Одна ночь

Томас не понимал, что с ним происходит, он только бежал вперед, чувствуя, как остатки сил поспешно его покидают. Еще чуть-чуть, и он начнет замедляться, а там не так далеко до того, что Ньют нагонит парня, тот не успеет и слова пискнуть, как будет убит. У Томаса были ключи, у Ньюта был нож. Брюнет бежал, на этот раз окунувшись в собственные мысли с головой. Он думал обо всех убийствах, думал о том, как бы так выбежать к поляне с домом и машиной, мысленно корил себя за то, что не прихватил с собой и нож. Сейчас это холодное оружие пригодилось бы. У Томаса теперь ничего такого под рукой не было, он мог только убегать, чтобы спасти собственную жизнь, которая сейчас висела на волоске. Томас не мог даже понять, что происходит. Он видел только лес перед собой, раздвигал ветки, бежал и бежал вперед, чувствуя, как начинают слезиться глаза. Он не мог остановиться, не мог ускориться, он только замедлялся, продолжал бороться, чувствовал конец. Чувствовал себя мухой, попавшей в паутину, которая только и делает, что запутывается все больше и больше с каждой минутой. Но у Томаса не было выбора. И он бежал. Завернув куда-то, чуть не споткнулся. С губ сорвался мучительный стон, и парень едва не повалился на землю, запутавшись в траве. Двигаться было очень сложно, и с каждой секундой дело только ухудшалось, но Томас изо всех сил пытался все исправить. Он чувствовал, что есть еще шанс спастись. Раньше он предполагал, что не может доверяться интуиции, потому что просто не чувствовал её постоянного присутствия где-то в мыслях, но теперь он не мог больше ни на что полагаться, вся эта ситуация просто не оставила ему выбора. Это положение заставило парня думать о том, насколько сильно он боится смерти. Томас не мог понять, в полной он заднице, или ему несказанно везет, когда увидел свет, мелькавший между листьями где-то впереди. Опять поляна, он уже прекрасно понимал, когда видел именно её перед собой. Метнулся вперед, как умирающий от жажды к воде. Шептал что-то себе под нос, тяжело дышал, мотал головой, не веря собственным глазам. Столько бежать, он думал, ему не приходилось еще никогда. Ужасно болели мышцы ног, да и вообще все тело ныло, как-будто Томасу было лет девяносто. К таким физическим нагрузкам он явно был не готов, но останавливаться не собирался. Он не хотел проиграть эту битву, не хотел выходить из неё победителем, оставив Ньюта где-то позади. Парень хотел разобраться, больше всего желал все разъяснить и помочь. Ему нужны были детали, нужна была полноценная история, части начала которой пылились где-то в памяти мертвецов и этого чудаковатого парня, который с трудом походил на настоящего убийцу. Томас видел его взгляд, и был на все сто процентов уверен, что это не глаза убийцы. Скорее, жертвы. Это было самое жутковатое, до чего додумал Томас. Он рванул вперед, сделав последнее усилие, и выбрался на поляну. Готов был вопить от радости, когда увидел сгоревший дом и заброшенную машину. Видел все это не впервой, и никогда раньше так не был рад столь печальной картине. Томас побежал к машине, приготавливая ключи. Ему нужно запереться в машине, нужно завести её и рвануть куда подальше. Можно было и захватить собаку, конечно, вот только Ньют скорее всего и шкуры на ней не оставил уже. Томас не мог в это поверить, но только такая мысль и напрашивалась, когда он думал о судьбе бедного животного, которого пришлось оставить где-то позади. В конце концов, если бы не Аврил, Томас не пошел бы в лес. Он уселся за водительское место, закрыл все дверцы и заперся изнутри. Это должно было помочь хотя-бы от прямого контакта с Ньютом. Теперь в закрытую машину он точно не проберется. Томас вставил ключи с многочисленными брелками в замок зажигания и повернул их, вцепившись другой рукой в руль. — Давай же, не подведи, — зашептал Томас, барабаня пальцами по рулю. Он не мог сдерживать свои эмоции. Машина издавала странные звуки, пыхтела, но не