Полет первой бабочки.

Вот и пролетело самое прекрасное время. Все, что казалось настоящим, стало всего лишь воспоминанием, а будущее превратилось лишь в серое представление настоящего. Каждый день походил на предыдущий. Утро, школа, уроки, домашнее задание, вечер с семьей и сон, перед которым можно вспомнить прошлое и представить свое будущее. «…А как же была забавна та игра взглядов! – Вспоминала Эл. – Неужели Он слышит мои мысли? Тогда, возвращаясь домой, мы ведь сидели далеко друг от друга. Папа уснул. А я лишь забавляюсь, чтобы как – то провести эти 5 часов в автобусе... «Если ты меня сейчас слышишь, посмотри на меня, когда я оглянусь!»…Я оглянулась, а Он смотрит на меня. Его взгляд не выражал ни радости, ни грусти. Он лишь обжог испуганное сердце…Интересно, бывало ли так у других, когда неожиданно сталкиваешься с желаемым взглядом и сердце словно сжимается, а после нагоняет упущенное биение?... «Еще раз. Если ты правда слышишь мои мысли, подмигни мне и улыбнись, когда я посмотрю на Тебя»…Оглянулась вновь…и Он улыбается…а потом подмигнул… «Ладно…Допустим совпадение…Если ты меня любишь, то закрой глаза, когда я повернусь вновь!»…Ну и дура же я. Но ведь это всего лишь совпадения…Хорошо, сейчас оглянусь…ну же…и…повернулась…А Эрик смотрит в окно. И тут появился луч солнечного света из-за туч и ударил ему в лицо…От яркости Он закрыл глаза и не открывал, пока отвернулся от окна. Совпало…Но ведь это было забавно. Как же я тогда перепугалась, сердце так и билось…» После этого воспоминания Эл уснула. А там опять все по новой. И быть может эти дни прошли намного проще и легче, если бы Он все время был рядом, хотя бы как раньше, до этой поездки в Лондон и появлении этой олимпиады. Но мистер Кэлд стал пропадать, уроки английского часто заменяла мисс Кэлд. Доходили слухи, что Эрик уезжал куда-то с сыном, потом заболел, а после появлялся на пару недель, пропадал в кабинете все время и не попадался никому на глаза и занимался своими обязанностями. Эл удалось всего лишь три раза побывать у него на уроке. Поведение мистера Кэлда ее пугало. Он не был мягок, как прежде. Эрик высказывал свои претензии каждому. А однажды спросил у класса: - У вас вообще что-то остается в голове после чтения рассказа? Все молчали. И зачем-то Эл захотелось сказать правду: - Честно, мало что понятно. - А это потому, что вы ничего не хотите! – строго сказал Эрик, глядя на Эл. От неожиданности она приоткрыла рот. – Вам ничего не интересно! А вы бы хоть пару раз вникли в то, что мы читаем, писали бы какие-то факты в тетрадь и учили! Но вам же всем пофиг! Все это время Эрик смотрел на Эл, словно она была виновником всех бед класса. Сами одноклассники не смотрели в сторону Эл и Эрика, они уставились в телефон, где, «звезда» класса, Линда показывала какое-то видео. Но возможно не все были заинтересованы ее персоной. Но Флай был в курсе новостей красотки. Эл опустила глаза и побоялась даже взглянуть на мистера Кэлда. Это был не Он. - Нам пофиг? – осторожно повторила она его слова. - Да вот именно пофиг! А я тут трясусь перед вами, не зная, что придумать! - Да вот именно, нам всем пофиг! –Воскликнула Эл, глядя на класс сквозь подступившие слезы. Ведь ей – то было как раз не «пофиг». Но тут появилась миссис Кэлд и забрала ее, сказав, что пришли журналисты и хотят взять у Эл интервью. Этот уход словно подтвердил слова мистера Кэлда. - Ты чего слезы пускаешь? – не глядя на Эл, спросила миссис Кэлд. Успокойся! Тебе сейчас на камеру работать надо. После интервью сразу закончился урок, к которому Эл не успела вернуться. Но ей очень хотелось доказать обратное мистеру Кэлду. Незамедлительно она принялась составлять письменный пересказ трудного текста, не забывая включать в него изученную грамматику, а после выучила его. Но следующий урок снова вела миссис Кэлд. У нее на уроке класс вел себя спокойно и следовал ее указаниям. На этом уроке она похвалила Ариэль за подготовленный пересказ, который пересказала только она. На последующих уроках продолжала работать только Эл, а остальные