Мечтатели могут многое

Дорога была трудная — как-никак, около тысячи километров нужно было преодолеть. Клемент мог бы и полететь на самолёте, отдыхая в полёте в капсуле виртуальной реальности, но последний бой поднял слишком большую шумиху. Победа принесла ему не только деньги, но и реальную угрозу попасть под прицел полиции. Дорога была трудная не потому, что он ехал один, а потому, что она была ужасно однообразная. Крутая, колдобистая, со странными поворотами — но всё равно безумно скучная, словно раз за разом перед ним проматывали один и тот же записанный на плёнку отрывок. Деревеньки, проносившиеся мимо, были совершенно одинаковые: покосившиеся деревянные дома, люди, похожие на живых мертвецов, с пустыми глазами. И всё в тёмных тонах, словно туч, сгустившихся над машиной, было для плохого настроения недостаточно. — Разве кто-то ещё живёт в деревнях? — удивился вслух Клемент. Ему оставалось ехать полдня, и разговоры с самим собой были единственным способом не заснуть. Коммуникатор он осмотрительно перенаправил на одну из своих голосовых почт. Добраться до него в поездке было теперь нелегко — лишь те, кто знали его индивидуальный номер, могли дозвониться, докричаться. А остальным приходилось сосать лапу, слыша записанный и оттого немного механический голос на автоответчике. В том числе и полиции. Сколько бы грязи здесь ни было, законы всё ещё работали. Была и полиция, состоящая из андроидов и нескольких начальников-людей, и суды. Но разве это спасало? Вниманием людей владел тот, кто мог предоставить им зрелища. С каждым годом человек становился всё требовательней и требовательней, и организаторы нашли выход — кровь. Кровь была единственным, что могло привлечь внимание. Кровь, боль, страдания. Люди выходили из виртуального мира только для того, чтобы посмотреть на людей, запертых в своей виртуальности. И кто бы мог подумать, что когда-то эта самая дота была командной игрой? Не совсем мирной, не слишком спокойной, отчасти кровавой, но командной? Теперь всё поменялось. Один на один — и выбирай любого персонажа. Всё зависит от твоей ловкости и реакции. Вселяешься в тело персонажа и получаешь всю ту боль, что чувствует он. Победил — слава тебе и деньги. Проиграл — освистание толпы и минус позиция в общем рейтинге. — Ты где? — взволнованный голос Дани прозвучал в динамиках. Клемент вздрогнул. Он не думал, что их босс сможет найти его так скоро. «Неосмотрительно, — подумал он. — Нас так могут запеленговать, и тогда...» — Еду, — коротко отозвался Клемент, выводя машину на широкое шоссе. Здесь скорость можно было увеличить — дорога была ровная, и через шесть часов он бы был уже на месте. Даня нервно усмехнулся. — Да это ясно. Успеешь к завтрашнему дню? — Успею, куда я денусь. Даже к вечеру. Готовь спальное место. — Ты знаешь, с кем будешь играть? — казалось, все слова до этого Даня пропустил мимо ушей. — Нет. Открой же мне тайну, о сенсей. — Акке. Тот швед. Из Альянса. Клемент едва слышно вздохнул. С Акке они общались — и общались довольно плотно. Джоаким увидел его лет семь назад, на самых первых соревнованиях, когда это всё было ещё вне виртуальности, и с тех пор они могли называть друг друга хорошими приятелями. Клемент не раз выручал Джоакима, давая ему прикрытие или спасая от полиции, и Акке отвечал ему тем же. Взаимовыручка в их ситуации была слишком важна, чтобы пренебрегать ею. — Знаю, что швед. И что из Альянса. Кто составлял турнирную сетку? Ты, как организатор? — Зрители. Ты же помнишь, новый формат, всё такое... — Помню! — с раздражением отозвался Клемент и выкрутил руль. — Им бы только крови. Им бы только страданий. Они совсем не думают о нас! В машине воцарилось молчание. Тёмные тучи, казалось, повисли ещё ниже над головой — верный знак, что через несколько часов можно было ожидать дождь. — Они и не должны о вас думать, — Даня наконец заговорил, и в голосе его послышались совсем несвойственные стальные нотки. — Ты просто потерпи ещё немного. Мне осталось совсем мало, я уже знаю людей... — Не знаю, что ты там собираешься делать и кого к работе привлекать, но не думаю, что это нам хоть как-то поможет. — А вот и зря, — Клемент чувствовал, что Даня улыбается. — Ладно, давай. Помнишь, как ко мне ехать? — Не дурак. В динамиках послышалось шипение отключённой связи. Клемент потянулся к приборной доске и выключил пеленгатор. Тишина давила. Давили и низкие свинцовые тучи, царапающие своим брюхом горизонт. Время словно остановилось, погребя его под грузом прожитых минут. Дорога обещала быть длинной.

