Алкоголь

Как известно, утро начинается не с кофе. Так и у Никиты оно началось не с кружки ароматного и всеми любимого напитка, а с жутчайшего похмелья, проникшего в голову с алкоголем и оставившего после себя сильную головную боль, да и плюсом ко всему такой ненавистный всему человечеству сушняк. Еле оторвав свою голову от мягкой подушки, он сел на кровать и почувствовал, как к горлу подступила тошнота. Звон в ушах мешал думать, а все тело будто налилось свинцом, не давая и малой возможности сделать какое-либо телодвижение. Теплое одеяло лежало в стороне, а согретая за ночь подушка быстро остыла, и теперь выглядела помятой. Внезапно он понял, что ощущает поясницей тепло, и, судя по ощущениям, это явно было человеческое тело. Не спеша, пытаясь не вызвать очередных спазмов головной боли, он обернулся и увидел Его. Он спал, тихо посапывая и пуская слюни в любимую подушку нашего нового знакомого. Глаза Никиты медленно стали вылезать из орбит, а мысли в растворенном алкоголем мозге заметались с реактивной скоростью, поочередно сменяя друг друга. "Как ОН оказался здесь? Как ОН оказался в моей кровати? И почему... почему у меня так болит задница? Неужели..." - с каждой секундой возвращавшихся воспоминаний подросток впадал все в больший ужас, а руки по привычке закрыли лицо, дабы скрыть появившееся на физиономии выражение ужаса и непонимания. Flashback - Твою мать! Проспал! - русоволосый парень 16 лет резко вскочил с мягкой постели, оглядываясь по сторонам. Когда зеленые глаза нашли будильник, Никита ужаснулся: - Охренеть! 8 утра! Бля, пиздец... - он схватил лежавшие на стуле вещи и побежал в ванную, по пути натягивая форменные штаны на упругую попку, одетую в зеленые трусики с маленькими клоунами. Но внезапно проклятая штанина завернулась вокруг ноги нашего героя, и он со всей присущей ему грацией с грохотом упал на пол. - Блять! - разнеслось по квартире. В таком раннем возрасте жил наш герой один, поэтому столь громкое в плохом смысле слово осталось никем не услышанным и застыло в затхлом воздухе. Промычав от боли, он перевернулся на спину и выпутался из элемента одежды. Кряхтя, он встал и наконец-таки надел несчастные штаны. Отыскав в куче одежды темно-синюю футболку, он натянул ее на себя. Понимая, что времени на долгие сборы нет, он кое-как надел на себя оставшуюся часть одежды и, потирая ушибленную пятую точку, отправился на кухню. Быстро найдя в шкафчике растворимый кофе, Никита заварил ароматный напиток и выпил его большими глотками, едва не подавившись. Он оставил пустую чашку на столе, и, схватив сумку, понесся к выходу. На остановке, на которую он с горем пополам через несколько минут после выхода из квартиры добрался, он молил всех известных ему богов, чтобы автобус не пришлось долго ждать. И тут (видимо, его молитвы были услышаны), скрипя заржавевшим корпусом, к наполовину развалившейся остановке подъехал веселой, но изрядно потускневшей зеленой расцветки автобус. Устаревшее и отжившее свой век чудо техники открыло по взмаху руки водителя свои двери, и Никита запрыгнул в салон. Не обнаружив в кармане джинсов проездного билета, он, мысленно ругнувшись, пролез под турникетом, чем пополнил ряды всем известных «хвостатых и ушастых», прошел вглубь салона и сел на первое попавшееся место. Дабы скоротать время, зеленоглазый достал из сумки поцарапанный и избитый временем плеер. Но устройство, видимо, не разделяло желания хозяина послушать музыку: вместо меню на экране высветился значок разряженной батареи, а затем плеер печально пискнул и погас. "Ну вот, теперь все точно заебись!" - парень сунул гаджет обратно в сумку и уставился в окно с таким взглядом, будто он ненавидел и презирал все живое. Через пару десятков минут автобус доехал до нужной нашему герою остановки. Никита