одноклассники лишь бегали за ней и просили дать ее подготовленные пересказы, потому что им нужна оценка по предмету. Только Флай и Баст к Эл не подходили. После ее приезда они вообще не разговаривали. Достаточно было парням сказать Эл «привет», когда она вошла в класс под бурные аплодисменты одноклассников с выкрикиванием слова «поздравляем!», Эл просто отошла от них и, не ответив ничего, положила свои вещи и вышла. Эл не стала подыгрывать толпе одноклассников, которых тайно контролировала миссис Кэлд у входа. Вряд ли кто – то действительно волновало ее возвращение, кроме классного руководителя. Да и только потому, что Эл прославила ее мужа. Эл ничего не хотела никому рассказывать, да и сил не было что-то выпытывать. Она хотела спокойствия, которое она могла получить только в одиночестве с учебником по английскому языке. Кстати, репортеры, которые приходили брать у нее когда-то интервью, успели застать ее в этом состоянии, где Эл шла по коридору и хмуро смотрела на страницы книги. Именно с этого фрагмента начинали вещать новости местного телевидения. После ее интервью начинались слова миссис Кэлд, которые, как сказал репортер, согласилась дать она сама вместо мистера Кэлда, потому что Он усердно занимается образованием будущих победителей олимпиады. Смешнее не придумать. В один из таких серых дней Эл возвращалась домой, продолжая читать тот самый рассказ из английского учебника, чтобы сэкономить время и раньше лечь спать. От чтения ее отвлек женский голос: - Привет, зубрилочка! – это была Адель. - О, привет, ты откуда? - Я из продуктового. Думаю сейчас приготовить тот самый фреш, о котором мы вчера с тобой слушали по телевизору. Как дела в школе? - Как всегда. Ничего нового. – Эл отвечала спокойно. Учебник пришлось закрыть, так как в разговоре рассказ не понять. - Знаешь, давно хотела спросить тебя, ты хоть спросила почему Флай так поступил? - Нет. - Как? Уже почти месяц прошел! Вы хоть помирились? - Ну…я давно не общаюсь с ребятами, ну и они со мной. Только Баст смотрит на меня словно ждет, когда я подойду к нему. Если я действительно так ему нравлюсь, пусть сам подходит и спрашивает, что хочет, а я пошлю его к черту. - Так – то он ждал от тебя дружеского спасибо. - С каких это пор? - А потому что твоя поездка в Лондон – его заслуга. Эл задумалась. В этом сестра действительно была права. - Но тогда почему он ходит с этим Флаем все время? Ведь он предатель! - Флай его друг. А друзей из-за пустяков не предают. - Ты хочешь сказать, что этот номер с отцом – пустяк? - Нет, - возразила Адель, открывая перед Эл дверь в подъезд. – Я не об этом. История с поездкой отца и о твоих розовых очках это отдельная история. Ты хотя бы с Бастом поговори, раз на Флая так дуешься. Он – то практически ни в чем не виноват. Почти. Он для тебя старался, а Флай для него. Я бы на твоем месте пошла бы к Басту, потому что он все еще мне нравится. - Вот и иди, раз хочешь, может ты его натолкнешь на разумную мысль, и вы помиритесь. А я спокойно и без интриг поживу. Девушки вошли в квартиру, сняли обувь и разбрелись по комнатам. Адель не стала продолжать разговор с Эл, она понимала, что это бесполезно. А тем временем Эл продолжала читать учебник английского языка, выполнять заданные упражнения и находит в этом спокойствие. Мысли об английском языке отвлекли от реальности. На уроках она продолжала получать похвалу от миссис Кэлд. А на последнем уроке удалось получить ее и от Эрика, только радость того, что Он снова ее заметил, длилась не долго. Ведь кто-то из учеников опять стал нарушать дисциплину и все внимание учителя ушло на него. Но не смотря на то, как тянулись дни, никто из учащихся школы и работающих в ней не произнес ни слова о том, как действительно прошла поездка в Лондон. К счастью обоих, об этом знали только они и двое одноклассников. На другой день отец Эл снова завел разговор о ее будущем образовании. Он тоже заприметил ее в окне с учеником английского языка, где Эл уже дочитывала тот самый рассказ. После этого он пересмотрел представления