Белое крыло

      " В чем разница между людьми? На протяжении всего существования общества, люди всегда стараются между собой делиться, причем особый акцент делают на кровь. Взять, к примеру, тех же аристократов, что называли свою кровь "чистой", и, как и королевские династии, не могли не припомнить голубизну своих кровей. Только вот, внутри у людей всё одинаково и кровь у всех красная. И каждый предстанет после смерти перед судом...       Эта вещь - равнение всех людей, была мне лучше всех известна на личном опыте. Когда человек болеет, он пугается, так же как и богач, и бедняк. Радуется при выздоровлении, так же одинаково. И умирает с одинаковым взглядом... Статус на это не влияет.       Статус вообще, странная вещь. Человек старается ему всегда соответствовать и даже дышать по особому старается. Но внутри он остается таким же, как и все. По крайней мере, человека, который позолотил свои органы, я так и не встретил.       И это всё значит, что деление на классы, если в них нет надобности для эффективной работы, просто бессмысленно."       - Виктория! - окликнули меня два мужских голоса, которые, на удивление, звучали довольно синхронно.       Вздохнув, я закрыла папку, в которой должна была быть история болезни, а не философские рассуждения одного из интернов. Вроде все бывшие студенты серьезно подходят к своей работе, но если дело касается увлечений и творческого таланта, то большинство тут же ныряет в "кусты" и разными скрытными способами, передают свои творения мне или другим "надзирателям", которые ставят оценку за их работу... И, вроде бы, забавно появилась эта тенденция: сначала один горе поэт забыл в папке свое стихотворение и в шутку ему поставили оценку, а потом и другие люди стали "забывать" свои работы, снова и снова, пока не собрался культурный кружок больницы. Вот только этот кружок передает все свои работы через истории болезни. Рисунки, стихи, рассказы, песни и другие творческие проявления дополняют рассказы о самочувствии пациентов, и я, как и другие врачи, изучаем это все и ставим оценку по десятибалльной шкале. И, вроде бы, ничего страшного в этом нет, и это, порой, даже моральная разгрузка, но глава отделения хирургии стал довольно остро реагировать на работы, что имели связь со смертью, из-за легкомысленного рассуждения о ней в творческих произведениях.       А судя по громкому пыхтению мужчины, что уверенно шел к моему столу, то отличились и мои ребята. Вроде бы карикатурой или сатирой они не увлекаются, а девушки вообще пытаются утешать своими работами пациентов... Хотя все бывает впервые, но меня терзают смутные сомнения.       - Доктор Снежнов! - начал уже более официально, а значит проблемы все же будут, глава отделения и мой начальник снова не правильно произнеся мою фамилию и поставив не туда ударения.       - День добрый, Джон, Хамер, - поздоровалась я с мужчинами, поочередно им кивнув, сохраняя на лице серьезность, после чего поставила локти на стол и сложила пальцы в замочек.       Джон Кинг - глава бостонской больницы. Высокий афроамериканец, которому уже перевалило за пятьдесят, из-за чего, вместо темной шевелюры, на солнце блестела благородная седина, что заставляло уважать этого великолепного хирурга, который и сейчас продолжает работать. И этот человек, которого почти все поголовно называли "шефом", воспринимался как отец, особенно хирургами, за его вечные подколы и нравоучения. Только вот сейчас, обычно сверкающие задором и ехидством глаза холодно взирали на меня, из-за чего по спине бегал целый табун мурашек.       