буквально вылетел из дряхлого средства передвижения, что закрыло за ним двери, и, чихнув, поехало дальше, и парень кинулся через дорогу. Машины едва успевали останавливаться, дабы не сбить сумасшедшего, и, как нам известно, опаздывающего паренька. Никита забежал в школу, на ходу приводя себя в порядок. Бросив сумку на диванчики, что стояли внизу, он быстро переобулся (злая директриса целыми днями ходила по школе и проверяла наличие сменной обуви у учеников, будто делать ей больше нечего) и побежал на уже начавшийся урок. *** Прозвенел последний звонок на этой неделе. Но наш герой не был рад этому: сегодня его оставляли на дополнительные занятия за опоздание. Ну, заслужил. А оставляли его и еще одного парня - Артема - он был его одноклассником. Артем был старше его на год и выше на голову. Его светлые волосы (тоном они были даже светлее, чем у нашего Никиты) всегда были аккуратно причесаны, а серые глаза глядели со всей присущей его характеру строгостью и некоторым пренебрежением. Если честно, то Никита считал его занудой: блондин всегда ходил с важным видом, давал всем наставления, а в учебе всегда был отличником. Но что-то в Артеме притягивало его. Что-то, чего он не мог понять. Порой ему хотелось врезать, ибо Артем постоянно всех поучал, чем жутко бесил нашего героя. А порою в душе Никиты зарождалось желание смотреть на него не переставая, разглядывать красивые правильные черты лица и вглядываться и утонуть в невероятной глубины глазах, скрывавших порой все эмоции хозяина. Лениво поднявшись из-за парты, Никита небрежно сгреб учебники в кучку и так же небрежно запихнул их в темно-синего цвета портфель. Медленным шагом он продвигался сквозь толпу своих быдло-одноклассников к выходу, как вдруг почувствовал, что кто-то ухватил его за плечо. - Эй, ты куда это летишь? Не забыл, у нас дополнительные, дружок, - Никита повернулся, дабы узнать, кто потревожил его спокойствие. Это оказался ранее упомянутый Мальчик-дылда (старое прозвище, полученное «милейшими» одноклассниками еще в самом начале обучения, не отставало от сероглазого и так и осталось висеть за ним, как заранее приклеенный ярлык). Никита медленно поднял на него глаза и встретился с ехидной ухмылкой, расползшейся на все лицо. Похоронив последнюю надежду по-тихому свалить, наш герой прищурился и внимательно посмотрел в серые глаза давнего друга. Скривившись, зеленоглазый брезгливо одернулся и пробурчал: - Да помню я, помню. Пошли, что ли… - Никита быстро развернулся и задел одноклассника рюкзаком, на что тот лишь улыбнулся, и они вдвоем пошли в нужный класс. *** - Ты уверен, что нам сюда? – неуверенный в правильности выбора кабинета, Никита изящно изогнул бровь, прохаживаясь вдоль парт. В классе, в который они пришли, было пусто, и даже тех самых учительских чехлов для очков, салфеток, стопок тетрадей и неизвестного количества пакетиков и сумок в кабинете не присутствовало, что немного удивило нашего зеленоглазого героя. - Я абсолютно уверен, это именно тот кабинет, про который нам с утра сказала директриса, - тихо проговорил Артем, и Никита отметил, что его голос имел какой-то странноватый, потайной тон. Но нашему герою ничего не оставалось, как согласно хмыкнуть и с громким звуком закинуть рюкзак на парту, а после сесть на стул и, вальяжно вытянув ноги, прикрыть глаза и погрузиться в полудрему. Но не успел зеленоглазый как следует окунуться в сон, как до его уха донесся приятный для души нашего проказника звук стука стеклянных бутылок. Поочередно разлепив глаза, он поднялся и медленно обернулся. Перед ним предстала непривычная для его взора картина: из чёрного рюкзака его друга, как нам известно, заядлого зануды, не спеша вылезала на свет пара бутылок мартини и коньяка, завернутых в синий целлофановый пакет. Глаза же Артёма блестели