Добрые намерения

Когда Скайуокер принес в свою комнату кадку с деревом ч`хала, и Лея, и Хан отнеслись к его новому хобби критично. Но свои чувства они проявили по-разному: сестра в краткой речи (на полчаса) изложила Люку опасность Источника Дельта, с помощью которого Траун шпионил за Новой Республикой, а Соло наполовину серьезно предположил, что «малыш» скучает по ферме и испарителям. Забавно, но оба они были в чем-то правы: ощущение риска держало Скайуокера в тонусе, не давая расслабиться, да и ностальгия по годам, когда он был простым фермерским парнем, мирно живущим на Татуине с дядей и тетей, навещала джедая не так уж и редко. И чем чаще сановники напоминали Люку о том, как сильно рассчитывает на него и его будущий Орден их юное государство, тем ярче была его грусть по тем временам, когда все еще было просто. Империя — зло, в Альянсе Повстанцев все — герои, джедаи — предел всевозможных мечтаний, а Оби-Ван — мудр, и главное, честен, в отличие от семьи Ларсов, не откровенничавших с воспитанником. Оглядываясь на Люка времен Восстания, мастер-джедай улыбался без грамма веселья, так как чувствовал себя даже не дядей, а мудрым дедушкой того сорванца. И, вероятно, именно поэтому кадка с деревом ч`хала заняла почетное место в комнате главы Ордена. Может быть, ч`хала тоже считала себя частью большего, как и Скайуокер в первые годы Восстания, пусть это «большее» и было всего лишь шпионской сетью СИБ. А когда Лея открыла всю правду об Источнике Дельта, который так плодотворно использовал Траун, деревья безжалостно выкорчевали… как Орден джедаев в эпоху Империи. Наблюдая за этим действом в окно, Люк на мгновение ощутил себя в роли отца, уничтожающего что-то живое ради спокойствия в будущем. Это был не тот Анакин, которого ему нравилось помнить, и не то чувство, что Люк согласился бы часто испытывать. Джедай еще только додумывал мысль, а его руки уже хватали ближайшую кадку. Импульсивность свойственна их семье. Но обычно Скайуокер не обсуждал эту тему даже с друзьями, предпочитая лишь улыбаться в ответ на шуточки Соло и крайне серьезные предупреждения Леи. Упрямство у них тоже было семейным, и дерево все же осталось у Люка. И теперь, открывая глаза, мастер-джедай всякий раз видел его листву. В первые дни это немного его беспокоило: на Татуине деревья не приживались, и их вид, как и зеленая гладь полей или же бирюзовая — моря, до сих пор был для Люка экзотикой. Но шелестела ч`хала приятно, да и вообще оказалось не слишком капризным растением, бывшему фермеру было с чем сравнивать. Зато возвращаться к себе стало несколько веселее. Люк не любил Императорский Дворец, гигантское сооружение пирамидальной формы, казалось, давило на голову всей немаленькой массой. Да, это и был исторический памятник, но Скайуокеру он напоминал огромный термитник. Люди шли мимо друг друга по бесконечным коридорам и галереям, ведущим во всех направлениях. Можно было всю жизнь проработать в этом дворце и не узнать имен тех, кто ежедневно проходит с тобой по одному этажу. Люку это не нравилось. Он любил людей и общение, а потому равнодушие взглядов и вечное недовольство на лицах казались Скайуокеру чем-то неправильным. А еще он никак не мог выкинуть из головы, что когда-то, и даже не так давно, здесь жил Император. От этой мысли пол дворца начинал жечь ему ноги, словно те молнии Силы, которые обрушил на него Палпатин. «Все-таки я не создан для мегаполисов», — говорил сам себе Люк, старательно поливая дерево ч`хала. Его листья дрожали от акустических колебаний, и можно было представить себе, будто растение слушает. Именно эту особенность ч`хала — воспринимать звуки — имперцы и использовали