Ради детей

Генри – единственная причина, из-за чего она была вынуждена как-то мириться с этим психом, жившим в отдаленном лесном особняке. Её сын близко дружил с дочерью Шляпника, Грейс, поэтому Эмме приходилось общаться с ним куда больше, чем того хотелось. Вот и сегодня день обещал быть особенно трудным. Джефферсон предложил ей и Генри совместно отужинать, на что Эмма неохотно согласилась после долгих уговоров сына. Сейчас она молча сидела в гостиной. Ужин прошел достаточно неплохо и даже непринужденно, но потом дети умчались играть наверх. И вот Эмма напротив человека, который одурманил и похитил её с матерью. Не поднимало настроения и то, что гостиная была местом, где все началось. Молчание затопило комнату. Джефферсон, понимая всю неловкость ситуации, разглядывал узоры на ковре, пытаясь придумать, как можно разрядить атмосферу. - Хм, - начал он осторожно, - не хотите ли чашку чая? Плохая идея. Эмма подняла глаза от удивления. Он серьезно? В прошлый раз, когда она была у него в гостиной и пила чай, то очнулась без сознания на диване. Эмма совершенно точно не собиралась в ближайшее время пробовать хоть что-то. - Лучше откажусь. Я помню, к чему это может привести, - колкая ярость в глазах. - Конечно. Мои извинения, - Джефферсон выглядел достаточно искренним. - Но Эмма, я обещаю, что ничего подобного больше не произойдет, - он смотрел прямо в её глаза, надеясь найти хотя бы отголосок прощения. Она не собиралась просто так забывать и прощать тот поступок Шляпника. Чтобы поверить и начать доверять нужно время. И то, если она когда-нибудь этого захочет. - Да, наверное, - дурацкое чувство неловкости. Поскорее бы кончился этот вечер! Вздох. - Эмма, нам предстоит часто видеться из-за детей. Со мной проблем не будет, хотя понимаю, что это сложно представить. - Я знаю, Джефферсон. И я пытаюсь…Просто это сложно, - она понимала, что нужно найти способ, чтобы относиться к нему нейтрально, пусть на это и уйдет время. Но, пожалуй, начать можно даже с таких бесед. Он едва улыбнулся. - Мы должны попытаться быть лучше ради Грейс и Генри. Они будут рады видеть, что мы ладим, - в ответ Эмма попыталась слабо улыбнуться. В комнате вновь повисло молчание, прежде чем вновь зазвучал женский голос. - Вы знаете, что я терплю вас только ради Генри? - она чувствовала, что ей необходимо это уточнить еще раз, чтобы собеседник понял. Джефферсон насмешливо посмотрел на неё, усмехнулся и встал, чтобы привести детей. Это было начало.