о будущем дочери и предложил попытать ей удачу в поступлении на филологический факультет. Эта новость ее очень обрадовала и после отбило желание заниматься английским. А просто потому, что он уже закончился. Только угнетенное состояние в душе Эл осталось. Она уже меньше думала об отношениях с мистером Кэлдом. Эл смирилась с тем, что он описал в письме – забили, значит так надо. Ее волновало отношения с друзьями, которые стали ей словно чужие. Стоит ли спрашивать о чем-либо Флая. Достаточно задать вопрос – зачем? И этому явно найдется ответ. Но как-то страшно узнать эту правду. «Странно все это… - думала Эл, - раньше, когда я на них обижалась, либо Флай, либо Баст, либо они вместе всегда пытались меня расшевелить и поднять настроение, сто пятьдесят раз извиняться, посмеются надо мной и все проходит. А тут они даже попытки не сделали…» *** В кафе грохотала музыка. Огни так и мелькали по стенам, пересекаясь друг с другом. Выпускники школы весело танцевали под новый хит и подпевали на припеве. Только одна выпускница осталась сидеть за столом и отпивать маленькие глотки вина, глядя на серебряный шар. Кто-то проходил мимо и приглашал танцевать, даже на медляк. Но она отказывалась. С одной стороны, ее удивляло это внимание, с другой, ей было все равно. С каждой минутой ей становилось душно в этом помещении. Девушке казалось, что она задыхалась и вот-вот упадет. Тогда выпускница решила, что ей пора подышать свежим воздухом…а быть может вообще уйти. Она взяла свою маленькую сумочку, оглядела веселых одноклассников и, не прощаясь, вышла из кафе. На улице было уже темно. Дорогу освещали фонари, витрины магазинов, фары машин и окна домов. Выпускница вдохнула свежий и прохладный воздух города. Ей не верилось, что скоро, совсем скоро ей снова придется его покинуть, чтобы поступить в высшее учебное заведение. Такой маленький, но такой родной город. Сколько воспоминаний скрывает в нем каждая улица, каждый угол. Но последние воспоминания о былом счастье только увеличивали желание скорее его покинуть. - Эл! Ариэль! Стой! Подожди! – Отвлек голос от размышлений. Кто это? Эл оглянулась. В мужском силуэте она узнала Флая, когда-то ее близкого друга. А теперь он стал как все…всего лишь воспоминанием о прошлой жизни. И вот он бежит сейчас за ней. Зачем? Ведь жизнь давно расставила точки над i. – Эл, ты чего так быстро ушла? Даже не попрощалась. Девушка молчала. - Ммм, черт…знал, что ты будешь молчать. – Флай остановился, пытаясь перевести дыхание. - Спасибо, что подождала. Можно тебя проводить? Эл так ничего и не ответив отвернулась и пошла прежним путем. Парень не отставал от нее. - Ты так и не простила меня, - продолжал он. – Конечно, по отношению к тебе я поступил глупо… - Глупо? – Тихо сказала Эл. – Да ты с Бастом пол жизни мне испортили. - Ну я и не для тебя старался! - Я думала, что мы друзья и вы понимаете меня, поддерживаете. А в итоге… - Эл ускорила шаг. Она явно не хотела ворошить прошлое, от этого ей становилось хуже. - Во – первых, я тебе говорил еще давно, что между парнем и девушкой дружбы не бывает. – Парень явно не унимался. После 5 бокала вина ему точно хотелось все рассказать и доказать свою невиновность. – Может наши с тобой отношения и походили на дружбу, но для меня это было всего лишь уважение к тебе и моему другу – Басту. Как его друг, я буду уважать и общаться со всеми, кто ему будет не безразличен. Не важно, кем будет этот человек. - Ммм, у меня, оказывается, все это время не было друзей, - девушка тяжело вздохнула, - это я уже давно поняла. А что во – вторых? - Во – вторых, я не мог смотреть, как мой друг с ума сходит, понимая, что там, в Лондоне, ты с кем-то другим и даже не думаешь о нем. Ведь если бы не Баст, то вряд ли бы ты вообще поехала в этот чертов Лондон! - Флай, я все понимаю…Теперь я все понимаю, у меня было достаточно времени, чтобы понять. Только одно я не понимаю, зачем надо было устраивать за мной слежку, а потом рассказывать моему отцу, зная его характер? За разговором Флай и Эл приближались к дому, но домой