Немые чувства

Открыв глаза, Анна тут же прикрыла их ладонью, отчаянно краснея. Рядом с ней, обнимая за талию и прижимаясь лбом к ее острому плечику, спал Андрей. С которым она вчера целовалась. Всхлипнув, она прикусила губу. "Ему-то что, я же на нее похожа, - горько подумала девушка, - а мне как быть?" - Солнце, ты что? - хрипло спросонок спросил вампир, приподнимаясь на локте и заглядывая Ане в лицо. Повернувшись на бок, она уткнулась лицом в подушку, прячась от его взгляда. Ане было трудно винить поддавшегося соблазну парня, в конце концов, он столько лет любил ее маму. Винила она больше себя за то, что позволяла ему целовать себя, да еще и отвечала... Всхлипнув еще раз, девушка свернулась в комочек. И почему эти мысли не приходили ей в голову вчера? - Ань, что случилось? - прошептал Панков ей в шею, касаясь светлой кожи легким щекочущим поцелуем. Он-то уже успел расслабиться, удостовериться, что приказ сработал как надо. А ему очень хотелось, чтобы он сработал, потому что эта обращенная стала для него гораздо большим, чем просто похожей на Марину девушкой. Собственно говоря, они и не были похожи. Вчера Анна была робкой и податливой, сильные переживания и первые в жизни поцелуи утомили ее до того, что она заснула, сидя у него на коленях и прижавшись щекой к его плечу. Оставить ее сил у Андрея не нашлось, он отнес ее в постель и без малейших колебаний лег рядом. Вздрогнув от прикосновения его губ, Аня только помотала головой. Это означало одновременно и просьбу уйти, и заверение, что он не при чем. Но куда же Андрею понять ее немые сигналы? - Слушай, я ведь не телепат, - с легким укором протянул Панков, потираясь кончиком носа о ее выступающие под кожей шейные позвонки. Прикосновения к шее должны поднять ей настроение, потому что нет у вампира эрогенной зоны чувствительнее. А уж у недавно обращенного - и подавно. Но в его планах сейчас ее успокоить, а не возбудить, так что мягких поглаживаний будет достаточно. - А я - не Марина, - буркнула Дымова, невольно млея от его ласки. - А я что, тебя так назвал? - встревожился Андрей. Возлюбленная часто ему снилась, он даже вел диалог с ней во сне, так что... Но Анна качнула головой, и он выдохнул: - Глупая... Я очень четко разделяю вас и свои чувства к каждой из вас. Да, я все еще ее люблю, но точно такой же любовью девчонки-подростки любят актеров и певцов. Она всегда была слишком далека от меня, даже если сидела рядом. Она другая, понимаешь? И я восхищался ей, обожал ее, - слезы Ани медленно стекали по переносице и впитывались в подушку, - но не коснулся бы, даже если бы и представилась возможность. А ты... Ты похожа на меня, с тобой хорошо и спокойно. Это не значит, что я вчера поцеловал тебя только поэтому. Я поцеловал тебя потому, что ты мне нравишься. Как девушка. Как Аня. - Ты совершенно не умеешь излагать свои чувства, - глухо пожаловалась обращенная, цепко ухватив лежащую перед ее лицом загорелую ладонь. - Ты меня раскусила! - тихо рассмеялся глава, впервые за долгое время чувствуя себя по-настоящему уютно в постели с девушкой. Тепло и хорошо. - Завтракать будем тут? - А есть варианты? - странно быстро успокоившись, девушка напоследок шмыгнула носом. Его несвязные признания-аргументы не убедили ее, но дали надежду, что его чувства и в самом деле такие, как он говорит. - Ну, мне как-то вообще лень готовить, так что предлагаю сходить куда-нибудь, - последнее, контрольное прикосновение носом к тонкой шейке - и Андрей отстранился, сел, потягиваясь. - Ты лентяй, - пробормотала Анна, вставая. Ей и самой не очень хотелось что-то делать, тем более, ограничиваясь имеющимися в холодильнике ингредиентами. - Что есть, того не отнять, - притворно вздохнул вампир, тут же усмехнувшись. Кто другой за такие слова о старшем из Панковых мог и без клыков остаться, а ей... Ей можно. Первое время Андрей со страхом замечал у себя признаки любви к ней, причем одновременно с явными расхождениями в личности и характере двух Дымовых. Потом расслабился, стал с любопытством следить за собой, пытаясь понять - любовь или влюбленность? Резкая граница между "влюбиться" и "полюбить" существовала для него всегда. Как влюбляются, так и расстаются, это несерьезное подростковое чувство. Но полюбить, осознав все недостатки - это надолго. Влюбляясь бессчетное количество раз, впервые полюбил он, едва разменяв тысячелетие. И, кажется, вот он - второй раз. В результате, завтракали они горячими блинчиками с мороженым в ближайшем кафе. Аня пила горячий шоколад, а не испытывающий любви к сладкому глава заказал кофе. На них смотрели с завистью и умилением. Высокий, стройный и статный брюнет с правильными резкими чертами лица всегда притягивал взгляды и давно к этому привык, а вот его спутнице было неловко. Андрей неспроста приносил ей пиццу. Неспроста они и ели ее посреди ночи. На нервной почве Анна почти не испытывала голода, а теперь, когда основной потребностью стала Жажда, могла и вовсе угаснуть. Но три-четыре большие пиццы в неделю, к которым прибавлялись ежедневно запихиваемые в Аню Сашей обеды и периодические плотные ужины в гостях у Алены и Алексея сделали свое дело - девушка перестала походить на изможденное привидение. Теперь она просто чуточку худовата для своего роста и комплекции. Подсыпаемые заботливым главой витамины, предварительно лично им измельченные в порошок, тоже сработали - кожа и волосы Дымовой стали приемлемого вида. Отрастающие корни показали - ее натуральный цвет не серый, а, скорее, платиновый. Постоянно маячащий неподалеку Александр размахом плеч и ростом отпугивал всех, кто еще желал поиздеваться над тихоней, так что она стала более эмоциональной, уверенной в себе, что ей, несомненно, шло. И главе Панкову нравилось, что все в ее жизни нормализуется. Ему нравилось видеть, как из забитого утенка растет лебедь. Аня не любила зеркала, и Андрей с нетерпением ждал - пройдет пара месяцев, она однажды присмотрится к своему отражению и поймет, кем стала. Тогда прекрасный лебедь расправит крылья и взлетит, свободный от прошлого. И, сделав пару кругов, все равно прилетит к нему, в его объятия, доверчиво прижмется. Так и не заметив, что находится в огромной золотой клетке.