и жадно осматривали каждый сантиметр тар с алкоголем, которые он держал в руке. На немой вопрос Никиты, который он задал лишь взглядом, сероглазый поспешил ответить: - Знаешь, учитель не приходит уже более десяти минут, вот я и подумал, что можно… - внезапно на Артема накатил стыд перед собой за чуть было не совершенный проступок, но Никита, не желая упускать шанс выпить, да еще и бесплатно, быстрым движением выхватил драгоценные бутылки из рук краснеющего одноклассника и со взглядом ценителя стал осматривать их: -Хмм, хороший выбор, я люблю мартини… а рюмки с собой взял? - зеленоглазый повернулся, и с ехидной улыбкой подошел к Артему, приподнимая правую бровь. - Да, взял, но… знаешь, я как-то не уверен… - промямлил блондин, просовывая руки в рюкзак в поисках рюмок. - Не боись, кабинет пустой, учителей нет, выпьем потихоньку, ничего страшного не случится, - продолжая ехидно улыбаться, зеленоглазый тоном маленького демона, что сидит у человека на левом плече, уговаривал своего друга не лишать его долгожданного шанса выпить и расслабиться. Как только он получил в ответ утвердительный кивок, Никита поставил с тихим стуком бутылки на парты и поспешил к дверям: надо бы их закрыть, а то не дай Бог кто войдет и увидит их, шестнадцати- и семнадцатилетних подростков, распивающих алкоголь посреди бела дня в школе. Как только замок щелкнул, Никита еще раз проверил, закрыта ли дверь, надавив на ручку. Убедившись, что дверь надежно заперта, зеленоглазый быстро повернулся и, в предвкушении потирая руки, подошел к накрывшему стол Артему. Тот уже открыл бутылку и налил полные рюмки содержимым, отчего по кабинету разнесся легкий запах алкоголя. Буквально пожирая мартини глазами, Никита взял рюмку в руки, и, дождавшись, пока Артем возьмет свою, выдохнул и сказал: - Ну, приступим, – и опрокинул рюмку в себя. *** - Ну так вот… и она такая, *ик* значит : «Давай останемся друзьями, я не могу больше с тобой встречаться, прости»… - на столе уже стояло две практически пустых бутылки мартини, и двое подростков, опустошивших их, были уже до невозможности пьяны. Первый, Никита, будучи наиболее пьяным (сказалось на нем большее количество алкоголя, что он выпил), рассказывал второму, Артему, свою историю любви, что он недавно пережил. Сероглазый же, не привыкший к таким нагрузкам, изредка отрубался, ударяясь головой о деревянную поверхность парты, и тут же снова приходил в сознание, начиная поддакивать и покачивать головой в знак одобрения. В такой обстановке парни просидели два часа и (о, как иронично) прикончили полностью две бутылки мартини. - Ну и шала-а-а-ва… - в очередной раз посочувствовал Артём, заметив грусть в потускневших и заплывших алкоголем зеленых глазах друга. - Да-а-а, это точно… ну вот почему мне так не везет? У кого не посмотри, у всех любовь, а у меня… дерьмо какое-то. Никто меня не любит, вот… - грустный вздох со стороны зеленоглазого заставил сердце Артема сжаться и забиться сильнее. Как он раньше не замечал? Рядом с ним всегда есть такой прекрасный, милый и красивый человек, а он… «Нет, прекрати, это все алкоголь. Чувак, он же парень, и ты парень, что за гейские мыслишки?» - спрашивал Артём себя. Но понимание пришло само собой: он любит его, и всегда любил. Ему нравился его бунтарский характер, его общительность и способность налаживать контакт со всяким. Он всегда восхищался чувством юмора Никиты, его улыбкой и тихим, слегка хрипловатым голосом… а эти глаза! Эти прекрасные зеленые глаза поглощали твое сознание, стоит лишь взглянуть в них. Хотелось утонуть в его взгляде и никогда не выбираться. И он решил действовать. Плевать, что будет после. Плевать, что подумают другие. Он сделает это. Он заберет его себе. - Ну почему же никто? А я что, пустое место? – и он притянул ничего не