заводилась. Брюнет чертыхнулся и хлопнул по рулю, после чего запустил пальцы в волосы. Парень бросил взгляд на приборную панель. Бензин на нуле! Конечно! Ньют использовал его для поджога дома. Томас не выдержал и громко обматерил самого себя за такую дикую тупость. Он прекрасно знал это, но как-то подзабыл, что бензина больше нет, и достать его негде, все равно рванул за ключами, и теперь оказался в бесполезной машине. Деваться было некуда, положение действительно отвратное. Где-то в лесу Ньют, ищет его, Томаса, а он сидит здесь, как последний трус и идиот, не вспомнивший о слишком важной мелочи, которую забыть равносильно смерти. Ньют знает, где искать Томаса. И у брюнета уже нет сил и времени, чтобы найти более надежное укрытие. Хуже всего было осознание предательства Ньюта. Томас откровенно пытался ему помочь, действительно хотел серьезно поговорить, вот только блондин его не слушал, уж слишком сильно был занят тем, раздумывая, как бы расправиться с Томасом поскорее. Это стучало в голове парня и эхом отдавалось куда-то в самую глубину души, и с этим ничего нельзя было поделать. Было даже не столько обидно, сколько просто больно. Томас доверился настоящему монстру, но почему-то не мог даже заставить себя начать думать, что этот парень вообще таковым является. Брюнет просто нутром чувствовал, что тут что-то не так, и не может такой парень просто убивать всех на своем пути. Вообще, Томас боялся, что это было правдой. Он в это не верил. Если бы он принял подобное, тогда бы пришлось довольствоваться и последующими выводами: брат не пропал. Последний раз его видели именно в лесу. Выдвинули предположение о том, что он просто заблудился и пропал. Но он пропал вместе с этими ребятами, неужели это не вызвало подозрения? Может быть дело было в том, что в отличие от остальных, он все же вернулся после той роковой ночи домой? Он вернулся, Томас отлично помнил тот момент. Отец был просто в ярости, мать кричала, что приходили полицейские, спрашивали насчет оружия, которого в доме не оказалось. Все охотничьи принадлежности Даниель взял с собой, а пришел уже без них, без компании, без машины и весь в крови, кричал, что разнесет лес к чертовой матери, но найдет ублюдка. Какого именно, Томас тогда даже и не представлял, но сейчас он прекрасно понимал, о чем идет речь. Тогда что же случилось? Что вообще произошло, когда Даниель вернулся в лес? Томас начал понимать, что его брат, возможно, вообще никуда не возвращался. Струхнул по дороге и свалил из города, чтобы потом ему не пришлось отвечать за пропажу друзей. Вот так вот он и исчез, вот тебе и объяснение. Томас пытался вспомнить, что именно его спрашивал Ньют, что он говорил. Ведь не раз упоминал брата. Чаще, чем остальных, это точно. Почему-то его сильно беспокоило, что тот пропал. Может именно его он и искал? Хотел убить всех с фотографии? Она была оборвана, быть может на оторванной части изображен Даниель? Еще больше похоже на правду. — Ты и твой гребаный братец, — Томас забарабанил пальцами по коленке. — Братец… Он повторял слова Ньюта, словно от этого до него мог дойти весь страшный смысл сказанных слов. Где он видел этих людей? Где он видел тех, что позже стали жертвой Ньюта? Где он мог их встретить? Томас не помнил почти ничего из того вечера. Воспоминания обрывками крутились вокруг, и найти что-то нужное было ужасно проблематично. Нужно было срочно думать, решать. — Довольно странные увлечения… — Томас закусил губу, нахмуриваясь. — Охота и коллекционирование марок. Охота. Томас зацепился за это слово, словно это чем-то могло помочь. Он чувствовал, что в этом слове есть почти все ответы, только вот найти ключик к такому сундучку с сокровищами все не получалось, и брюнет полностью погрузился в то, что пытался разгадать большую загадку, которую ему загадал Ньют. Не просто так же он это все говорил. Он рассчитывал убить Томаса, чтобы тот хорошенько подумал на другом свете, да, но