All shadows of blue

Skillet- awake and alive Soko- we might be dead tomorrow        Я открыла глаза и поняла, что нахожусь в своей комнате в квартире Андрея. Последнее, что я помню — это то, как убила Волкова. Единственное, что не понятно, так это то, как я здесь оказалась. Осмотрев себя тщательнее, я увидела повязку на плече и перебинтованные костяшки. Кажется, насчет ребер я не ошиблась — минимум два сломано. Я еле смогла подняться с кровати и отправилась вниз за разъяснениями. Зайдя в гостиную, я увидела там всю банду и моего отца. — С добрым утром, спящая красавица, — сказал Денис, первым заметив мой приход и взгляды всех присутствующих обратились на меня. — Зачем ты встала? — спросил Андрей, но я проигнорировала его слова. Среди всех я не обнаружила одного лица. — Где Марго? — никто не ответил и мне не нравилась эта тишина. — Я ещё раз спрашиваю, где Марго? — Кира, она не выжила, — ошарашил меня Денис. Мне было невыносимо смотреть на них. Мне было невыносимо быть собой. Это я должна была умереть, но не она. Если бы тогда я сдержала свою ярость, то все было б по-другому. Стало тяжело дышать, а голова закружилась. Ноги подкосились и я упала на пол, потеряв сознание.       Очнулась я уже в своей комнате, а рядом на кресле, склонив голову на бок и тихонько посапывая, спал Антон. Он изменился с тех пор, как я видела его в последний раз, хоть это было и не так давно. Даже при тусклом освещении комнаты были заметны тени, глубоко залегшие у него под глазами. Я поборола в себе желание кинуться к нему в объятья и, откинув одеяло, тихонько встала, чтобы его не разбудить. Я бы хотела знать, что будет с нами дальше, но сейчас было не время для столь эгоистичных размышлений.       Быстро оглядев себя в зеркало я поняла, что выгляжу не лучше Антона, а может даже хуже. На щеке остался след от подушки, глаза красные и заплаканные, а для описания того что было с моими волосами у меня не достаточно словарного запаса ни на русском, ни на английском ни даже на португальском языке, но это было не важно. Мои мысли сейчас были заняты совершенно другими вещами и времени на жалость к себе у меня совсем не было. Я уже давно бросила эту затею. Почему, когда мне кажется, что уже не может быть больнее, становится ещё хуже…       Я вытащила зелёные линзы из глаз и наконец могла лицезреть отражение убийцы перед собой. Я была убийцей и ничего не могло этого изменить. Сначала Артем, затем Марк, убийство которого я оправдывала его причастностью к смерти рыжика, но это  все равно не освобождает меня от угрызений совести, а потом люди Волкова и он сам. Марго. От упоминания её имени грудную клетку болезненно сдавливает и становится трудно дышать. Сколько еще людей умрёт по моей вине? Где гарантия, что следующим не будет Антон? Нет, мне не место рядом с ним и сейчас я убедилась в этом наглядно. Значит, остаётся придерживаться старого плана. Я уеду, но прежде мне нужно попрощаться с Марго. Я не смогла присутствовать на похоронах Артёма и мамы, но в этот раз все будет иначе. Это будет невероятно тяжело, но я должна переселить себя.       Я бесшумно спустились вниз и нашла Андрея на кухне. Он задумчиво сделал глоток кофе и только потом заметил меня. Не пойму, как можно пить столько кофе? — Тебе уже лучше? — с искренней заботой в голосе спросил он. — Нет, и не уверена что когда-нибудь будет. — Прости меня, — было видно, что ему тяжело смотреть мне в глаза. — Тебе не за что просить прощения, ведь за частую половина вины за случившаяся лежит на самом пострадавшим. — Но если бы я… — «Если бы» да «кабы» — это слова, от которых легче не становится. Люди слишком часто думают о том, что было б в той или иной ситуации, если бы они приняли другие решения, но у нас, к сожалению, нет машины времени, чтобы их исправить. Все в чем-то виноваты, кто-то больше, кто-то меньше, но ты был бы последним человеком которого я стала винить в случившемся. У меня был выбор и я сделала его неправильно. Я — убийца и не знаю как с этим жить.       Я резко сорвалась с места и уже на лестнице услышала голос Андрея: — Похороны будут завтра. Я уже заказал нам три билета. Рейс в 20:30.