понимающего Никиту к себе, замкнув свои сильные руки на его спине. - Уйди, Тём, ты пьян! - зашептал Никита и стал пытаться вырваться из рук друга, но затуманенный алкоголем разум не слишком давал это сделать. - Не больше твоего, - прошептал на ухо блондину Артём и почти невесомо поцеловал Никиту в шею. Такая маленькая ласка вызвала у парня тяжелый вздох. Увидев, что другу понравилось это, русый повторил поцелуй, но уже более страстно. Алкоголь только добавлял масла в огонь, и Никита в потоке несвязных мыслей откинул голову на плечо Артёму. Это действие понравилось парню, он развернул друга к себе лицом и впился в его губы, раздвигая губы языком. Никита ответил на поцелуй и, переплетая свой язык с языком парня, положил руки на плечи русого. Последний, не теряя времени, забрался руками под рубашку зеленоглазого, нашел пальцами один сосок парня и принялся перекатывать его между пальцами, вызывая у Никиты тихие стоны. - Ты такой развратный и такой сексуальный... И все это лишь для меня, - пошло прошептал ему на ушко Артём. Он сдернул с парня рубашку и откинул её в дальний угол класса. Русый опустился на колени и медленно расстегнул штаны Никиты. Предмет одежды упал к ногам парня, и тот быстро освободил ступни от них. Сероглазый медленно и очень сексуально приспустил резинку трусов, освобождая уже эрегированный член, и скинул белье на пол. Взяв плоть рукой, Артём стал водить по нему, вызывая у Никиты судорожные вздохи. - Кха... Артём... аах, - застонал блондин, почувствовав приближение оргазма. Названный тут же отстранился, вызвав разочарованный стон друга. - Я не дам тебе кончить вот так просто, - парень лукаво улыбнулся, поднялся с колен и взяв зеленоглазого за руку, повел к учительскому столу. Он одним махом скинул все вещи на пол, к его счастью, ничего ценного на столе не оказалось. Артём кивнул на стол и приказным тоном сказал: - Сядь!- парень выполнил приказ и стал усаживаться на столе. Одним рывком русый раздвинул ноги друга в стороны и стянул с себя футболку. - Тём, подожди... - Никита уперся руками в обнаженную грудь парня. - Смазка... В кармане моей сумки. - названный усмехнулся и пошел в сторону сумки. Немного порывшись в ней, парень наконец вытащил пузырек с лубрикантом. - О, я вижу, ты готовился, - русый с похотливой ухмылкой вернулся к своей жертве. - Я давно ждал подходящего момента. - в ответ сказал Никита. Артем легонько толкнул друга в грудь, заставляя его лечь на стол и вновь развел его ноги в стороны. Смазав пальцы, Артём ввел в анус зеленоглазого сразу два пальца, от чего тот болезненно поморщился и инстинктивно попытался слезть с них. Но пальцы, стиснутые на бедрах, не дали Никите этого сделать. Артём согнул пальцы и попал по простате парня, комнату заполнил сладкий стон. Увидев реакцию, сероглазый стал повторять свое действие. Вскоре к двум пальцам добавился третий, но Никита настолько пребывал в экстазе, что даже не заметил этого. - Черт, я больше не могу! - прошипел русый, вынул пальцы из ануса друга, расстегнул штаны, доставая оттуда внушительных размеров член. Обильно размазав смазку по органу, Артём приставил головку ко входу Никиты и толкнулся внутрь. Комнату заполнил стон наслаждения в перемешку с нотками боли. Парень вошел до конца и дал зеленоглазому привыкнуть. Вскоре русый двинул бедрами навстречу другу, что послужило сигналом к продолжению. Артём принялся быстро наращивать темп, выбивая из блондина все новые и новые стоны. Русый уже буквально вбивался в тело парня, вжимая его в стол. Почувствовав приближение разрядки, Никита обхватил пальцами свой, требующий внимания орган и стал надрачивать, подстраиваясь под темп друга. Через несколько секунд блондин громко застонал и излился, пачкая спермой свой и живот Артёма. Почувствовав, как сжимает его внутри