***

За окном шёл дождь. Мелкий, противный, кислотный, он шёл всю ночь. Маленькие капли неприятно барабанили о жестяной подоконник, и, Клемент мог поклясться, — они медленно разъедали металл. Выхлопы автоматических заводов слишком сильно портили атмосферу — и если пять лет назад по этому поводу проходили митинги, устраивались демонстрации, то сейчас всем было всё равно. Большинство, как жвачные животные, проматывало время в Сети. Развлечение, поток ненужной информации и рекламы — и глаза большинства были стеклянные, как у фарфоровых кукол. Клемент видел тех, кому не хватало денег оплатить подключение: бездумные, безразличные ко всему, они бродили по улицам, как зомби в дешёвых голливудских фильмах. Наркоманы в ломке. Красивые шли на панель. Сильные — в подпольные бои. Некрасивых и слабых можно было только пожалеть. Было и недовольное революционное меньшинство, да вот только зачистки полиции проводились регулярно. Одна неправильная мысль или крамольная фраза — и тебя находят в луже крови и дерьма на полу собственной квартиры. — О, привет! — радостный голос, контрастирующий со всей атмосферой, послышался над ухом. Клемент вздрогнул и обернулся. — Сашка, привет, — улыбка облегчения сама собой появилась на лице. Сашку знали все. Один из лучших бойцов, сейчас он немного растерял свои позиции, но его любили и так. Его оптимистичный взгляд на жизнь частенько помогал и боссу, и самому Клементу выбраться из пучины отчаяния. «Всегда и всех спасут бухло и шлюхи!» — повторял он, затаскивая угрюмых друзей в бордель или бар. — Давно здесь? — хитро щурясь, спросил Сашка. — Да нет, недавно только приехал. Босса жду, обещал вот дать лежанку... — Да что ты его вечно боссом называешь? — удивлённо перебил Клемента Саша. — Это же Данька! Данька наш. Помнишь первый International? Как можно это радостное чмо «боссом» называть? «Босс, босс», — передразнил его Дашкевич. — Как в гейской порнухе разговариваешь. Фу таким быть. В ответ на такую тираду Клемент мог только улыбнуться. Тяжесть ушла из груди, и гнетущая атмосфера рассеялась сама собой. — Если хочешь знать, Данька скоро придёт. Сказал, что пошёл «общать нужных людей». Тебя накормить? В доме у Ишутина всегда было тепло. Этот дом стал уже притчей во языцех — слишком много бойцов и их боссов пережидало здесь бучи и облавы полиции. Здесь всегда можно было спрятаться, а хозяин, в свою очередь, никогда и никого не подставлял. Именно за это его и ценили в сообществе — Данил помогал всем без исключения, и именно поэтому у него была большая сеть знакомств по всему миру. Он знал и учёных, и военных, и инженеров, и простых игроков — и все могли в любой момент обратиться к нему за помощью. Но и матерью Терезой он не был. Его помощь люди должны были отработать, и каждый отрабатывал её в меру своих способностей. Клемент просто дрался под его эгидой. Natus Vincere. Рождённые побеждать. Пять самых лютых и агрессивных игроков на мировой арене. Их игры всегда собирали большую аудиторию. Их манера игры привлекала множество фанатов. Клемент был знаменит именно тем, что мог на откровенно слабых героях выиграть почти у любого соперника. Особенно он любил Кристальную Деву. Воздух, промерзавший до такой температуры, что трескалась кожа. Колба, сжимавшая льдом героев до хруста в костях. И любимый его танец. Танец, когда с неба падали сначала небольшие градинки, а потом и крупные ледяные осколки. Всего лишь замерзшая вода. Проламывающая череп так, что мозги стекали на плечи незадачливого противника. Ломающая кости с неприятным хрустом. Разрезающая мышцы, попадающая в артерии и вызывающая целый фонтан крови. Всего лишь слабая девушка-маг, управляющая льдом. Каждый раз он и публика разыгрывали негласный спектакль: он брал не танков и тащил, публика притворялась, что это слишком неожиданный ход, чтобы его повторить. И дикий, животный вой, когда он вылезает из капсулы полного погружения. Сашку по традиции приветствовали громким рыком. Верно, эта традиция пошла после той игры, когда он, разорвав своего противника пастью Найкса, вылез и зарычал. Клемент спрашивал его потом, было ли так задумано, но Саша, грустно улыбнувшись, ответил, что это была просто злоба. Злобы в этом светлом человеке почему-то было больше, чем он мог выплеснуть в игре, и остатки её копились где-то внутри, в сердце, кислотой разъедая его изнутри. И героев он выбирал таких, которые могли раздавать просто тонны урона. С самого начала игры они были практически бесполезны, и Саша прятался в теле своего персонажа по лесам, зарабатывая опыт на нейтральных крипах. Его способности росли, и в середине игры он просто разрывал всех соперников. Клемент помнил эти игры. Крик «Попробуй мою сталь» — и соперник свалился на землю со вспоротым горлом. Сталь глейвов, закаленная лунным светом, резала плоть как нагретый нож режет масло. Кровь растеклась по коже Мираны. — Нужно выбирать героев в броне, — хмыкнул Саша, когда Клемент припомнил ему эту историю. — Я не был виноват, что этот долбоёб взял себе Миранку, которой можно тупо горло перерезать, как барашку. О, кстати! У нас есть баранина. Будешь? Клемент кивнул. Настоящее мясо было действительной роскошью — обычно вся еда синтезировалась на автоматических заводах и имела непонятную консистенцию и неприятный привкус. Людям, прикованным к виртуальной реальности, было всё равно. Бойцам нужно было много мяса. Игра вытягивала все силы, держала организм в вечном перенапряжении. Саша поставил перед ним тарелку и сел рядом. — Рассказывай, как добрался. — Да никак, — ответил Клемент, пережёвывая мясо. Мясо было жёстким и волокнистым, но безумно вкусным. — Всё по-старому. — Я не знаю, зачем тебя Данька вызывал, — признался Саша. — Мне казалось, он не хотел больше с нами дела иметь. Отпустил даже. Ты ж поэтому и уехал. Клемент угукнул. — Ты с Акке играешь, да? — Молчаливое согласие. — Ты против Джоакима, Густав против Артура... это напоминает какой-то шоу-матч, не думаешь? — Не думаю. И до завтрашнего утра не смогу, — прервал тираду Клемент. — У нас есть лежанка? Саша что-то буркнул и указал на койку в общем помещении. — Но если что, я тебя предупреждал.

