Уроки вождения

— Тормози! Тормози! — Стас дёрнул ногой в попытке нашарить педаль тормоза, но его подопечный всё же успел первым. — Эй, смотри, куда едешь! — это уже было брошено в открытое окно водителю, который их подрезал. — Видишь, табличка?! Буквы читать умеешь?! Ученик за рулём! — Ты его сначала на площадке научи водить, а потом на МКАД вывози, — собеседник выставил вперёд средний палец и нажал на газ, скрываясь за следующей машиной, подрезав и её. Стас шумно и недовольно фыркнул, переводя взгляд на побледневшего Славика, который сидел ни жив ни мёртв, вцепившись в руль двумя руками. Сзади уже сигналили — образовывалась пробка, ситуация накалялась. — Так, — Стас убрал солнцезащитные очки на лоб, — давай, заводи машину снова. Не переживай. Разных козлов полно. Тебе же потом с ними на одной дороге ездить, привыкай. Славик медленно кивнул, с трудом отцепил пальцы от руля и повернул дрожащей рукой ключ в замке зажигания. Стас удовлетворённо кивнул, когда они дёрнулись несколько раз на одном месте, но всё же тронулись. Водитель, конечно, из Славика был никакой: он боялся не просто соседних машин и их водителей, а даже того старого «логана», на котором они учились водить. Иной раз Стас задавался вопросом, зачем парнишке вообще нужны эти права, если он сам признавался, что ему удобнее ездить на метро и автобусе. Славик пришёл к ним учиться два месяца назад, скромный, но старательный. Теорию знал хорошо, всегда отвечал правильно на вопросы, видно, что действительно учил. Стасу он понравился. Он не любил борзых, норовивших то и дело сумничать, когда в голове вообще нет мозгов. За руль таких пускать было нельзя — Стас всё чаще в этом убеждался. Но они платили деньги и посещали занятия, ставить «неуд» и «валить» даже на вождении смысла почти не было, за это иногда и премии лишали. Приходилось мириться и поощрять размножение дебилоидов на дороге. Славик же понравился сразу. Он и выглядел не как это стадо баранов, которым родители всучили деньги и отправили познавать ПДД. Он листал подолгу в аудитории книги, задавал вопросы, внимательно слушал и понимающе кивал. Но каково же было разочарование Стаса, когда Славик впервые сел за руль. Если те «бараны» хотя бы уверенно себя чувствовали, то Славик шугался от каждой машины, создавая слишком уж аварийную ситуацию на дороге. Стас только вздыхал, но пацана жалел. Всё же все когда-то начинали. Авось, привыкнет. Близился последний урок вождения, но Славик всё ещё не привыкал. И Стас не выдержал и задал Славке вопрос, когда они вылезли из машины и последний уже было собрался уходить. — Зачем тебе вообще права? — Стас закурил, опираясь на капот «логана». Славик дёрнул плечами, немного испуганно посмотрел на здоровенного Стаса, будто тот его за неверный ответ стукнет. Но всё-таки решился ответить, хоть и очень неуверенно и тихо: — Бабушка машину подарила и сказала ездить. Она старенькая, не хочется её огорчать. Вот и приходится учиться, — Славка опустил глаза и снова пожал плечами. — Родители согласны. Да у меня ещё и папа водителем долго работает. Стыдно не уметь. Стас закатил глаза. И не понять, кто больше виноват: безвольный Славик или его родня, пользующаяся неуверенностью парня. — Ну, научишься водить. Сядешь за руль. И что? Через силу ездить будешь? Не, это с машиной не прокатит. Машину любить нужно, чтобы она тебя возила. Иди уже, бестолочь. В пятницу в то же время, не опаздывай. Славик и не опоздал. Он вообще никогда не опаздывал. Весь его вид говорил о прилежности и послушании. А Стас вдруг поймал себя на мысли, что ему нравится и это. Совершенно в другом ключе. И это становилось уже странным. Обычно Стасу нравились уверенные в себе люди — парни или девушки, неважно, — которые знали себе цену и могли устроить такой разврат в постели, что потом ещё весь день вспоминаешь, а внизу живота сладко ноет — так повторить хочется. Стас же вообще сомневался, что у Славика есть хоть какой-то опыт, но даже это его невероятно заводило. И — опять же! — Стас никогда не любил девственников, с которыми вообще никакого развлечения и удовольствия, а вот Славик своей неуверенностью и видимой непорочностью просто голову