А что касается Хамера Остона, главы хирургического отделения, то на фоне шефа он был бледной поганкой. Средний рост и щуплое телосложение, с его вечной бледностью, придавали ему болезненный вид. Рыжая, стоящая гнездом шевелюра и вечные синяки под глазами, так же не придавали ему красоты и складывалось ощущения, что он слабый человек, который даже слова против сказать не может... Да что тут говорить, даже флегматичный характер делал из него какую-то амебу. Но! Если дело касалось медицины или дисциплины, то проще было самостоятельно идти вешаться. Умения выносить мозги вкупе с возможностью затыкать взглядом, творит поистине удивительные вещи. Так что, каким бы этот человек не казался безобидным, он в состоянии держать железной хваткой более сотни рабочих, у которых в голове куча своих заморочек.       - Виктория, твой интерн нахамил пациенту! - сразу же в лоб выдал обвинения Хамер и, положив руки на стол, грозно навис над мной. - Назвал пациента "сухопутной жирной крысой!".       - Вы про Курта? - сразу стало понятно откуда дует ветер и кого следует благодарить за выработанный иммунитет к режиму:"грозный босс". Только вот надежда, что не этот обалдуй снова отличился, где-то еще горела в сердце и, лучше я лишний раз уточню, вдруг пронесет?..       - Да, мальчишка сегодня перегнул палку. Я конечно понимаю, что он довольно талантлив, но это не дает ему права оскорблять пациента, - произнес шеф строго смотря на меня, показывая морщинами на лбу и скрещенными руками на груди недовольство от этой ситуации.       От таких обвинений мне даже интересно стало - на кого этот обалдуй напоролся, что стал оскорблять? Наверное, какая-то шишка, раз новость дошла до шефа... Хотя, это мог и Хамер мозги ему выесть чайной ложечкой, ведь может же. Ладно, спрошу у этого чуда об этом сама, а сейчас лучше написать ему сообщение, чтобы старался не попадаться сегодня на глаза начальству и самой спокойно поговорить, чтобы легче было его прикрывать от нападок.       - Гому-гому ракета! - с таким боевым кличем ко мне в кабинет влетел парень, который с глупой улыбкой скользил по плитке и придерживал одной рукой соломенную шляпу, которая была на его голове. Вот только этот чудик споткнулся и упал на пол носом вниз, чудом не задев стоящую рядом тумбу с графином воды.       - Ты! - синхронно воскликнули мужчины, после того как повернулись на звук, и тут же недовольно нахмурились. Я только тяжело вздохнула и прикрыла глаза рукой, понимая весь идиотизм ситуации. Эх, вспомнишь солнце, вот и лучик...       - Я! - ответил паренек подскочив на ноги и с такой же глупой улыбкой посмотрел на начальство. При виде хмурых и мрачных рож, улыбка стала какой-то корявой, пока совсем не исчезла.       Курт Андрес, моя личная головная боль. Высокий блондин со спортивной фигурой и довольно талантливый хирург и художник, но при этом человек, у которого отсутствует чувство такта и инстинкт самосохранения. Но это не большая проблема на фоне его характера, который он описывает одни словом: "отаку". Слово, что оказалось связано напрямую с аниме, которое успело надоесть тут всем.       И это, вроде, хорошие истории, которые несут нам восточную культуру, и страшного в этих историях ничего нет. Пока этим всем не начал увлекаться Курт. Вся больница тут же стала для парня миром аниме, где он всегда играл главного героя, а остальной персонал становился каким-то персонажем. Я, к примеру, уже была Цунадэ, Уноханой, Макаровым и прочими. Причем умудрялась каждый раз быть разного пола в его понимании! Даже пациенты иногда попадали под влияние отаку, из-за чего Хамер вот-вот научится пускать дым через уши.       - Спокойно! - немного повысила голос, чтобы рыжий не притворялся глухим, и встала из-за стола. - Выйдите, пожалуйста, я сама с ним поговорю.       Надо парня отгородить от этих двух, или хотя бы от Остона. Ему-то физический вред не нанесут, но портить настроение своему подчиненному не позволю. С плохим настроением он становится рассеянным и может наделать ошибок, а мне нужен его ясный ум, всегда слегка безумный и анимэшный.       - Нет. Я знаю, как ты с ним "поговоришь"! Слюни вытрешь, как мамочка, и отправишь его на все четыре стороны! - громко возмутился глава отделения и взмахнул руками, от чего уже стала хмуриться я.       Не люблю, когда на меня кричат в моем кабинете, но еще больше не люблю, когда машут руками возле лица...       - Я сама поговорю со своим подчиненным. Я. Понятно. Объясняю? - более холодно и даже немного равнодушно спросила я, выговорив последнее предложения по словам, чтобы до одного индивидуума на конец-то дошел смысл.       - Она права, Хамер, - смысл моих слов, увы, оценен был другим человеком, и на плечо рыжего опустилась широкая, темная ладонь, которая тут же несильно его сжала. - Мы не имеем права делать ему замечания, когда уже высказали свои претензии тому, кто несет за него ответственность.       - Но шеф! - возмутился Остон и глянул афроамериканцу в глаза через плечо, после чего тяжело вздохнул и тут же вернул на лицо маску равнодушия. Но напоследок сказал, внимательно смотря мне в глаза. - Разговор не закончен.       После этого, скинул руку со своего плеча, и не торопясь покинул мой кабинет, успев напоследок глянуть на интерна, стараясь прибить его взглядом, если судить по вытянутой роже "жертвы". Шеф тоже покинул кабинет, только вот посмотрел на меня сочувственно и кивнул, словно желая удачи. А я тяжело вздохнула и опустилась обратно в кресло, начав массировать виски. Не хватит мне на этого паренька никакого здоровья, а ведь уже тридцать семь, не такая уже и молодая.       - Шанкс! Это было круто! - весело улыбаясь во все зубы, произнес парень показав большой палец. Но, под моим взглядом, улыбка быстро сползла и рука сама опустилась. - Опять жаловались?       - Да, - ответила я и со вздохом закрыла глаза, не переставая массировать виски. - Снова, мой дорогой, снова.       - Я не хотел доставлять проблем! Просто... Просто снова заигрался. Прости. Опять, - покаялся парень и с каждым словом словно тух, пока совсем не стал серый и не опустил взгляд в пол.       - Знаю и не сержусь, ведь я к этому уже давно привыкла и это часть твоего характера. Только вот это никак не может понять Хамер, вот и бесится. Он у нас строгий, как не понятно что, - поспешно стала утешать парня, пока он окончательно не ушел в себя и не стал серой тучкой, что путается под ногами до серьезного момента. - К слову, а почему "Сухопутная жирная крыса"?       - Потому что тот жирдяй хамил все время и приставал к медсестре, - ответил парень хмурясь и машинально одернул левый рукав халата.       А из-за таких подробностей, не смогла не улыбнутся. Это же можно будет Остона ткнуть носом в этот факт, чтобы он перестал выедать мне и интерну мозги... Ведь даже есть свидетель - та медсестра... Если обалдуй помнит, как она выглядит. Мда.       - Так чего ты сразу не сказал? Мы же сразу отгородились бы от их замечаний. Надо будет это сообщить при первой возможности, пока наш обожаемый начальник не придумал способ насолить побольнее, - с мечтательной улыбкой сказала я, опустив руки на стол.       - Ага... О, это же ваша русская мудрость! - вдруг вскинулся блондин и видя мою приподнятую бровь поспешил объяснил: - Ну, это про круговорот в работе. Там был начальник, который пнул рабочего, который потом пнул жену, которая потом пнула сына, который потом пнул кота, который потом насрал всем в тапки!       На такое заявления о "мудрости" я только хихикнула. Как же, мудрость, со страницы приколов русской соц сети. Ни разу не анекдот, ага.       - Стой, Шанкс! У меня же нет жены и детей... О, черт! У меня даже нет кота! - с наигранной паникой вскрикнул американец и схватился за голову, а я не удержалась и рассмеялась. Знает же зараза, как настроения поднять.       - Без паники, Курт! Кота купим, а пинать тебя пока не за что, так что есть время найти жену и ребенка. - Весело улыбаясь, сказала я и взяла в руки папочку, в которой, скорее всего, наткнусь на очередную творческую работу.       - Я Луффи! - возмутился парень и стукнул себя кулаком по груди, на что я только хмыкнула и с грустью припомнила "Ичиго", который был спокойным героем, пусть и немного вспыльчивым.       Было уже желание махнуть рукой парню, чтобы он валил, как пискнул пейджер. Моментально посерьезнев и глянув на Андреса, который тут же собрался, я отсоединила от пояса формы прибор и уставилась на экран.       - Ты идешь со мной. У нас жертвы аварии, - оповестила я отаку, и быстро поднялась на ноги, на ходу бросив папку обратно на стол.       Парень на это только кивнул и открыл мне дверь, через которую я тут же проскочила, и чуть ли не бегом направилась встречать скорую...       Сегодня с самого утра была дождливая погода. В такое время многие романтики не без удовольствия сидят с чашкой горячего напитка и слушают звуки дождя. Немало людей придумывают себе в твиттере грустные статусы и делают селфи на фоне окна за которым идет дождь. А некоторые индивидуумы выходят погулять под холодные капли с неба. Только врачи, наученные горьким опытом, не расслабляются. Обычно они несут свою вахту пуще прежнего, ведь им известно сколько бывает аварий в такую погоду и понимают, как "удачно" можно поскользнуться на мокрой земле или асфальте.       Накинула дождевик поверх формы и, прыгая поочередно то на одной ноге, то на другой, быстро одела бахилы, и, наконец, вышла на улицу. И тут же вздрогнула от прохлады, обняв себя за плечи, чтобы тепло так быстро не уходило. Ненавижу холод.       Осмотревшись и кивнув всем знакомым, я поймала за шиворот Курта, который хотел подойти ближе к дороге. Зная его, займет самое удачное место и будет пытаться всем помочь, при этом больше мешая специалистам, нежели помогая. Пусть лучше со мной постоит, так спокойней.       - Как думаешь, там будут сильно пострадавшие? - не громко спросил парень, который смиренно стоял рядом и выжидающе смотрел во двор больницы.       Я не решилась ответить на этот вопрос, чувствуя тревогу, что с самого утра была со мной. Чего я волнуюсь? Для парня это будет не первый "боевой" опыт по такой погоде, из-за этого нет повода волнениям. Но вот скука, с которой он ждет каждого пациента, настораживала. Обычно молодые хирурги, да и не только молодые, чуть ли не горят от предвкушения и готовы драться за операцию, а тут штиль. Хотя я тоже спокойно отношусь к операциям, уже переболела, но изначальное безразличие пугает... Нет, это бред. Походу, я становлюсь параноиком и ищу проблемы там, где их нет.       И вот, во двор въехала скорая, слегка петляя на мокрой дороге. И парень тут же поперся вперед, таща меня за собой, из-за чего я чуть не полетела целоваться с мокрым асфальтом. Подавив желание прибить одного интерна, я глянула на машину, и тут же тревога, не понятно почему, зазвенела в голове, словно колокольчик.       - Отойдите! - вскрикнул кто-то за спиной. Я тут же притормозила и остановила Андеросна, которого до сих пор держала за шиворот накидки.       Глянув на перепуганного медбрата, я против воли приподняла одну бровь. Но все же, покрепче сжав руку на плотной ткани, уже сделала шаг назад, как непонятный звук, заставил меня повернуться. Последнее, что я видела перед темнотой, это рисунок зеленой змеи, что агрессивно распахнула пасть.       Приходит в себя было... Странно. Было дело, когда я попадала в реанимацию или на стол хирурга, поэтому, проснуться с болью во всем теле, но без легкой дымки в мыслях, было для меня чем-то новым и странным. Но, это было только начало "открытий".