Рабыня

Вика постаралась не шевелиться, притворяясь спящей. Барышников подошел поближе к кровати, наклонившись, он спросил: - Ты спишь что ли? – парень присел на край кровати, укрыл девушку пледом и на миг залюбовался. Через несколько минут Леша поднялся и прошел в ванную. Вика аккуратно приподняла голову стараясь вслушаться и понять, что происходит в ванной. Когда девушка поняла что, Барышников купается, она поднялась на цыпочках и подошла к телефону. Девушка судорожно набирала номер полиции, оглядываясь, все время на дверь. - Добрый день! – послышалось на другом конце трубки - Здравствуйте, - произнесла девушка и с некой мольбой в голосе продолжила - помогите, меня украли и держат взаперти, все время бьют и насилуют. Я нахожусь в доме Барышниковых или даже в доме Сафроновой, помогите, пожалуйста. - Ваша заявка принята, ждите, - произнес грубый голос - Дос…– девушка не успела договорить, так как трубку уже бросили Вика хмыкнула и уже повернулась, чтобы лечь в кровать, но наткнулась на взгляд голубых глаз. Парень толкнул Вику в сторону кровати. Алексей медленно подошел к девушке и настойчиво поцеловал ее. Брюнетка не могла понять, как он и она могут так возбудиться от одного только прикосновения к обнажённой коже и соприкосновений сухих губ друг с другом. Его руки медленно поползли вниз по спине брюнетки, останавливаясь на попе и несильно сжимая, а девушка всё не могла понять, как они так быстро очутились у неё на спине, если только что сжимали запястья. Стеснительно проведя пальчиком по накаченной груди и торсу парня, девушка почувствовала, как по её позвоночнику пробежал лёгкий холодок, щекоча при этом кожу. Она закусила губу, стараясь сдержать громкие и дикие стоны, разрывающие её грудь, пытаясь вырваться наружу и разрезать раскалённый воздух в этой комнате. Парень повалил Викторию на кровать, наваливаясь на девушку всем телом, вдавливая её в матрас. Его ладонь медленно и лениво скользнула по внутренней стороне бедра Кузнецовой, и внизу живота брюнетки вновь завязался тугой и запутанный узел. Проведя вспотевшими ладошками по крепким и напряжённым плечам голубоглазого, Виктория ощутила, как твёрдый член упирается ей в бедро. Барышников медленно стянул с девушки футболку, вновь наслаждаясь её стройной фигурой и ничем не прикрытой грудью. Оторвавшись от губ Вики, Алексей начал кропотливо исследовать губами каждый дюйм её тела, иногда прикусывая и лаская языком. Девушка пыталась вернуть покинувший её здравый рассудок, но накрывшая её с головой неистовая страсть, которой болел парень, заражая ею и девушку, была намного сильней и взяла верх над Викой. Она так же, как и Леша потеряла голову и была поглощена желанием и чувствами, которым дала волю. Сняв с парня штаны, Кузнецова обвила талию Барышникова ногами, прижимая его как можно ближе к себе, томно вздыхая. Парень сначала был поражён, насколько может быть разной Виктория, когда она делает что-то не по своей воле и когда она полностью отдаётся чему-то, а потом, решив не отставать от девушки, стянул с неё уже порядком надоевшие им обоим джинсы. Его мокрые губы, в сопровождении с языком, наконец, настигли ложбинки между грудей девушки, и он чуть прикусил нежную кожу, вызвав у Виктории стон удовольствия, который она уже была не в силах подавить, а потом трепетно поцеловал место укуса. Его член уже сотрясался от нетерпения, но сегодня Алексей хотел, чтобы Кузнецова сама это попросила. Его руки покоились на бёдрах брюнетки, поглаживая. Девушка же, закусив губу от удовольствия, играла с его короткими волосами, зарывшись в них пальцами и массируя кожу головы парня. Леша не мог думать ни о чём в этом мире важней, чем она. Кузнецова почувствовала, как правый сосок попал в плен его губ, стремительно став твёрдым и ярко выраженным. Барышников играл с ним, словно маленький мальчик с новой игрушкой, с таким же огоньком в глазах, посасывая, то выпуская, то снова вбирая в рот, при этом грубовато прикусывая его. То же самое он проделал и с левым, обделив его таким же пристальным и жарким вниманием. Дальше его губы медленно, но уже с более грубоватым оттенком, сантиметр за сантиметром изучали живот девушки, временами прикусывая вспотевшую кожу. Он старался запомнить всё: её вкус, её стоны, её движения. Виктория больше не смогла впиваться зубами в свою губу, поэтому издала шумный стон, когда парень провёл языком вокруг пупка, спускаясь ниже. Его пальцы начали играть с резинкой на её трусах, заставляя девушку уже стонать от нетерпения и возбуждения, которое просто не знало предела. Стянув с себя боксёрки, Леша медленно поднялся вверх к губам девушки, целуя те участки, которые остались без внимания, когда он спускался вниз. - Скажи, - до одури властный тон, заставил Викторию открыть глаза и притянуть парня ближе