвучал с другой стороны, но она не обернулась, замерев от ужаса. Скрежет лезвий окружил её. - Ты скучала, малышка Кэтрин? – Фредди стоял прямо перед ней. Он выглядел как тогда, перед тем как она уничтожила его. - Может обнимешь папочку? У меня были большие надежды, связанные с тобой, а ты их не оправдала. Но если обнимемся, то я всё тебе прощу. Фредди захохотал, а Кэтрин развернулась и бросилась бежать. Рука в перчатке схватила её за запястье, когда она рванулась вперёд, лезвия проехались по коже, причиняя боль… Будильник отчаянно звонил. Девушка открыла глаза, резко вынырнув из сна, как из глубокой реки. На тыльной стороне руки алели четыре неглубоких пореза. Она кинулась за бинтами, хаотично размышляя о том, что теперь делать. Как снова справиться с Фредди, пока он не набрал силу? Кого попросить о помощи? - Нет! Нельзя никому о нём говорить. Забвение – единственный шанс, что он не причинит вреда никому, кроме меня. Но что же мне делать? Звонок телефона отвлёк от мыслей. В трубке голос Майка. - Кэтрин, доброе утро. Ты нужна нам здесь. Стэн камнем разбил витрину магазина и отказывается это объяснять. Может он поговорит с тобой? Не хотелось бы, что бы у центра были проблемы. Мы и так на ладан дышим. - Конечно, Майк, я скоро буду. Извини, что так сильно запаздываю, маленькая бытовая травма. Стэнли сидел напротив Кэтрин и старательно отводил взгляд, явно предпочитая разговору ковыряние пола носком кроссовка. В центр его привела мать, которая не могла справиться с взрывным характером своего сына. Он жил здесь второй год и за это время сдружился со своим психологом. - Стэнли, зачем ты разбил витрину «Цветочного рая»? Это из-за Дианы? Дианой звали семнадцатилетнюю флористку, его ровесницу, работавшую в «Цветочном раю». Парень как-то советовался с Кэт о том, что можно подарить девушке, которая уже окружена цветами. Живя в маленьком городке, не сложно понять о ком речь. Стэн покраснел от злости. - Ты же понимаешь, что теперь твоей матери придётся заплатить за разбитое стекло? Она будет очень недовольна. - Пусть старая карга побережёт свои денежки. Я сам за него заплачу - у меня есть кое-какие накопления после работы в «Бургер клаб». - Это было бы очень разумно с твоей стороны, но ты всё равно должен рассказать в чём дело. - Она пообещала мне свидание, которого я так долго ждал. А сегодня утром я пошёл туда и увидел через стекло, как она целуется с каким-то парнем. Сучка! - Я понимаю, как тебе обидно, но это не причина крушить витрину. Придётся извиниться перед директором магазина. - Пусть он поцелует меня в задницу! - Ты хочешь чтобы из-за твоей выходки центр закрыли? - Ну, я же отдам все свои сбережения за его чёртову витрину. - Стэнли, этого не достаточно. Ты должен отвечать за свои поступки, вести себя, как взрослый человек. - Хорошо! Я извинюсь перед директором магазина, как хороший мальчик. Теперь я могу идти? - Надеюсь, у тебя на уме нет никаких глупостей? - Сейчас я будто ангел. - Не паясничай. Иди Стэн. И тебе в действительности не помешало бы немного ангельской кротости. Как только парень ушёл, Кэтрин заперла за ним дверь и, открыв маленьким медным ключом нижний ящик своего стола, достала из него пыльную кипу посеревших от времени бумаг. Во время разговора девушка не могла перестать думать о Фредди. Больше нельзя обманывать себя. Порезы – вещественное доказательство того, что он вернулся. И её долг - защитить от него Стэна и других ребят. Чего бы ей это ни стоило! Он не может убить её, пока ни получит лазейку к детям, но времени не так много. Она ездила в Спрингвуд, чтобы собрать всю информацию о своём отце, какую сможет найти. И сейчас, вчитываясь в протоколы о задержании, отчёт о судопроизводстве, перечитывая список убитых им детей, напечатанный в старых газетах, девушка пыталась хоть что-то придумать. Увлекшись, она могла пропустить обед, если бы Майк ни постучал в дверь её кабинета. Оставив бумаги на столе, Кэтрин закрыла кабинет и отправилась обедать. Кусок не лез в горло. Майк пытался выяснить, что её беспокоит, но не получил ответа. Он был хорошим другом и ему, по мнению Кэтрин, не следовало знать о том, что происходит. Разламывая на маленькие кусочки ломтик хлеба от своего сэндвича, она пыталась поддержать разговор, в итоге пожаловавшись на разрезанный кем-то поводок пса. Сейчас она знала, кто причастен к этому происшествию, и единственное, что удивляло, так это почему Марк всё ещё жив. Но со стороны случай казался весьма безобидным. Майк предположил, что собака сама оборвала поводок, и Кэтрин согласилась с ним. Она поняла, что этот день не сулит ничего хорошего, когда по возвращению обнаружила, что дверь её кабинета приоткрыта. На столе, закинув ногу на ногу, сидела Николь и с упоением, не замечая ничего вокруг, вчитывалась в опрометчиво оставленные на самом виду бумаги. - Николь! Кэтрин так громко и испуганно вскрикнула, что девочка выронила листки, которые веером рассыпались по полу. - Что ты здесь делаешь? Зачем ты это читала? Девочка выглядела лишь слегка сконфуженной. Её сложно было смутить, она попала в центр с улиц. Была карманницей и делала вид, что ничего не боится. Кэтрин было сложно с ней работать. - Искала вас, дверь оказалась открытой, решила подождать. Не думала, что это что-то секретное, раз оно тут так лежит. И не знала, что вы коллекционируете биографии маньяков. Кэтрин хаотично подбирала разбросанные листки. - Я не коллекционирую биографии маньяков. Это не то, что ты подумала. Просто забудь об этом. Лучше скажи, что ты хотела? - Думала узнать как дела у Стэна. Слышала, что он разбил витрину «Цветочного рая», а сам он отказывается об этом говорить. На самом деле я тоже люблю страшные истории читать. Бередит кровь. Николь улыбалась, а Кэтрин с трудом сдерживала гнев. Девушка однажды уже взламывала дверь её кабинета, в самом начале своего пребывания в центре. Но не нашла ни ценностей, ни своего личного дела, за которым, по её словам, приходила, чтобы узнать, что о ней пишут. С тех пор прошло немало времени. - Зачем ты взломала дверь? - Да не взламывала я, открыто ж было, говорю. Ну и я всё-таки не копалась тут, видите. А кто такой этот Фредди Крюгер, что у вас про него целая папка? Кэтрин запаниковала. - Николь, разве ты не должна сходить на обед? Или может пересядешь на стул, и мы поговорим о твоём поведении? - Ну не знаю, а вы уверены, что вправе вправлять нам мозги, раз у вас такие странные хобби? - У меня нет никаких странных хобби, бумаги связаны с психологическим исследованием. Так что давай просто поговорим. - Расскажете мне про Стэна? - Думаю, Стэн сам расскажет тебе, если посчитает нужным. - Тогда я всё-таки схожу на обед. Николь изящно спрыгнула со стола и неторопливо прошествовала в коридор. А Кэтрин не понимала, как такое могло произойти. Иногда кажется, что всё под контролем, но это не верно. И проблемы нарастают, будто снежный ком.