никто идти не собирался. Поэтому Эл села на детские качели и стала тихонько раскачиваться и смотреть на свет окон ее квартиры, которые выходили во двор. Флай продолжал разговор, встав рядом с качелями: - Да, возможно мы перегнули палку. Но Макс оказался нам просто удачей. Я бы и не стал просить следить его за тобой, если бы не Баст. У него просто голову снесло от своих же мыслей, что, возможно, ты сейчас с ним, держишь его за руку, обнимаешь и все такое. Я убеждал, что ты умеешь сдерживать себя. Баст не верил. Тогда, чтобы доказать ему свою правоту, я позвонил товарищу, который тоже отправился в эту поездку. Он с нами посещает психологические курсы, хотя появляется там раз через раз. После долгого уговора он согласился помочь. Только я не думал, что он пришлет то, чего Баст так боялся… - Флай, тогда зачем ты друга расстроил и показал это все? - Это у вас девушек существует такое понятие – сказать ложь, значит проявить поддержку. У нас, у парней, принято говорить другу правду, а ложь – это признак предательства. Но я не предполагал, что Баст после этого вообще разозлиться на весь свет. А дальше сработала моя логика, вдруг этот мужик тебе мозги пудрит, окрутит и бросит потом. Для него это развлечение, а для тебя правда жизни. Тогда я пошел к твоему отцу и показал видео и фото. И думаю, я поступил верно. А ты, как я понимаю, до сих пор веришь, что все могло быть иначе. - Я уже ни о чем не думаю, - Эл отвернулась от Флая, давая понять, что разговор окончен и она все поняла. - Прощения я просить у тебя не буду, - продолжал Флай, - потому что я не вижу вины своей в том, что я тебе только помог и сказал правду. - Тогда что тебе от меня надо? Если так, языком потрепать, так почему ты к Басту не идешь? Ведь он твой друг! А у меня не было друзей. Только предатели… - Решай, как знаешь. – Флай схватился за качели и встал перед Эл, не давая ей возможности раскачиваться дальше. – Я снова здесь потому, что хочу помочь своему другу! Ты заметила, что он так и не пришел на выпускной, хотя строил такие планы, чтобы оказаться на празднике. Только ты ему все испортила со своей обидой. Ты даже «спасибо» ему не сказала за то, что он помог тебе, уговорил твоего отца отпустить тебя, чтобы ты была хоть какое-то время счастлива. А кто-то еще беспокоиться в этом мире за твое счастье? Кто-то еще думает, где ты сейчас и что делаешь? Что-то я не вижу, чтобы твоего мистера Кэлда это сейчас волновало. Он просто взял и исчез из твоей жизни. Может хватит тут сидеть и думать? - А может хватит мной манипулировать и говорить, что мне делать, а что нет?! – Эл стал раздражать этот разговор. - Ладно, видел Бог, я тебе пытался открыть глаза. Удачного вечера. Пока. - Флай отпустил качели, повернулся и пошел обратной дорогой, оставив Эл одну. А она долго смотрела ему в след, пока не исчез его силуэт за поворотом. По телу Эл пробежала легкая дрожь. На улице стало еще прохладней, либо во всем виноват этот холодный разговор. Она никак не могла смирится с правдой и с тем, как ей предстоит жить дальше. У нее есть два выхода – оставить все как есть и пойти домой, либо…Эл взглянула на соседний дом, в котором жил Баст. В его комнате свет не горел, но на кухне виднелся тусклый свет. Значит дома кто-то есть. Но даже если она сейчас к нему придет. Что она скажет? Привет, как дела? А знаешь, я простила тебя за все, давай дружить! Дружить? Кажется, все мы стали старше…А чем мы старше, тем меньше мы прибегаем к дружбе. Люди перестают общаться друг с другом просто так, просто потому что имеют общие интересы. Теперь людей скрепляют деловые отношения, зависимость от чего-то или потребность в чем-то. А если они и смогли отойти от бытовой жизни и найти ту нить простого общение, то взрослые не называют эти отношения дружбой, они называют их любовью. А разве любовь и дружба не может быть синонимами? Но все же эти слова существуют по отдельности, но не имеют смысла друг без друга. «Может, я и не права, – продолжала размышлять Эл. - Мне не у кого спросить, права ли я. На подобные вопросы