к своим губам, так что его дыхание опыляло их поверхность. - Что? - задыхаясь в этом адском пекле, спросила Кузнецова, обжигая сбившимся дыханием его подбородок. - Что хочешь меня, - на этих словах пальцы Алексея проникли под ткань трусиков, чуть стянув их, поглаживая нежную кожу, скрываемою под кружевом. Он как будто знал тело Виктории лучше, чем сама его обладательница, лаская её именно там, где девушке больше всего нравилось. Она выгнулась дугой, а тело немедленно требовало разрядки. Ей нужно было выдавить из себя те слова, что так хотел услышать парень, которого она так ненавидит, но в тоже время хочет сильнее жизни. - Я хочу Леша, - выдохнула Кузнецова, и на этих словах Барышников резко, одним сильным толчком, вошёл в неё. Зеленоглазая громко застонала, наконец, получив то, что хотела больше всего в эти минуты. Виктория больше не могла сдерживать те звуки, что вырывались из неё. Девушка не могла поверить, что сейчас этот человек доставил ей столько удовольствия, сколько не доставлял никто в её жизни, а ведь вчера он её изнасиловал и избил. Она не могла понять, почему её мнение и действия, которые хоть как-нибудь были связаны с парнем, не казались ей омерзительными. Толчки, спустя некоторое время, приобрели постоянный ритм, каждое новое движение парня внутри брюнетки было грубее, чем прошлое. Алексей, продолжая двигаться внутри девушки, молча и не отрывисто, смотрел, как Виктория выгибается дугой, извиваясь в судорогах удовольствия, как закусывает губу, наслаждаясь этими моментами. Девушка почувствовала, как тугой узел внизу живота начинает развязываться и как приятное ощущение медленно растекалось вниз по ногам и вверх по всему телу. Барышников, сделав пару резких и сильных толчком, дал себе разрядку, падая на хрупкое тело, что иногда вздрагивало. Парень откинулся рядом с девушкой. Вика поднялась с кровати, направляясь в ванную. Кузнецова закрыла дверь и сразу же включила воду. Скатившись вниз по стенке, стараясь понять, что Барышников сделал все что хотел, он унизил ее, показывая, что она тоже имеет такое же желание, как и он. Вика залезла в ванную, стараясь смыть все его поцелуи и прикосновения. Девушка посильней начала тереть места его поцелуев, стараясь избавиться от запаха его тела. Кузнецова выключила воду и побыстрей оделась, девушка вышла с ванной, заметив лежащего на кровати парня, она вздрогнула. - Ты собираешься здесь спать? – слегка тихим и дрогнувшим голосом спросила она - Это моя комната, – устало ответил он, - но если тебе не нравится мое общество, то можешь с удовольствием идти в соседнюю комнату. - С радостью, - выпалила она. Кузнецова выскочила за дверь и поскорей зашла в комнату. Девушка присела на подоконник, смотря на подступающие тучи. Дождь, она любит его, но в тоже время она боится грома и грозы, как маленькая. Дождь разделяет людей, но соединяет души... Монотонный шум, шум бьющихся капель, темнота, блеклый свет от проезжающего мимо автомобиля... холодно. Вечер навеивает только грусть, дождь заставляет забыться во сне, но что-то мешает остановить время. Обычный дождь сближает двух людей, как вода заполняем щели. Они начинают чувствовать друг друга, особенно если их чувства ещё сильны в их памяти... Вот представить, что сейчас, смотря в окно, она тоже, так же смотрит в него, они одновременно отходят от окна, вдруг резко возвращается к окну, проводит рукой по стеклу, на стекле остаётся испарина от её дыхания... она грустит. Пляж, пляжный грибок, моросит мерзкий дождик, слабые волны и всю эту идиллию разрушает сильный раскат грома. Вика как маленькая вскакивает с подоконника и пытается спрятаться под одеялом. Она дрожит под ним, как осиновый лист от сильного порыва ветра. На часах, стоящих на журнальном столике, одиннадцать часов вечера. Снова послышался сильный удар грома, и комнату осветила вспышка молнии, девушка вскочила с кровати, стараясь скорее скрыться от этого места. Она вышла в коридор, стоя напротив комнаты Алексея, девушка десять раз заносила руку для удара и тут же опускала. Собравшись с духом, Вика уже хотела постучать, как на ее плечи легли сильные руки. - Не выходит? – с усмешкой в голосе, спросил парень - Леш, - Кузнецова набрала полные легкие воздуха и выпалила – я боюсь грозы, можно переночевать у тебя? Парень открыл дверь, впуская Викторию. Алексей достал из шкафа, стоящего возле окна, бутылку виски и присел на кресло. Кузнецова прилегла на кровать, но снова услышав раскат грома, подскочила, в ее глазах читался испуг, она была похожа на маленького, запуганного зверька. Алексей удивленно посмотрел на нее, но потом, вздохнув, поднялся с кресла и прилег на кровать, приглашая девушку. Вика легла рядом с парнем, прижимаясь к нему всем телом, теперь она не боялась, она была в надежных и сильных руках.