flower boys

В пестром маковом поле постельного белья ярко выделялись черные пряди волос на подушке. Юнхён спал спокойно, лишь изредка его веки подрагивали, а худые пальцы сжимали в кулаке один из «красных цветков». Парень немного ежился от холода, а затем снова расслаблялся. Под утро отсутствие любимого чувствовалось острее, ведь стоило старшему повернуться на другой бок, как тут же по всему обнаженному телу проходилась легкая дрожь от холодной простыни. На всякий случай Сон шарил рукой по кровати, но тут же убеждался, что Донхёк давно встал, а возможно, даже ушел в школу. Жить с таким «ребенком» немного проблематично, но старший уже привык и даже помогал делать тонсэну домашнее задание, и гладил по вечерам его школьную форму. Юнхён же студент, и зачастую его расписание и ночная работа позволяли ему спать до обеда, поэтому и сейчас он лениво потягивался в кровати, сонно зевая и окидывая мутным взглядом беспорядок в комнате. «Точно ушёл», — промелькнуло в его голове. Младший, когда спешит, раскидывает все вещи и порой даже забывает закрыть входную дверь. Телефон Юнхёна под подушкой завибрировал. Наверняка, сработал будильник. Но парень оказался не прав. Это был входящий вызов с незнакомого номера. Пара секунд на размышление, и Сон всё же взял трубку. Полиция? Сердце парня забилось быстрее, и он даже подбежал к окну, пытаясь хоть немного успокоиться, прекратить додумывать и постараться дослушать офицера до конца. На словах «он был инициатором драки» где-то внутри отпустило. Нет, было совершенно неправильно бить кого-то, но старший хотя бы был спокоен за то, что с его парнем ничего не случилось. — Конечно, я сейчас же подъеду. У Донхёка не было других опекунов, точнее, родители у него были, но их уже два года как не волновала судьба их сына, поэтому Юнхён был готов взять всю ответственность за случившееся в школе. Ким только снаружи выглядел взрослым, но в душе был такой беззащитный ребенок, что хотелось укутать его в одеялко и вынести на руках из того полицейского участка. — Хён, прости, — шептал тот, цепляясь за рукав кожаной куртки старшего. — Я не хотел… но так получилось. — Ладно, дома говорим. — Юнхён никогда не читал нотаций тонсэну, потому что тот всегда был спокоен и рассудителен. Он хорошо учился и никогда не доставлял проблем. Поэтому тут должно быть был какой-то особый случай. Подписав нужные документы и обязуясь выплатить штраф пострадавшим, Сон наконец-то смог забрать свое чудо домой. В такси Донхёк почти ничего не говорил, лишь сильнее прижимался к плечу любимого, укрытый его курткой. — Мы приехали, просыпайся, — старший ласково погладил теплую щеку парня. В зеркало заднего вида Юнхён поймал недоумевающий взгляд таксиста, но это ничуть не смутило Сона, поэтому он даже нагнулся и оставил легкий поцелуй на носу любимого, отчего тот проснулся тут же и, чуть покачиваясь, вышел из машины. — Точно ничего не болит? — с порога задал вопрос хён, скидывая свои кроссовки и проходя на кухню. — Нет, — шепотом проговорил Ким, плетясь следом. — Голодный? — взгляд старшего скользнул на настенные часы — половина третьего — ему нужно было на пару к трем. Младший отрицательно покачал головой. Юнхён не хотел лезть под кожу со своими вопросами о произошедшем, поэтому просто ждал, когда тонсэн расскажет ему все сам. — Прости, что заставил тебя волноваться, — Донхёк подошел и уткнулся носом в шею старшего. — Хорошо, что ты это понимаешь, — парень крепко обнял его в ответ и положил свой подбородок на его макушку. — Прости, что со мной так трудно, прости, что навязался и живу с тобой, прости, что уделяю тебе мало внимания, прос… Поток извинений был прерван горячим поцелуем, которым были накрыты сухие губы младшего. Юнхён всегда целовался нежно, но сегодня в нем проснулась какая-то особая страсть, что младший даже немного испугался такого напора, но не растерялся и потянул хёна за собой, медленно усаживаясь на обеденный стол и обвивая талию старшего ногами. — Ай, — неожиданно Донхёк отстранился и виновато отвел в сторону глаза. — А говорил, ничего не болит, — усмехнулся парень и взял лицо тонсэна за подбородок, оттягивая большим пальцем его нижнюю губу. — Быстро заживет, — бормотал тот, пытаясь отвернуться. — Может, ты ещё что-то скрываешь от меня? — с серьезным видом Юнхён принялся стягивать с младшего одежду, пока тот не остался в одном нижнем белье. — Я здоров, видишь? — Ким развел руки в стороны, показывая, что на его прекрасном теле нет ни царапинки. — Это замечательно, — старший бросил вновь взгляд на кухонные часы и, схватив тонсэна за запястье, потащил в спальню. Незаправленная с утра кровать как будто ждала скорого возвращения своих хозяев, и вот уже на маковом контрасте светилась молочная кожа младшего, а алые губы Юнхёна словно обжигали эту белизну жаркими поцелуями. Заведенные за голову руки обвивали «тонкие стебли», и сердце готово было выпрыгнуть из груди, и пульс стучал в висках, и все проблемы отошли на второй план, и весь жестокий мир остался за пределами этой комнаты, наполненной самыми сладкими «цветочными» ароматами любви.