Никита, парень не выдержал и кончил внутрь расслабленного тела. - Надо уходить отсюда, - прошептал Никита, когда дыхание восстановилось. Кивнув, друг вышел из него и принялся искать свою одежду. Зеленоглазый решил последовать примеру парня и тоже начал одеваться, заодно пытаясь сложить лежащие на полу вещи. Когда с одеванием было покончено, Никита выхватил недопитую бутылку коньяка и сделал глоток. Подойдя к Артёму, он притянул его к себе и поцеловал. Алкоголь приятно обжег горла обоих. Русый обвил руками шею парня и углубил поцелуй. - Нам надо идти, - сказал Артем, оторвавшись от губ любовника, взял его за руку и выскользнул из кабинета. Сейчас им предстояла нелегкая задача - проскользнуть мимо охранника, но они были уверены, что с этим быстро справятся. *** Двое ржущих и пьяных парней ввалились в дом Никиты. Планировалось, что они тихо пробегут мимо охранника, но Никита, уважая свою неуклюжесть умудрился влететь в стол стража порядка школы и перевернуть его. В общем, им пришлось удирать от старого усатого бедолаги. Скинув вещи на пол, парни, целуясь, немедленно проследовали в спальню. Толкнув зеленоглазого на кровать, Артём навис над ним. - Ты точно хочешь этого второй раз? - пошло прошептал парень. - Заткнись, меньше слов, больше действий! - прошипел Никита, а спустя секунду, добавил: - Да, хочу. Оставшись довольным ответом, Артём вновь впился в губы любовника. *** - О Боже… - от бессилия перед ситуацией хотелось рыдать. Да, ему всегда нравился этот высокий парень со светлыми волосами, но чтоб до такого… он не мог поверить. Почему? Как? Зачем? Неужто он сам того хотел? Сам желал этого? Но он же не гей, так почему? Столько вопросов. И ни одного ответа. Он запутался. Он хотел бы забыть, но не мог. Просто не мог. Из раздумий его вырвали звуки копошения. Сердце Никиты сжалось: что же дальше? Все же, постараться забыть или просто никак не реагировать? Или признать, что он влюблен в своего сероглазого друга? Из горла русого вырвался горький стон, и он посмотрел на потолок. От движения шеей в голову ударил новый приступ боли, но ему было плевать. Главное – сдержать непрошенные слёзы. Он не хотел разрывать отношений с Артёмом, но и оставлять все так нельзя. И он почувствовал тепло. Обволакивающее, нежное, тепло от прикосновения родного тела. Он проснулся. И тут Никита не сдержал слёз. - А-артём? К-как спалось? – из горла так и норовили вырваться всхлипы, а некогда низкий, хриплый голос сейчас был непривычно высоким и писклявым. Он повернулся и увидел серые, полные сожаления и печали глаза. - Прости, я не хотел… я не думал, что все так получится… - печаль играла и в голосе, и сердце зеленоглазого сжалось еще больше. Слезы потекли по покрасневшим щекам, и нежные пальцы блондина стерли их. - И что дальше? Как мы теперь будем общаться? Я не хочу тебя терять… - сквозь всхлипы проговорил Никита. Слезы хлынули потоком, и он уже и не пытался скрыть их. - А почему ты должен меня терять? Я же… - Артём остановился. Замолк. Не может. Не может сказать. Но… эти слезы, он не может видеть их. Он уже понял. То, что было между ними – не просто влияние алкоголя. Это реальные чувства. И он вздохнул и сказал: - Я, кажется, люблю тебя… Никита поднял глаза на блондина. Рыдания прекратились, и он лишь изредка всхлипывал. Он в неверии смотрел на него несколько минут, а после, отвернувшись, тихо сказал: - Я тоже… я тоже люблю тебя, - и снова. Снова он зарыдал, свернувшись на кровати, желая скрыть свой позор. И вдруг его сильно обняли. Тот, кто его любит – Артём. Этот сероглазый зануда и полный кретин, которого он ненавидел. А теперь он любит Артёма, а Артём любит его. Вроде, все хорошо, но… - А остальные? Ты же знаешь, как у нас к этому относятся. Могут избить, а то и похуже… - и снова слезы. Блондин не смог