Ненависть

Ненависть? Раздражение? Нет, это бешенство. Это то, что невозможно остановить. Внешнее спокойствие только прикрывает бурю, что находится в самой глубине сердца. И это буря стремительно ломает все преграды, рвя кусок мышц, заставляя его биться в бешеном ритме. Я не стану никому мстить, так же я не буду плакать, не дождетесь больше ни слезинки. Я просто пожелаю вам такого, от чего всем вам станет страшно. Для каждого в отдельности. По списку. Вы так же застоните, в страхе опускаясь на колени, а я пройду мимо, как будто вас не замечая. Я вас уверяю, будет именно так, как я говорю. Никто не избежит моей ненависти. Меня опасно злить, еще опаснее предавать. Сначала боль, потом нервозность, после спокойствие. И всё. Не дай вам бог застать меня в тот момент, когда я абсолютно спокойна. Это будет непоправимо. Это будет феерично! Девушка стояла на балконе, задрав голову к той части неба, где блестели звезды. Ее губы медленно шевелились, но ни звука не слетало с уст. Глаза и щеки пылали. Казалось, температура тела стала аномальной. Длинные русые волосы не развивались, несмотря на легкий ветерок в этот вечер. Она знала, то, что она сейчас шепчет, не несет ни капли положительного. Скорее этим можно убить. Да, убить. Заставить его сердце разорваться в бешеном ритме. И плевать, что ее потом не один месяц будут мучить кошмары. Она пообещала сделать так, чтобы он поверил. И она это сделает. — Можно тебя на минуту? — воспоминания услужливо вспыхивали, не отвлекая от шепота проклятия. — Да, — сестра вышла на балкон вслед за девушкой. — Что-то случилось? — Случилось. Это я его чуть не убила. Это я пожелала ему плохого. Старшая сестра посмотрела на младшую, вздохнула и ответила. — Я знаю. Но пообещай мне, что никогда такого не сделаешь. Хорошо? — Я постараюсь. И про себя добавила: «Но не обещаю». Вот и сейчас боль и обида отступали под натиском ненависти и страха за чью-то жизнь, которую она может сломать только силой мысли. Еще бабушка говорила, что мысль материальна. Но планка того, насколько она может воплотиться в реальность, девушке была не известна. Она только знала, что если не уступит страху, случится все, о чем она думает в данный момент. Виски нестерпимо заломило, неожиданно пересохло в горле, а сердце, казалось, превысило свои возможности, готовясь вот-вот выскочить, проломив грудную клетку. Случилось. Ее мысль, ее ненависть и вся та боль, что она так усердно адресовывала, дошла до цели. Он запомнит это навсегда. Если останется жив…