для шпионажа. Люк знал про этот факт, но не слишком из-за него волновался. Пребывание на Корусанте все же имело свои плюсы, и одним из них было общение с сестрой и друзьями, многие из которых уже окончательно сделались столичными жителями. Например, Хан, хотя Соло не нравилось быть ни легендой Республики, ни домоседом. Именно на его примере Люк с удивлением понял, что привычка разговаривать с деревом — вещь заразная. Хотя и его сестра Лея тоже излишне очеловечивала растение. Каждый раз, заходя в комнату, она бросала на ч`халу неприязненный взгляд и громким шепотом предлагала брату «поговорить в коридоре». Соло же ласково звал ч`халу «Гридой» (Люк не знал, почему, но вычитал в голонете, что это похоже на слово «зеленый» в одном из редких языков), но выставлять кадку в коридор во время бесед не спешил и даже согласился поливать те два месяца, которые Люк провел на Явине. Вернувшись, Скайуокер нашел опустевшую комнату, и даже не удивился, лишь немного взгрустнул. Целеустремленность Леи в борьбе против имперских шпионов сложно недооценивать, а он в данном случае сам виноват, не стоило заводить домашних питомцев, если тебе не сидится на месте. Однако чуть позже выяснилось, что если Люк что-то и недооценивал, то вовсе не целеустремленность Леи, а упрямство Хана. Потому что первым, что бросилось ему в глаза в гостиной Президента Новой Республики, когда рыцарь-джедай зашел в гости, была его ч`хала, политая, аккуратно подстриженная и, судя по виду, чувствующая себя превосходно. Скайуокер мог бы поклясться, что ее листики задрожали, едва он вошел в помещение. Он понадеялся, что это от радости, хотя у семьи Соло ч`хале жилось, по всем признакам, вовсе неплохо. — Ты знаешь, а Лея ее даже подстригла, — сказал появившийся из соседней комнаты Хан. — Никогда не подумал бы, что сестра сменит гнев на милость, — задумчиво глядя на ч`халу, ответил Скайуокер. — Я уже сталкивался с таким, — протянул бывший контрабандист, а ныне респектабельный гражданин. — Именно те, кто порой громче всех говорит: «Никогда» в отношении детей и питомцев, после оказываются самыми заботливыми и внимательными. Конечно, бывает и по-другому, но в случае Леи, как видишь… — Соло кивнул на растение. Вид ч`халы говорил сам за себя: здесь ею занимались куда больше, чем в те времена, когда она обитала в комнате Люка. — Не думал, что Лея справится со своими чувствами. Она не любит Империю и шпионов, а ч`хала — символ и того, и другого. — Насколько я знаю, их посадили еще в республиканские времена, — фыркнул Хан. — Подслушивание всегда было в чести, информация правит миром при любом политическом строе. Я бы сказал, что тот, кто придумал Источник Дельта, обладал отличной фантазией. Хотя этот факт не отменяет того, что хитрый чисс годы спустя попил нашей крови с его помощью. — Не ожидал от тебя такой рассудительности, — сказал Люк, несколько удивленно глядя на друга. Соло ухмыльнулся и подмигнул приятелю: — Ты же знаешь, малыш, я люблю удивлять. С Ханом всегда было легко. Скайуокер был благодарен ему и за поддержку, и за «малыша». Никто кроме Соло не называл главу Ордена джедаев так… неформально. — Ч`хала — не Вейдер, — продолжил Хан. — Ее вину простить легче. Повисло молчание, и в течение этой неожиданной паузы оба рассматривали растение, избегая смотреть друг на друга. — Как ты полагаешь, когда-нибудь это случится? — нарушил молчание Люк. Соло пожал плечами: — Я знаю, что для тебя это важно. Но Лея… не торопи ее, Люк. — Я не буду. В конце концов, — он кивнул на кадку с деревом, еще пару месяцев назад бывшим камнем преткновения, — всегда остается надежда. — Да, — согласился Хан. — И знаешь что? Это уже много…