Ложь и милосердие

— Шизу-чан, ты боишься меня? — Нет. — Почему, Шизу-чан? — пропеваю я сладким голоском. — А с чего бы мне тебя бояться? — Некультурно отвечать вопросом на вопрос. — … — Ну, я же опасный, Шизу-чан. — Я не боюсь опасных блох. — Как жестоко. В твоём стиле, Шизу-чан. Он ведь действительно даже не понимает что мне обидно. — Прекрати называть меня этим мерзким именем. Как он разозлился… восхитительно. Хочу больше злости. Неистовствуй. — Ну не кричи, Шизу-чан. Я больше не могу смеяться. — Ты меня достал, жалкая блоха. Вот она сила в её апогее. *** — М-масаоми, там ведь автомат летит? — Где? А, это? Это Хейваджима Шизуо. — Человек? — Хм, не знаю. *** — Шизу-чан, не смей быть таким милым. — Хочешь садизма? — Это не честно, Шизу-чан. Ты ведь не человек — ты чудовище. Ты не должен быть милым. Я вижу, вижу все его чувства, вижу его насквозь. Я расстроил тебя? Так злись, покажи мне всё! — Как смело. А если я прямо сейчас вставлю тебе без подготовки? Ложь. Тебе не плевать. Всё это ложь. — Ты меня недооцениваешь. — И как ты планируешь победить чудовище? — Монстра может победить только монстр. — Значит ты тоже монстр. — Ага. Приступай уже к делу… Ах… Шизу-чан… я действительно… ненавижу тебя. *** Я снова пришёл к нему. Стучу в дверь, а за ней уже слышатся шаги — неужели он меня ждал? Открывается дверь, а за ней, весь взъерошенный, стоит Шизуо и не хочет меня пропускать. Ложь. — Шизу-чан, неужели не пустишь. Он закрывает дверь, но я вовремя успеваю подставить ногу. — Больно, Шизу-чан, — в ответ на это он ещё сильнее давит на дверь. — Ну что, унизительно? Я старался, — он ухмыляется, а я достаю нож и подставляю лезвие прямо к сердцу, между рёбер. — Ты ведь знал, что так будет. Он не двинулся с места. Я чуть надавил на лезвие, и из-под футболки показалась кровь, а Шизуо даже не шелохнулся. Восхитительно! — Шизу-чан, можно ли назвать самоубийством то, что ты не пытаешься защититься. Даже такое чудовище как ты можно убить ударом в сердце. Тут он перехватывает мою руку и отводит её достаточно далеко, чтобы я не смог его достать. — Ты ведь знал, что так будет. — Пускай уже меня, а то каждый раз после тебя нога болит, а ведь я информатор. Он отпускает дверь, и я прохожу. Я навязчивый? Нет, он сам этого хочет, и мы оба знаем, что в следующий раз будет то же самое. *** Уже ночь, а в Икебукуро всё ещё столько людишек. Они такие интересные! Но, к сожалению, у меня сейчас нет на них времени. С минуты на минуту появится кое-кто, лишь притворяющийся человеком. Он обманывает вас всех, а вы даже и не догадываетесь. Ха! — И-за-я-кун! — О, Шизу-чан. Я тут уже столько здесь торчу, а ты всё не идёшь. — Блоха, ты снова заблудился. — Шизу-чан, не смеши людей, ты не похож на гангстера. — Ах ты… — как легко ты распаляешься, я даже завидую. — Впрочем, я здесь не за этим. У меня для тебя сюрприз. — Чего? — ой-ой, я обломал ему веселье, как жаль. — Я приглашаю тебя в мой офис. — Ты чего, заболел? — какое смешное лицо! Смешнее будет только когда он умрёт. — Ну, Шизу-чан, не такой уж я и плохой. — Ах, да, управлять людьми, как марионетками, это верх милосердия. — Ага, а ещё я ем младенцев и пью кровь девственниц. Меньше слов, больше дела. Идём уже! — я хватаю его за руку и тяну за собой. — Ты совсем с ума сошёл? — Цыц, чудовище! — странно, он даже на меня не кричит. — И что же я за чудовище? — Откуда же мне знать. — Зато я знаю, что за чудовище Изая-кун, — его коронная ухмылочка — сейчас либо ударит, либо скажет какую-нибудь гадость. — Я так полагаю, ты хочешь мне поведать об этом. — Ты Человек-Блоха, надо только пошить тебе костюм. – Не делай такое довольное лицо, тебе не идёт. – Да ты… – Пришли уже! – наверно я сейчас улыбаюсь, как придурок. Я открываю дверь и пропускаю его внутрь. Он снова удивлён и, наверно, будет удивлён ещё не раз. Было бы неплохо сказать, что сегодня особенный день, как в какой-нибудь мелодраме, но это будет ложью, да и мы с ним скорее в чёрной комедии. Мне кажется, что бога нет, но если он всё-таки есть, то, по-моему, он над нами смеётся. – Эх, Шизу-чан. Ты навеваешь на меня тоску. – Так может мне уйти? – Неа, оставайся. Мне тут одному скучно, да и не просто так я тебя позвал. Я снимаю куртку и прохожу в офис, являющийся, в общем-то, моим «домом», Шизуо следует за мной. – Чай, кофе? – Отравишь ещё. – Не думай обо мне так плохо. – Ты говорил, что не просто так меня позвал. Ну и чего же хочет блоха? Я подхожу к нему и обнимаю. Я бы рассказал ему, чего я хочу, но в этом нет смысла, да и гордость не позволит. Я так устал, Шизу-чан. – Я хочу монстра. Я отвёл его в комнату, а он без лишних вопросов приступил к делу — повалил меня на кровать и начал раздевать. За это ему спасибо, но это потом. – Ай… – Хм, нужно быть осторожней в своих желаниях. – Если хочешь, можешь сделать мне больно, я даже за, но только сегодня. – Я, конечно, всегда знал, что ты мазохист, но сегодня ты действительно странный. – Ах… ты действительно хочешь знать? – Ну да… если бы я мог вгонять блоху в такую меланхолию… – Не получится… ах... сегодня… мой день рождения. – О, было бы иронично, если бы ты сегодня умер. – Да, было бы… неплохо. *** К Икебукуро подбирается ночь, а значит, Шизуо, я иду тебя искать. – И-за-я, — ой, какой он грозный! – Добрый вечер, Шизу-чан. – Блоха, почему ты снова здесь. – Ха-ха-ха, не кидай так медленно, а то я всё время уворачиваюсь. – Блоха… — злись, злись, Шизу-чан. – Догоняй!