***

Клемент проснулся от тихих шагов в коридоре. Дождь и не думал прекращаться. «Завтра будет месиво на улицах», — подумал он и собирался было уже опять заснуть, как услышал над ухом голос Дани: — Так ты так рано приехал? — Даня! — удивлённо-радостно воскликнул Клемент. — Тшш, — недовольно шикнул силуэт. — Сашка спит, не буди его, у него был тяжёлый день. Пойдём на кухню, там и поговорим. На кухне горел мягкий, тёплый оранжевый свет. Такие лампы давно уже стали пережитком прошлого — большинство пользовалось светодиодами, дававшими яркий, режущий глаза белый свет. Именно такая подсветка использовалась в капсулах. — Нормально добрался? — соблюдение всех ритуалов вежливости. Клемент улыбнулся. — Давай к сути. — Ты готов к завтрашним матчам? Раньше Клемент не замечал за Даней какой-то особой заботы. Вежливость — да. Желание помочь — да. Но заботы он особой не излучал, словно был просто неприспособлен для этого. Наоборот, заботиться хотелось о нём — настолько он казался непосредственно ребячливым. — Я долго не тренировался, — уклончиво начал Клемент. — Джоаким тоже. — Я боюсь, что растерял скиллы. — Я думаю, это будет последний матч в твоей карьере, — и Даня улыбнулся. От его улыбки Клементу мгновенно стало жутко. — Вспомни! Ты же ченанутый Пуппей, повелитель зверей. Разве ты сможешь просто так «растерять скиллы» от того, что не играл полгода? Пронзительно засвистел старый чайник на электрической плите. Даня подорвался, чтобы снять его. Клемент смотрел на чайник, и почему-то от света отчаянно резало глаза, а визг чайника разрывал барабанные перепонки, ввинчивался шурупом в виски. Клемент знал, что зря уехал к себе на родину. Пусть там были друзья и знакомые, пусть там была семья, но семью можно было и перевезти, а вот этот безумный парень мог бы просто пропасть здесь. Сколько бы он из себя не строил вечно сильного, вечно умного и вечно красивого, Клемент знал, что внутри Дани нет того самого стального стержня, что может помочь ему выстоять. Ему нужна была помощь. Ему нужна была защита. Ему нужна была поддержка. — Будешь кофе? — спросил Даня, опасно покачивая чайником. — Нет, я лучше спать, — Клемент вышел из-за стола, осторожно отобрал у Дани чайник и налил ему кипятка. — А то ещё обожжёшься. Даня уязвлённо фыркнул. — Иди спать. Завтра будет всё совсем по-другому. Клемент улыбнулся в темноту общего помещения. Этот мир прочно стоял на своих ногах, и Даня никак не мог бы его свернуть. «Мечтатели могут многое», — пронеслась шальная мысль в голове перед тем, как Клемент упал в мягкость сна.

