Ночь перед Битвой

      Квартира, ранее принадлежавшая Андерсону, а ныне отданная во временное владение Шепарда, выглядела весьма презентабельно. Адмирал отлично постарался, обустраивая ее и итогом его стараний стали роскошные двухэтажные апартаменты с тремя спальнями и ванными, гостиной, кухней и галереей. Укомплектованные мебелью и техникой они так же были снабжены двумя барными стойками и стратегическим запасом алкоголя.       Сам же счастливый обладатель квартиры на Сильверсан Стрип сейчас расположился в огромной гостиной на первом этаже. Обстановка здесь была очень уютной. Два удобных и мягких дивана, обтянутых белой кожей; полка с огромным количеством книг и цветной абстракцией, нависающая над длинным, во всю стену, камином. Транслирующий новости телевизор у противоположной стены и громоздкий черный рояль рядом с выходом в прихожую. Шепард сидел в темноте, закрывшись от сияния уличных реклам длинными пластинами жалюзи.       Красноватый свет, просачивавшийся в комнату сквозь узкие щели, заливал силуэт высокого и крепкого мужчины с правильными чертами лица, короткой стрижкой и выразительными глазами темно-синего цвета. Его накачанную, мускулистую фигуру подчеркивала простая и удобная одежда военного образца – темно-серая кофта с белыми полосками и такие же брюки. Мужчина сидел, откинувшись на мягкую спинку дивана, и ждал.       Очень скоро должен прозвучит звонок, а в дверном проеме – появится силуэт женщины, которую он любил. Воины, во все времена, всегда проводили ночь перед битвой вместе с любимыми женщинами. Но вместо того, чтобы радоваться, Шепард пытался вспомнить, как чувствовал себя перед очередной миссией. И время от времени ему казалось, что он достиг нужного состояния спокойствия и уверенности. Ведь сегодня его ждало не романтическое свидание, а новая миссия. Последняя попытка наладить отношения с неприступной Самарой.       Ожидание выматывало невыносимо, и когда тишину пустой квартиры нарушила трель долгожданного звонка, Джон поспешно подхватился со своего места и направился в прихожую. Ловко обогнув рояль и миновав утопленный в стене шкафчик с одеждой, мужчина пробежал пальцами по сенсорным клавишам на контрольной панели. Экран приветственно мигнул зеленым светом, и пневматическая входная дверь, обрамленная парой массивных белых ваз с экзотическими инопланетными растениями, весьма отдаленно похожими на пальмы, плавно отъехала в сторону, пропуская внутрь гостью, с которой Шепард так стремился встретиться сегодня.       Самара вошла в его квартиру торопливо, но без лишней поспешности, недостойной гордой и уверенной в себе вершительницы правосудия. Вся подтянутая, решительная, собранная. Прекрасная, словно отточенный стальной клинок и такая же сильная. Текстурный комбинезон ярко-красного цвета, выгодно подчеркивавший роскошную фигуру азари и до середины обнажавший ее полную грудь; громоздкое золотое ожерелье и украшавшие красивое, но строгое лицо красные пластины – Самара выглядела именно такой, какой он привык ее видеть.       Разве что казалась чуть более взволнованной, чем обычно. Ее спина была чересчур прямой, а в больших серых глазах сияла решимость воина, готового до конца сражаться за высокие идеалы свободы и справедливости Чуть откинув голову назад Самара окинула помещение внимательным взглядом и только потом обратила свое внимание на Шепарда, спокойно стоявшего в тени широких перистых листьев, произраставших из белой вазы.       — Я пришла сразу, как только смогла, – коротко, без намека на приветствие или хотя бы дружескую улыбку начала Самара. – Что случилось? Дверь начала закрываться за спиной гостьи и та, волей-неволей, вынуждена была сделать шаг навстречу Шепарду. Теперь они стояли посреди прихожей, глядя друг на друга.       — Я не хотел тебя напугать – мягко произнес мужчина, с сожалением отметив напряженную позу азари, которой, похоже, даже в голову не пришло, что он просто хочет встретиться с ней. Да, не так он представлял себе начало этого разговора. – Просто когда узнал, что ты на Цитадели, то захотел снова тебя увидеть…       — Мы… уже попрощались, Шепард, – как-то слишком быстро ответила Самара, стараясь сохранить сосредоточено-нейтральное выражение, но от внимания Джона не укрылось то, как поникли на миг ее плечи, как дрогнул голос и то, как она опустила взгляд. Словно боялась встретиться с ним глазами. На мгновение он даже подумал, что вершительница правосудия с самого начала знала, зачем он позвал ее к себе, а потому и нервничала.       — И что? Теперь будем соблюдать формальности? – Шепард развел руками и отступил из прихожей. Понимал, что стоит ему попробовать приблизиться и Самара покинет его, как во время памятного разговора на «Нормандии». А потому он попытался увлечь ее за собой, в гостиную. Легкого разговора не получилось, но он ведь и не ожидал, что все будет легко. Как раз наоборот – Шепард был готов к еще одному трудному сражению.       Самара чуть повела пластинами на бровях и, после мгновения нерешительности, последовала за ним. Джон улыбнулся, коснувшись клавиши на контрольной панели, управляющей жалюзи, и заставил их отъехать вверх. Механизм издал негромкое гудение, поднимая пластины и складывая их в стопочку одну над другой.       — А знаешь, эти большие панорамные окна напоминают о наших с тобой разговорах в обзорном салоне «Нормандии», – вкрадчиво произнес он, пытаясь стимулировать память вершительницы правосудия, которая молча следовала за ним. Остановившись в полуметре от него, Самара где-то с минуту смотрела на озаренную красными и золотыми огнями реклам улицу. На прихотливые извивы светящихся лент на рекламных щитах, мерцание неоновых вывесок и сигнальные огни аэрокаров, проносящихся мимо куда-то на огромной скорости. В комнате было слышно лишь монотонное бормотание телевизора и гул летающего снаружи транспорта.       — Конечно, вид не такой впечатляющий, как Галактика полная звезд… – задумчиво и, может быть, чуть-чуть жеманно, ответила азари… – но я понимаю, как он может сделать человека сентиментальным.       Ее голос сделался каким-то задумчивым, а взгляд – бесконечно далеким. В серых омутах ее глаз теперь отражались лишь нити света, свивающиеся в изгибистые ленты. Сияющее золото на ярко-красном фоне.       — Мне тоже нравились наши разговоры, Шепард, – голос Самары потеплел и она, наконец, повернулась к своему собеседнику, совсем тихо, добавив. – Очень сильно. Казалось, что она боится собственной смелости и почти сожалеет о сказанном, но это все равно была победа. Лед тронулся, и Джон ощутил, как его переполняет ликование. Добиться от Самары пусть даже такого робкого признания было практически невозможно.       — Как я рад, что ты здесь, – хрипло выдохнул Шепард, рискнув сделать один осторожный шаг навстречу женщине с голубой кожей. Он все еще боялся спугнуть ее и не напрасно. Стоило ему пошевелиться, как Самара снова опустила голову, отведя взгляд. Но, по крайней мере, она не попятилась как тогда, на «Нормандии».       Ситуация грозила выйти из-под его контроля и Шепард поспешил продолжить наступление. Легким движением подхватив лежащий на диване планшет он включил его и показал вершительнице правосудия.       — Смотри, что я нашел. Старый выпуск «Юстициар Героев» мая 2140 года, – дождавшись, когда Самара прочтет заголовок статьи на экране, мужчина продолжил объяснять. – Здесь говорится о том, что ты лично вытащила пятьдесят беженцев с затопленной равнины на Невосе, когда контрабандисты взорвали плотину.       — Этот… – женщина запнулась, подбирая подходящее цензурное слово. – «источник новостей» частенько преувеличивает. Она была скромна, как и всегда, но Шепард успел заметить улыбку, на мгновение тронувшую уголки полных синих губ и искорки гордости в серых глазах, которые сейчас не отрывались от планшета.       — Значит это ты не «практически утонула», спасая дитя, вырванное из объятий матери? – подначил Самару Джон, и та торопливо отвернулась, так ничего не сказав. Однако это молчание было красноречивее любых слов. Оно доказывало, что у вершительницы правосудия есть чувства и он был в состоянии добраться до них. Шепард с трудом подавил улыбку. Его расчет оказался верен – Самара медленно начинала «оттаивать».       — Невероятно… я краснею… – тихо произнесла вершительница правосудия и вновь вскинула голову. Ее взгляд, казалось, силился проникнуть в самые глубины его существа и мужчина ощутил, что ему становится не по себе. Все-таки, Самара прожила долгую жизнь и умела заставить нервничать одним лишь взглядом. Шепард не знал, пыталась ли женщина проникнуть в его сокровенные мысли или заставить смутиться, но он выдержал это испытание. Не отвел взгляда, не отступил и даже не поежился. Лишь тепло улыбнулся и сказал:       — Мне тебя не хватало, – решив, что сейчас будет уместным проявить участие, мужчина ловко сменил тему разговора. – Наша встреча на Лессусе здорово меня… встряхнула. Я за тебя переживаю. Он говорил совершенно искренне, потому что стоящая сейчас перед ним сильная и гордая женщина заслуживала участия.       Ей столько всего пришлось пережить в последнее время. Гибель дочерей, одну из которых ей пришлось убить собственными руками. Вторжение Жнецов, кровавым каскадом разрушения прокатившееся по всей территории республики азари и едва не уничтожившее ее родную планету, крах привычного уклада жизни, остававшегося неизменным последние четыреста лет. Самара заслуживала немного счастья в этом кошмаре. И чтобы зажечь искры света во мраке отчаяния он готов был использовать любые средства, даже старый журнал.       Мимо окна на полной скорости пронесся темный узкий силуэт быстрого аэрокара, но они даже не заметили этого, наконец-то оказавшись рядом, на расстоянии последнего шага. Шепард взял руки Самары в свои, ощутив учащенное биение ее пульса в подушечках пальцев, несмело ответивших на его прикосновение. Они стояли так близко, что ощущали сбивчивое дыхание друг друга, и не могли отвести друг от друга взгляд.       Сгустившаяся в воздухе романтическая напряженность наполнила просторную комнату, словно тяжесть перед грозой. Между их телами проскочило столько электричества, что с его помощью можно было осветить всю Цитадель. Все было идеально. Но этого все равно оказалось недостаточно. Всех усилий Шепарда всегда оказывалось недостаточно, чтобы пробиться сквозь ледяную стену, которую азари выстроила вокруг себя.       После нескольких, упоительных секунд странной полу-близости Самара начала отступать. Ее тонкие, но сильные пальцы выскользнули из его рук, оставив на коже ладоней угасающие всполохи голубого биотического огня. Она уже начала разворачиваться, чтобы уйти, но Шепард успел поймать запястье ускользающей руки.       Мужчина четко понимал, что это его последний шанс. Последняя отчаянная попытка, растопить сердце женщины, замороженное выпавшими на ее долю несчастьями и горем. Ему нужно было лишь подобрать нужные слова, пока азари оборачивалась, чтобы взглянуть в его лицо исполненным грусти и сожаления взглядом.       — Ты мне как-то сказала: «В другое время… в другой жизни», – не сумев придумать ничего получше, Шепард решил вспомнить тот их разговор на «Нормандии», когда они почти разделили поцелуй. – Время нынче иное. Вообще все изменилось. Не желая ждать, пока Самара осознает смысл сказанного он притянул к себе…       И в этот раз она позволила ему. Они снова оказались на расстоянии одного шага и снова смотрели друг другу в глаза, освещенные переливчатым заревом красного и золотого света, окрашивавшего комнату.       — Неожиданно… – вершительница правосудия едва заметно вздрогнула, ощутив мужские пальцы на своих плечах и все еще неуверенно продолжила. – Не знаю, могу ли ответить иначе даже сейчас, но… ты верно говоришь. Теперь… мой образ жизни… обречен. Уголки губ Шепарда вздернулись. Он одерживал верх. Лед уже не просто стронулся с места, он растрескался и готов был развалиться на куски. Самара признала, что следовать Кодексу в данных обстоятельствах уже не имеет смысла, а значит… значит все было возможно!       — Можно тебя поцеловать? – бесхитростно спросил Шепард, глядя в глаза женщины, которую он любил и, осознав, что она все еще колеблется, добавил. – Мы уже много лишились. Пора прислушаться к голосу сердца. Все было сказано. Теперь оставалось лишь дожидаться окончательного вердикта вершительницы правосудия.       — Сильный довод… – ответила Самара, соглашаясь. – Нужно жить сегодняшним днем. Его правая рука легла тонкую на талию вершительницы правосудия, обвивая ее, и прижала к широкой груди, преодолев последний десяток сантиметров, разделявших их так долго. Пальцы переплелись, рождая искры биотического пожара, а ее свободная рука скользнула по его коротким жестким волосам – от виска к затылку и застыла там.       — Самара… – хрипло выдохнул мужчина, едва веря собственному счастью. Он столько раз мечтал об этом дне и вот теперь самая красивая женщина из всех, коих ему доводилось видеть, ответила ему согласием.       — Будь со мной… сейчас… в этой жизни, – она улыбнулась ему так нежно и так эротично, что Шепард понял – последняя преграда, разделявшая их, пала. На волю вырвалось пламя страсти, сжигавшее их обоих уже давно. Голубоватые отсветы бушующего биотического пожара наполнили огромную комнату, в тот момент, когда губы двух влюбленных встретились в долгожданном и головокружительном поцелуе.       Желая обследовать «новую территорию» Шепард чуть крепче прижал Самару к себе и переместил руку к ее затылку, нежно обводя пальцами упругие кожистые гребни, напрягшиеся под его прикосновением. Ощущая податливость ее мягкого рта, он шире раздвинул губы, углубляя поцелуй. Нисколько не сопротивляясь, она открылась ему навстречу, ловя его губы своими. Шепард в ответ начал ласкать языком ее губы и десны.       Возникшее ощущение прилившей к голове крови заставило мужчину забыть о Галактике ответственность за судьбу которой теперь лежала на его плечах. Он не мог быть уверен, что все не ограничится лишь поцелуем, а потому решил сделать его незабываемым. Его язык начал осторожно нащупывать язык азари, сначала едва дотрагиваясь до него, а потом все увеличивая напор. Самара ответила, и они оба сплелись в порыве страсти.       Мужчина издал низкий стон, когда женщина обхватила его руками за шею и крепко прижала к себе. Не размыкая объятий, Шепард толкнул Самара к стеклу, припечатав ее к гладкой поверхности своим телом. Та изогнулась в его объятьях, хищно скользнув по напряженным мышцам спины пальцами, оставлявшими за собой след из медленно угасающих голубых всполохов, наэлектризовывавших нервные окончания мужского тела.       Не желая оставаться в долгу, мужчина потянулся к мягкой «молнии» на комбинезоне, которая спускалась от горла к животу, и через пах продолжалась на ягодицах. Она и так была расстегнута до середины груди, а тут Шепард потянул ее язычок до пупка и развел края ткани, позволяя крупным грудям выскользнуть из стесняющих оков одежды. Лифчик Самара, естественно, не носила, и он смог беспрепятственно прикоснуться к этому сокровищу. Попробовать на вес, сжать, ощущая твердость сосков, набрякших под его пальцами.       Они жадно наслаждались друг другом, изголодавшиеся по ласке и даже то, что все происходило стихийно, никак не сковывало их обоих. Поцелуй все длился и длился и они даже не планировали прекращать его. Но через пару минут Шепард решил, что вид охваченной призрачно-голубым пламенем страстно целующейся парочки привлечет нежелательное внимание случайных прохожих. К тому же, ему было не очень приятно осознавать, что сейчас вся улица Сильверсан Стрип имеет возможность наблюдать за их долгожданным воссоединением.       