Во льдах

Мальчик, болезненно сжавшийся на гладком ледяном полу, уверяет, что ему не холодно. Снежная королева пожимает плечами – сама она уже давно потеряла способность чувствовать, и это относится не только к бесконечно холодной ледяной пустыне. Ее страна – царство смерти, где нет ни единой живой души на много миль вокруг. Нет цветов и деревьев, не поют птицы, даже белые медведи и полярные лисы не забредают – держатся от проклятого места как можно дальше. Не проникает в царство смерти и человеческое тепло, подобное солнечному свету. Настолько глубоко это место увязло в пучине отчаяния, что замерзнет даже самое горячее сердце. В этих краях никогда не наступит лето, но круглый год хозяйничают холодные ветры. Вот, поднимается снежная буря, небеса затягивают черные тучи, да так, что не видно ничего дальше вытянутой руки. Слишком привычно, чтобы обращать внимание. Чертоги Снежной королевы поражают своими размерами, их стены тянутся на многие мили. Эти чертоги намела метель, а буйные ветры проделали двери и окна. Небо освещено полярным сиянием, таким правильным, что можно рассчитать, когда оно станет ярче, а когда – погаснет. В одном из залов чертогов Снежной королевы находится огромное ледяное озеро, а в центре озера – трон, на котором она восседает. По словам королевы, то озеро - зеркало правды, самое совершенное зеркало на свете. Оно совершенно, симметрично, идеально. Пожалуй, в ее царстве и нет ничего неправильного, математически не точного. Каждый кусок льда, каждая снежинка имеют абсолютно правильную форму. Снежная королева любит путешествовать. Ее всегда сопровождают верные слуги – снежинки, метели, черные тучи. Стоит ей появиться в городе, как люди бегут врассыпную, прячутся в теплых домах. Снежинки покрывают улицы сугробами, ледяной ветер вырывает деревья с корнями, тучи затягивают небо. Ночью она катается по городу на санях. Заглядывает в окна, оставляя ледяные узоры, быть может, кто-то заметил ее мельком. Ее красота завораживает. Она прелестна и нежна, пусть и состоит из снега и льда, но она живая. Глаза ее сверкают подобно звездам, но нет в этих глазах теплоты. Сердце ее – ледышка, в легких у нее метель. Одета Снежная королева в тончайший белый тюль, сотканный из миллионов снежинок, в прекрасные снежные шубу и шапку. Ее длинные ледяные пальцы украшены кольцами, переливающимися всеми цветами радуги. И только от буйных ветров нигде не укрыться, и Снежная королева слушает, жалея ветра, что слышат все на свете. "Босоногая девочка идет сюда" - кричат они, отдаваясь эхом в роскошных залах с высокими потолками. "Ты не властна над ней" - тронный зал наполняется мельчайшей снежной пылью. Бледному мальчику, давно уже не чувствующему пальцев, все труднее дышать, и нездоровый румянец сползает с его щек, оставляя мертвецки синеватыми. Но Кай не слышит их, и даже когда тонкий голосок звенит ему на ухо: "Ее зовут Герда!" - продолжает складывать из осколков заледеневшей души Снежной королевы пресловутое "Вечность". Почему-то на задворках затуманенного разума еще теплится полубезумная надежда собрать заблудшую душу и вернуть ее обладательнице зимний румянец на щеках, ведь никогда на грязных улицах города среди уродливых серых лиц не видел он женщины прекраснее. Герда? Какое же глупое имя. Снежная королева молчит гордо и не меняется в лице. Ее омертвевшая душа уже давно непригодна, чтобы молиться, а плотная корка изо льда заглушит и навеки укроет сугробами истошный крик о помиловании. Снежной королеве не даровано спасение, и горячее адское пламя обернулось беспробудным равнодушием искрящихся залов. Девчонку, что несет ей смерть, зовут Герда. Но Снежной королеве давно уже не с чем сравнить - ледяные чудовища отняли ее собственное имя, водрузив на дрожащие плечи тяжкое бессмертие. Они широко раскрыли ее безучастные глаза, и волшебно мерцали, убеждая, что справедливее Бога. Они обещали спрятать девчонку с дрожащим голосом и запахом смерти в волосах, от страшных пыток, они обещали спасение, но... ... Но спасали только самих себя. Чудовища никогда и не были живы, а потому судьба девочки с горячим дыханием и ясным взглядом решилась во враждебном шипении. Чудовища отняли заблудшую девчонку с разбитыми в кровь босыми ногами и синими прожилками вен на болезненных руках у Бога. Они сковали тело, и острый осколок льдины окрасился в багряный. Чудовища приняли жертву. Они вырвали помутневшие глаза и вставили яркие ледышки, блестящие лишь при свете солнца, они вырвали колкий живой язык, и ни слова уже не могло так легко и свободно слететь с него, они вытравили ее душу и запечатали в разбитых кусках льда. "Ты разве не чувствуешь ее запах?" - ледяные змеи опутали руки и ползали, извиваясь, под ногами. За многие пустынные мили веяло забытым, отброшенным за ненадобность страхом, и чем-то еще, но Снежной королеве уже не вспомнить - ледяные руки совсем не дрожат, и стерильные воспоминания сохраняют лишь болезненный озноб да безучастность, хотя, она уже который век жалеет, что приняла их со смирением. "Ты разве не слышишь ее шепот?" - скрипят и дробятся хрустальные туфли, что как раз по изящной ноге Снежной королевы, уродливые глубокие трещины остаются на тонких запястьях. Кай смотрит, но совершенно не может понять: что на нее нашло, черт возьми? Но отстраняется он все же неохотно, и Снежная королева удаляется. Объятия - колкие и недушевно фальшивые - вот и все, что может остаться на память о ней. Слишком мало для извинений, слишком много для изящного жеста. "Ты разве не отомстишь за нас?" - чудовища вырастают из каждой тени, и когда в коридоре, которому не видно конца, смолкают шаги, они окружают марионетку-королеву плотным кольцом. "Тот, кто ступил на эти земли, уже не вернется назад" - скрипящие голоса сплетаются, и вычурные буквы на страницах потрепанного молитвенника липнут друг к другу, кружась, и приговор приходит в исполнение. "Смотри" - они широко раскрыли ее безучастные глаза. "Назад пути нет" - раздается над ухом босоногой девочки с трепещущим сердцем шипение. Но та не слышит - перед ней лишь мальчик, поцелованный древнейшим из зол, и груда битых льдинок. Рука их касается лишь слегка, и девочка никому не расскажет - она не почувствовала боли и холода. Острый сколок льдины окрасился в багряный, но с разбитых губ не слетело ни звука. И хоть морозный румянец так и не сполз со щек, она торопит мальчика: "Идем же, Кай". Мальчик протягивает руку, и вымученно улыбается: Снежная королева не оставит одного, но если ей угодно, чтобы Кай ушел, тот подчинится. У девочки в лохмотьях слишком наивный взгляд, чтобы заметить: нет больше Кая, за которым она пришла. И чудовища изо льда впиваются в сутулую спину взглядом, и где-то на туманных задворках сознания зарождается первобытный страх. Снежная королева отворачивается брезгливо, но - не плачет, и вожделенная молитва не рождается в сухих вежливых фразах, произнесенных фальшивым языком. А кто сказал, будто волшебство только добрым бывает? Но так и оказывается, что рафинированным сладким историям верить нельзя, а прочие взрослые уж слишком часто скрывают. И судьба единственной живой души в царстве мертвых льдов предрешена. Девочка с горячим сердцем уже знает. Но все еще упирается, отказываясь смириться: Тем, кто ступил на проклятые земли, не даровано прощение.