***

Утро перед играми было совершенно обычным. Все проснулись ближе к обеду, впопыхах выпили кофе, собрались и помчались к Арене. Там уже собрались зрители. На сегодня было запланировано два матча — и оба были настолько зрелищными, насколько только могли быть. Два игрока, которые любили слабых героев и удивлять, и два игрока, которые просто любили убивать. В служебных помещениях Клемент встретил почти весь Альянс — Густава, Джоакима, Джерри и Джонатана с бессменным боссом — Келли. — Привет, давно не виделись, — Акке первый пожал ему руку. — Ну что, сегодня подерёмся? — Пусть победит сильнейший, — ответил Клемент, вымученно улыбаясь. Густав стоял чуть в стороне от команды. Казалось, он был смущён чуть больше, чем Джерри, признанный стесняшка всея киберспорта, да вот только впечатление это было обманчивым. В игре он вырывал победу зубами — и даже привычного ко многому Клемента иногда бросало в тошнотворную дрожь при виде кишок какого-то героя, обмотанных вокруг рога Магнуса. Келли мило улыбнулась и увела команду. «Какая-то команда обманчивых впечатлений, — хмыкнул про себя Клемент, направляясь в сторону сцены. — Милая девушка, заставляющая свою «семью» играть в кровавой бойне, а «семья»-то не лучше — форменные мясники под маской стесняшек». Ожидания до игры почти не было, время текло слишком быстро, и вот уже Клемент в капсуле виртуальной реальности. Закрылась дверь, мягко мигнули огни, и он погрузился в специально созданную ирреальность. Толпа ждала зрелищ — он слышал её гул даже через плотные стенки капсулы. Они с Акке сделали выбор почти одновременно. Энчантресс и Чен. — Ого! — услышал Клемент восклицание комментатора перед тем, как раствориться в ощущениях. Цокот копыт дриады раздавался в лесу. Клемент любил дриаду больше, чем религиозного фанатика, а Акке наоборот. Зрителей ждало необычное зрелище: два героя-лесника должны были сразиться не в командном бою, а один на один. Бой был на удивление быстрым. Стартовый буст у Энчи был чуть больше, поэтому Чен, которого хорошенько прохарассил зачарованный сатир, уйти далеко не смог. Оставалось совсем немного. — Вот ты где! — и зачарованное копьё полетело вслед Чену. Акке повернулся, пытаясь в последний момент вылечить себя и броситься в нападение, и словил копьё грудью. Копьё с безумной силой вошло в грудину, ломая кости с неприятным хрустом. Чен мешком свалился с маунта. — С тобой всё в порядке? — произнесла Энчантресс и поскакала к жертве. Поскакала хромающе — Чен подбил ей заднюю ногу, и Клемент сам чувствовал боль, когда Аюшта наступала на повреждённую ногу. Дриада аккуратно взялась за древко копья и, упершись в грудину Чена передними ножками, вытянула его. Неприятно хлюпнула кровь и полилась из разорванной аорты на землю. Копьё, кажется, сломало несколько рёбер, проткнув лёгкие и превратив сердце в непонятное месиво. — Я думаю, они нашли меня более чарующей, Чен, — как насмешка персонажа над проигравшим. Клемент и Джоаким свернули игру, вылезли из капсул и пожали друг другу руки. Быстрые, чёткие и отточенные движения. — Прости, — прошептал Клемент, когда они уходили за кулисы. — Да ничего, — попытался ободриться Акке, но по взгляду было видно, что он сильно уязвлён. Даня поймал Клемента около выхода из Арены. Он был на удивление радостным и весёлым, словно случилось что-то из ряда вон выходящее. — Ты гость на последнем матче, — улыбнулся Даня и потянул игрока за собой. Сопротивляться не было сил, и Клемент пошёл за ним. — Это же Артизи против с4, будет крошево! — тараторил Даня, пока они пробирались на свои места. Люди их узнавали, показывали