Дастиш фантастиш

В центре крупного российского города на восьмом этаже старинной многоэтажки располагалась одна квартира. По обстановке внутри неё было видно, что владелец сей жилплощади от нужды не страдал; и тем не менее чувствовалось в ней некоторая неполноценность, опустошённость. Роскошная старинная мебель заметно обветшала, обои местами выцвели. Половицы при каждом шаге охотно исполняли скрипучие арии, жалуясь на свою нелёгкую долю. Деревце редкой тропической породы, неизвестно кем и когда подаренное, что росло в самом центре квартиры, давно утратило свежесть листьев, которые, к слову, кто-то когда-то додумался, с точностью да наоборот повторяя опыт известной литературной авантюристки, выкрасить в белый. Всю эту красоту и получил в наследство единственный обитатель этой квартиры – некто по имени Мирослав. Никто не помнил его фамилии, равно как и возраста, хотя соседи сошлись на мнении, что ему положительно не может быть меньше двадцати пяти и больше пятидесяти. Надо сказать, то был весьма привлекательный для сих мест мужчина: стройный, правда, немного женственный, бледноликий ясноглазый брюнет. Характер Мирослава вполне соответствовал его имени: нрава жилец был мирного, даже кроткого, скандалов избегал, свободное время коротал за книгами и компьютером, где не вис в социальных сетях, но искал источники вдохновения для своей напрямую связанной с сим механизмом работой (по слухам, он занимал высокую должность в одной из местных IT-компаний). Правда, имел он неблагоприятное хобби: время от времени поздним вечером со стороны его обители доносились до почивавших соседей приглушённые звуки электрогитары – и это сквозь дорогущую звукоизоляцию! Умён был, но нелюдим, общение Мирослава с соседями ограничивалось дежурными приветствиями; гораздо больше внимания он уделял частенько подкармливаемым им бездомным кошкам. – Что-то ты ходишь тут, неприкаянный, неухоженный. Костями тарахтишь – небось на бутербродах живёшь. Женщина тебе хорошая под боком нужна, чтоб накормила, приголубила. Хоть на человека станешь похожим, – как-то раз в сердцах заметила одна из вечных бабулек на лавочке. – Да ты уж угомонись, баб Мань. Я вот на следующей неделе жену себе в дом приведу, – торопливо откликнулся Мирослав. Бабушки синхронно ахнули, и к концу рабочего дня весь подъезд уже знал о неожиданной перемене в жизни загадочного соседа и радовался вместе с ним. Однако ликование жильцов было недолгим. Не прошло семи дней, как в их доме поселилась молодая, энергичная фурия – экстравагантная зеленоглазая блондинка, вскоре прославившаяся на весь квартал под именем Злата Королёва. Действительно, Мирослав преобразился до неузнаваемости: стал хорошо одеваться, расчёсываться каждый раз перед выходом, даже немного поправился. Однако, несмотря на благоприятные метаморфозы мужчины, уже очень скоро большинство благоразумных жильцов, едва завидев на лестнице Злату Королёву, спешили скрыться от греха подальше с её глаз; ибо никто не мог сравниться с этой девицей в умении строить всех и вся согласно своей прихоти. Вскоре дало о себе знать и второе бедствие, принесённое в дом супругой таинственного Мирослава. Злата Королёва была далеко не дурна собой; но более всего заботило её сохранение своей эпатажной красы. Она работала консультантом по продаже омолаживающей косметики и буквально за месяц вовлекла в свою секту компанию всех жительниц женского (и нескольких особей мужского) пола старше пятнадцати – даже бабу Маню с её великовозрастными подругами. Все почитательницы буквально помешались на омоложении: продукция скупалась чуть ли не оптом и наносилась на лицо примерно в таком же объёме. При этом клиентки искренне верили в то, что это прибавляло им ещё десяток лет молодости – да и сама Королёва была в их числе. И однажды её страсть привела к необратимым для дома последствиям. Как-то раз одним распрекрасным утром, когда Мирослав уже ушёл на работу, Злата Королёва проводила свой излюбленный ритуал: разложив вокруг себя ватки, салфетки вперемежку со всевозможными склянками и бутылочками, неторопливо, с ритмичной точностью наносила их содержимое толстым слоем на белое личико. И вот пришло время эту амуницию смывать. Злата Королёва включила кран и... ничего не произошло. Красавица в недоумении повернула ручку снова, затем ещё раз, сопроводив действие не по-женски смачным ругательством, а воды так и не появилось. В сердце девушки вздымалась буря. Наспех одевшись, кое-как утерев макияж полотенцем, Королёва гарпией вынеслась из дому и в гневе направилась прямиком к начальнику ЖЭКа, именуемому Влад Ветров, и, выместив гнев перед оторопевшим мужчиной, облегченно вздохнула и как ни в чем не бывало отправилась