Одинокий путник в январе холодном Повстречался мне на рубеже метели, И стонали сосны, и дубы скрипели, И замёрз под утро купол небосвода, Одинокий путник в январе холодном Повстречался мне на рубеже метели. А в полях заснеженных гуляет вьюга, Реки лед сковал, как руки арестанта, А в далеком форте подполковник Гуго Отыскать мерзавца отдает команду, И сулит солдатам за него награду, И грозится тростью подполковник Гуго. Дезертир из форта, что ружье оставил, Не желая крови, не желая славы, Он с улыбкой дерзкой отпорол шевроны, Он кружной дорогой обходил заставы, Он ушёл и бросил на плацу патроны, Одинокий путник в январе холодном.
Темноволосый мужчина с аккуратно подстриженными усами и бородкой-клинышком отставил кружку с пивом и устремил свой взгляд на менестреля. Тот определённо произнёс его имя и пел о вполне реальных событиях, произошедших года три назад. Память услужливо подкинула образ молодого человека со вьющимися каштановыми волосами и дерзкими синими глазами. Что уж таить, весь облик Дезмонда был до неприличия дерзким. Походка и движения — стремительные, взгляд — надменный и полный превосходства, даже над теми, кто старше по званию, а его речь напоминала взмах клинка. И резала так же, по живому. Гуго помнил каждую фразу, произнесённую им с самого первого дня их знакомства, будто они, его фразы, врезались в память подобно шрамам, хоть и побелевшим, но не дающим забыть.Он теперь шагает в направленье юга, А метель рыдает, как вдова над мужем, А в далёком форте доедает ужин, Пьёт коньяк и злится подполковник Гуго, И уходит где-то в направленье юга Одинокий путник в январе холодном.
Гуго уже не вслушивался в голос менестреля. Перед его глазами плыли картины прошлого, тех январских событий.***
— Как такое могло произойти! Кто был в карауле?! — новость о возможном побеге не обрадовала. — Дезмонд, господин. Но он-то и пропал. Вот, нашли возле караульной вышки, — солдат передал подполковнику золотой шеврон. Края были рваные и виднелись нити — отдирали явно в спешке. Так же солдат протянул и казённое ружье. — Вышлите людей на поиски! Взять живым, его ждет трибунал! Как только за солдатом закрылась дверь, Гуго тяжело вздохнул и откинулся на спинку стула. Чего добивался Дезмонд? Почти с первого дня его поведение... отличалось от нормального, но с этим подполковник как-то мирился, учитывая, что интерес новобранца распространялся исключительно на него, без ущерба для окружающих. Но дезертирство… Нет, такого от него он точно не ожидал. Хотелось найти Дезмонда и, хорошенько встряхнув, потребовать объяснений. А в это самое время, тот, кто занимал сейчас все мысли подполковника, шёл по лесной тропе, плотнее кутаясь в шинель от резких порывов ветра. Чуть в стороне от тропы, среди деревьев, показался отблеск костра. Крадучись, Дезмонд подобрался ближе к небольшой полянке, в центре которой и горел костёр. К счастью, там обнаружились вовсе не солдаты из форта, посланные на его поиски, а всего лишь простой путник. — Вечер добрый, достопочтенный господин. Могу ли я погреться у вашего костра? — В такой холод грех отказывать в подобной просьбе. Присаживайтесь и позвольте предложить вам вина, — мужчина взял металлическую флягу, греющуюся вблизи огня, и перелил её содержимое в кружку. Дезмонд с благодарностью принял горячий напиток — столовое вино не пьянило, а прекрасно