пальцем — и молчали. Словно боялись сказать что-либо. — Я придумал кое-что поинтересней! — Даня продолжал быстро говорить. — Они будут играть на одном персонаже. Клемент удивлённо посмотрел на босса. — На одном персонаже? На ком? — Акаша. Квопа, в общем. Будет весело! На большой экран уже транслировалось происходящее. Две суккубы парили друг напротив друга, словно исполняя какой-то ритуальный танец. Густав зажимал одной рукой глубокую рану на плече, а движения Артура были слишком неловки — по глазам Клемент видел, что Густав успел всё-таки отравить его ядом. Распахнутая пасть, так контрастирующая с сексуальным образом суккубы, — и вот Артура снесло криком. Густав быстро переместился к нему, кинул в последний раз кинжал — и из горла Артура хрипом вырывались какие-то слова. Он захлебнулся в собственной крови, упал, а Густав, чуть размахиваясь, вбил кинжал ему в глазницу, пригвоздив к земле. Толпа захлебнулась в безумном крике и рёве, словно животные, они почтили жестокость и возбудились от крови. Безумные. Дикари. Клемент перевёл взгляд на Даню и увидел только лишь кривую ухмылку.

***

— Расскажи мне, зачем ты всё это устраиваешь? Эти бои, соревнования... Зачем это тебе? — спросил Клемент, как только они вышли из здания. Кислотный дождь всё ещё не прекращался. Клемент неосторожно словил каплю тыльной стороной руки, и на ней тут же образовалось красное пятно, начавшее нестерпимо чесаться. Даня шёл рядом, бездумно смотря вдаль, словно не слыша вопроса. Сейчас он совсем не был похож на босса какой-то криминальной группировки — обычный подросток лет восемнадцати, верно, немного сумасшедший — разве не сумасшедший вышел бы субботним вечером на улицу, когда в Сети столько много интересного? Даня действительно был немного сумасшедшим. Непосредственным, весёлым, наивным и очень уж мечтательным. И это сумасшествие очень сильно помогало ему. Во время массовых облав, когда переловили почти всех, именно Даня смог скрыться. И именно он помог скрыться другим — Келли, управлявшей Альянсом, её подопечным, европейцам fnatic, своей команде. Он помог всем, и именно за это его нелогично боялись. Верно, боялись, что он попросит когда-нибудь вернуть жизни, которые когда-то спас. Именно из-за своей ебанутости он был слишком непредсказуемым. На него не действовали обычные ловушки, приманки и облавы, он не интересовался девушками и выпивкой, в свои двадцать четыре он жил в своём мире, где была одна игра. Он, казалось, жил какой-то одной своей идеей. — Зачем это тебе? — повторил Клемент. Даня обернулся и смерил его усталым взглядом. Казалось, что он под наркотиками или транквилизаторами — такой у него был вид. Пустой. Словно из оболочки вытянули все жизненные силы. Контраст с поведением перед матчем был такой, что Клемент даже испугался за его здоровье. «Может, он реально под наркотой?» — пронеслась в голове шальная мысль. Клемент подошёл к нему и сильно тряхнул за плечи, так, что у Дани щёлкнули зубы. — Зачем это тебе? — Разве ты не понимаешь? — и в глазах Дани загорелся поистине инфернальный огонь. — Мы ломанём этот мир к чертям! — Что? — Это был последний бой! Шоу-матч, если хочешь, — Даня говорил всё быстрее и быстрее. — Мои ребята уже работают, и совсем скоро всё будет по-другому! Тусклый свет фонарей мигнул и погас. Стеклянные дома стояли, освещённые изнутри голубоватым светом экранов, похожие на корабли-призраки. — Началось, — с каким-то безумным восхищением проговорил Даня и воскликнул: — Смотри! Экраны, словно по мановению волшебной палочки, погасли все сразу. Мир погрузился в абсолютную тьму.