сейчас был шанс подумать об этом здесь. Подумать и все решить, чтобы действительно не загреметь на другой свет. И действовать нужно было немедленно: пальцы парня сжались на руле еще крепче, когда он вдруг поднял взгляд и понял, что попался. С другого конца поляны во все стороны расползалась темнота. Та самая, от которой он не так давно убегал. Только вот теперь бежать было некуда. Томас схватился за ручку, намереваясь выскочить из машины, не найдя другого выхода, но заметил в боковом зеркале, что сзади эта темнота тоже медленно выползает из самой чащи. Она окружает Томаса. Он с ужасом смотрел, как она подбирается все ближе и ближе, чувствовал себя парализованным оленем, на которого надвигается волк. Медленно, крадучись, можно посмотреть ему прямо в глаза, положение не улучшится. Томас сделал глубокий вдох, словно побоялся задохнуться, когда темнота подползла к машине с двух сторон. Махом забралась на капот, перекинулась на крышу и поползла дальше, накрывая куполом всю поляну. Весь чертов лес, в котором Томас теперь был заложником. Ровно до того момента, как всю местность вокруг не покрыла самая настоящая ночь, парень и не чувствовал, насколько у него болит правая нога. Она словно в огне. Видимо он её подвернул, пока бежал, а сейчас, напряженно думая, не замечал боли. Стоило только на секундочку расслабиться, как она захлестнула его с головой. Парень зашипел, метнул руку вниз, потирая штанину. Он мигом понял, что сделал это зря. Стало больнее в разы, словно он коснулся не кожи через ткань, а собственного мяса. Было ужасно больно, жгло, ткань вдруг прилипла к ноге. Томасу в нос ударил знакомый запах. Дышать стало вдруг сложнее, и парень замотал головой, не веря во все, что происходит. Он приоткрыл рот, стараясь все же не издавать никаких звуков,. и приблизил ладонь к лицу. Разглядел на ней темные пятна и сразу все понял. Осознание всей тяжести ситуации ударило в голову с новой волной боли. У него идет кровь. Раньше её точно не было, Томас был в этом уверен. А сейчас она вдруг появилась, и сразу стало понятно, что речь идет не о каком-то там вывихе. Речь идет о чем-то более серьезном. Томас вздрогнул, когда услышал странный звук. Только этого сейчас не хватало. Он уже понял, что влип по самое никуда, а теперь что-то новенькое. Парень замер, прислушиваясь. Нужно было сидеть тихо. Он не мог не признать, что сидеть вот так вот ночью в полной темноте одному в машине очень страшно, но ему приходилось бороться с собой. Здесь сейчас было гораздо безопаснее, чем снаружи, где бродит Ньют. Где он ищет брюнета с ножом. Звуки повторялись. Словно что-то капает на лобовое стекло. Томас не сразу понял, что это такое. Этот глухой звук мог быть чем угодно. Нужно было больше послушать. Брюнет очень сильно рассчитывал на свой слух. Он осторожно опустил стекло буквально на два сантиметра. Стараясь сделать все как можно тише. Это нужно было для того, чтобы он смог прислушаться к тому, что происходит снаружи. Сначала кроме шума ветра почти ничего не было слышно. Томас старался не издавать никаких звуков и вообще забыть про боль в ноге, но он не мог её просто игнорировать. Нужно было что-то придумать, но сейчас Томаса интересовало совсем не это. Нужно было решить другую проблему. Парень вздрогнул, услышав где-то вдалеке гром. Только этого еще не хватало, действительно. В любое другое время он может быть и был бы рад дождю, но только не сейчас. Не когда он сидит один в машине, раненый, голодный, почти отчаявшийся и трясущийся только от одной мысли о том, что Ньют набредет на эту поляну. Случайно или специально, было не особо важно. Пока разворачивался дождь, Томас почти свыкнулся со своим положением. Он снял с себя ветровку и отложил её в сторону. Нужно было чем-то замотать рану, но ветровку использовать было бы слишком глупо. Слишком тяжело разорвать, да и без неё во время дождя будет слишком холодно. Было слишком темно, чтобы Томас мог