А потому он убрал руки от груди Самары, вызвав ее протестующий стон и, положил их на ее плечи, мягко направив в сторону дивана. При этом приспустив красную ткань. Их синхронное передвижение по комнате напоминало странный, слегка замедленный танец, в котором каждый импульс одного мгновенно передавался другому, позволяя действовать как единое целое. Левая рука Самары переместилась на его талию, а правая потянулась к пряжке ремня, пытаясь расстегнуть ее. При этом они не прекращали вдохновенного поцелуя.       К тому моменту, когда они уперлись в край дивана Шепард спустил полы комбинезона до самых бедер а затем, расстегнув молнию на спине, и вовсе заставил его соскользнуть с безупречного тела, охваченного голубым пламенем. Самаре повезло чуть меньше. Повозившись с пряжкой ремня с минуту, она все-таки отстранилась, пристально глядя в глаза Шепарду. Между их губами повисла тоненькая, сверкающая ниточка слюны.       Пару секунд они молчали, пытаясь насытить кислородом уже давно горящие легкие. Затем обнаженная азари гибким движение опустила на колени и одним резким рывком сдернула с него штаны вместе с нижним бельем. Хищно улыбнулась при виде освобожденного от оков одежды мужского естества, уже окрепшего и рвущегося в бой, она обхватила его ловкими умелыми пальчиками, по коже которых бродили голубые искры.       Шепард не смог сдержать стон, когда ее ладонь коснулась самой чувствительной части его тела и принялась двигаться. То чересчур нежно, то напротив ощутимо поглаживая, заводя медленным движением вверх-вниз. Казалось, эти ласки длились вечность... когда Джон приближался к оргазму, рука Самары начинала двигаться медленнее, почти останавливалась и все же не прекращала то давить, то отпускать. А когда его дрожащая рука опустилась на ее голову, скользя вдоль сходящихся на затылке гребней, стоящая на коленях женщина послала такой сильный биотический заряд, что наслаждение продрало его нервы, воспламенив каждую клеточку дрожащего от перенапряжения тела. Ноги подкосились, и Шепард и не заметил, как рухнул на диван.       Самара была рядом, а потому успела подхватить его за плечи и уложить. Устроила поудобнее, позволив вытянуться во весь свой немалый рост. Не успел он опомниться, как синекожая красотка уже перекинула ногу через него и плавно опустилась на его бедра, почти касаясь изнывающего в любовной истоме члена гладким лобком. Женские пальчики заскользили по накачанной мужской груди, оставляя на коже дорожки из синего пламени, медленно подобрались к соскам, которым досталась следующая порция возбуждающего электричества.       — Самара… – хрипло простонал мужчина, изогнувшись в спазме удовольствия. Азари замерла, на мгновение прекратив свои ласки, и поглядела сверху вниз, на распростертого под ней мужчину. В ее глазах любовь мешалась со страстным голодом, сдерживаемым самоконтролем и истинно-женской хитринкой.       — Т-с-с-с, – охваченный пожаром синих всполохов пальчик запечатал его губы. – Я сама обо всем позабочусь. Шепард кивнул. В конце концов у Самары не было близости в течении последних четырехсот лет и если сейчас она хотела сделать это в тишине и без лишних слов он не имел никаких возражений по этому поводу.       — Обними Вечность – шепнула Самара и ее зрачки затопила непроглядная чернота; она запульсировала и разлилась, затопив белки и радужки. Глаза Самары сделались абсолютно и противоестественно черными.       Объятья Вечности начались. Их нервные системы переплелись и соединились, а чувственное восприятие сплавилось в единое целое. Новые ощущения каскадом обрушились на Шепарда, вызвав сенсорную перегрузку. На какое-то время мужчина потерялся в них, ощущая, как она тесно обвивает его бедра. Ощущая тянуще-сладкие прикосновения своих пальцев к ее груди так, словно сам стал ею! Судя по тому, как расширились омуты беспредельной черноты, занявшие место глаз Самары, Шепард понял, что она испытывает то же самое.       