***

— Ты разрабатывал этот план с самого начала? Даня кивнул. — Я на это и собирал деньги. Кстати, все эти бои были замечательным манёвром. Два зайца сразу, так сказать. Я отвлекал внимание и набирал стартовый капитал. Потом всё пошло как по накатанной. Найти хакеров ничего не стоило — их сейчас как грязи, и найти даже действительно толковых совсем не сложно. Покопался в коде сам. Они сидели на крыше многоэтажки. Сидели все вместе, почти все, кто знал Даню — но разговаривал с ним только Клемент. Шведы скучковались поближе к центру крыши. Они, потрясённые, молчали, и только Келли судорожно обнимала Лоду, словно боясь потерять его в темноте ночи. Они были очень похожи на воробьёв, которые грелись друг о друга зимой. — Теперь нам придётся привыкать жить так, — Клемент слабо улыбнулся. — Думаешь, это хорошо? — Ну, я сломал и автоматические заводы. Думаешь, почему теперь нет туч? — и Даня показал рукой на чуть посветлевшее небо, на котором были видны звёзды. — Ты когда последний раз-то звёзды видел? — Звёзды, звёзды, — пробурчал из угла Дашкевич, растерявший весь свой оптимизм. — А жрать-то теперь мы что будем? — А как раньше было? — резонно возразил Даня. — Полуавтоматические заводы всё ещё стоят. Надо только подключить электричество. Я этим уже занимаюсь, ведь АЭС без присмотра надолго оставлять не стоит. — Как ты это всё успеваешь? — поражённо спросил Саша. Даня лишь улыбнулся и пожал плечами. Клемент представлял себе его сеть как большую паутину, раскинутую по миру, где в середине сидит большой паук. И когда вибраций, говорящих о плохом, стало слишком много, Даня решил действовать. Даня объединял много людей: от бойцов и до инженеров, от военных и до учёных. Они могли действительно поднять этот мир с колен. Ночь уходила, словно рассвет комкал большой лист чёрной бумаги. Звёзды становились всё бледнее и бледнее на небе, а после и вовсе исчезли. Небо светлело, переливаясь оттенками синего, и вскоре из-за горизонта показался первый луч солнца. Он несмело пробежал по крышам, осветил стеклянные дома, рассыпался кучей радужных зайчиков в окнах, и толпа внизу, вырванная из виртуальной реальности, встретила первого посланника Солнца своим восхищённым вздохом. Солнце поднималось из-за горизонта медленно, заставляя небо течь малиновым сиропом. Небо меняло цвета — оранжевый, малиновый, бирюзовый — но все они были настолько приглушенными, настолько нежными, что весь мир, казалось, родился заново, умывшись солнечными лучами. — Оно этого стоило, — прошептал Даня, и Клемент лишь кивнул, не в силах оторвать взгляд от рассвета. Стоило.