разглядеть, что там у него на ноге вообще творится. На ощупь обычные укусы. Хоть и глубоковатые, но не очень страшные. Хотя-бы мяса под пальцами не чувствуется, это уже радует. Томас уже было подумал, что волк действительно вырвал ему сухожилие. Вообще брюнет уже смирился с тем, что вся эта чепуха с нападающим на него посреди ночи животным — просто плод его воображения, не больше, чем обычный сон, а теперь приходилось крошить свое смирение в щепки. Он здесь, и он действительно ранен. Томас совершенно не понимал, почему раньше этой крови не было, он же был ранен достаточно давно, все должно было проявится еще тогда. Никаких лекарств здесь скорее всего не было. Томас не был уверен, сможет ли он вообще ходить. Сейчас он будет рад даже подорожнику, но высовываться из машины вообще ничего хорошего не предвещало, снаружи все равно слишком темно. Томас решил немного порыскать по бардачкам. Может быть где-то и заваляется аптечка? Она в любом случае здесь должна быть. Можно было выйти и открыть багажник, достать её, вот только Томас не был уверен, стоит ли вообще доверяться безопасности на улице. Там явно что-то происходило, раз пришла эта странная темнота, после которой у Томаса показались все прошлые ранения. Парень не хотел надеяться впустую, но ему нужно было выйти. Он просто решил сразу проверить в тех местах, в которых он мог проверить. На всякий случай решил посмотреть, что в бардачке-подлокотнике. Там он рылся и в прошлый раз, но не особо смотрел, что конкретно там лежит. Что-то твердое, какие-то бумажки, может быть там была хотя-бы перекись водорода. Томас открыл бардачок-подлокотник и прищурился, стараясь разглядеть, что в нем. Было слишком темно, чтобы что-нибудь увидеть, даже учитывая тот факт, что глаза парня уже давно привыкли к темноте. Он хотел найти фонарик, или еще что-нибудь, что светит. Было бы неплохо. Стоило ему подумать об этом, как что-то сверкнуло, освещая всю поляну. Парень сначала не понял, что случилось, поэтому мигом замер. Было страшно даже повернуть голову, и Томас доверился своим страхам, понимая, что сейчас кроме интуиции может надеяться и на инстинкты. В конце концов, он здесь выживает, нужно было делать все, чтобы вытащить свою задницу целой и невредимой. Томас терпеливо ждал. Вспышка повторилась и брюнет тяжело вздохнул. Молния. Это просто молния. Может быть во время подобных секундных сверканий он сможет разглядеть хотя-бы очертания предметов? Нужно было хорошенько постараться, именно это и делал Томас. Он сосредоточился. На следующей вспышке попытался разглядеть, что именно лежит в бардачке, но ничего особо у парня не вышло, из-за этого он разочарованно вздохнул и продолжил поиски лекарств, действуя на ощупь. Он чувствовал пальцами какие-то бумажки, кажется, там еще был кошелек, но сейчас он был ни к чему. Нужно было что-то, чем можно обработать рану. Кажется, еще что-то твердое. Томас нахмурился, вытаскивая подозрительный предмет из бардачка. Он покрутил его в руках, попытался понять, что именно держит. Было похоже на телефон, вот только Томас понимал, что так сильно ему не может повезти еще раз. Он нащупал кнопку. Прямо в лицо ему ударил свет от экрана, заставив зажмуриться. Он только сейчас понял, что в полной темноте свет, исходивший от машины, будет очень сильно привлекать к себе внимание. Он опустил руки, пряча телефон и наклонился, закрывая телефон от окон собственным телом. Начал пробегать взглядом по иконкам, смотреть оповещения. Может быть он найдет зацепку, скорее всего это телефон кого-то из группы убитых ребят. Нужно было проверить. Показывало только три часа ночи и сорок девять минут. Томас начал залезать в пропущенные вызовы, принятые, все контакты прочесал, и обнаружил несколько сообщений на автоответчике. Томас понял, что у него нет выбора, и ему придется их прослушать, позабыв на несколько минут о моральных принципах. Он нажал кнопку и затаил дыхание, ожидая чего-то страшного. В