согревало. — Погода не располагает к прогулкам, — через какое-то время произнес путник. — Есть ли какая-то цель у вашего пути? — Дела сердечные, — усмехнулся Дезмонд, поднимаясь на ноги. — Увы, как бы мне не была приятна ваша компания, но задерживаться я более не могу. Прощайте. Путник так и остался сидеть у костра, глядя на уходящего по южной тропе Дезмонда. — И уходит в направлении южном, одинокий путник в январе холодном… — пробормотал он под нос, доставая из сумки блокнот и короткий карандаш с графитовым стержнем. На чистый лист легли строчки будущей песни. — А что, из этого может что-то получиться… Солдаты, отправленные на поиски дезертира, вернулись совершенно ни с чем, да ещё и промёрзшие до костей. Раздосадованный Гуго отправил их греться и отсыпаться, а сам тем временем приказал седлать его лошадь. Вскоре он уже мчал по заснеженной дороге, ведущей из форта, погружённый в мысли о том, в каком направлении мог уйти Дезмонд. На лесной тропе он пустил лошадь шагом, дабы не пропустить чего ненароком: сломанной ветки или следов на снегу. Вскоре он обнаружил едва тёплое кострище. Это было добрым знаком: значит, тут кто-то был. И даже если это был не сам Дезмонд, то человек, возможно видевший его. Его предположение оказалось верным, и вскоре он нагнал неспешно идущего путника. Спросив его, не видел ли он молодого мужчину в солдатской шинели, Гуго получил ответ, что тот отправился на юг. Но прежде, чем подполковник пустил лошадь галопом, загадочный путешественник успел выспросить о том, кто он такой и зачем ищет того человека. Гуго небрежно ответил на вопросы, не заметив, с каким интересом на него взирал мужчина, потому как его мысли были заняты совсем другим. Дезмонда он обнаружил возле руин какой-то часовни, сгоревшей полвека назад. Гуго, выровняв дыхание и успокоив бешено бьющееся сердце, окликнул его. Дезертир обернулся к подполковнику и стал ждать, когда тот спешится и подойдет. — Почему ты сбежал? — Но ведь ты сам хотел, чтобы я был как можно дальше от тебя. — Я вовсе не это имел в виду, — раздражённо сказал Гуго, скрестив руки на груди. Дезмонд лишь дерзко улыбнулся, так, как умел только он. Сократив в два стремительных шага расстояние между ними, он собственнически взял подполковника за подбородок и впился в его губы. Гуго уперся руками ему в грудь, искренне желая оттолкнуть, но лишь судорожно сжал грубую ткань шинели — голова кружилась, щёки огнем горели, и никакой январский ветер не мог их остудить… Жар растекался по телу, будто выжигая изнутри, и сворачивался тугой спиралью в районе солнечного сплетения. — Прощай, — выдохнул Дезмонд, едва оторвавшись от столь желанных губ. Он развернулся на каблуках и пошёл прочь, оставляя позади себя растерянного и смущенного подполковника Гуго. — Стой! — тот пришёл в себя достаточно быстро, но Дезмонд и не подумал выполнять приказ — он шёл не оглядываясь. Тогда Гуго вытащил из кобуры кремниевый пистолет и трясущимися руками направил на дезертира. — Остановись, или я выстрелю! Ну же, я не шучу! Дезмонд даже шага не замедлил, удаляясь от подполковника всё дальше и дальше. Раздался выстрел.***
Что же дальше, спросишь ты меня невольно, Я скажу тебе, мой генерал суровый: Он замёрз в лесу неподалёку Кёльна, Не дойдя три мили до жилья и крова, Он замёрз в лесу неподалёку Кёльна, Так сказал солдатам подполковник Гуго.