Что, впрочем, не помешало ей обернуть его мужское естество своим телом. Погрузив его напряженный стержень в глубины своей повлажневшей плоти, она пропустила через него биотический импульс. Наслаждение пронзило Шепарда от головы до кончиков пальцев на ногах, заставив выгнуться на диване. Судорога оказалась такой сильной, что несколько секунд он лежал, опираясь лишь на плечи и пятки, а его бедра вместе с усевшейся на них Самарой приподнялись над поверхностью на пару десятков сантиметров, прежде чем рухнуть обратно.       Затем накатило возбуждение швырнувшее их друг к другу, и страсть вспыхнула и разлилась по комнате волнами голубого огня. Это действительно было ни на что не похоже. Все лишние мысли вылетели из его головы, растворившись в незабываемом ощущении слияния. Все за пределами них, ставших единым целым, перестало иметь значение. Сейчас, в этот момент ему важно было лишь то, что они устроились на огромном мягком диване и предались любви при красном и золотом свете реклам, проникавшим сквозь огромные окна.       Его внимание было поглощено Самарой, которая оседлала, и он двигался под ней, насаживая ее все глубже и глубже. Вырывая крики сладкие восторга у нее изо рта, и одновременно разделяя ее незабываемые ощущения. Его ладони, путешествовавшие по изгибистому телу азари, покалывало от порхающих по голубой чешуйчатой коже биотических разрядов. Малейшее ее чувство немедленно передавалось ему, а его ей. Шепард заметил, как женщина вздрогнула, чересчур сильно вонзив ногти в его грудь и ощутив его боль. Он же едва подавлял стоны, чувствуя, как она извивается на нем, дергается и бьется. Чувствуя, это ее содрогающимся телом.       Интенсивный биотический пожар, окутавший их сплетенные тела, отбрасывал мечущиеся тени на стены комнаты. Изогнувшись от наслаждения дугой, Самара запрокинула лицо к потолку. Объемная грудь тяжело вздымалась в обхвате сильных пальцев Шепарда, получавшего несказанное удовольствие от их мягкой упругости и от тех ощущений, которые дарили эти ласки его любимой. С губ женщины срывались тихие, сладострастные стоны, а тонкие пальчики бродили по груди и животу мужчины, ласково поцарапывая его, оттеняя ощущения.       В какой-то момент Самара опустила голову и пронзительно посмотрела Джону в глаза. Закусив губу, она задышала коротко и часто, мелко играя бедрами, затем напряглась как струна и резким рывком запрокинула голову назад. Прикрыв веки, Шепард полностью отдался охватившему его взрыву наслаждения, который, через Объятье Вечности, эхом отдавался в теле Самары и наоборот, порождая немыслимый резонанс наслаждения и чувственного экстаза. Невероятное удовольствие взорвало их обоих, и он кончил так, едва не потерял сознание.       Вспышка биотической энергии полыхнула так ярко, что ее, наверное, можно было заметить даже с улицы На какое-то мгновение она ослепила Шепарда и ему пришлось потратить некоторое время чтобы прийти в себя и избавиться от пляшущих перед глазами цветных пятен. Одновременно с этим он почувствовал, как под его чуткими пальцами расслабилось нежное и упругое тело Самары, как она обмякла и легла ему на грудь.       Шепард улыбнулся, обнимая любимую и притягивая ее к себе. Оборачивая защитным кольцом рук. Они так и не сказали друг другу ни слова. Не решились нарушить словами тишину и глубокую интимность этого момента. Но они вели безмолвный, но понятный им обоим разговор на языке нежных прикосновений и ласк.       Чувствуя своим животом спину Самары, Джон запечатлел на ее гребнистом затылке легкий поцелуй. Затем улыбнулся и закрыл глаза. Его мышцы расслабились, и он соскользнул в глубокий и спокойный сон. Во все времена воины проводили ночь перед битвой с любимыми женщинами. И Джон Шепард не был исключением.