Подарок

Когда Сэт вышел из душа, вытирая волосы, Ортон уже валялся на разобранной постели, заложив руки на голову, вместо того, чтобы пялиться в телевизор, не отрываясь смотрел на пояс, который Сэт не стал убирать и оставил на столике, чтобы полюбоваться. Это ведь его первый пояс! В смысле пояс чемпиона в тяжелом весе самой большой федерации рестлинга! — Завидуешь? — спросил Сэт у Ренди, продолжая тереть волосы. Нужно было их сразу же расчесать и ещё влажными собрать в хвост, чтобы завтра не было «вороньего гнезда». — Конечно, завидую, — спокойно ответил Вайпер, наконец-то переводя тяжёлый взгляд с пояса на голого Сэта. И в глубине его глаз словно вспыхнул дьявольский огонь, и Сэт, забыв про все свои косметические процедуры, бросил полотенце на пол и, подойдя к кровати, пополз к Ортону, как тот сам обычно делал, подбираясь на ринге у сражённой его ударами жертве. Ренди смотрел на Сэта и улыбался, он многому успел научить свою детку и когда маленький гадёныш специально или неосознанно копировал его, в груди поднималась сладкая волна тщеславия и ревности. Не ему сегодня досталась слава, ненависть и обожание толпы — тот наркотик, ради которого жили многие рестлеры, но он принимал участие — очень-очень много участия — и даже гордился тем, насколько быстро Сэт взлетел на вершину успеха. Как и он сам. Теперь он понимал Хантера, который радовался успеху своих мальчиков едва ли не больше, чем собственному. Ренди усмехнулся и облизал губы, Сэт, глядя на него, повторил это движение… … Было это давненько, когда они говорили кое-о-чём. То ли в шутку, то ли всерьёз, Сэт спросил: — А когда ты дашь мне трахнуть себя? Ренди изобразил глубокую задумчивость. — Вот будет у тебя хотя бы один титул чемпиона в тяжёлом весе, — протянул он, — а то как-то мне западло ложиться под парня, всего-то с командным пояском. Тогда разговор закончился сперва весёлой потасовкой, а потом страстным сексом. А сейчас Сэт смотрел на него потемневшими глазами, облизывался… — Сэт, если ты подкрадываешься с намёком на потрахаться, то смазку сразу захвати. Роллинс сперва непонимающе моргнул, а потом поднялся с постели, чтобы отыскать в сумке Ортона смазку. Ренди вполне бы устроило и обычное массажное масло, но Сэту не нравилось, что оно, как он говорил, «пачкается» и плохо отмывается. Поэтому Ренди покупал смазку регулярно. Сэт бросил на кровать уже наполовину использованный тюбик, а Ренди согнул ноги в коленях и раздвинул их, а руки снова заложил за голову и потянулся, демонстрируя себя. И позвал: — Иди ко мне. Долго уговаривать Роллинса не пришлось, в мгновение он оказался на Ренди, сам поцеловал, а потом и вовсе стал трахать рот Ортона своим языком. Ренди решил его ещё немного поддразнить, и ногами облил за талию, прижав к себе ближе, плотнее. Сэт нехотя оторвался от его губ и, глядя лихорадочно блестевшими глазами, спросил охрипшим голосом: — Ты мне точно дашь? Ренди хотел что-нибудь съехидничать, но передумал. В конце концов, он устал после выступления, возбуждён и это же просто отлично, когда всю тяжёлую работу делает кто-то другой. Поэтому Ортон потёрся о Сэта так, чтобы их члены соприкоснулись и, когда Сэт чуть слышно застонал, прошептал в приоткрытые губы: — Возьми, если сможешь, — и языком провёл по губам Сэта. Роллинса тряхнуло от возбуждения. Ренди с ним бывал разный, и в постели и не ринге обычно очень хорошо чувствовал, что нужно его партнёру, но вот таким томным и покорным Ортона он видел впервые. Сэт подрагивающей рукой схватил смазку и выдавил геля больше, чем было необходимо, запачкав простыню и бедро Ренди. — Я буду первым? — спросил он, поглаживая скользкими пальцами вход — тугое, тесное кольцо мышц и Ренди такой гладкий везде, змеюка. Но Ренди был бы не Ренди, поэтому Сэт услышал: — И не надейся. Ты не первопроходец. Сэт мстительно резко вставил сразу указательный палец до конца, но Ренди даже не вздрогнул, не охнул, а только улыбнулся широко и добавил: — И у пояса ты тоже не первый владелец. Сэт вставил и второй палец, хотелось сделать больно, добиться крика, сломать эту непокорную тварь, которая даже под каблуком его сапога умудрялась выглядеть так, что только ждёт момента, чтобы вгрызться в глотку. Ренди только прикрыл глаза и ещё больше расслабился. Он умел не просто терпеть боль, но и получать от неё своё терпкое удовольствие. Но Сэту перехотелось быть грубым. В конце концов, сам Ортон был всегда с ним тепрелив. Даже когда Сэт его провоцировал – специально провоцировал на грубость — Ренди был аккуратен вначале, хотя и мог потом долго не давать кончить и заставляя вымаливать оргазм. Вот этого же Роллинсу сейчас и хотелось: чтобы надменный засранец Вайпер стонал и кончил под ним. Как сучка. И Сэт, обтерев руки о простыню, лёг на Ренди так, чтобы их лица были друг напротив друга — и укусил Ренди за кончик носа. И когда Гадюка открыл глаза и посмотрел на него удивлённо, прошептал, обдавая своим дыханием: — Я сделаю тебя своей сучкой сегодня ночью.