***

      Всю процессию я держалась за Антона, чтобы не упасть. Ноги меня не слушались, а все движения выходили, как на автомате. Ощущение было такое, будто в могилу вместе с Марго положили и часть меня. Одну часть Артёму, вторую маме, а третью ей. И что в итоге от меня осталось? Сама затрудняюсь ответить на этот вопрос.       Антон старался как мог, поддерживая меня, но его чрезмерная забота стала раздражать. Мне хотелось побыть наедине с самой собой и все обдумать. По приезду в отель я попросила его оставить меня одну и дать возможность отдохнуть. Я не раздеваясь легла в кровать и сразу же уснула, но долго это не продлилось. Я проснулась вся в холодном поту от самого жуткого кошмара в моей жизни. Сон был таким реалистичным, что казалось, сердце выпрыгнет из груди. Мне снилась смерть. Море трупов и крови. Мне было страшно и я, плохо соображая поплелась в номер Антона. Я прождала минут пять прежде чем он открыл мне дверь. Сонный, с растрепанными волосами и облаченный лишь в спортивные штаны с низкой посадкой. Секунду спустя я уже была в его объятьях. Он был мне нужен. Одна ночь и я уеду, хотя знаю что этого никогда не будет достаточно ни ему, ни мне. Но сейчас были только мы и это мгновение.

***

      Я смотрела на свои поддельные документы и думала о том какой же Денис всё-таки придурок. У него от комиксов Марвел весь мозг атрофировался. Теперь я была двадцатилетней рыжей девушкой по имени Романова Наталья Альяновна. Если парень на регистрации в аэропорту назовет меня Чёрной вдовой или спросит, где я потеряла капитана Роджерса, получит каблуком по яйцам.       Я старалась не думать о том, что вообще делаю. Я захватила с собой минимум вещей и, забрав у Дениса документы, поехала в аэропорт. У меня был оплачен билет с открытой датой и видимо не зря, хотя я думала что он мне не понадобится. Я ошиблась. В последнее время я сделала слишком много ошибок, но решение уехать было самым правильным. Здравый смысл подсказывал мне, что все верно, но то, что я при этом чувствовала, говорило об обратном.       Я прождала в аэропорте часа два и была безумно рада, когда объявили регистрацию. Прямых рейсов не было и поэтому я сначала должна буду прилететь в Москву, а после уже в Рио. Я поторопилась к стойке регистрации потому что боялась передумать. У меня был билет в первый класс и я должна была оказаться на борту одной из первых. Наконец подошла моя очередь и только я хотела подать документы на проверку услышала, как кто-то в толпе выкрикнул моё имя. Я развернулась и увидела бегущего Антона, а за ним отца и всю банду. — Девушка, — обратился ко мне молодой человек из-за стойки, — давайте ваш билет и документы.       Его слова не возымели на меня никакого действия и я ошарашено продолжала наблюдать за приближающейся фигурой брюнета. — Успел, — произнёс он, пытаясь выровнять дыхание. — Нам нужно поговорить!       Я протолкнулась сквозь толпу и, не замечая Антона, подошла к Денису. Я была очень и очень злой. — Ты, — тыкнула я в него пальцем, — идиот! Зачем ты это сделал? — Я идиот, потому что отдал тебе документы и позволил уехать. А теперь, ради Бога, иди и разберись уже со своей Сантой Барбарой.       Половина аэропорта наблюдала за развивающейся у них на глазах драмой. Здесь было слишком много народу, чтобы выяснять отношения. Я схватила Антона за руку и отправилась на поиски менее людного места. Мне удачно подвернулся туалет. Затолкав сероглазого внутрь, я закрыла дверь на замок и выжидающе уставилась на Антона. Он молчал и я заговорила первая: — Ты должен был сам понимать, что с этого ничего не выйдет. Ты видел, что происходит со всеми, кто хоть капельку мне дорог и я не хочу чтобы это случилось с тобой. Я просто не переживу этого. — Хорошо, а ты подумала, что я чувствовал, когда проснулся и не обнаружил тебя рядом? Причём ты уже не первый раз так делаешь. Откуда мне было знать, что с тобой ничего не случилось, а? Может быть, ты уже лежишь в какой-то подворотне с простреленной головой. Нет, ты не подумала об этом. Ладно, тебе плевать на меня, а что насчёт Андрея? Опять нет, ты думала только о себе и совершенно забыла про людей которым дорога.       Я представила себя на его месте и поняла, насколько эгоистичными были мои поступки и поведение. Я думала только о себе и совершенно не заботилась о чувствах окружающих. — Прости меня, — просила его я, уже не в состоянии сдерживать слезы. — Я думала, что если уеду, то всем от этого станет только легче, но ошиблась. Я просто не понимаю, за что меня можно любить. — Глупенькая, — сказал он, заключая меня в свои крепкие объятья. — Любят просто так, а не по какой-то особой причине. Я люблю тебя такую, какая ты есть. Люблю вместе со всеми тараканами в твоей симпатичной рыжей головке, подсказавшими тебе такую глупую мысль, как уехать от людей которым ты дорога. — Я тоже тебя люблю, — сказала я и прильнула к его губам в нежном поцелуе.