Методы воспитания

      Воспитание непослушного брата — задача не из простых, но Мастерс справлялась успешно, не только обучая его самым — по её мнению — важным навыкам, но и следя за его внешним видом, подкармливая.       Адам — несносный и эгоистичный парень, сильно привязанный к матери, а отчасти, и к отцу. Мэг раздражала эта — привитая глупыми и помешанными на формальностях людьми — утробная привязанность, недостойная какого-либо внимания; своей-то матери она не помнит, а Джон Винчестер — косвенная причина смерти Азазеля. Но ради Миллигана демон постарался закрыть глаза на разящие факты, и даже после этого неблагодарный пятился к двери, пытаясь вернуться в дом — в котором его уже никто давно не ждет.       Демон демону рознь, и она с каждым разом все упорнее убеждала его в этом. Выйдет обидно, если он останется придерживаться расистских взглядов Винчестеров.       За месяц невыносимой совместной жизни, Адам чувствовал, что у него едет крыша. До того надоедливы и напористы были попытки Мэган ввести его в семью. Она звала его особенным, твердила о знамениях и истинном предназначении. В глазах плыло — он не демон. Адам — человек.       Она спасла его, но Миллиган упорно не считает это спасением — пытками или смертью, — парой перегибая палку в остроте своих суждений, и тем самым, руша легенду о существовании ангельского терпения, которым демон — увы — не обладал никогда. Мэг устала от его постоянных сетований на судьбу да ненависти, сочащейся из обесцветившихся глаз — цвета стали. У нее много острых клинков — затачиваемых ей в свободное время — и демон с недавних пор держит надежду, что рано или поздно сможет отдать их ему.       Любого человека можно исправить — сломать. Мальчик, сотканный из потерь и лишений, держался стойко, по-солдатски смирно и упрямо, но жизнь не строй; один в поле не воин.       Несмотря на возраст парня, демон относился к нему снисходительно, даже излишне опекаючи; не из-за гуманизма. Наблюдая за тем, как быстро он раздражался, стоило его назвать малышом, Мастерс решила, что это наилучший способ развивать его отрицательные качества. К тому же, по сравнению с ней, он действительно был ребенком.       Ел Адам неохотно, всем видом соответствуя своим сводным братьям, о существовании которых с некоторых пор узнал. Готовить приходилось сразу на двоих, но демон нашел такое занятие забавным.       Ложился спать он с опаской, будто не верил в существование завтрашнего дня; под подушкой покоился — украденный когда-то во время одной из очередных пыток — клинок. Мастерс ничего не стоило забрать детскую зубочистку, но с ней Адам не чувствовал себя жертвой — охотником.       Иногда она приносила ему подарки: журналы о всяких "мужских глупостях", куда реже о моде и различных платьях, и всего раз новости. Почему-то демону кажется, что людей не должно волновать происходящее в округе; да и не дорос еще её малыш до таких пустяков. Один плюс — читать умеет.       По выходным она притаскивала целый ящик пива; не ему — себе. Детям такое нельзя, так что в холодильнике хранился никому ненужный морковный сок. Адама тошнило от моркови, но для Мастерс это — отговорки.       Демон, стирающий одежду — зрелище воистину редкое и не забываемое; узреть его могут лишь избранные, такие, как Миллиган. Только он многим поплатился за то, чтобы узреть эту картину. Слишком многим, чтобы для него это что-то значило. Она простирнула его рубашку, насквозь пропивавшуюся кровью и потом. Надменная забота вызывала отвращения больше, чем недоварившийся суп или насквозь протухшие консервы. Вышло у неё плохо, так как никто не осведомил о том, что синее с красным не стирают; пришлось потратить время на поход по магазинам и тщательный выбор одежды. Брата пришлось взять - чтобы точно подобрать нужный размер, - но он и не сильно сопротивлялся: сбежать хотелось невыносимо. Только необдуманному и до смешного отчаянному плану не суждено было сбыться, а оплеуха от Меган — вещь болезненная. Наказание далеко не самое строгое, за следующей попыткой последует угол или запрет на прогулку. Для и без того лишенного социума парня — детский лепет.       Чувства юмора у брата тоже не было, что он — в принципе— не скрывал. Не до смеха. Стоило сестре сболтнуть о девушках и об отношениях во взрослом индустриальном мире, как щеки парня окрашивал неестественный румянец. Она решила сама найти ему спутницу жизни, ведь среди жертв демонов полным-полно добропорядочных особ с незаурядной внешностью.       Долгий путь предстоит пройти Миллигану, чтобы овладеть ремеслом, так старательно передаваемым Мэг от Аластара. Прежде всего, Адам брезгует перед видом крови; из Мастерс выходила более успешная и ответственная ученица, но ничего; терпение и труд все перетрут и вскоре из человека выйдет хороший приверженец семейного бизнеса.       Когда она впервые привела в дом жертву, то он заперся в комнате и заткнул уши, чтобы ни слышать, ни видеть изможденного человека, так отчаянно ревущего на весь дом. Ни вопли терзали душу Адама — вопиющая совесть, которая взывала к нему из банальных "спасите". Но помочь он как раз не мог, нечем; сам находится в статусе пленника. Мастерс пытала медленно, буквально выбивая из людей соки, заставляя их корчиться на стульях. Все эти представления для него — Адама.       Он неохотно согласился присоединиться, ожидая от пытаемых благодарностей; парень пошел на уступки лишь для того, чтобы не позволить "сестре" истязать их до неузнаваемости, но искаженные от невыносимой боли лица благоговения перед ним не испытывали, осыпая проклятиями. Чаще всего Миллиган перерезал им глотки. Делать подобное было неприятно, брюзгливо и мерзко, но таким образом несчастные избегали участи собратьев.       "Брат" не заметил, как увлекся играть в "спасителя", а Мэг замечала изменчивость паренька, хранящего глубокую и почти непостижимую обиду на семью.       Её первого брата — такого же безразличного отцу, как и она — Винчестеры безжалостно пристрелили из треклятого кольта, но демон оказался милосерднее; спас их дальнего — но от того не менее похожего — родственника, принял его в семью званым братом. Тома, конечно, жалко, но Миллиган ей нравится больше; как тесто. Из него можно лепить все, что угодно.       Они лишили её всего, она же поступит в отместку. Адам — человек. Или нет? Уже сомневался.       Новую жизнь Миллиган принимал без особого энтузиазма, но вливался в нее так быстро, что демону только и оставалось, что хлопать глазками да восторженно охать.       Сегодня Мэг пришла домой раньше обычного; хотелось вручить ему наконец-то особый, заслуженный подарок — демоническую кровь. Если Сэму удалось привить жажду к такому странному "лакомству", то впечатлительного Адама уговаривать не нужно — сам выпьет. Демон отомстит.       Мастерс поднималась по скрипучей лестнице в заветную комнатку, ступая отрывисто, вприпрыжку и каждый шаг треском отдавался на ступенях. Такая походка присуща лишь существам беззаботным, опьяненным бессмертием и легкомыслием. Сумка подпрыгивает на весу, а волосы колечками завивались до плеч.       Первым подарок преподнес ей Адам, с остервенением пронзивший её клинком в спину, впившийся в кожу рук, безостановочно поглощающий сочащуюся потоком жидкость цвета вишни, пахнущую отнюдь не ягодой. Затуманенные глаза довольно посматривают на брата; осознаёт, что справились с задачей. Даже слишком. И пусть, воспитание несносного мальчишки возымело много проблем и неудач, настоящая сестра может преодолеть любые преграды, горы свернуть.       Яд выпил сам. Не человек. Адам – демон. Адам верит.