Море Тьмы

Уэйд, чувствовал, что темные потоки воды уносят его прочь от берега, увлекая в зловещие глубины. Что-то невероятно сильно опутало его шею и не хотело отпускать, он глотал ртом воздух, но в лёгкие попадала лишь вода. Наёмник попытался как-то освободить свою шею и потому сжал это нечто, но с удивлением обнаружил то, что его к его вечной неугасающей боли, звучащей внутри, как какофония безумных инструментов, примешался ещё один голос. Его душили его собственные кишки. И потому, видимо, море казалось ему таким тёмным, ибо было полно его крови. - Кровоточишь, как тёлочка во время месячных. - Действительно, как тёлочка, только вот они обычно не теряют свои внутренности так опрометчиво… И в этот момент, когда голоса начали говорить наперебой, не замолкая, лицо Уилсона что-то накрыло, полностью лишив его и частицы зрения. По давно забытым ощущениями, это был желудок. «Как ни странно у тебя куча времени изучить, как выглядят органы внутри тебя на самом деле. Не просто, как они выглядят в анатомическом пособии или в детской книжке с картинками. У тебя целая куча времени изучить их, когда ты не можешь умереть – забыться в сладостном экстазе несуществования. Нет, даже упасть без сознания для тебя большая редкость. Ты должен наблюдать, как кто-то стреляет в грудь, а ты падаешь и лежишь на холодном песке, и про тебя кажись забывают все, кроме диких собак, которые решают полакомиться твоей шеей и лицом. Ты видишь их жёлтые челюсти, щёлкающие у тебя нал ухом, зловонное дыхание… И вот одна из них уже аппетитно жует твой глаз, его содержимое течёт по её глупой морде. А ты видишь всё это, тем глазом, что ещё остался относительно целым. Другая собака, чуть более большая, начинает жрать твоё тело, будто бы демонстративно доставая внутренности: лёгкие – слизистые и покрытые сетью мелких пузырьков. С них стекает кровь, когда собака тащит их прочь, попутно заливая твой единственный глаз. Ты перестаёшь дышать, но через кровавый туман, ты видишь, как в лучах солнца в зубах вожака блестит та самая печень твоя печень, точно модная сумочка…» От этих печальных в своей забавности воспоминаний, Дэдпула пробудила мощная механическая рука, вытаскивающая его из воды.

***

- Мне кажется, мне нужно завести новую собаку, - пробормотал Уэйд, когда его губы наконец смогли двигаться. - Очнулся? – низкий голос принадлежал Кабелю, которого Дэдпул пока не видел, но замыленным краем глаза он видел его массивную фигуру, стоящую чуть поодаль. Всё что расстилалось перед наёмником в этот момент это было мрачное фиолетовое вечернее небо, но стоило ему собраться с силами и приподняться, как его взгляд упёрся в горизонт, где печальное фиолетовое небо сливалось во единство с глубоким морем, чья вода сейчас была похожа на склад теней. Он привстал ещё немного и его взгляд упал на невесть как оказавшееся здесь зеркало заднего вида от кого-то грузовика. Оно просто печально лежало здесь на мёртвой земле рядом с наёмниками, и отражало обезображенное лицо Уэйда, которое почти не скрывала порванная маска. В сумрачном свете он выглядел ещё неприятнее: казалось, что кожа на его лице гниет, как кора больного дерева. Он наклонил голову и, открыв рот, затем громко клацнул челюстями, видимо, проверяя на месте ли они. - Скажи ему «нет»! Скажи «нет»! Скажи ему «нет»! Вот будет умора, ах-ха-ха! – голоса в голове кричали, шептали и трещали на все лады известные слуху, никак не давая, сосредоточится на чём-то одном. Они затихали, то вновь просыпались и говорили громче, чем прежде, снова и снова какофония голосов росла и опадала, точно глубокое море, полное тьмой. И лишь один из множества голосов никогда не молчал, никогда не изменял своего темпа: - Позвольте мне умереть. - Да, Дэдпул Великолепный снова с Вами! – он улыбнулся и провёл языком по зубам. Глаза его, безумно поблескивали, будто он был болен какой-то тяжелой болезнью. Впрочем, так оно и было. - Я страдаю. Где ваше милосердие? Всё это место, казалось, дышало болезнью и разложением. Кажется, здесь было сражение. Дэдпул даже помнил что-то из этого: то, как взрывались бомбы и сверкали клинки, а он упивался насилием, будто прекрасной музыкой. Разодранная душа наёмника, похожая на одеяло, сплошь состоящее из лоскутков чужих биографий и жизней, которые он присвоил себе, смеялась и ликовала, растворяясь в танце смерти и окончательно теряя себя. Теперь же наслаждение прошло, а боль осталась: каждый сантиметр тела Уэйда болел, так сильно, будто его снова и снова пронзали тысячи иголок. Но он уже давно убедил себя, что ничего не чувствует. Его истинное «я» было спрятано далеко в лесах безумия и потому, он редко чувствовал подлинное сострадание, искреннюю ненависть или любовь. Благодаря Леди Смерти, он путешествовал в миры за гранью реальности и человеческого понимания, видя их лишь как «розыгрыши» и «фантазии». Он был «сломан», как герой, как мутант, как человек и Смерть жалела его, а он отчаянно тянулся к ней, как к избавлению. Уилсон почувствовал, как его плечо сжимает крепкая рука, а затем его ставят на ноги. - Нужно валить отсюда, пока не прибыло ещё больше больных ублюдков, - Кабель смачно сплюнул, - ты в состоянии идти? - Да, я готов не идти, а даже бежать! – рассмеялся наёмник и буквально через секунду фиолетовое небо разбила молния, бывшая предвестником грядущего шторма. Чуть позже Дэдпул услышал звук приближающегося вертолёта. - Пожалуйста, дайте мне умереть! Мне так больно! Больно! БОЛЬНО! Вскоре, прибыл армейский вертолёт, и Дэдпул бросил несколько слов в спину Кабеля, который залезал в кабину. - Эй, Нэйтан? - Что? - Я люблю тебя! Может поваляемся на солнышке и я намажу тебя кремом от загара, а то сгоревшая кожа это так не эстетично… - Здесь нет солнца, Уэйд, - голос Кабеля не изменился.

***

Они покидали море тьмы, а Дэдпул всё говорил, стараясь перекричать голоса в своей голове. - Ты знаешь, я невероятно популярен в интернете, особенно у девочек, у которых слишком мало секса. И они очаровательно изливают свои фантазии в странные фанфики про пидарасов. Иногда я трахаю, иногда меня. Но всегда… Ладно, почти всегда, там есть этот чёртов Паук! Будто мы похожи на сладких пидарков. Эй Нэйтан, Нэйтан, я похож на сладкого пидорка. Похож?! Похож?! - Только в маске, - лицо Кабеля по-прежнему оставалось неподвижным, - смотри, дельфины. Они пролетали над печальным морем, полным безумия и крови, во всяком случае, таким видел его болтливый наёмник. Увидев серые блестящие спины дельфинов, он замолчал, лишь поднял пистолет и приставил его к своему виску и через секунду нажал на курок, забрызгав напарника и салон мозгами и кровью. - Я по-прежнему жив. Почему? ПОЧЕМУ?