этого больше вытерпеть и, прижав Никиту к своей груди, начал поглаживать его по спине. - Не волнуйся. Я никому тебя не дам в обиду. Ты… будешь моим? – и затаил дыхание. Русоголовый посмотрел на него, прекратив свои рыдания, и… - Да… да, я буду твоим, Артём… - и зеленоглазый поцеловал его. Нежно, показывая свое доверие и любовь. А блондин же слизывал с его губ соленые слезы, заново открывая вкус своего любимого, но уже не под действием алкоголя, а по-настоящему, как своего нового парня. Спустя минуту их поцелуй перешел из нежного в страстный, поглощающий разум обоих парней. Языки их сплетались, даруя обоим неземное блаженство. Лишь малое касание, а какое удовольствие оно приносило! Души их, словно птицы, взлетели вверх, к пушистым облакам, а в мыслях их было лишь ликование. Весь мир сузился лишь до них двоих, и никого больше не существовало. Но вскоре им стало мало и этого, и они решили продолжить свой величественный танец тел. Будто боясь покалечить, Артём положил Никиту на белые простыни и начал ласкать его тело. Легкими касаниями подушечек пальцев он скользил по юному бледному телу, изучая каждый неизведанный уголок, чем вызывал тихие стоны у лежащего под собой. Когда и этой ласки стало мало, они перешли к еще более активным действиям: блондин принялся покрывать эфемерное тело возлюбленного легкими, едва ощутимыми поцелуями, а тот лишь извивался под сероглазым. Когда поцелуи перешли к нижним частям тела, Никита насторожился: а вдруг ему будет больно? Но в ту же секунду он поймал спокойный взгляд новоявленного любовника и, откинувшись назад, притих. Внезапно он почувствовал обволакивающее тепло, жаркую влагу и жгучую боль одновременно, и зашипел от переизбытка чувств. Он зажмурил глаза, полностью отдаваясь волшебным ощущениям, не желая отвлекаться на реальность. Его одновременно и ласкали, вызывая многочисленные взрывы положительных эмоций, и разрабатывали, причиняя хоть и не особо значительную, но все же неприятную боль. И ему нравился этот контраст ощущений. Он медленно погружался в эту кипящую пучину страсти, забывая обо всем. Через несколько минут это обхватывающее его существо тепло ушло, и он почувствовал резкую, режущую боль. Ему показалось, что его разнесли на части и разбили на осколки в одну и ту же секунду, настолько было сильно это чувство. Слезы вновь хлынули из покрасневших глаз, и он сжал зубы, дабы из горла не вырвались крики отчаяния. Он услышал, что его любимый что-то шептал ему на ухо, но ему было все равно. Он лишь сильнее сжимал зубы и все больше сминал и тянул на себя простыни. Казалось, нигде было не скрыться от этой всепоглощающей тьмы. Но вскоре ужасная боль ушла, оставляя за собой лишь некий дискомфорт. Он, не разжимая глаз, набрался смелости и медленно кивнул, давая разрешение на действия. И почувствовал толчок. Осторожный, несмелый, но очень и очень точный. И за ним пришло удовольствие. Никита ощутил невероятную волну приятных ощущений, накатившую лишь из-за одного касания, и захотел еще. Он застонал, умоляя продолжать движение, и был понят. Сероглазый принялся двигаться в том же направлении, вызывая с каждым новым телодвижением у лежащего под ним новые и новые стоны. И им это нравилось. Они и сами не заметили, как стали двигаться в унисон, как стоны их переплетались, как души их с каждой секундой взмывали все выше и выше, а разумы их все больше и больше сплетались и углублялись в удовольствие, сконцентрированное в их телах. И когда чувства их рассыпались яркими фейерверками пред глазами, они достигли Нирваны. Вместе. Они связали друг друга красной нитью, не давая ни единого шанса сбежать. - Я люблю тебя, - прошептал тихим голосом Никита. - Я тоже тебя люблю, - было ему отвечено хриплым стоном со стороны блондина. Они вместе. И они довольны и счастливы.