раньше мог ответить только один человек, но сейчас Он так далеко от меня. Он так много знает, а я так мало. Как теперь мне быть?.. Все зависит от меня. Как я решу, так и будет…» Эл встала с качелей и направилась к тусклому свету окна. *** В подъезде было темно на первых двух этажах. Эл с трудом видела куда идти. После она вспомнила, что у ее телефона есть функция фонарика. Девушка поднялась до 4 этажа, где находилась квартира Баста. «Давно же я тут не была, - думала Эл. – Здесь ничего не изменилось. А в том углу осталось воспоминание, как зимой мы прятались в подъезде, не хотели идти домой. Баст таскал из дома бутерброды, а мы с Флаем их ели. Баст с Флаем рассказывали нам страшилки. Конечно, лучше всех получалось у Флая, что задевало самолюбие Баста. Я мало рассказывала страшилок. Я не умела думать о страшном. Но мальчикам нравились страшилки, поэтому я, как друг, поддерживала их вкусы. Но когда-то и они играли в мои игрушки, что стоят у меня на полке. Я играла маму-козочку, Баст папу-медведя, а Флай был пупсом-сыном, несмотря на то, что кукла была девочкой. Теперь это все в прошлом…Но сейчас зависит от меня, какое будет мое настоящее…или даже от нас с Бастом.» Эл еще раз вдохнула для храбрости и нажала на звонок. Но звука с другой стороны двери не прозвучало. И шагов не было слышно. «Неужели звонок сломался?» Эл не стала ждать, пока не пропала храбрость, и постучала в закрытую дверь. Через пол минуты Эл услышала, как вторая дверь открылась, а дальше повисла тишина. Видать хозяин посмотрел в глазок. И, возможно, решил не открывать. «Ну, все, молодец, ты миссию выполнила, дверь тебе не открыли. Пошли домой.» - мысленно разговаривала Эл с собой. Только она отошла от двери дальше на два шага, как она открылась. Перед Эл появился парень в белой мятой рубашке и джинсах. Словно он пару дней куда-то собирался, а после на него налетел ураган и унес черти куда, где парень потерял сознание и только стук в дверь привел его в чувства. Эл вернулась к входной двери, подойдя к парню ближе и ощутила смешанный запах мужских духов и алкоголя. - Привет, Баст. Можно войти? – Эл решила разрушить эту тишину. Баст ничего не ответил, просто отошел назад, давая девушке пройти. Эл послушно прошла, закрыв за собой первую дверь. Вторая оставалась открытой. Баст стоял, упиравшись боком об стену, сложив руки на груди. Эл тоже прижалась к этой стене, словно эта стена спасала их обоих. Долгое время она смотрела в пол, но потом рискнула поднять глаза на Баста. Оказывается, тот неотрывно смотрел на нее. Сквозь тусклый свет Эл разглядывала его глаза, пытаясь понять, что в них отражается. Любовь? Радость? Боль? Обида? Увы, ничего. Пустота. Либо Эл не знала, как выглядят люди, испытывающие боль. Или только на ее лице она так ясно была видна и ощутима. Может к счастью, а может и нет, но не всем дано понимать чужую боль так, как понимаешь ее он. «И что же мне ему сказать? Просить прощение? Сказать, что тоже его люблю?.. Не поверит. Баст, скажи что-нибудь, иначе мне так трудно сказать все, ради чего я пришла сюда!» Но они оба молчали. Только смотрели неотрывно друг на друга. Пытаясь что-то изменить, Эл сделала к Басту шаг вперед. Но ничего не изменилось. В горле словно ком встал, и она не знает, как и что сказать. А Баст прежде был неподвижен, словно статуя. Тогда Эл закрыла глаза, лишая Баста возможности в них смотреть. И в этот момент она почувствовала прикосновение. Ее лица коснулись его руки. После она почувствовала рядом его дыхание и как губы слегка коснулись переносицы и аккуратно искали дорогу к губам. Эл не верила, что это происходит. Но глаз так и не открывала – боялась. Она только протянула руку, чтобы убедиться, что напротив нее кто-то стоит. Когда Баст коснулся ее губ, Эл нежно обхватила его шею, тем самым позволив себе приблизиться к нему еще на несколько сантиметров, чтобы не оставалось никаких чертовых сантиметров. Когда поцелуй закончился, Эл обняла Баста и прошептала, открывая глаза: - Прости меня. Баст прошептал ей в ответ: - Прости, что люблю тебя.