Гуго поднялся и, бросив пару монет на стол, направился на второй этаж, где располагались комнаты постояльцев — он был здесь проездом и снял комнату всего на пару ночей. Зайдя в комнату и заперев дверь на ключ, он устало сел на кровать и стянул сапоги, кинув их в дальний угол. Внезапно кто-то прижался со спины и по-хозяйски запустил руки под рубаху. Чуть шероховатые от мозолей ладони огладили бока, затем одна рука поднялась выше, находя и лаская сосок, вторая же спустилась вниз, пытаясь протиснуться под ремень галифе. — Ремень… расстегни… — горячее дыхание опалило шею Гуго, вызывая дрожь возбуждения. Чуть подрагивающими от волнения руками подполковник принялся за ремень, прикрыв глаза и откинув голову на плечо ласкавшего его мужчины. Как только преграда была устранена, рука продолжила свой путь и, добравшись до уже возбужденной плоти, сжала ее. Чужие губы поймали едва сорвавшийся стон Гуго. — Тише, мы ведь не хотим привлечь внимание других постояльцев? — мужчина ущипнул его за сосок. — Дезмонд, чтоб тебя! — вскрик Гуго вновь был пойман чужими губами. Поцелуй длился до тех пор, пока у них не закружились головы от нехватки кислорода. Гуго чуть поёрзал — в него упиралось нечто большое и твердое. — Мог бы и снять перевязь с клинком. Его рукоять тычет мне прямо в жо… в поясницу. — О, это не простой клинок, — усмехнулся Дезмонд и, поймав руку Гуго, направил её к «клинку». — И ножны для него нужны особенные. — Но, ты же сам сказал, что мы должны вести себя тихо… — смущенно пробормотал Гуго. — Мы будем стараться, — наигранно-искренне шепнул Дезмонд и прижал своего возлюбленного подполковника к кровати, стягивая с него штаны и рубаху. Дезмонд приподнялся, смотря сверху вниз на Гуго. Разве мог он предположить три года назад, что подполковник ответит взаимностью на его чувства? Нет. В то время все его порывы и признания разбивались о глухую стену безразличия. Гуго всеми силами старался не оставаться с ним наедине, да и вообще реже пересекаться, но, к счастью, и на переводе Дезмонда в другой форт не настаивал. Когда же Дезмонд решил действовать напролом и подловил Гуго в дальней части форта, а затем открытым текстом признался в любви, то подполковник лишь прошипел: «Держись от меня подальше!». Теперь же он лежал весь такой соблазнительный, раскрасневшийся, с благодарностью принимающий все ласки Дезмонда, отчего у того обострялись собственнические инстинкты, требующие взять то, что ему принадлежит. И немедленно. Дезмонд вобрал в рот плоть мужчины до основания и сжал горлом. Перед глазами Гуго заплясали разноцветные пятна, он кончил, до крови прокусывая ребро ладони, чтобы не закричать. Тело было до того расслабленно, что казалось, будто он может взлететь, подобно пушинке. Дезмонд осторожно взял руку Гуго и слизнул с неё кровь. Затем он вобрал в рот указательный и средний пальцы и начал их посасывать, явно намекая, что тоже не прочь получить разрядку. Гуго, правильно истолковав намек, опустил руку и ввёл смоченные слюной пальцы в анус, осторожно проталкивая и разрабатывая проход. Долго терпеть эту пытку Дезмонд не смог и, найдя небольшой флакончик с маслом, присоединился. Гуго выгибался и насаживался на пальцы Дезмонда, неосознанно шепча, чтобы тот заменил их уже на нечто большее. Этот приказ Дезмонд выполнил с похвальным рвением. Он осторожно, миллиметр за миллиметром, ввел свою плоть в анус подполковника, и замер, давая им обоим привыкнуть. Вначале движения были медленными и размеренными, но вскоре Дезмонд задал более рваный ритм, входя в Гуго резкими толчками. Пара мгновений, и Дезмонд замер, изливаясь в тело возлюбленного. Нежась в объятиях Дезмонда, Гуго почти задремал, но сон тут же улетучился, стоило возлюбленному произнести: — А знаешь, я присмотрел один уютный домик в Гефельсберге. Там и форт есть неподалёку, можешь перевестись туда. — Чтобы про нас еще одну балладу сложили? - укоризненно спросил Гуго, чуть отстраняясь. — Если она будет про нашу неугасимую любовь, то я не против, — Дезмонд засмеялся и, сократив расстояние, вовлёк его в поцелуй.