конце концов, кто-то забыл здесь телефон, а друзья об этом не знали. Когда за ними гнался Ньют, быть может они только и делали, что звонили на этот телефон. В принципе, Томас не был удивлен, когда услышал обеспокоенный шепот. — Шон. У нас большие проблемы. Большие-большие проблемы. Адам мертв. Я видела его повешенным за ноги на дереве! Ты понимаешь, что это значит? Он начал нас по одному отлавливать. Где бы ты сейчас ни был, только не паникуй. Просто беги. Томас похолодел. Эти люди действительно хотели спастись. Они пытались выбраться, но были в ловушке здесь, среди деревьев. С первой смертью клетка захлопнулась, обрывая все шансы на спасение. Смерть одного из группы значительно подрывала состояние других. Томас нажал следующую кнопку и прислушался к женскому голосу. — Шон, где носит твою задницу?! Ответь хоть на один звонок! Я не могу бежать, но нашла надежное укрытие. Я слышала крики. Что происходит, Шон? Где ты?! Томас нажал следующую кнопку и глубоко вздохнул. Положение становилось все хуже и хуже. Они не смогут выбраться, парень уже знал это. Но видеть, как они боролись за свою жизнь, было очень больно, потому что Томас понимал, что точно так же он борется сейчас и сам. — Гарри, — этот голос заставил парня замереть. Он прекрасно был с ним знаком. От этой интонации теперь кровь стыла в жилах. — Гарри, Гарри. Ты хоть понимаешь, что сдохнешь здесь? Любишь с огнем побаловаться? Я знаю, что ты прячешься в этой долбанной машине. После последних слов Ньют засмеялся. Сообщение оборвалось, и Томас тяжело вздохнул. Это правда, теперь сомнений точно нет. Блондин издевался над ними, после чего жестоко убивал. Оставалось еще одно, последнее голосовое сообщение, и Томас ужасно не хотел его слушать. Боялся, что там будет что-нибудь пострашнее. -Шон, где ты? Я нашел выход, — Томас на секунду перестал дышать, узнав голос собственного брата. — Держитесь там. Я сгоняю в город и приведу помощь. Это короткое сообщение заставило Томаса подавиться воздухом. Он не мог поверить в то, что только что слышал. Даниель действительно собирался вернуться! Скорее всего это он и сделал, только с ним что-то случилось по дороге. Если бы он пришел в лес и столкнулся с Ньютом, то в схватке выжил бы либо он, либо блондин. Жив был до сих пор Ньют, поэтому вывод напрашивался только один. Но почему тогда тот вообще спрашивал Томаса о брате? Значит он его так и не встретил. А это уже под собой подразумевает, что с Даниелем что-то случилось по пути. Томас мотнул головой, пытаясь отойти от кошмара, который только что прослушал. Он до сих пор не мог понять, что такого могли сделать эти ребята, чтобы Ньют их так холодно убил. Здесь было над чем поразмыслить, но Томас сейчас хотел только позвать на помощь. Он глянул на верхнюю панель. Сети нет. Ну, что же, вполне предсказуемо. Томас чертыхнулся. Вот все и пошло против него. Время три часа и сорок девять минут. Парень нахмурился. Прошло же достаточно времени, какого черта оно не изменилось? Не может же быть такого, что настройки вдруг взяли и сбились. Он решил проверить это и осветил циферблат наручных часов. Они показывали три часа, сорок девять минут. Парень похолодел. Секундная стрелка не двигалась. Часы остановились. Еще одна молния заставила Томаса вздрогнуть. Он отложил телефон в сторону, заблокировав, когда понял, что от него больше нет пользы. Можно его конечно использовать в качестве фонарика, только вот светить тут, красуясь на всю поляну, было бы самой настоящей глупостью. Томас не понимал, что нужно делать. Обработать рану нечем, выбраться из машины было бы самым большим риском. Еще одна вспышка была, когда Томас поднял голову. Он вперился взглядом в лобовое стекло, но краем глаза заметил что-то странное в зеркале. Не придал этому значения, подумав, что от такой яркой вспышки может что угодно привидеться. Он потянул руку обратно к телефону, чтобы проверить, сколько там осталось зарядки. — Томми, замри.