сносил. Естественно, признаваться и звать парня на свидание Стас не стал — его гей-радар молчал, а Славик на пару знаков внимания, оказанных на пробу и ради проверки, вообще не отозвался. Наверняка банально не понял. И Стас просто стал ждать, когда их занятия окончатся. Ждать было мучительно, потому что наступила знойная жара и Славик однажды пришёл в футболке с широким воротом, из-под которого виднелись его бледные плечи с россыпью родинок и тонкие ключицы. И Стас понял, что пропал. Эти плечи и ключицы не давали ему покоя несколько дней кряду. Он даже снял особо худощавую девицу в клубе в субботнюю ночь, хорошенько трахнул её, представляя под собой только Славика: его испуганные во время вождения глаза и скованные движения. Стас представлял, как тот выгибается в его руках, как он разводит ноги и тихо, смущаясь своего голоса, стонет, откинувшись на подушку. Стас вплёлся пальцами в волосы девицы под собой и сильнее потянул её назад, вжимая в постель. Девица заголосила, и Стасу пришлось её заткнуть поцелуем. Он не хотел слышать её голос. Он хотел представлять только голос Славика, его смущённое дыхание, ёрзанье и стеснение своих реакций. Фантазия оказалась столь яркой, что Стас совсем забылся, скользнул ладонью по впалому животу, огладил выступающую бедренную косточку и хотел было коснуться славкиного члена, чтобы поласкать его, но вместо этого пальцы огладили гладкий лобок, нырнули глубже, проникая во влажные складки. Утром Стасу было стыдно, когда он смотрел на высоченную девицу, имя которой даже не запомнил. Та пила кофе на кухне, сев прямо на подоконник и сверкая длиннющими обнажёнными ногами. Вряд ли она тоже надеялась на продолжение, потому что свой телефон не оставила и номер Стаса не попросила. Стас облегчённо выдохнул. А в понедельник снова встретился со Славиком. Он не сводил с него глаз, порой даже забывая, что они вновь ездили по МКАДу. Мысли рассыпались, и собрать их не представлялось возможным. Стас то и дело представлял, как раскладывает Славика то на заднем сиденье, то на капоте, то и вовсе наклоняется над его пахом и делает минет прямо тогда, когда тот ведёт машину. И он буквально видел, как Славка краснеет, подаётся ему в рот и цепляется за руль так, что костяшки его пальцев белеют. — А у тебя девушка есть? — вопрос вырвался раньше, чем Стас вообще успел подумать о том, что произносит его вслух. Славик моментально залился краской, машина дёрнулась и замерла посреди дороги. Сзади незамедлительно послышались гудки автомобилей. Славка принялся суетливо пытаться снова завестись, и Стас не стал ему мешать, молча наблюдая, как дрожащие пальцы начинают вертеть ключ в замке зажигания, а ноги — судорожно нажимать на педали. Больше вопросов он не задавал. По крайней мере, до тех пор, пока они не доехали до учебной площадки. Славик тут же попытался вылезти из машины, но Стас его придержал. Терпеть у него не было сил. Хотелось всё выяснить и, быть может, попытать счастья. В конце концов, больше он не выдержит секса ни с кем, когда в голове только один Славка. — А парень? — тихо спросил он. Славик дёрнулся, попытался вырвать руку и снова покраснел. Да так, что даже кончики ушей запылали. Он испуганно посмотрел на Стаса. И глаза у него были просто огромные, с таким выражением, будто Славика застали на месте преступления. И тут радар Стаса просто завизжал от пойманного сигнала. А Стас вдруг всё понял. Понял совершенно всё: и почему Славик вдруг решил идти водить, и почему так неуверенно чувствовал себя за рулём, и почему не бросил. Удивительно, что не понял сразу! Ведь всё лежало на поверхности! Стоило только заглянуть в глаза Славика и увидеть, как расширяются зрачки, когда он смотрит на него, Стаса. Стас, не выпуская тонкого запястья Славика, громко рассмеялся и потянул того на себя, прихватывая за подбородок. — Нет никакой бабушки, да? — проговорил он. — И машины? Взгляд Славика заметался, парень поёрзал на сиденье и попытался уйти от прямого ответа, но слова так и не сорвались с его губ. Стас всё ещё продолжал улыбаться, а потом легонько коснулся губ Славика своими, выпуская его: — В пятницу в то же время, — проговорил он. — Не опаздывай.