на работу. Первая забила тревогу баба Маня, что мирно жарила блины у себя на кухне, когда явилось первое знамение беды. Увидев бегущие с потолка струи, пенсионерка подумала, что начался вселенский потоп, бросила блины и с неестественной для своего возраста скоростью ринулась распространять свои опасения. К концу рабочего дня дома жильцы наблюдали следующую обстановку. Вода стремительными струями распространялась по лестницам. В дверных проёмах образовались водопады. Ковры пустились в свободное плавание, а электричества в доме как не бывало. Картину маслом представлял собой Мирослав, во всем своём великолепии возвышавшийся на комоде посреди океана воды, оказавшись в положении им же спасённого котёнка. Эпитеты, посыпавшиеся в адрес возвратившейся Златы Королёвой, не требуют приведения. Так бы и растерзала толпа красавицу, если бы не внезапно послышавшееся снизу: – Сантехника вызывали? В белой футболке с рюкзачком на спине, гаечным ключом в одной руке и вантузом – в другой на лестничной клетке стоял высокий, накачанный молодых лет мужчина. Медового цвета волосы были собраны в хвост, а на голове красовалась синяя, под цвет комбинезона, кепка с логотипом, напоминающим золотое кольцо с неразборчивой надписью. И в соответствие каноничному облику сантехника на бейджике рядом с указанием профессии значилось немецкое имя: «С. Гортхауэр». Ошеломлённая Королёва окинула рабочего вожделенным взором: – С такой-то фамилией вы сантехник? – спросила она, приподняв брови. Как выяснилось, Гортхауэр увлекался бодибилдингом, и посему сквозь промокшую белую футболку отлично просвечивали рельефные бицепсы. Однако далее события развивались уже не так близко к классическому сценарию немецкого кинематографа. Королёва вспомнила золотое правило своей жизни: лучшая защита – это нападение. Призвав на помощь всё ораторское искусство, которым была весьма щедро одарена, она поднялась на верхнюю ступень и начала свою возвышенную тираду: – Девушки! А почему мы все молчим? Почему мы должны мириться, когда нам причиняют такие неудобства? Мы стремимся к вечной молодости и красоте, а какой-то Влад Ветров с его мымрой Эллочкой Беретовой нам горячую воду отключают. Хватит это терпеть! Так соберёмся же дружным войском и, вопреки правилам, отправимся в поход на ЖЭК. По толпе прокатилась волна взволнованного шушуканья. – Золотце моё, может, не надо? – шепнул супруге Мирослав. – Помнишь Изю с пятого этажа – того мальчика, что яблоки у нас воровал? Так вот, на прошлой неделе его тётя сама пошла в ЖЭК и до сих пор не вернулась. – Так Машка же в одиночку ходила, а нас – армада, – вкрадчиво проговорила в ответ Злата, обменявшись многозначительным взглядом с сантехником. Нелегка была служба Влада Ветрова, начальника ЖЭКа. Только несколько лет назад после бесчинств местного авторитета, выкрутившего все лампочки в первом подъезде, взбунтовалась и съехала целая толпа жильцов, в тот же день устроив пьянку и пожар в яхт-клубе неподалеку. Ещё раньше тому же хулигану неизвестным образом удалось повалить под его окнами целых два фонаря. Ветров вздохнул: вот шуму тогда наделали! Потом этот дебошир ещё и сантехника местного, Гортхауэра, развратил. А ведь такой умелый был! Порядок любил – недаром на три четверти немец. Теперь ещё и новая напасть свалилась на мудрую голову Ветрова: толпа воинственных девиц из затопленного дома права качать пришла. А надеялся провести день в компании птиц, разведением которых увлекался на досуге. И созвал Влад Ветров срочное собрание из тринадцати коллег. Вопрос о взбунтовавшихся жительницах стоял ребром. – Что же делать? – в конце длительного осуждения хором спросили работники. – Итак... По итогам нашего собрания я, Влад Ветров, объявляю план борьбы с последствиями женского произвола и пагубного стремления к вечной молодости. Пункт первый. Строго следить за поставками воды. Пункт второй – тщательно проверить все коммуникации. Пункт третий, – Ветров обвёл взглядом круг, – никогда больше не связываться с этой ненормальной. Чем же кончилась сия история для непосредственных её участников и пострадавших? Дом вскоре восстановили на средства из объединенных денежных наследств Мирослава и Златы Королёвой, которая, как выяснилось из серии сплетен, приходилась ему ни много ни мало двоюродной сестрой. Переустройству жилища в значительной степени помог отец мальчика Изи и его братца, посадивших некогда украденный с восьмого этажа плод во дворе. Сама загадочная супружеская чета вскоре после форс-мажора благополучно съехала. Правда, подозрительно часто стал появляться в их новой квартире таинственный немецкий сантехник Гортхауэр, что едва ли нравилось Мирославу, – но это уже совсем другая история.